Григорий решил вести двойную жизнь. Как Штирлиц.
План второй, правильной жизни был безукоризнен. Утром – зарядка и душ. Изучение английского языка. Посещение новой, интеллигентно воспитанной любовницы. Всегда чистая сорочка и аккуратно подстриженные усы.
- А в первой жизни, после обеда, что с усами делать? – гнусно прошипел мозг, - Наклеивать вчерашние? А зарядка с похмелья? Ты что, Григорий, младенец?
- Тебе я слова не давал - твердо поставил точку Григорий.
- Поживем, поплачем. Но учти, плакать будешь ты, мне плакать нечем.
Ты, вообще – то думал когда – нибудь, чем ты думаешь?
- И чем?
- Мной, чудило. Я в детстве выделил тебе кусок вещества, чтобы самому не напрягаться. И дал тебе возможность этот кусок развивать. Но ты до сих пор не понял, что над тобой стоит мой непрерывный и вездесущий контроль. А еще ты, уважаемый, мной заранее ограничен, во избежание.
- Ну ты и наглец. У меня таких кадров, как ты – полно. Желудок, ноги, глаза, член (тоже, кстати, мнит о себе) и прочие органы. Достали уже. Посажу на спорт всех, может быть придете в себя.
- Опять ты не понял. Ты, Гриня, владелец. И мной владеешь, не спорю. Но управляю тобой все ж – таки я. (…И членами твоими тоже). Давай по – честности: ты живи, как хочешь, но меня в свои делишки даже и не пытайся.
- Ладно, договорились.
Прошла неделя. Григорий мужественно боролся с утренним похмельем. Душ приносил некоторое облегчение. Новая, интеллигентно воспитанная любовница позволяла быть самим собой. Мозг затаился и не возникал.
Но не далее, как намедни, случилось невнятное. Утром, вместо поподнимать гирьку, Григорью восхотелось пивка. И он, конечно, принял. А приняв, принял еще. И еще.
Когда прием был окончен, оказалось, что пришло время возвращаться к первой жизни. А откуда возвращаться? Григорий не смог ответить на этот вопрос и завис.
Мозг ехидно смеялся про себя, внешне ничем не проявляясь.
|
|