Я потянулся и пошел готовить завтрак. Чайник долго требовал прибавки жалованья и отказывался работать. Он смягчился только тогда, когда я пригрозил отправить его в помойку, несмотря на все законы. Кресло надо будет скоро сменить – оно уже начало охать и стонать. Вот тебе и современное поколение – а стоит только полгода. Стены объявили, что у них банный день и попросили меня помыть их. Магнитофон убеждал, что у него закончились батарейки. Я сердился и кричал, что он вообще работает от сети. Тогда магнитофон рассмеялся своим противным железным смехом и проскрипел: «С первым апреля!».
- Сейчас зима! – огрызнулся я и поставил любимое «Наше радио». Включил компьютер, мышка с трудом проснулась, почесалась и забегала по экрану.
Мне никогда не нравился этот тип. Скользкий очкарик, он всегда молчал на лекциях, тщательно конспектировал, а дома только и делал, что читал книжки. Однажды я с ним разговорился и, пользуясь случаем, поинтересовался, как он докатился до такой жизни.
- Я знаю с самого раннего детства, что все предметы имеют душу. Я хочу доказать это на практике и освободить несчастных созданий.
- П-предметы? – выпучил глаза я.
- Именно! – кивнул он. Внезапно я вспомнил, что у меня куча дел и поспешил домой. На следующий день я долго смеялся с парочкой студентов об очкастом сумасшедшем. Вскоре я о нем забыл, окончил университет, нашел хорошую работу.
День начинался прекрасно. Прибавка к зарплате, купил путевку в Египет и прямо в доме напротив открылся прекрасный недорогой бар. Мимоходом включил телевизор. Спецвыпуск. Что еще случилось? Опять эти терракты?
- Сенсация! – дикторша орала в камеру. Помада размазалась, волосы растрепаны. – Вы только представьте! Это революция! Предметы не хуже людей, это мыслящие существа, они умеют любить и ненавидеть, лукавить и скромничать! Это доказано ученым Лепровским!
Я от ужаса чуть не проглотил вилку. Нет, вы подумайте, что учудил этот сумасшедший! Надо было сразу сдать его в больницу. А теперь уже поздно! Неужели люди поверили этой несусветной чуши?
На экране показалось довольное очкастое лицо Лепровского. Он показывал какой-то аппарат, похожий на наушники.
- Это очень простой прибор, - шепелявил он, - смотрите, что будет, если его надеть на кресло. Оно сможет говорить!
Действительно, кресло дернулось и сказало:
- Ух, я уже старое!
- Ученые проверили этот прибор! – орала дикторша. – Сомнений нет, предметы – наши братья!
С тех пор многое изменилось. Правительство сначала и слушать не хотело об этом, но по всей стране прокатились митинги и демонстрации. «Свободу предметам!» - скандировали лозунги. В массовую продажу поступили приборы для озвучивания предметов, вскоре к власти пришел новый президент и издал указ о всеобщем освобождении предметов. Отныне они работали неполный день, имели право голоса и отдыхали по воскресеньям. В каждый дом приходила Стража Предметов проверять, куплены ли приборы на все вещи. В Европе американцев стали называть чокнутыми, но и там появились любители вещичек. Сначала все было прекрасно, многие одинокие люди нашли новых друзей в лице предметов. А мне все это казалось довольно странным. С отвращением я торговался с табуреткой о том, садиться мне на нее или нет. Стол напоминал мне, что он пыльный, хотя я его даже пропылесосил. В общем, все предметы несли какую-то подозрительную ерунду. После этого я стал размышлять, зачем нужно давать свободу предметам, если они такие тупые.
В то утро я долго зло и довольно смеялся. Я катался по полу и лягал кровать, я сорвал наушники со шкафа и напялил их на себя, навалил кучу мусора на стол и треснул будильник об стену.
Лепровский! Ну не нравился он мне, он мне сразу не понравился! А я в людях редко ошибаюсь! Дикторша сегодня была растрепанней обычного, она вцепилась в микрофон и, захлебываясь слезами, кричала:
- Сегодня ученые выяснили, что изобретение Лепровского – выдумка! Он вставил в каждый прибор определенные фразы, которые прокручивались при использовании предметов! Лепровский почувствует, что такое электрический стул! Столь строгую меру наказания определил суд за умышленное причинение вреда всей Америке и бюджету страны.
Вечером я грустно сидел у окна. Мне стало не хватать бессвязного бормотания коврика для мышки, посудомоечной машины, кофеварки… Иногда, когда мне очень одиноко, я надеваю на телефон наушники и разговариваю с ним. И мне кажется, что предметы живые…
|
|