Утро, пятая палата,
Паутина на окне,
В белом, простеньком халате,
Медсестра пришла ко мне.
Губы алые, как вишни,
И слегка усталый взгляд.
Я, конечно, третий лишний,
Только, в том, не виноват.
Я успел, уже, прижиться,
В синих ситцевых трусах,
Не летаю гордой птицей,
Рябь, взбивая на волнах.
Я гуляю в коридоре,
Опираясь на костыль,
Медсестра, как рыбка в море,
Ищет по заливам штиль.
Я глотаю две таблетки,
До колен, стянув трусы:
«На, коли, «сестричка-детка»,
Коль не видишь всей красы!»
Моя задница в проколах,
И на венах синяки,
А она, на ножках голых,
Носит белые носки.
Я мечтаю быть известным
Режиссером из кино,
Быть с тобой, сестричка, честным,
Веря в принцип «домино».
И стоять на сцене гордо;
От «Версаче» - черный фрак,
Острый взгляд, походка лорда,
Туфли – с черным глянцем лак.
Принимать цветы небрежно,
Целовать девчонок в лоб,
И смотреть, с большой надеждой,
На изгиб груди и ног…
А пока, стою в палате,
В синих спущенных трусах,
И ни в чем не виноватый,
И совсем не при делах.
|
|