Она – неподвижна, как статуя.

Руки, опущенные к земле; застывший взгляд, устремленный к горизонту.Пока ремарка не укажет обратное, можно заметить лишь движение ее губ.

 

 

Она: Весна заявляет о себе... В каждом новом ростке и побеге рука Всевышнего способствует чуду обновления. И забытый в земле корешок посылает листьям и цветам свое таинственное послание, чтобы они, возрожденные, смогли провозгласить поэму любви к жизни...

Почему я не могу разговаривать с деревом, с кустарником, с цветком? (Иронично). Владею лишь единственным даром – даром слова божьего! (Задумавшись). Бог создал человека или человек создал идею Бога? Почему я не могу спросить у цветка: как твои дела, мой хороший? Почему мои слова тонут в его безучастности? А между тем, я люблю этот цветок! И цветок этот имеет свой язык, свою душу... Почему мы все не можем разговаривать на едином языке? Почему я приговорена жить и выносить речи себе подобных существ, к которым питаю отвращение. Почему не могу вести диалог с бутоном розы у смеяться с ним, как с ребенком? Почему не способна проникнуть в мысли дерева, захлестанного ветром, высушенного солнцем, истерзанного дождем, раненного топором, убитого огнем? (Разражается громким смехом.). Я – одна из миллиардов существ, живущих на земле и обладающих привилегией иметь Дар слова. Для чего служит это слово? (Пауза). Когда человек один, он старается понять себя и откровенничает с собой. Два человека, лицом к лицу, придают своим словам иной, особый смысл. Три, четыре, десять, сотни, тысячи людей организуют толпу и навязывают свои идеи. Звуками тех же самых слов, составляющих похожие речи и похожие идеалы, разжигается борьба , порождается ненависть... (Пауза).

Цветы, кустарники и деревья тоже ведут борьбу между собой? Нет, они ничего не оспаривают. Они всегда устремлены к небу, ищут Там высший смысл. Как поэты. Как просветленные. Как отчаявшиеся. Как я...

Дерево могут уничтожить - огонь, топор или ветер. Цветок могут вырвать с корнем - человека пальцы. Пальцы, которые осеняют крестным знамением, пальцы, которые ласкают любимую, пальцы, которые считают деньги, пальцы, которые фабрикуют оружие, чтобы убивать... (Промелькнула тень). Чтобы убивать тех, кто обладает тем же самым словом. (Пауза. Закрывает глаза). Бог мой! Никогда еще я не чувствовала себя таким ничтожеством. (Открывает глаза снова).

Но я верю в тебя, Господи. Знаю, что мы сделаны по твоему подобию, и что все существующее имеет собственное право на существование. Ты - должен понять меня. Я страдаю! Я страдаю! Я страдаю!

(С досадой). Почему я не смогла реализовать себя? Почему мои руки, моя голова и мое чрево не выпестовали творение, идею или существо, которые бы спроектировали меня во времени.? Отчего такая пустая жизнь, если я чувствую, что биение моего сердца – это музыка глубоких верований?

Почему мне не отвечаешь?.. Или делаешь это на языке цветов, деревьев и кустарников?

 

(Пауза). Боже мой! Боже мой! (Пауза. Слышатся нежные аккорды "Аvе, Маria!" Шуберта, во время исполнения которых она продолжает).

Хочу умереть! Оставить эту жизнь, чтобы никогда больше не быть в ней. Закутанная в мои неудачи и крахи, хочу вернуться в лоно земли. Раствориться в забвении. Дойти до темной сущности моих собственных изъянов. Погрузиться в молчание моего угасшего внутреннего голоса. Раздробиться в ветре, в воде и в огне... Но умереть, умереть.

 

ГОЛОС. – Слезы самоубийц из-за отсутствия веры превращаются в камень. Твои слезы – хрусталем застынут, как молитва...

(Голос прервался. Услышав эти слова, она впала в уныние).

ОНА. – Чей это голос? (Настоятельно). Чей это голос? (Пауза). Снова мне в ответ звучит молчание! Снова мои вопросы убиты сомнениями. (Как эхо). «И твои – застынут, как молитва.» Какая рука удержит мою руку? Какая невидимая сила более могуществена, чем мое отчаяние?

ГОЛОС. – Вера.

ОНА. – Вера... Только мне необходимо, чтобы моя вера выкристаллизовалась во что-то, чтобы не свелась к сговорчивой, послушно-бессмысленной позиции иного верующего. Такое бесполезное существование, в котором пустые дни нескончаемо следуют один за другим, моей судьбой быть не может. И когда я заявляю свое право идти вперед по зовущей меня дороге, кто посмеет остановить мои шаги? Кто посмеет согнуть мои крылья, когда время и пространство поощряют меня пересечь их? Кто взбушует море? Кто превратит волнистый холм в гигантскую вершину горы?

ГОЛОС. – Твое малодушие! ( Музыка прекращается).

ОНА. – Мое малодушие? (Медленно двигая руками и ногами, понемногу приобретает человеческую выразительность). Где прячется этот голос? И ты говоришь о малодушии! Почему прячешься и избегаешь встречи?

ГОЛОС. – Я не прячусь, несчастное создание. Это ты – кто не умеет смотреть. Провела всю свою жизнь со взглядом, устремленным к горизонту. Посмотри внутрь себя – и увидишь меня. Что ты ищешь вдалеке, если там, внутри себя ты имеешь все. Все...

ОНА. – Скажи мне свое имя, Бога ради!

ГОЛОС. – Я – душа твоя. Душа, которая хочет жить!

ОНА. – (Освещая свое лицо улыбкой, которая ее преображает, протягивает руки у медленно продвигаясь вперед, восклицает): Моя душа! Моя душа!