Атмосфера воспалялась. Ваське очень хотелось есть. Он чуял, что добром все это не закончится, но любопытство брало верх над боязнью.
У подъезда уже было многолюдно, но людей прибывало. «Это ж надо! Не успела в магазин отойти на 10 минут, а тут такое!» - громче всех голосила баба Нюра, с которой приключилось несчастье. «Да-а-а, - протяжно вздыхал, сочувствуя соседке и покачивая головой, Николай со второго этажа, - а я вроде слышал какой-то шум, но не придал этому никакого значения. Как говорится, если б знал…»
Ваське было забавно наблюдать за происходящим со скамейки, делая вид, что ему совершенно безразличны соседские диалоги.
Очень своевременно прибыл участковый милиционер, двадцати лет от роду Сережка Мишуев из соседнего подъезда, но не как раньше – в сандалиях на босу ногу, а с кожаной папкой под мышкой и в новенькой фуражке. «Инспектор Мишуев, - представился Сережка. - Кто пострадавшая?» «Я, Сережка, я, - запричитала баба Нюра, но, встретившись с колюще-режущим милицейским взглядом, прекратила фамильярничать с важным соседом и исправилась, - меня обокрали, товарищ милиционер, меня».
Участковый молча окинул взглядом присутствующих, достал из своей козырной папки два листочка бумаги, один из которых протянул потерпевшей: «Пишите заявление». Баба Нюра снова заахала-заохала и попросила у своей престарелой подруги две таблетки валидола: «Что же делается, батюшки! Это ж средь бела дня. Столько лет прожила и на старости лет получила… Ой-ой-ой… Аж сердце прихватило». Пострадавшую бабушку заботливо взяли под руки – с одной стороны юный страж порядка, с другой – Егор Матвеич, сосед с третьего этажа.
Участковый решительно просверлил на всякий случай всех присутствующих взглядом и, не повышая голоса, произнес: «Всех, кто может дать свидетельские показания по поводу случившегося, я попрошу остаться». Николай со второго этажа отреагировал первым: «А я что? Я домой шел, смотрю: люди стоят, баба Нюра плачет… Не, я ничего другого не видел». Егор Матвеич проявил больше соседской солидарности и гражданской ответственности: «Какие тут свидетели? Здесь же и так все ясно, как божий день. Банда это работала, банда. Они все под чистую и оформили. Я ведь уже сколько раз говорил, что у нас в подъезде давно сложилась очень неблагоприятная криминогенная обстановка. Так еще и ни сантехники, ни уборщики ни хрена не делают…»
Монолог Матвеича прервал пристальный взгляд участкового. Перед тем как пойти на службу в органы внутренних дел, Сережка прочитал много детективных рассказов и лучше других присутствующих знал, как нужно смотреть на потенциального преступника. «Что-то он слишком волнуется, - подумал участковый инспектор, сверля взглядом пожилого человека, - и явно как-то тему переводит: …сантехники… уборщики…»
Васька все с большим интересом наблюдал за происходящим. Он вообще-то никогда не любил Сережку Мишуева, а особенно его злого пса. Они с детства вдвоем на пару по двору носились, как оголтелые, угрожая своим поведением случайным прохожим и диким животным. Но в этот момент молодой милиционер был на высоте. Он выглядел серьезно и убедительно.
«Вот, сыночек, написала, как смогла», - бабка Нюра управилась на удивление быстро и протянула участковому свое заявление. Сережка молча прочел написанное, нелегко вздохнул и от неожиданности приподнял за козырек свою фуражку до затылка. «Вы ж когда звонили нам, сказали, что ничего ценного не украли?» - удивился участковый. «Так я ж в шоке была, разволновалася вся», - оправдывалась бабуля. Судя по всему, ситуация развивалась по небезызвестному принципу двух магнитофонов и трех пиджаков замшевых, импортных. «Они ж изверги ни перед чем не остановятся! – не умолкала баба Нюра, - если б дома застали, так точно убили бы!»
Васька насторожился: это ж уже почти об убийстве заговорили! Участковый тоже догадался, что способен раскрыть не просто мелкую кражу, а целое покушение на жизнь беззащитной бабушки. «Как вас зовут? Что вы делали сегодня в первой половине дня? Кто может это подтвердить?» - осыпал милиционер вопросами подозрительно засмущавшегося Егора Матвеича и приблизился к нему вплотную. «Да я, да я, да на работе я был», - сконфузился мужчина. «Вызывайте милицию! Вдруг Сережка с ним один не справится», - скомандовала баба Нюра и по-соседски подтолкнула в бок Николая со второго этажа.
Васька испугался не на шутку и спрыгнул со скамейки. В несколько прыжков он достиг угла дома. Еще с десяток метров и он уже в кустах под окном бабы Нюры. Подхватив аппетитную, совсем еще не покусанную, куриную тушку, Васька собрался с силами и запрыгнул в форточку. В спешке он даже забыл, что украденная незадолго до этого курица лежала на столе, и вернул ее прямо на пол.
Подбегая обратно к подъезду, Васька изо всех сил замяукал. Но было поздно: участковый Сережка уже уложил на тротуар Матвеича и крутил ему руки, Николай со второго этажа кричал, что милиция на подмогу вот-вот подъедет, а баба Нюра торжествовала, что преступника так быстро, как это у нас водится, отловили. Только кот Васька переживал по этому поводу, мяукал на самых высоких нотах, обещая, что искупит свою вину, но не имея ни малейшей возможности докричаться до людей.
|
|