КУРТУАЗНОЕ ПОД ВОДКУ И ПРОЧИЕ НАПИТКИ.
Милый друг! Напьемся водки,
Может, будем посмелей…
Вот бы стать опять молодкой!
– По одной еще налей.
Погадали б мы на спичках
И, смешав коньяк с ситро,
Целовались в электричках
И на станциях метро.
И на улице, и в сквере,
Просто так в толпе людской,
И при милиционере
На Садовой, на Тверской.
Целовались бы опасно
И в подъезде, и в кино,
И на площади на Красной.
И недавно, и давно,
И при разной непогоде…
– Есть перцовка? – Наливай!
А не знаешь, нынче ходит,
По ночной Москве трамвай?
Вот дерябнем без закуски,
И забудем обо всем!
Поцелуемся по-русски,
По-французски уж потом…
– Что еще в запасе? Виски?
Гадость… Под базар сойдет.
Поцелуем по-английски
Встретим старый новый год.
Или что сегодня – лето?
Или – осень? – Наливай!
Ну, шепни мне по секрету,
Что ты знаешь про трамвай?
Как и с кем ты на трамвае?
Что? Ни разу?.. Вот те на…
Решено: тебя спасаю,
Объявляется – весна!
Разливай свое мартини.
Мне сегодня двадцать два.
Я, конечно же, в бикини,
И кружится голова.
Есть на лестнице перила.
Как-нибудь не упадем.
Ой, как сильно заштормило!
Хорошо штормить вдвоем…
Под шафе мы выйдем к бару,
На скамейке отдохнем.
Ты – певец. А я – гитара.
Ты – пловец. Я – водоем.
Побежали до Неглинной,
А потом назад опять!
Мне семнадцать с половиной.
Я хочу всю ночь гулять!
Целоваться по-московски,
Чтоб дымился пьедестал,
Чтоб железный Маяковский
Нам завидовать устал.
Чтоб кричал аж до Лубянки:
«Почему я монумент?
В этой сладостной гулянке
Свой хочу иметь момент!»
И Булгаков под сурдинку,
Нос в пуху, в глазах кадреж:
«Где здесь девушка-картинка?
Будьте уж благонадеж…»
Тут Цветаева, та строже,
Пониманием грозя, скажет:
«Я любила тоже,
Что особенно нельзя»
Выскочит Есенин в брючках:
«И меня включите в план!
Но назавтра. Я в отключке,
Умотал меня Дункан.»
И Высоцкий, что с Таганки
Прохрипит уже вблизи:
«Раз такая нынче пьянка?
Кони, кони, тор-р-рмози…»
А под утро из Парижа
Песенным своим путем
Долетит все ближе, ближе:
«Не жалею ни о чем!..»
|
|