Окровавленными губами
Ты шепчешь "прости" на прощанье,
Ты шепчешь, а думаешь, что кричишь,
И, обессилев от боли, грустишь.
Ты шепчешь "прости", но не слышит он слов,
И тает, как воск подоженный, любовь,
И тают в глазах твоих облака,
А он все молчит, не прощает тебя.
Нет, ты не можешь уйти вникуда,
Пока он не скажет, что любит тебя,
Пока не простит и не поцелует,
Тогда смерть свечу твоей жизни задует.
Но не слышит он слов твоих с губ, молчит,
И о любви своей он не кричит,
Бы ть может он шепчет, а ты слов не слышишь,
И ты, чтоб услышать возможно, не дышишь.
Молчит, он молчит, и ты понимаешь,
Что сильно, до боли, любить продолжаешь.
И хочешь дышать во всю грудь, во всю жизнь,
Пытаешься воздух схватить, но нет сил.
Ни вдоха, ни выдоха он не увидит,
И слов твоих больше он не услышит,
Рука его медленно ляжет на веки,
Любовью он точно тебе не ответит.
Всё, не видишь лица его, закрыты глаза,
Пытаешься плакать, но ты умерла,
Ты слышишь слова, нет, только звуки,
Кладут что-то мягкое под белые руки.
Всё глубже уходишь под землю ты телом,
И тело твое от тоски онемело,
Ты будто кричишь: "Подождите, прошу!",
Ведь страшно одной в деревянном гробу,
Но и они не услышат слова,
Что дальше, не знают ни я, ни она.
|
|