Не удержался я, и вот ты ждешь ребенка от меня. Кричал же «берегись!»? И ты не спаслась, тем не менее. У нас будет дитя любви: внешностью в отца, а умом в мать. Ничего страшного, маленький тупой уродец – мы все равно будем тебя любить. Мысль о скором приходе потомства бьет по черепу кувалдой счастья. Встаю, небрежно одеваюсь и выхожу на улицу, разливая аромат недавнего секса. Чавкающая грязь под ногами пытается засосать меня в глубь Земли. По колено в брызгах желеобразного снега добираюсь к рюмочной. Залапанная дверь тяжко вздыхает, открываясь на необходимый минимум для запуска очередного посетителя.

 

- …сто грамм немирова, стакан томатного и бутер с ветчиной…

- …с вас шесть сорок…

- …чего так дорого?! А! Давайте…

 

За столиком никого нет, даже меня. Время уснуло, но водку выпило. Курю свой излюбленный дешевый «Bond», пытаясь выковырять пальцем остатки колбасы из зубов. Перед взором проносятся фантастические в свое радости идиллические картины семейной жизни: писающий везде и всегда крикливый младенчик, растолстевшая ленивая жена в бигуди, злобная теща, отсутствие денег на пиво… Теперь понимаю, почему столь много актов суицида среди молодежи. А мы самоубийство отложим назавтра, как в песне. Сегодня нажремся «огненной воды» до зеленых симпатичных чертиков. Следующая порция алкоголя начала отрезвляющее действие, как ни странно… Поганая виртуальность бытия сменяется неплохой реальностью моей насыщенной жизни: я забыл о прекрасном факте, который может меня спасти. Мы же с Николя – гомосексуалисты. И детей у нас быть не может в принципе! Ура? Да. Надо вернутся домой и подарить ему эту простую идею. Он очень переживает, мой сероглазый мальчик.