- Блин, как вы заколебали со своей машиной времени. Больше заняться нечем? Зачем она? - Игорь нырнул вглубь кабинета, и вскоре из подсобки послышалось глухое бормотание чайника.
- Ну-у... - задумчиво протянул Лёша. Он сидел за письменным столом Игоря и разглядывал вавилонские башни математических уравнений, мерцающих на экране - будущая докторская диссертация самого молодого доцента в их институте, - Во-первых, это интересно. - наконец дотянул он мысль.
- Телевизор включи, там тоже интересно. - Игорь шуршал какими-то пакетами изподсобки. Он был всего на четыре года старше Алексея, но при этом уже успел защитить кандидатскую степень в прошлом году, и читал курс лекций по матстатистике в своей родной альма-матер.
- Не, не, с телевизором это сравнивать нельзя. - Лёша принялся скроллить вниз, но там величавые башни рассыпались в камни функций и песок отдельных символов. Значит Игорь набрёл на какую-то ошибку. - Не мне вам рассказывать о достоверности информации.
Игорь прекратил шуршать и с пирожком в руках вошёл обратно. Застав Алексея за скроллингом, он торопливо подбежал и с досадой выхватил мышь. - Блин, я же попросил ничего не трогать!
- Прошу прощения... - покорно отдёрнул руку Лёша, - Но вы же разрешили посмотреть.
- Телевизор смотреть можно, только не включать! - процитировал Игорь старый анекдот, - Не обижайся, просто с утра не бекапировал, а у меня там... - он на миг задумался, но продолжил вообще о другом, - И, вообще, я же уже просил мне не выкать.
- Да ладно, это я подсознательно, из уважения же. - Лёша встал из-за стола. - Но это, кстати, ведь вот одна из возможностей, прыгнуть в будущее, и подглядеть верное решение.
Игорь вздохнул. Они с Алексеем были знакомы уже больше десяти лет, ещё с музыкальной школы. Правда тогда, в детстве пропасть времени ощущалась куда острее, он был выпускником, Алёшка жалким третьеклашкой. Сейчас Игорь был кандидатом математических наук, Алексей - студентом. Но, бог ты мой, как он тогда играл на экзамене! Игорь аккомпанировал и думал лишь об одном - ни в какой музколледж он не пойдёт, данные не те. Тогда-то он и посвятил всё своё время госпоже математике. То-то было его потрясение, когда на старших курсах он вновь столкнулся с Алексеем уже в стенах физмата.
- Это невозможно. - просто сказал Игорь, - Пойми же, что время не такая простая штука. Это не река и не линия, как рисуют популяризаторы. Проще всего вообще принять за аксиому, что времени не существует, как материи, которой можно было бы манипулировать. Если и отыскивать аналогии, то гляди в сторону кипящей воды. - за стенкой послышался щелчок чайника, - Это я к тому, что, чаю хочешь?
- Ну почему сразу невозможно? - упрямо прогундосил Лёша, - Допустим даже и кипяток, но это же не мешает вам заваривать чай?
- Ты путаешь божий дар с яичницей. - Игорь вновь вышел в подсобку. Лёша направился вслед. - Пойми, мятые простыни это ещё не теория гравитации, а темпоральные пушки это не железная коробка с кнопкой.
- Почему сразу железная? - искренне недоумевая спросил Лёша.
- Так. - оборвал студента Игорь, - Давай короче, вот заваришь мне сейчас чай кипятком времени, тогда и продолжим дискуссию. А если нет, я после обеда продолжу работу.
Лёша улыбнулся. Он сунул руку за пазуху, вытащил небольшой коробок, высыпал его содержимое в чашки и взялся за ручку чайника.
Затрезвонил телефон. Профессор Спринг отдёрнул руку от кипятильника и торопливо схватил трубку. - Слушаю. - произнёс он стараясь скрыть волнение, но видимо это не очень-то удалось, он ждал звонка с минуты на минуту. - А, это опять вы... - голос профессора резко поник. - Я же просил вас больше не беспокоить меня. Трубка что-то отчаянно кричала в ответ. - Простите, я отойду на секунду... - Спринг положил трубку на стол, поднялся со стула и быстро подошёл к громко играющему фонографу. Успокаивающие звуки Бостонского симфонического оркестра резко оборвались на середине фразы. Спринг вновь схватил трубку, - Да, извините, признаться я ожидал звонка, вы не могли бы перезвонить позже? А лучше приезжайте ко мне завтра в приёмные часы. ... - Что вы хотите этим сказать? ... - Нет, этого не может быть!.. Но каким образом?! - профессор зажал гомонящую телефонную трубку плечом и принялся забивать другую трубку - курительную, но от волнения у него это никак не получалось. В конце концов он откинул кисет в сторону, и, схватив телефонный аппарат, принялся вышагивать по комнатке, путаясь в проводах. - Если то, что вы говорите правда, то в науке произошла революция! Но я не поверю, пока самолично не удостоверюсь в ваших словах. ... - Молодой человек, вы же прекрасно знаете, что такое закон достаточного основания. Если бы я не ожидал звонка сейчас по крайне родственной задаче я бы и минуты не стал с вами разговаривать, считайте, что вам уже повезло. ... Мда, впрочем если то, что вы утверждаете правда, то вам, несомненно, повезло уже ранее. ... - И где же вы в таком случае сейчас находитесь? ... - Ну, хорошо, хорошо... Когда? ... - Спринг с громким стуком поставил аппарат на стол. Чайник, чашка, и даже чернильница на другом конце стола при этом издали жалобный звяк. - Вот только не надо мне сейчас о неопределённости песни петь, - профессор видимо начинал раздражаться, - Как-то же вы мне дозвонились? ... - Ну, хорошо, давайте без лишних слов, вот прямо сейчас. ... - послышался громкий бой башенных часов, - ... - Да, всё равно, хоть мезозой. - пробил десятый удар.
Глухой гром раскатистым эхом окатил долину - туча шла далеко стороной, но взрывной бабах смешался с низким гулом голосов, будто находился над самими головами. Солнечный диск своим лезвием врезался в поверхность горизонта. Кровь земли брызгами обагряла небо. Яркие блики выхватывали из полумрака пещеры алтарь. Жертвенная кровь загоралась алым пламенем. Господь принимал подношение! Шаманы в последний раз разразились низким экстатическим горловым рёвом, и главный жрец, вскидывая руки к небу, выкрикнул заклятье, и, склонившись над каменной чашей, сделал глоток. Губы его обагрились в унисон закату. Он резко выпрямился, вновь что-то прокричал и упал без чувств. Его место занял следующий, и всё повторилось. Когда чаша опустела, солнце уже еле виднелось из-за края неба. Тогда, наконец, старший шаман поднялся и сделал знак притихшим соплеменникам. Демон огня выпускался на свободу - он набрасывался на сухие ветки заготовленные для него и, с угрожающим рычанием, принимался пожирать их. Но союз уже был заключен. Теперь ночь была не страшна! Впрочем, этим отважным людям не была страшна даже вечность.
- Запомни, запомни раз и навсегда. - голос Ирданассара звучал грозно, - Всё должно быть в точности, как у предков. Раз и навсегда!
Адиринис-Пулу поклонился. Он знал ритуал в совершенстве, но не мог даже помыслить возражать колдуну. Можно сказать, что он готовился к этой минуте всю свою жизнь, и был готов исполнить любые предписания богов. Даже смерть - извечный спутник Иштар, он принимал как данность. Тем более зная, что и колдун в своё время поднимался на эти ступени. Он торопливо развязывал кожаные тесёмки пояса.
- Ночь уже пришла, ты и сам слышишь. - Ирданассар указал жезлом на последнюю ступень святилища, откуда доносились стонущие звуки. - Ступай.
Адиринис-Пулу вновь поклонился колдуну, и, откинув пояс, зашагал по выщербленным ступеням на последний, золотой этаж. Шубату его размоталось на ходу и так и осталось лежать на ступенях. Сделав последний глубокий вдох, он нагой шагнул во тьму святыни. Иштар уже овладела телом жрицы и, перестав выть, возлежала на ложе пожирая горящими глазами вошедшего. Жертва почтительно поклонилась богине и, превозмогая пульсирующую плоть, покорно устремилась во влажные недра неминуемого предписания.
Да что там смерть. Если бы Гильгамеш не ослушался богиню Луны, человечество бы во веки веков оставалось бессмертным. Теперь же были лишь мгновения смерти, мгновения воскрешения и мгновения наивысшего таинства жизни, являющиеся на самом деле единым. И ради этого умереть был готов каждый. И ради этого умирать были готовы вечно.
- Вечно... Вечно... Вечно... - разносилось над зиккуратом.
- Иорик, Иорик, мать твою, вечно тебя где-то носит! - Леофрик сделал последний глоток пива и швырнул кружку в дверь. В этот момент та скрипнув отворилась, и Иорик привычно поймал сосуд, правда окатив себя пахучим напитком. Леофрик довольно осклабился. Эта притча повторялась уже, наверное, в сотый раз неизменно радуя эрла.
- Вы звали меня, господин? - степенно осведомился Иорик. Сальная свеча в его руке погасла.
- Да, чёрт тебя раздери, Иорик, где барон Хиг? - громоподобный голос Леофрика, должно быть, слышен был даже на краю света. Тем более в этакий поздний час.
- Не знаю, мисир. Я отправил ему приглашение, как только вы велели. Микки убежал ещё утром, но так и не вернулся.
В этот момент дверь вновь распахнулась и в тёмный зал, взрывая землю, ввалился хохочущий барон Хиг. На руках его висели, с одной стороны дворовой мальчик Том, с другой - кухарка Мери, они оба что-то лепетали, мол, к графу сейчас нельзя, занят, трапезничает. Хиг их не слушал. Могучая фигура его могла нести на себе десяток этаких доблестных стражников.
- Нет, Леон, ты только представь, - не переставая хохотать, пробасил Хиг, - Весь день я, как полный дурак, прогонялся за этим чёртовым оленем, плюнул, и злой, словно вепрь, возвращался домой, размышляя, а не навестить ли мне моего доброго друга Леофрика, как вдруг, налетает на меня этот бесёнок.
- Олень что ли? - подхватив весёлый смех барона, сам засмеялся Леофрик, делая при этом знак прислуге оставить их. Иорик, Том и Мери, поклонившись, спешно исчезли.
- Сам ты олень! Гонец твой, малец, как его, Микки ж! - барон обнялся с эрлом, и они уселись за столом. Резная скамья стоявшая на земляном полу издала при этом весьма жалобный скрип.
- Иорик, Иорик, мать твою! - закричал Леофрик, - Куда ты ушёл. Вели накрывать.
Иорик тут же показался в дверях с двумя наполненными кубками.
- Сию минуту, мисир. - с этими словами Иорик поставил кубки перед благородными мужами, после чего вновь исчез проворно маниврируя под притолокой.
- Ну, что, Рич, в таком случае за оленей! - провозгласил Леофрик. И сомкнув чаши, прекратив на мгновение тишины свой безудержный хохот, господа прильнули губами к божественному напитку. Эль, и правда, был великолепен.
Дверь вновь скрипнула и в комнату вплыла удивительной красоты леди. Точёная белая фигурка её словно бы излучала свет, роскошные рыжие волосы гривой обвивали её стан, и будто бы горели в масляных отблесках настенных ламп. Глаза её двумя ледяными бусинами внимательно смотрели из под длинных ресниц. Барон, завидев хозяйку, тут же вскочил и почтительно склонил голову.
- Леон, вы опять бражничаете? - голосок её струился, словно студёный ручей, проникал в самую душу, словно звуки камышовой флейты.
- Почему же опять, почему же опять, моя милая... - Леофрик тоже поднялся и, подойдя к супруге, поцеловал её хрупкую длань.
- Так выуже забыли, что было намедни?
- А, что было вчера? - Леофрик сделал недоумённую физиогномию.
- Ничего. - дама изящно уселась на рогожу постелённую поверх деревянного табурета близ маленького глухого окна затянутого бычим пузырём. Господа, захохотав, последовали её примеру, только за своим разлюбимым столом, пропахшим пивом. Когда смех поутих, женщина обратилась к вновь потянувшемуся за кубком мужу: - - Леонис, и вообще, ты ведь обещал подумать над моими словами.
- Какими? Не пить? Так разве ж я пью?! - произнёс Леофрик, засмеялся и молодецки осушил остаток эля в кубке.
- Нет. Я о жизни твоих подданных. - серьёзно сказала леди, - Повторяю, ты совсем задавил их налогами.
- Но, милая... - Леофрик со стуком поставил кубок на стол и откинулся на деревянную спинку топчана. - Мне нужны деньги для войны с этой выскочкой Годвином. Лишь только победа будет за нами и...
- И найдётся кто-нибудь ещё. - оборвала мужа женщина, - А ты выйди на улицу, приглядись как живут люди. Посмотри на крестьян. На ремеслеников. Да даже монахов! Мне иногда кажется, что Ковентри это большой свинарник.
- Ничего, ничего, вот достроится монастырь, и ты сама не заметишь, как наш свинарник превратится в эдем! - Леофрик ухмыльнулся в усы.
- Я помню, как ты поначалу был против и монастыря. - сказала дама, - Теперь же ты сам видишь, что это пошло нам на пользу. Ах, если бы я только могла побывать в будущем, я бы доказала тебе, что и люди должны жить совершенно иначе, люди со временем всё поймут.
- Годива, я пред вами искренне преклоняюсь! - прогудел барон Хиг, - Иногда мне кажется, что вы прославите Ковентри пуще любых монастырей. Да, не осерчает на меня мой друг, даже и пуще вашего драгоценнейшего супруга! - и он расхохотался. Леофрик серчать не стал и подхватил тон гостя. - Ей богу, Леон, тебе несказанно повезло с такой женой! - продолжал барон.
- Несомненно. - подтвердил Леофрик, - Она подарена нам богом. Иорик, Иорик!
Слуга мгновенно показался в дверях.
- Вы звали меня, господин?
- Да, Иорик, завтра я устраиваю грандиозный праздник в честь моей жены! Распорядись и Позови всех желающих! Обязательно пригласи трубадуров. И пусть пиво льётся рекой!
- Слушаюсь. - слуга поклонился и исчез.
- Боже святой Антоний... - тихо вымолвила Годива покачав головой. Затем поднялась и направилась к выходу. Уже в дверях она сказала: - И всё-таки подумай хорошенько над тем, что я сказала, Леофрик... - после чего вышла.
Господа в очередной раз расхохотались.
Внезапно, дайдзё-дайдзин прекратил свой нервный смех, бросил письмо и сурово рявкнул:
- Я тебе, что, хэйанская девица, что ли? Чего это за песня?
Гейши сидевшие возле министра недовольно поморщились, но игру свою не прекратили - разве что мелодия стала, вдруг, какая-то странная, словно плач кицунэ поутру. Гокэнин поспешно подобрал драгоценный лист бумаги. Затем вновь поклонился даймё и произнёс:
- Это всё, что ответил Хэндзю.
- Ты прочитай, прочитай, что он пишет! - бушевал великий дайдзин.
Гокэнин развернул свиток и прочитал вслух:
- Старое дерево зимой растёт на холодной скале, там нет ни капли тепла.
- Я прикажу его убить. - внезапно спокойно выдал приговор первый министр.
Мелодия оборвалась, девушки, как по команде испуганно взглянули на своего господина. Тот недовольно махнул рукой что бы те продолжали. Звуки кото и шакухачи вновь осторожно сплелись в изощрённом медленном танце. Гокэнин свернул бумагу, в очередной раз поклонился, и осторожно заметил:
- Но, господин Хидэёси... Убийство монаха это тяжкое цуми. Боги накажут вас. Не делайте этого, ведь наследник...
- Замолчи. - отрезал дайдзё-дайдзин. - Ступай.
Гокэнин в последний раз поклонился и с письмом в руках поспешно направился к выходу. Хидэёси уже у самых фусума добавил:
- И разыщи для меня ронина Энси.
Пневматические двери на фотодатчиках разъехались в стороны, и в прохладный хорошо выкондиционированный холл вбежал взволнованный господин лет пятидесяти. Одет он был в дорогой костюм, но по всему видно, что, одеваясь, человек сильно торопился. Серые брюки его были измяты, пиджак сидел, будто наспех накинутая куртка, а на руках не было видно цифрового браслета, хотя в ухе и мотылялась радиоклипса. Не обратив внимания на зажёгшийся приветственный иероглиф возле регистратуры, человек быстро прошагал вглубь помещения.
- Нет, вы уж простите меня, но где это слыхано!? - возмущённо продекламировал господин, вместо приветствия, лишь войдя в кабинет управляющего.
- Что случилось? - клерк в таком же дорогом костюме оторвал взгляд от инфоголограммы и, встретившись глазами с посетителем, поднялся, - А, это вы, господин Ли Цзуань. Нин хао?
- Нет, вы уж меня извините, но не всё хорошо. - Ли Цзуань не дожидаясь приглашения сел в кресло посетителя, достал сигарету и судорожно прикурил от пуговицы рукава.
- Что случилось? - клерк тоже сел. Он сделал под столом жест рукой и надпись "курить запрещено" растаяла с мультимедийной стены. Еле слышно зашумела вытяжка.
- Вы ещё спрашиваете. Ваши биржевые роботы оставили меня сегодня без штанов! - воскликнул Ли Цзуань.
- А-а, - протянул управляющий, - Я уж подумал опять авария на Тяньване. А роботы... Так ведь это обычное дело.
- Хорошенькое обычное дело! - воскликнул Ли Цзуань, - Когда я заключал с вами контракт, вы пели совершенно другую песню. Новые логические темпоральные разработки, точность предсказывания более восьмидесяти процентов. Мне это, что, приснилось?
- Нет, всё верно. - спокойно парировал клерк, - Скорее всего вы пренебрегли моим предупреждением, и сняли флажки предохранителей в настройках. И я вам более того скажу, вы могли выиграть в соотношении три к пяти. К сожалению, как я вижу, вам не повезло.
- Но в договоре сказано "безусловно выигрышная стратегия"!
- Естественно. Если бы вы придерживались её. Приносит порядка двадцати процентов в год.
- А это что такое? - и Ли Цзуань вытащил из кармана рекламную открытку. На обложке её светились иероглифы: "180% прибыли не предел, передовые разработки, гарантии". Он швырнул открытку на стол управляющему, и та засветилась, открывшись, заиграла гимн корпорации Сяо.
- Не волнуйтесь, господин Ли Цзуань, не волнуйтесь. Иначе я буду вынужден позвать охрану. - елейно пропел клерк, убирая буклет под стол. - Вы же взрослый человек, должны понимать, что реклама это одно, а деловой договор совершенно другое. Вот, давайте, почитаем вместе. - и он несколькими пассами пальцев вызвал на экране профиль Ли Цзуаня. Вскоре на стене появился и договор собственной архиважной персоной. - Вот видите, тут сказано, что гарантированный доход составляет около двадцати процентов, точнее девятнадцать и шестьдесят две. А доход порядка ста восьмидесяти процентов лишь при применении рискованных тактик.
- О, господи... - вздохнул Ли Цзуань. - А вы понимаете, что это на самом деле не более чем обман? Реклама, в смысле, ваша. Наши предки так не поступали.
- Это бизнес, ничего более. - улыбаясь, развёл руками управляющий.
Галогеновый образ фирмы, подобно бородавке или болотному пузырю, всплывал прямо с поверхности массива головной корпорации. Это было более чем рискованно, но риск себя оправдал. Опять-таки, более чем. Гварды не обратили внимания на изменение интерфейса, а когда обратили - было уже поздно. Фирме был дан зелёный свет. Да и миллионы мух успели угодить в расставленные сети. Этого было достаточно - фониды пели столь громко, что приходилось активировать фильтры. Хотя, звук этот был слаще любых божественных нектаров.
- Будущее уже здесь, оно просто неравномерно распределено. - процитировал прямо по воздуху курсивом Паоло.
Махавир на миг прекратил загибать углы сплайнов и блеснул ссылку. "А, опять эта художка... - ухмыльнулся он. Паоло тем временем продолжал:
- Стерлинг говорил об этом ещё на самой заре. Впрочем, он много чего говорил, никто ж не слушал. Участь Кассандры во все времена была незавидной.
- Ладно тебе, хорош песни петь. - отмахнулся Махавир от очередного узла. - Пиши прямо, чего ты хочешь?
Паоло прекратил нарезать круги.
- Я понимаю, стэк, что тебя в целом всё устраивает. Хотя и мне жаловаться не к лицу. - сказал Паоло, - Вот уже целый год, как мы с тобой обладаем такой властью, которая и не снилась никому ни в какие времена. Но мне этого мало, стэк.
- И чего ты хочешь? - улыбнулся Махавир, сворачивая графику наста в тор, - Стать богом?
- Это не так просто. - не заметив улыбки, ответил Паоло, - Но заниматься всю жизнь разработкой биогаджетов... Признайся, тебя бы это устроило? Меня уже тошнит от собственных стигмов на запястьях этих идиоток.
- Я сам не понимаю, чего ты в них находишь. - пожал плечами Махавир, - Меня мои фонораковины не задевают. А людям нравится.
- Людям понравится всё, что мы им предложим. Я тут ради смеха как-то толкнул рога в одном из патчей. Сожрали, как миленькие. - Паоло засмеялся.
- Да я видел. - Махавир запустил собранный кораблик в эфир. Тот ответил приятным мелодичным переливом.
- Биотехнологии и искусственный разум, материя и информация, точные расчёты и интуиция. - Паоло швырялся образами, как из автоскрипта, - Пойми, стэк, я хочу не расслаивать дальше реальность. Я хочу сшить её воедино. Нам не нужны ни шейперы, ни механисты, нам нужны белокурые бестии.
Махавир оттряхнул ладони и поднялся.
- А от меня-то ты чего хочешь? Ты же знаешь, я не любитель доисторической фантастики, реальный мир куда интереснее.
- Но мы вроде как вместе с самого начала... - на миг задумавшись, сказал Паоло.
- Ладно, я тебя понял, но вот так это всё не делается. - Махавир обвёл руками пространство чата. - Если ты всерьёз, то представь мне нормальную модель, тогда я смогу ответить более конкретно. А пока, прости, меня мама зовёт. - и на этих словах он отсоединился. Голограмма его медленно растаяла в воздухе.
- А, блин, правда, я тоже ещё мусор не вынес же... - сказал вслух сам себе Паоло и заморозил их секретный штаб. Эмблема фирмы (12-) всосалась обратно в инфель. Трек замолчал.
- Блин, как вы заколебали со своей машиной времени. - опять повторил Игорь, пододвигая к себе одну чашку. Их неизменные обеденные чаепития с Алексеем продолжались вот уже год, и всякий раз они что-то обсуждали. И всякий раз на грани сюрреализма. Со стороны бы точно никто не понял, всерьёз они, или просто болтают ни о чём.
- Да ладно, тебе, прикольная ж тема на самом деле. - наконец тыкнул другу Лёша.
- Прикольная-то прикольная, но алогичная просто насквозь. - отмахнулся Игорь. - А просто прикольных вещей и без того хватает. Нет бы лучше о генетической памяти писали, вот уж где машина времени, так машина времени, любым богам на зависть.
- Я, кстати, так и подумал. Не, не в смысле генетики. - Лёша отхлебнул ароматный напиток, - Но память это ж чистой воды виртуальная машина времени, только неопределённая и неуправляемая. Но, если сконструировать условную математическую машину, нашпиговать её информацией по самые гланды, а потом просто экстраполировать данные до нужной пространственной и временной точки, вот тебе и хронопушка. С известной погрешностью, конечно, но информация должна выходить вполне достоверной. Во всяком случае, в кроссовки Египедских лам не обует точно.
- В Египте не было лам. - как-то не в тему заметил Игорь, жуя вафлю.
- Да и фиг бы с ними. А о самой идее, что вы скажете? Это же напрямую матстатистики касается.
- Чего я скажу... - улыбнулся Игорь, - Скажу, что тут надо уравнения строить, а не разговоры разговаривать. Но, в чём-то ты прав. Предлагаю взять тебе это в тему курсовой. А может быть даже и диплома в том году.
- Курсовик, хм... - протянул Лёша, - А почему бы и нет. Но на диплом я уже давно тему придумал, ещё чуть ли не с самого начала.
- Какую это? - заинтересовался Игорь.
- Математическая модель эстетики музыки, как интерференция совокупностей частот разного порядка. - почему-то покраснев, признался Лёша.
- Интересно... - задумался Игорь, - А, ведь, правда, любую музыку можно представить себе в виде всего-навсего разномасштабных взаимоинтерферированных пульсаций. Мелодия, гармония, ритм, форма...
- Вещество, процессы, время! - продолжил ряд Лёша, - Это же теория струн чистой воды. - он засмеялся, обрадованный, что Игорю понравился его извечный идефикс.
- Забавно. - Игорь поставил на стол пустой стакан. - И господь бог, играющий на арфе бытия симфонию вечности. Алексей, а, в самом деле, может быть, как-нибудь встретимся вне института и помузицируем, как в старые добрые времена?
Лёша кивнул.
- Замётано.
|
|