Она мелькнула перед публикой черной молнией, подхватила пышный подол и прошлась по сцене, гоняя его мелкими волнами так, что землянично-алая нижняя юбка описала плавный зигзаг и исчезла, мгновенно распалив воображение. Искоса глянула в зал - стремительная, точеная - и замерла внезапно вполоборота в ожидании партнера, который должен был появиться из-за правой кулисы.

Музыка, взметнувшаяся было к слабо мерцавшим в темноте люстрам, стихла и ожидающе пробегала над залом легкими пассажами, но партнера все не было и не было…

Пауза затянулась...

 

* * *

 

(За час до спектакля)

 

-Артур, надеюсь, ты будешь на премьере?

-Я? Натэлочка, какой в этом смысл? Я простужен и не совсем в форме. Спать хочу…

-Арти… Я так надеялась, что ты придешь поддержать меня и мальчика…

-Зачем? Что ты от меня еще хочешь, Натэла?

-Ах, Арти… Мальчики приходят и уходят, а мы остаемся… Так ты будешь? Вспомни, ты ведь любил меня раньше.

-Не могу сказать, что вспоминаю об этом с удовольствием, дорогая. Но…

-Но ты все равно придешь. Правда?

-Зачем я тебе нужен? Я нетрезв и немолод, ты сама говорила…

-Я так сказала? А ты поверил? Ты что, пьян сейчас, Арти?

-Ну что ты… Разве самую малость.

-Тогда приходи на спектакль, я знаю, что ты в баре, за углом. И зайди в мою гримерную, пожалуйста. Ты должен мне помочь. Он… Он больше не стоит между нами.

 

* * *

 

-Где этот чертов Саркисян? Уже был первый звонок. Кто-нибудь его вообще видел?

-Да был он, опять с примадонной скандалили так, что чертям тошно. Я думал, убийством закончится. А что, он все еще не готов?

-Гримерша его найти не может, принесла новый парик, который Натэла вчера одобрила, а в гримерке пусто…

-Черт, надо у Гурьяновны спросить, не уходил ли, с него станется… Молодой дурак, нервный… Мда-а-а-а… С нашей Натэлочкой не соскучишься…

 

* * *

 

(За полчаса до спектакля)

 

-Серж! Ты еще не в театре? В чем дело?

-Стою в пробке, Натэла. Вот-вот буду. До спектакля еще полчаса…

-Какие полчаса? Быстрее! Быстрее! Я нервничаю!

-Ну, положим, там есть, кому тебя успокоить…

-Да некому меня успокаивать, Серж! Этот идиот куда-то подевался перед самым выходом…

-Как? Его что, там нет?

-А черт его знает, Серж! Мы поссорились.

-Опять? Натэлочка… Зачем он тебе нужен?..

-Ах, Серж, я и сама уже не знаю… Да что он… Ты ведь понимаешь, ты все равно вне конкуренции… Приезжай скорее, а? И сразу - ко мне в гримерку.

-Еду, дорогая.

 

* * *

 

-Фаина Гурьяновна! Вы Саркисяна не видели? Никуда не выходил?

-Нет, Ефим Аркадьич, не выходил. Куда ему выходить, когда вот-вот на сцену?

-Да в том-то и дело, что нет его. Найти не можем.

-Господи прости, да куда его унесло-то? Щас поспрошаю народ. А у самой узнавали? Ссорились седни опять. Ой-й-й-й-й-й… Кричала, что убьет его…

-Ну не убила же, в самом деле, что вы ей-богу…

 

* * *

 

-Серж! А я уже телефоны обрываю… Тебе сообщили, да? Быстрее! Быстрее гримироваться!

-Как гримироваться? Почему я?

-Ну нет его, нет… Исчез, испарился, ушел в загул, придурок…

-Какой загул, Ефим Аркадьевич? Это ж его дебют!

-А я знаю? Говорю тебе - гримируйся! Слава богу, ты успел.

-Может, Арти? Я вообще-то, не собирался…

-Кой черт, Арти… Опять пьян, мерзавец, в лоскуты… Здесь он, конечно, куда денется, только лыка не вяжет, прямо из бара явился. Иди.

-Ну хорошо. Сейчас. Только к Натэле заскочу.

-Гримируйся, ради бога, потом заскочишь. А то меня кондратий хватит.

-О, черрррт…

 

* * *

 

-Второй звонок дали! Господи, помоги! Михалыч! Ну-ка иди сюда! Тася! Тася! Расскажи ему!

В фойе шушукались билетерши.

-А я говорю, что убила… Уж как они кричали, кидались чем-то, кажись, стульями…

-Девочки, не сходите с ума…

-Саркисян ревнивый очень, молодой, горячий… Ну и накинулся с обвинениями. А она… Сами знаете, спуску не даст.

-Не может быть. Хотя все к тому шло…

-Я, кричит, тебя из грязи вытащила, щенка, добилась твоего дебюта… А ты с кем попало путаешься и еще меня обвиняешь… - и как шваркнет стулом об стену…

-Так вы с какой радости решили, что убила-то?

-Так нету нигде, весь театр обыскали! И не выходил, Гурьяновна бы засекла.

-Ну и где он, думаете?

-У нее в гримерке, конечно. Лежит, бедненький, и не дышит.

-А она где?

-Известно, где - на сцене. Знаете ведь, как говорят: шоу маст гоу…

-А дверь в гримерку?

-Заперта!

-Так ломать надо, милицию звать…

-Ефим Аркадьич запретил, говорит, после спектакля…

-А вдруг ему еще помочь можно?

-Это после нашей-то мегеры? Какое там… Остыл уж, наверное…

-Девочки, не сходите с ума…

-Михалыч! Чего делать-то? Ты замок не можешь открыть, глянуть хоть, вдруг живой…

-Открыть я могу… А она потом и меня… того…

-Да ты мужик или нет, в конце концов?

-Да я тут единственный мужик, между прочим…

-Ой, девочки, ну не сходите с ума…

 

* * *

 

"Папарам-папарам-пам! Пара-риру-рам… - альты отыграли и стихли. Их догнали литавры, завершили пропетое. - Пара-риру-рам, пам!"

Натэла была удивительно хороша. Быстрая и хищная, словно пума, она летала по сцене, приближаясь к партнеру и отбегая вновь, дразнила и обвивала его гибкими лианами рук, льнула и отталкивала, отгоняла и грозила…

Дирижер завороженно следил за ней, заставляя весь оркестр исполнять то, что он чувствует, а чувствовал он непрошенное вожделение, внезапную страсть - к женщине или к музыке - никакой психолог не нашел бы ответа, пока не увидел ее и не пал бы очередной жертвой этого сумасшедшего обаяния и совершенства…

"Пара-риру-рам, пам!"

-Натэла, что это значит? Ты знала о том, что в твоей гримерке…

"Пам-пари-ри-и-и-и-и… пам-пару-ра-а-а-а-а…"

-Не сейчас, Серж, ты спятил…

-В твоей гримерке - мертвое тело…

"Пам-пам, пам-пам, пам-пару-ра-а-а-а-а…"

-Что ты мелешь…

-Труп твоего любовника… И ты… ты это знала…

"Пам-пари-ри, пам-пари-ри, пам-пари-ри, пам! пам! пам!"

-Какого любовника? Вы что, нашли труп?

-Вот именно… Мы с Арти… Он до сих пор там валяется…

-И вы его не убрали?

-Арти валяется… Он слегка подшофе…

"Пара-рим, пуру-рум, пум!"

-Сволочь, я так и знала, что он явится пьяным!

-Да нет, уже вполне адекватен. Протрезвел после того, как мы…

-Так вы…

-Ну конечно… Ты можешь успокоиться, его там больше нет…

"Пам! пам! пам! Ти-и-и-и-ри-ри-ри… Ти-и-и-и-ри-ри-ри… "

-Серж, я всегда знала… И всегда говорила, что ты вне конкуренции…

-Мы вынесли его, пока не набежала толпа. Сейчас там уже весь персонал…

-И куда вы его дели?

-В мою гримерку. Она рядом с запасным выходом, ты знаешь… Да больше никуда бы и не успели, они сразу ринулись вскрывать.

-Вот скоты…

-Обыскали все и снова закрыли на ключ.

-Су… - "па-а-а-а-ра-ри-ру, па-а-а-а-ра-ри-ру… па-а-а-а-а-а-а-а-а-ам! па-ра-раммм!"

-Мы вынесем его после первого акта. Арти паркуется как раз у запасного выхода. Пока идет спектакль, он отвезет его на пустырь и вернется…

-Спасибо, Серж…

"Пам! Па-а-а-а-ам! П-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-аммм!"

 

* * *

 

-Ефим? Все в порядке. Они перетащили его к Сержу. Да. В антракте должны перенести в машину. Арти вывезет и избавится. Ты можешь быть спокоен, о тебе - ни слова. Никто не видел, как ты ко мне входил. Как чувствую? Сносно. Слава богу, первый акт позади. Пришлось, конечно, поорать над трупом, кинуть стулом в стену… Ну вот видишь, ты уже знаешь… Нет, иначе они ни за что не согласились бы, ни Серж, ни Арти… А так - думают, что это я… Они за меня горы свернут. Только бы друг друга не поубивали, для полного кайфа… Нет, напрасно ты его стукнул, Фима… Чуть премьеру не погубил, дурачок… Надо было держать себя в руках… Ну подумаешь, мальчик влюблен в меня, кто этого не знает… Так что, бить за это вазой? Ты ведь понимаешь, ты вне конкуренции, дорогой… Ладно, уже пора. Звонок, кажется. Да, Фима, кстати… Говорят, ты уже утвердил списки включенных в турне по Европе? Да? И кто едет: я или Вознесенская? Как я могу не сомневаться? Ну как же, Фима, все только и говорят о том, что ты выбросил меня и отправляешь эту мочалку… И не думал? Ну извини, дорогой, я поняла. Ты уже подписал?.. Подписываешь?.. Готово? Ладно, мой хороший, я это запомню. Пока. Да не за что, Фима, и тебе спасибо.

 

* * *

 

-Изольдочка? Здравствуй, мышка. Чем занимаешься? Нет, ну почему издеваюсь… Ну подумаешь, премьера… Скоро все партии будут твои… Почему? Да потому, что я отправляю ее в турне… Конечно, ее… А ты останешься здесь и будешь танцевать. Все подряд. Хотела посмотреть Европу? Та шо в ней хорошего, мышка? Ну свожу я тебя в Париж, свожу, не плачь… Потом. Да. Конечно, обещаю. Почему голос нервный? Будешь нервным. Этот подонок Саркисян спер у меня из стола колье, которое я купил тебе в подарок. Откуда я знаю? А больше некому было. Я на пять минут вышел из кабинета, позвали утихомирить Задонского… Да Арти, алкаш чертов, сказал, что трико впивается в его толстый зад, он и разорался… Устроил сцену костюмерам. Вопил, грозился уехать в Питер. Ты ведь знаешь, чуть что - он сразу про Питер. Пригласили падлу… А что мы без него? Нет, не застукал Саркисяна. Он под дверью стоял, курил. Если б я его застукал, сдал бы в ментуру… А так… Впору самому сдаваться. Да не реви ты, я другое куплю. Нет, сегодня не приеду, надо проблему решить. Пока, мышка, целую…

 

* * *

 

Тяжелые хрустальные светильники тихо остывали, погружались в сумрак зала, поблескивали десятками ледяных глаз.

"Пум-пуру-пум, пум… пум-пуру-пум, пум… пум-пуру-пум, пум, пу-у-у-у-у-ум…"

-Ну что?

-Все в порядке, Натэла.

-Он уехал?

-Да, мы положили его на заднее сиденье.

-Надо было в багажник, могут остановить по дороге. Арти в форме?

-Почти трезв.

-Спасибо, Серж… Сегодня вечером я, кажется, свободна…

"Пара-риру-пам, пара-риру-пам, пара-риру-пам-пам-пам-пам-пам…"

-Натэлочка, как ты думаешь, кому теперь отдадут его партии?

-Конечно тебе, дорогой, кому же еще? Тимур был хороший мальчик, и я просила за него Фиму, но раз уж так получилось…

"Пурум-пум-пум!"

-Значит, я могу рассчитывать?

-Да, Серж, думаю, конкурентов у тебя больше нет.

"Пурум-пум-пум!"

 

* * *

 

-Тимур! Проснись, мы уже за городом…

-О-о-о-о-ох, Арти… Арти…

-Как ты? Коньяку хочешь?

-Нет… Арти, этот мерзавец огрел меня так, что чуть, и впрямь, не убил. А потом она так вопила над ухом, так кидалась чем-то… Я чуть не выдал себя…

-Да ладно тебе… Где колье?

-Здесь… в подкладке… У меня в кармане дыра.

-Там еще что-нибудь было?

-Арти! Там была целая ювелирная лавка! Ты был прав, Фима - тот еще ходок… Если каждая балеринка получает от него такие колечки, как вот это… Гляди!

-Ого! И сколько их?

-Раз, два, три… Одиннадцать! И еще три медальона. Все разные, между прочим…

-Что ему стоило отдать мне долг? Надо же, раньше я мог давать деньги в долг… Бегает за каждой юбкой, паразит…

-Сколько он тебе должен?

-Пожалуй, тут как раз хватит… Будем думать, что теперь мы в расчете.

-Как тебе удалось уломать Михалыча сделать ключи?

-Деньги, Тимурчик. Ну и… постоянные бутылки. Немало вместе выпито…

-А он тебя не сдаст?

-И себя заодно? Нет, малыш, не сдаст. Слишком много плакался по пьяни. Такого порассказал…

-Как ты думаешь, все поверили?

-В то, что Натэла тебя прикончила? Да их проблемы… Трупа нет, про колье никто, кроме Фимы, не знает… Они-то с Натэлой всерьез думают, что он тебя убил. Ты здорово сыграл, молодец.

-А Серж? Серж? Неужели он не понял, что перед ним не труп?

-Ну ты же знаешь, малыш, этот надутый индюк - трус, каких мало. Он к тебе и не прикоснулся, только на шухере стоял. Зато Натэле натреплет, что я, как всегда, был в стельку и все сделал он один…

-Хорошо, если так… Куда мы теперь?

-Поживешь несколько дней на моей даче. Я буду навещать, котенок, не волнуйся… Потом я уволюсь, Ефим с удовольствием отпустит своего кредитора и свидетеля… Ну а потом мы с тобой махнем куда-нибудь, где потеплее… Где нет этой волчицы Натэлы…

-Она достала меня своим шантажом, достала!

-Да… С тех пор как узнала про нас с тобой, совсем озверела… Сколько денег ей переплачено… А эти ее постоянные просьбы! Мелкие услуги! Еще немного - и я убил бы ее, и уж по-настоящему! Спасибо Гурьяновне…

- Причем тут Гурьяновна? - изумился молодой и неискушенный любовник Артура, распахивая огромные темные глаза и откупоривая пакет с ананасным соком, предусмотрительно положенный другом на сиденье.

-Да это она рассказала Михалычу про колье и другие цацки. Кто в театре всегда лучше всех осведомлен? Вахтеры!

 

* * *

 

-Эй, Михалыч! Михалыч! Ну что, все, что ли? Финита? Никого нет, разошлись?

-Да вроде пусто, Фаина Гурьяновна. Закрываем?

-Давай, закрывай.

-Эхе-хе… Ну и комедию седни разыграли… Дурка отдыхает.

-Ничего ты, Михалыч, не понимаешь в театре. Даром, что уже тридцать лет в нем отираешься.

-Ты много понимаешь... Устроили тут… шоу. Смех на палочке.

-Шоу, Михалыч, это и есть театр. И жизнь - тоже театр, а люди в ей - актеры. Чирикнутые все, как наши… Только знаешь, че… Представь-ка себе на минуточку, что мы с тобой работаем не тута, а, к примеру, на швейной фабрике. Или, хуже того, в академии наук. Представил, ага? Так-то вот. Никакого интересу жить. Нет, Михалыч, ты не ворчи… Мы с тобой уже порченые люди, театральные… Шоу маст гоу, Михалыч! Без вариантов!

 

_________________