Сегодня утром я получила известие. С ним предстоит прожить этот долгий день. Сознание отказывается воспринимать и, защищаясь, вновь и вновь рисует картины прошлого. «Кавказ предо мною…»

 

Грозный, 1969 год. Я – маленькая девочка, приехавшая из Волгограда к бабушке на каникулы. Утро. Сквозь дрему слышу возню на кухне.

- Марусенька! Вставай, уже день на дворе! – зовет бабушка.

Стол накрыт для позднего завтрака, почти обеда. Понимаю, что зверски голодна.

Подружки с нашей улицы уже ждут. Русских всего двое: я и Марина из дома напротив. Стелла – из Дагестана, Лена – чеченка, Инна – еврейка, еще одна Марина с роскошными черными косами – из интеллигентной армянской семьи. О том, что мы разных национальностей – не задумываемся.

Есть среди нас Митра, «тюрчонок», как ласково называет ее бабушка, приемная дочь русской женщины по фамилии Алексеева и армянина Петросян. Тайна удочерения была известна всей улице, в том числе и нам, детям, но от самой Митраши ее скрывали. Когда мы оканчивали школу, тяжело заболела, а потом и умерла мама Митры.

Какое-то время моя подруга жила одна с больным сахарным диабетом отцом, а однажды утром нашла его мертвым. На помощь пришли кровные родственники, но гордая девочка не приняла их, сказав, что у нее были единственные родители, которые умерли. О дальнейшей ее судьбе не знаю. Перемены девяностых годов изменили нашу жизнь, и развели по разным сторонам…. Мир перевернулся.

Но это потом, а пока ждут подружки на крыльце и впереди долгий-долгий день…

Решаем, чем заняться. Вчера целый день торчали во дворе у Петросянов, нанесли туда кучу кукол, устроили целый город. Даже роддом был. Там пластмассовые дамы рожали розовых пупсов. Сегодня можно устроить на нашем крыльце магазин (имеются детские весы с гирями) или отправиться к Иннке во двор, куда завезли кучу песка. Выбираем песок.

Дворы у грозненских домов замечательные, большие, углубленные внутрь, иногда с несколькими жилищами. Места столько, что не надо выходить на улицу: тут вам и гора песка, и раскидистое дерево с зеленой лужайкой, и кран с водой, и сарай, в котором можно устроить кукольный дом. Где они сейчас, эти старые дворы? Как и сами дома, крепкие и надежные, построенные на годы. Говорят, что весь центр Грозного разрушен. Нет нашей Таманской улицы, нет бабушкиного дома, такого родного и любимого. Кажется, я знала каждый закоулок, каждую трещинку на стене.

До конца не верю, что нашего дома нет. Так, наверное, чувствовали себя люди, вернувшиеся к руинам после войны в сорок пятом.

«Кавказ предо мною…» И опять впереди этот долгий день. Мы, наигравшись, лежим на куче песка. Решаем, что делать дальше. Идем в кино! Любимая комедия идет в кинотеатре на другом конце города. Залетаем в трамвай, на ходу уплетаем мороженное: фруктовое по одиннадцать копеек, пломбир – восемнадцать, эскимо – двадцать две.

А дома ждет бабушка: «Пойдешь со мной на рынок?» - «Конечно!»

Бабушка нарядная и веселая. Желтые! солнечные очки, китайский зонтик. «Что?» – спрашивает она игриво. «Блеск!» – отвечаю я.

До рынка рукой подать, мы живем в центре города. Идем маленькими улочками, тихими и тенистыми, утопающими в цветах и фруктовых деревьях. Кружевные тени на тротуаре. Машин почти нет. Тишина и покой.

И вот он, Грозненский центральный рынок! Посредине павильон, из которого доносится рев: по стенам ездят мотоциклы. Тяну бабушку на представление. Потом начинается обозревание товара. Чего здесь только нет! Овощи, фрукты, живые кролики, цыплята в коробке. А дальше начинается самое главное, торг. «Слющай, дорогая, иди сюда!» – зазывает торговец. «Иди сюда, красавица, какие у тебя роскошные очки! Купи черешню, дешево отдам!» «Да я твою черешню и даром не возьму», - в тон ему отвечает бабушка. «Зачем обижаешь, красивая, чем тебе черешня не нравится? Бери за двадцать копеек, только для тебя!» «Если только за десять, и то за доброе слово!» «Вай, вай! Как за дэсять? Ты меня разоришь! Ладно бэри!». Сумка наполняется: черешня, клубника, первые огурчики, зелень. Долгий день подходит к концу.

Возвращается с работы дедушка. На лацкане пиджака – медали в несколько рядов - фронтовик, в руках – неизменный потертый чемоданчик.

Вечер. Решено идти в центр. Прогулка по вечернему Грозному – ритуал. На проспекте, ведущему к площади Ленина – пешеходная зона. По нему даже в будний день медленно движутся человеческие волны. Горят фонари, вокруг нарядные люди, по сторонам красивые солидные дома сталинской постройки. В центре – памятник Ленину, за ним – сквер с фонтаном, рядом – Дом Правительства. Отдыхаем на лавочке. Клумбы с розами ароматны до непреличия. Вдалеке свет и музыка, а здесь сквозь листву деревьев пробивается яркий лунный свет.

Закончился летний день в Грозном моего детства. «Кавказ предо мною…»

***

…Мне предстоит долго жить наедине со своей болью. Сегодня утром я получила известие о том, что наш единственный сын погиб в Грозном…