Весна в этом году обещала быть ранней. И действительно, снег растаял быстро, также быстро подсохла и земля, но деревья в садах и парках стояли всё ещё голыми, хотя их пробуждение уже заметно чувствовалось: стволы чуть потемнели, да и почки набухли, особенно тополиные. И, как квинтэссенцию волшебства нынешней весны, столбик термометра в последней декаде марта выдал плюс девятнадцать.

В один из таких солнечных дней я решила позвонить Надежде.

«Странно, - подумала я, набирая номер её телефона, – зима была короткая, считай, два месяца, а вот поди ж ты, всё равно весну ждали с нетерпением. И дождались, слава богу, – солнышко не скупится, шпарит по полной программе».

- Ты не находишь, что нам пора встретиться? – спросила я приятельницу, когда услышала в трубке её неизменно-певучее «алло»:

- Нахожу, - ответила она и тут же добавила, - собирайся, и бегом ко мне!

- Что так?

- Да пока щи не остыли!

Положив трубку на рычаг, я немедленно начала приводить себя в порядок, и надо сказать, – времени на это много не потребовалось: через пятнадцать минут я уже выходила из подъезда.

«Что-то Барсик меня не встречает, - промелькнуло в голове, - наверное, с подружками загулял».

Барсик – это молодой и красивый кот, или сын полка, как в шутку окрестили его мы, обитатели одного из подъездов пятиэтажной брежневки, такой же серой и невзрачной, как и большинство наших домов с безобразно расписанными перпендикулярами швов по фасадам. Кстати, из таких вот серых домов и состоит наш маленький город.

Но о Барсике я расскажу позже, а сейчас, подставляя лицо тёплому весеннему солнышку, я бодро шагаю по улице. Иду и улыбаюсь, потому что скверы сухие и чистые, потому что вижу над собой синее небо с пушистыми облаками, потому что люди в ответ тоже улыбаются, потому что…. Да потому что просто весна!

Через пятнадцать минут солнечного путешествия жму на кнопку звонка, дверь распахивается, и мы с Надеждой радостно обнимаемся. Ещё через минуту обмениваемся ничего не значащими фразами и проходим на кухню.

- Ух, ты! – говорю я, окидывая взглядом накрытый стол, – Ты от своих золотых правил не отступаешь – настряпала всего-всего, и много!

- Да ладно тебе, - смеётся она.

Стол хлебосольной хозяйки и впрямь ломится от яств: тут и обещанные ароматные щи, и жареная картошечка с грибами, и подсушенные в духовке гренки из черного хлеба с чесночком, и разные салаты. В общем, усаживаемся и приступаем. И всё это время около нас вертится кот. А надо сказать, кот у Надежды просто чудо – красавец непревзойдённый, и таких я просто не видывала. Шёрстка у него голубая и длинная, но не однотонная, а будто мелированная. Глазищи зелёные и круглые, а хвост, словно метёлка, – длинный и пушистый. Потрясающе красивый кот, и зовут его тоже Барсик. Но самое главное – вы бы видели, как он ел!

Он протягивал лапу в чашку с мясным рагу, аккуратно брал ароматные кусочки и также аккуратно подносил их к усатой мордочке, съедал всё, облизывался – только что не причмокивал – и снова протягивал лапу в миску. Старательно подгребал оставшиеся кусочки, подносил их ко рту, съедал, а после вылизывал лапу до блеска, – умора да и только! Я смотрела на кота, и улыбка восхищения не сходила с моего лица.

Два часа пролетели незаметно, и наконец я засобиралась домой. Мне захотелось проститься с Барсиком, и я поспешила в гостиную. Наш красавец мирно покоился на своём излюбленном месте – спинке мягкого кресла – и, надо сказать, таких местечек по всей квартире у него набиралось около пяти-шести.

Небрежно распластавшись в позе тронной особы, кот мирно посапывал, возможно, мечтая о том, чтобы его королевская стать была запечатлена кистью художника на полотне. Его огромный хвост и левая передняя лапа, грациозно свисающие вниз, занимали почти всю половину спинки, а его милая мордашка с закрытыми глазами и победно торчащим левым усом являла покой и умиротворение.

Я хотела было подойти к Барсику, но передумала – пусть себе спит, а он и не шелохнулся, будто меня здесь и не было.

 

По пути домой я заглянула в зоомагазин, чтобы купить корм для своей любимицы – кошки Анфисы, а также для бродячего Барсика, то бишь сына полка, с которого я начала свой рассказ и которого, нелишне будет сказать, выбросила молодуха с четвертого этажа.

Этого бедолагу я стала прикармливать сразу же, как только он оказался на улице. А случилось это поздней осенью, как раз под холодную зиму, и эту зиму, слава богу, он пережил. От холода спасался на пятом этаже, правда, соседки поначалу были недовольны, ругали его, но потом Барсик и им запал в душу.

Когда же наступила весна и стало тепло, Барсик поселился на улице. Выбрал себе местечко под скамейкой возле нашего подъезда и с наступлением тёплых ночей стал располагаться там, а днями или сидел на этой скамейке, или же спал в цветнике – там, на месте спиленного и выкорчеванного впоследствии тополя, он обустроил себе нечто вроде лежанки.

А вообще, по ночам Барсик чаще всего охотится – ловит всякую нечисть в подвале. Не проходит и дня, чтобы кто-нибудь из жильцов, выходя первым из подъезда, не обнаружил у двери трофеи Барсика, и мы конечно же понимаем, что этим самым кот пытается доказать миру свою необходимость.

 

Но особенно Барсик привязался ко мне, потому что я ласкаю его и разговариваю с ним. Когда я выхожу на улицу, он со всех ног мчится навстречу, а поравнявшись, встаёт на задние лапы и живо суёт мордочку ко мне в сумку или же в руки. Тогда я поворачиваю обратно, и вместе с ним мы поднимаемся на второй этаж.

Я впускаю кота к себе в тамбур*, выставляю миску с едой, а потом наливаю молоко в блюдце, и всё это он съедает с большим удовольствием, причём, ест жадно и торопливо, словно боится, что еду отнимут.

Я глажу Барсика и приговариваю:

- Ешь, мой хороший, не торопись – здесь тебя никто не обидит.

И Барсик ест, подбирает все крошечки, потом выпивает молочко, тщательно вылизывает чашку, её стеночки, края, и снова припадает к ней – там, на донышке, осталась ещё несколько капелек.

И вот тут-то для меня начинаются адовы муки: Барсик не хочет уходить, более того, он ложится на коврик под дверью, просовывает лапы в тапки, что находятся там, причём делает это по всем человеческим правилам: правую лапу суёт в правый тапок, а левую – в левый, да так и замирает. А когда я выхожу, чтобы уговорить его покинуть тамбур, он поднимает на меня свои грустные глаза, и я слышу, как он просит:

- Возьми меня к себе. Ну, пожалуйста! Ты же видишь, как мне плохо на улице.

- Барсинька милый мой, - опускаюсь я на корточки, - я знаю, что тебе плохо и знаю, что ты хочешь домашнего уюта, но не могу…. Не могу, сиротинушка ты мой! Ты же знаешь, что моя Анфиса ни за что не пустит тебя! Помнишь, как ты столкнулся с ней, когда вошел в приоткрытую дверь тамбура, а она вышла из квартиры? Помнишь, как она набросилась на тебя, и как потом, когда я пыталась оттащить её, она разодрала мне ногу? Поэтому, Барсинька милый, надо идти. Прошу тебя – иди.

Кот смотрит на меня умными, всё понимающими глазами и не двигается с места, а когда я пытаюсь взять его на руки, чтобы вынести его, он с силой отталкивает меня лапами. Кое-как подложив руки под его животик, я почти волоком перемещаю его к тамбурной двери, открываю её и снова прошу:

- Барсик, иди….

А он, вдруг поднявшись на все четыре лапы, сгибает передние в суставах и падает передо мной, – будто на колени. И так каждый день.

И сколько это будет продолжаться, не знаю, и как буду выдерживать – тоже не знаю, потому что выпроваживать Барсика с каждым днём становится всё труднее. И не знаю, что лучше – кормить кота, приближая его к себе и тем самым давая надежду на лучшее, или же не кормить, давая понять, что надежды нет никакой, по крайней мере до тех пор, пока жива моя Анфиса.

- Барсик, солнышко, – шепчу я, - не волнуйся, я не оставлю тебя, потому что иначе уже не смогу. Потому что осознавать, что ты мучаешься от голода, – больно, но ещё больнее видеть тебя с балкона, одинокого и беззащитного, когда ты спишь на своей лежанке.

 

А недавно я была в гостях у четы педагогов – Валентины Ивановны и Виктора Аркадьевича. Они живут в рабочем поселке, что находится в 18 километрах от моего городка. Дом у них небольшой, но очень симпатичный и удобный. Окна веранды выходят в небольшой садик, где разбиты цветники, а на грядках растут овощи. Рядышком, слева находится огромный вольер для кур. Куры, особенно молодки, очень милые и ручные, они позволяют гладить себя и даже брать на руки.

Но каково же было моё удивление, когда я увидела их кота, и тоже… Барсика. Это был молоденький, ласковый котик, пушистый и дымчатый. Он живо прыгнул ко мне на колени и не захотел уходить, но самое интересное было впереди. Взяв пачку китеката, Валентина Ивановна пересела на кровать, в глубину террасы и, подозвав кота, начала подбрасывать гранулы вверх. И тут Барсик выдал такие трюки, что мы покатились со смеху. О, это был настоящий концерт!

Валентина Ивановна брала из пачки гранулы и, подбрасывая их по направлению к Барсику, приговаривала:

- А ну, Барсик, лови!

Барсик вставал на задние лапы, передними ловил гранулы, подносил их ко рту и съедал. Иногда ловил прямо ртом.

Это представление продолжалось до тех пор, пока наш артист не насытился.

 

А моего Барсика я встретила вечером, когда вернулась домой. Свернувшись калачиком, он, как всегда, дремал в цветнике. Я подошла к нему и легонько потрепала за уши. Он замурлыкал и, уткнувшись носом в мою ладонь, стал обнюхивать её, но глаза его светились грустью.

- Барсик, ты что – загрустил? - спросила я, слегка тронув его за шейку. – А ну, посмотри, какой ты у нас красавец! Белогрудый, шёрстка блестящая, лапки в носочках, а ушки…. Ушки с хохолком, как у настоящей рыси. А ну-ка, рысёнок, пойдём – я сейчас тебя покормлю.

И, опередив меня, Барсик вприпрыжку помчался на второй этаж.

Я впустила его в тамбур, прошла в квартиру, вынула из холодильника варёную рыбу, налила молочка в миску, всё это подогрела и вынесла коту. Когда же с едой было покончено, он видимо чувствуя, что я намереваюсь выпроводить его, плюхнулся прямо у тамбурной двери, давая понять, что не уйдёт отсюда никогда. Он смотрел на меня своими умными глазами, и в них было столько мольбы и печали, что я не выдержала и сказала:

- Ну, хорошо, Барсик, поспи тут немного. Но потом – не сердись, – потом нужно будет уйти. Я понимаю, – тебе не хочется, но ты же знаешь, что я не могу тебя оставить. Знаешь?

Кот вильнул хвостом.

- Вот-вот, ты всё понимаешь.

 

«Господи, ну почему так получается, - поглаживая уснувшего Барсика, подумала я. - Почему одним всё, а другим ничего… или почти – ничего. Почему тем двум выпала счастливая доля – и слава богу – но за что тебе-то такая судьба?»

Уткнувшись мордочкой в мою ладонь, Барсик тихонько посапывал во сне и смешно дёргал усами.

- Не отчаивайся, мой хороший, - только и смогла выговорить я, - ведь до зимы ещё далеко.

 

* тамбур – общий коридор на две квартиры (по моему определению).

 

Май 2007

 

Постскриптум

 

Сегодня девятое сентября, т.е. прошло ровно три месяца после описанных событий.

Пропал Барсик. Его нет уже третий день.

Вернее, не пропал – я потом все выяснила – его снова предали. Выкинули, как и тогда, в прошлом году перед зимой. И случилось это с подачи злых людей из нашего подъезда.

Особенно постаралась одна дама, она почему-то люто возненавидела Барсика, хотя он никому не навредил, в том числе и ей, потому что был интеллигентным котом.

Но есть такие люди, которым всегда нужна какая-нибудь жертва, у них такая потребность – срывать на ком-нибудь зло.

Часто эти несчастные животные и становятся мишенью для ублажения их жестокости.

С подачи таких вот людей сосед с первого этажа и отвез Барсика в другой микрорайон, да там и выкинул. Причем, в машину Барсик прыгнул сам (кабина была открыта) – он ведь такой ручной, доверчивый, игручий.

Вчера я весь вечер ходила, искала его, звала, но всё бесполезно: его нигде не было. Господи, пишу сейчас, и ком подступает к горлу, мне так жалко его! А на улице – холод и дождь.

Ловлю себя на мысли, что раньше, когда я ещё кормила Барсика, почему-то нет-нет да и мелькала мысль, не ждет ли его именно эта участь, и я, как могла, вставала на защиту этого бедного животного, когда его незаслуженно в чем-то обвиняли.

Но неужели эти люди не задумываются над тем, КАК и ЧЕМ отзовутся их слова и поступки для них же самих?

Остаётся ещё маленькая надежда, что Барсик соберется с силами (если он ещё жив), применит все свои незаурядные кошачьи способности и найдет дорогу домой.

 

P.P.S. На пятый день Барсик вернулся. Он сам нашел дорогу домой, хоть этот дом и зовется всего лишь подъездом.