Сегодня нам на площадке проекта критики «Платон мне друг…» хотелось бы поговорить о состоянии литературной критики, в том числе на нашем любимом всеми участниками литературном портале.

Как часто приходится слышать расстроенные и гневные реплики авторов: «Что, здесь уроки русского языка преподают?», сетования на то, что кроме грамматических ошибок литературный критик не видит ничего другого, уподобляясь роли корректора. Так как претензии авторов зашкаливают, неслучайно выбрана первая часть названия «Страшный сон Виссариона…» (о причине выбора второй части названия будет сказано позднее). Очевидна аллюзия на статью Белинского «На сон грядущий» к повестям графа Соллогуба, в которой есть такие строки критика (речь идет об ошибках и неточностях в текстах, и их исправлениях):

«…зачем, повторяем, даря публику прекрасным подарком (повести Соллогуба – А.Р.), не уничтожить этих небрежностей и давать повод незваным гостям в нашей литературе цепляться за эти небрежности и питать ими свое корректурное тщеславие, которое сим господам заменяет все возможные таланты и сведения?.. Мы уверены, что автор отделается от этих небрежностей при втором издании своей книги, в необходимости которого невозможно сомневаться».

 

Однако увидеть такое огромное количество критиков-корректоров­ (не путать с коллекторами, хотя и близко по духу), как в наше время, Белинскому не могло присниться и в страшном сне.

Возможно, в страшном сне знаменитому Виссариону не привиделось бы и такое количество авторов, как в наше время. В интернете даже существуют приглашения от разных деятелей, желающих заработать на наивности граждан, мол, за две недели научим писать стихи, прозу – за месяц. Но, как правило, по таким объявлениям приходят люди, желающие заработать писательским трудом и, быстро убедившись, что ничего литературой не заработаешь, они уходят. Остаются люди, действительно способные к творчеству, не без искры божьей, которые упорно трудятся, шлифуя свое писательское умение. Иногда безуспешно, иногда очень эффективно.

И наш портал – тому доказательство (спасибо отцам-основателям!).­ ЧХА стал литературной родиной для многих, и нельзя не отметить особую роль именно критики, рецензирования произведений от коллег по перу. Но любое творчество должно развиваться, касается это и творчества критика.

 

После пояснения первой части заголовка приступим к небольшому исследованию состояния современной критики. Здесь тоже необходимо оговорить, чтобы не наткнуться на возражение, что, мол, у нас на портале нет профессиональных критиков, авторы добровольно жертвуют своим временем, чтобы рецензировать товарищей и не товарищей. Возражения не принимаются. Взялся за гуж – не говори, что не дюж, ничто не мешает автору, пусть и на время ставшему критиком, хотя бы слегка изучить предмет.

 

Вспомним, на чем основывалась литературная критика последних двухсот лет (в России несколько меньше): на теории Федерика Шлегеля, согласно которой критика охватывает три направления литературного процесса: прошлое, настоящее и будущее.

 

«1. Если говорить о прошлом, то литературный критик должен одновременно стать и историком литературы.

 

2. Если говорить о настоящем, то критик должен превратиться в человека, продолжающего текст, который он анализирует. Он должен заниматься сотворчеством. Ему следует превратиться в полупонимающего читателя, который не до конца как будто бы понимает критикуемый текст и должен истолковать и объяснить его читателю.

 

3. Если говорить о будущем литературы, то Шлегель предложил новую, (сейчас уже давно принятую – А.Р.) концепцию критики, по которой она становится куратором, наставником литературы.

 

В такой концепции критику отводилась уникальная и очень широковещательная роль: критик должен был стать «управляющим» всей литературы. Фактически он должен был стать фигурой крупнее писателя».

(выдержка из публикации Алексея Вдовина в ПостНауке https://postnauka.ru/video/84568)

 

Продолжаем ли мы творить критический процесс с таким же представлением о литературной критике сегодня? Или у кого-то есть возражения и накоплен иной опыт критики? Особенно с учетом тектонических переломов, произошедших в нашем обществе, и, соответственно, изменений в литературных изысканиях, жанровых особенностях современной литературы.

Эти изменения, начиная с 90-х и по наши дни, коснулись как прозы, так и поэзии: авторы сосредоточились на приемах особого изложения событий, приняли установку на нарративность (по принципу: чем проще, «разговорней», тем понятней читателю). Конечно, многое обусловлено коммерческими целями – что будут, а что не будут читать в эпоху глобального перехода к «цифре».

Развлекательный характер, скольжение по поверхности событий, самокопание – вот главные развлекаловки, которые предлагает современный автор.

 

Повествование ведется, как правило, от первого лица, герои без имени-отчества, часто и без места жительства, этакое самопроизвольно «вылупившееся» невнятное «я» стоит во главе угла и предлагается читателю (в обход критики). Может быть, не все согласятся, но эстетика утрачивает свои позиции в литературе, остается влияние временных факторов.

 

С другой стороны, в иных произведениях усилилась роль условности, метафоричности, философского контекста, смешения жанров.

Может ли современная критика уловить различия по сути двух течений в литературе, и как относиться к различным установкам: от натурализма – к фантастике и антиутопии?

В сфере натурализма или обыденной реальности, как правило, присутствуют экшен, откровенный трэш, гламур, зачастую насилие; однозначные линейные персонажи, закрытый мир современных элит, либо «простых» людей.

Одновременно в литературу внедряется документальное повествование, «сегодняшние» мемуары, появляются в большом количестве так называемые «треволги» (от англ. trevel - путешествие), а по сути – поток сознания о путешествиях или виденном (но не пережитом, не наболевшем…)

 

А вот что пишет Виссарион Белинский в упомянутой статье об авторском умении: «Нельзя не подивиться, как хорошо известны молодому писателю все классы нашего общества: и большой свет, и быт поселян, и средний класс, и жизнь немцев, и студенческий быт, и провинциальные обычаи, – и, что всего важнее, все рассказы его согреты теплым чувством любви и проникнуты благородством мыслей; здесь тайна того сочувствия с читателями, которого никогда не постигнут люди, думающие, что можно писать без вдохновения, даже без убеждения, и что в искусстве, как в ремесле: стоит только набить руку, чтоб попасть в литераторы».

Не правда ли, актуально, как никогда.

Есть над чем поразмыслить не только автору, но и критику.

 

Вот и выходит, что современная литература – настоящий квест для критика!

Пояснения ко второй части названия нашего исследования: «Важнейшими элементами игры в жанре квеста являются собственно повествование и исследование мира, а ключевую роль в игровом процессе играет решение головоломок и задач, требующих от игрока умственных усилий».

 

Попробуй угадай с первого раза, каков жанр произведения: эссе, репортаж, хроника, очерк или зарисовка? Путаница неизбежна, особенно, если убедить себя в том, что все, что написано не в рифму – и есть проза. Однако прозой написанное не всегда может оказаться художественной прозой.

 

Завершая размышления, с сожалением приходится констатировать, что уход в нарратив, зачастую неудобоваримая жанровая смесь (смузи-проза я бы сказала), как ни странно, вместо придания индивидуальности, стандартизирует текст.

Все трудней узнать руку «мастера», нет авторской идеи – ради чего перья ломались?

 

Идея и размышления автора с легкой руки новомодных приемов заменяются бесконечными диалогами (которые невозможно читать в принципе даже читателю со стажем), самокопанием вместо поиска ответов хотя бы на личные вопросы, что приводит к исчезновению индивидуальности автора, его собственного видения мира, к отсутствию его личной картины мира. Соответственно не формируются и собственные приемы выражения идеи, просто авторы хотят быть в тренде, и критики, конечно, тоже.

 

Литература как бы утратила главную задачу: формирование национального сознания, перестала быть сферой столкновения идеологических разногласий, поэтому, оставаясь актуальной сегодня, вряд ли она открывает путь в будущее. И критика из дирижера превращается в фиксатора «потребительских» свойств прозаических и поэтических текстов, в строгого хранителя аннотаций, утрачивая прежние высокие сферы влияния.

 

Может ли сегодняшний критик действительно предсказать развитие литературы, реально помочь автору увидеть свою индивидуальность, особый путь, натренировать «авторский» голос?

 

Или же с уходом в цифровые платформы совсем исчезнут системные критики, станут бессмысленными их мнения, не появятся новые «Шлегели, Белинские и Данилкины»? Отступят под напором «лидеров мнений», поскольку расшатана сама система формирования экспертных мнений, так как сегодняшний литературный «вкус» задают форумы и инфлюенсеры?

 

Говоря о системе состязаний критиков, хотелось бы, чтобы у нас на портале появилась традиция конкурса критиков – например, лучший критик месяца, полугодия, года. Свои рецензии критики обязательно должны публиковать и собирать, анализируя свое движение вперед и вверх или… Это поможет и нашим критикам (авторам портала) участвовать в конкурсах на получение литературно-критичес­ких­ премий, как, например, предлагает «Неистовый Виссарион».

По моему глубокому убеждению современный критик не «чернильный витязь», а такой же искатель и исследователь, как и автор. Силы сравнялись, что дальше? Перейдем ли мы к истинному анализу поэтики и эстетики литературных произведений? (Поэтики в самом широком смысле слова, как изучение структуры литературных приемов, системы формирования образов).

 

Не пора ли подсказать авторам, что постмодернизм на последнем издыхании, но где же новый путь в мир? Его что-то не видно.

 

Поэтика модернизма – в скрещивании образа и понятия, в актуализации второстепенных жанров или мутировании под основные литературные.... На мой взгляд, в постмодерне темное нечто вот-вот навсегда вытеснит из литературы светлое нечто и тем самым себя прикончит. Это бессмысленный путь, надо искать что-то свое, критика может осветить путь автору.

 

Наша путеводная звезда – это русский язык и «ключи» и загадки в нем спрятанные, язык, который в последнее время как-то странно развивается, уплощается и упрощается, либо впадает в другую крайность – тоску по выспренности, высокому слогу, тщетной пафосности. И обычная корректура здесь не поможет. А не пригодился бы здесь понимающий и широко образованный критик?

 

И пояснения о том, что читателю нужно нечто покороче, попонятней, не помогают. Читатель уходит из современной литературы с обманутыми надеждами, но при свете лампы продолжает с удовольствием читать и перечитывать любимые книги классиков, томики стихов... Почему?