- А ну, тихо! - прикрикнул трудовик на подсказчиков. Заметно было, что ему происходящее совсем не нравится, но он пытается хоть как-то помочь парню.

Весь класс напряжённо ждал, когда ММ в очередной раз проколется и одни шёпотом, другие достаточно громко, подсказывали ответ. Лепили всякое - кто на что горазд.

ММ стоял весь напряжённый, разве что пот с него не лился - подсказки только сбивали его с толку. Он чувствовал, что ответ должен быть простым, но не мог доверять шептунам. Не зря же они называли его ММ, что попросту означало - Максим мудачёк. Вообще мальчика обзывали в классе разными словечками, но эта кличка прижилась, по-видимому, из-за внешней неопределённости. Даже некоторые учителя - те, что из пожилых и добродушных, не вполне понимая о чём речь, иногда сбивались и называли его ММ, веселя подобным обращением малолетнюю публику.

Атмосфера в классе достигла такой степени напряжения, что стало казаться, будто сам трудовик сейчас не выдержит, подскажет парню правильный ответ и закончит комедию.

Но учитель ещё раз, только строже, гаркнул: «Тихо!», и выжидательно посмотрел на ММ, который в свою очередь растерянно таращился на трудовика.

Тогда уже не стерпел Юра. Повернулся к бедолаге, и прошептал:

- Забить. Отвечай - за-бить!

ММ немного осклабился и ответил уверенным, важным голосом:

- Винт надо забить!

Класс сорвался хохотом.

Юра покатывался вместе со всеми, но в то же время, в голове у него вертелось неприятное: «Вот дурак, ну как можно быть таким тормозом?.. Повёлся на такую чепуху. Винт надо забить! Идиот».

Он внезапно перестал смеяться и, поглядев Максиму в глаза, разочарованно покачал головой. Последний смотрел в ответ, со своей стандартной растерянной усмешкой на устах. Похоже, он даже не обиделся.

«И почему он так ответил? Вот беспомощное… Хоть бы подумал, что тебе подсказывают! Правда… может он потому и не сомневался, что это я сказал. Если бы кто другой - то, может, побоялся бы, а мне поверил… И тут я его подставил… Ну так, надо же и своей башкой думать иногда!» - успокаивал Юра сам себя, хотя на душе остался неприятный осадок.

Трудовик обвёл класс усталым взглядом, удручённо посмотрел на Максима и сказал, с нескрываемым раздражением:

- Садись уже!

 

Молодая математичка была заметно не в настроении. Практически весь урок она безотрадно смотрела в окно, на завораживающую панораму осени. Её мало интересовало происходящее в классе. Она наобум называла фамилию, задавала минорным тоном вопрос, - устную задачку прямо из учебника, - и тоскливо выслушивала ответ.

ММ достался элементарный вопрос про углы: какой угол называют прямым, какой острым, какой тупым? Но и на этот вопрос, он явно не мог ответить...

В голове у Юры закрутилась такая шутка, что он закрыл себе рот обеими руками, чтоб не расхохотаться вслух.

«Вот это сейчас будет, - думал он, поворачиваясь к Максиму, - вот это сейчас отчебучу!».

Окинул потерянного парнишку быстрым взглядом, отдельно отметив его обычную пришибленную усмешку.

«Ну ладно, ладно, - решил Юра, переводя дыхание, - в другой раз, иначе уже добью. На сегодня и винта хватит».

Он коротко подсказал Максиму правильный ответ.

- Отвечай, слышишь, так и говори!

«А что, если не скажет, не поверит в этот раз?».

Но Максим, словно автомат, повторил, слово в слово.

В классе, ожидавшем продолжения посмешища, разочарованно переглянулись. Учительница отвела скучающий взгляд от окна и озадаченно посмотрела на Максима.

- Да, правильно, - несколько удивлённо сказала она, растерянно шаря руками на столе. Потом сделала такое движение губами, словно хотела спросить что-то ещё, но оборвала саму себя и вместо нового вопроса, отрешённо сказала:

- Молодец. Садись.

Юра отвернулся от Максима и спрятал лицо под партой. Его всё ещё душил смех.

«Конечно молодец, - думал он. - Какой прорыв! Впервые в жизни правильно ответил. Эх, жаль всё-таки, такая жирная хохма пропала!».

 

Учитель физики, нудный человечек, имевший пренеприятную привычку называть учеников на «вы», по слухам, когда-то давно принимал участие в каких-то боевых действиях, за что получил среди учеников прочное, переходящее из поколения в поколение прозвище Афганчик, - был дотошен и часто беспощаден. Он мог минут по двадцать опытывать ученика, подбираясь к сути вопроса то с одной, то с другой стороны, «клещами» вытягивая нужные ответы. Даже если ученик явно не владел темой урока, физик выбивал из него хоть какие-то знания, а по ходу дела что-то сам объяснял, заставлял хотя бы повторять за собой отдельные ключевые понятия. Не удивительно, что он мёртвой хваткой вцепился в ММ, - к которому, кстати, относился довольно снисходительно, - ведь тот успевал хуже остальных и ему нужно было всё усиленно втолковывать.

Юра даже не пытался уследить за этим утомительным марафоном. Он подпёр голову ладонью, и нашёл взглядом Настю, сидевшую в дальнем ряду. Она что-то читала - книга находилась под столом, на коленях, голова была низко склонена над партой. Локоны упали ей на лицо, прикрывая от Юры глаза, - глубокие, красивые, но совершенно непроницаемые. Нарочитая холодность их взгляда, искусно скрывала от посторонних любые движения внутренней жизни девочки. А Юре так хотелось увидеть в них хоть каплю тепла и нежности…

Мальчик любовался её подсвеченными тусклым солнцем вьющимися волосами, полускрытыми очертаниями прелестного лица, мягким овалом подбородка и пухловатыми, желанными губами.

Внезапно до Юры дошло, что губы у Насти слегка подкрашены, и это открытие поразило его до самой глубины души. Пару месяцев назад, подобное невозможно было себе представить… но вот же!

Вдруг, словно ощутив на себе чужой взор, Настя оторвалась от книжки и посмотрела в сторону Юры. Наткнувшись на его пристальный взгляд, тут же опустила, спрятала глаза. Сам мальчик с огромным трудом сдержался, чтобы не поступить точно так же.

Настя ещё раз, словно мимоходом, глянула на Юру из-под ресниц, повернулась к сидевшей с ней за партой Ирке, и принялась что-то говорить.

Ирка заинтересованно вытянула шею. Слушала Настю, периодически кивая и бросая косые взгляды на Юру. Потом наклонилась к Настиному уху и что-то прошептала. Настя в сомнении покачала головой. Ирка, словно убеждая её в чём-то, дважды кивнула, прикрывая на каждом кивке глаза, вероятно для пущей убедительности.

Юра, испытывая некоторую досаду от того, что его попалили, отвернулся к стене.

Учитель как раз заканчивал допрос Максима. Класс напряжённо замер, - кого-то он вызовет теперь?

- Буцало!

Да, главным «любимчиком» физика был Буцало. В самом начале учебного года, не разобравшись толком с кем имеет дело, тот постоянно нарушал дисциплину и весело дерзил учителю.

- А, так вы весёлый? - сказал как-то Афганчик. - Тогда мне придётся быть находчивым.

С тех пор Буцалу жизни на уроках физики не было...

Зато остальные ученики выдохнули с облегчением. Взявшись за Буцало, Афганчик уже никого больше не успевал вызвать.

- Что, опять!? - нахмурено отозвался мальчишка, лениво поднимая своё огрузлое тело, - в прошлый же раз спрашивали!

- Разве я вас не предупреждал? Вы у меня будете теперь на каждом занятии отвечать… Давайте вернёмся к прошлому уроку. То, что вы не смогли в прошлый раз ответить: расскажите нам про три состояния вещества. И не забудьте упомянуть отличительные признаки каждого.

Буцало стал сбивчиво, постоянно скашивая глаза в учебник, раскрывать тему.

- С этим ясно, - сказал физик, внимательно его выслушав. - А теперь... что вы готовы нам поведать про физическое взаимодействие тел?..

Буцало продолжил мямлить по учебнику. Класс удивленно следил за ним. Выглядело невероятным но, похоже, Буцало действительно готовился.

- Ладно, это долго, - внезапно прервал его учитель. - Урок уже заканчивается. Давайте так - вот движется автомобиль. Первый наблюдатель находится на улице, второй - за рулём. Относительно кого из них происходит или не происходит движение?

- Ну, это… - Буцало словно подвис, соображая.

- Давайте же, смелее!.. - поощрил учитель.

В следующий миг прозвенел звонок.

- Что мне у физика нравится, - удовлетворённо сказал Юра Валерке, поднимаясь с места, - больше двух человек за урок он опросить физически не способен.

- Все могут быть свободны, - сказал учитель. - А вы, Буцало, задержитесь.

- Мне его почти жалко, - сказал Юра, выходя из класса.

- Поделом уроду! - отозвался Валерка.

 

Среди школьников пронёсся слух - последнего урока не будет! И в самом деле - прозвенел звонок, а Веры Павловны всё не было. Ребята свободно выходили в пустой коридор, возвращались в класс... небольшая группа активистов, предлагала по-быстрому собрать вещички и, тихонько взявшись за руки, дружно свалить в близлежащий парк.

Юра потенялся туда-сюда около двери, сложив руки на груди, потом решил и себе выйти в коридор, может даже спуститься по лестнице на директорский этаж, чтобы немного разведать обстановку. Он поднял руку, намереваясь толкнуть дверь, но та внезапно сама отворилась ему на встречу. Двигаясь по инерции, мальчик практически выпал в коридор, а протянутая рука тут же наткнулась и погрузилась во что-то мягкое, что имело незнакомое, никогда ранее не испытываемое им свойство особой податливой упругости.

Юра резко отдёрнул руку, а девочка, на грудь которой он наткнулся, сразу отскочила в сторону. Тут он узнал в девочке Настю, и его словно кипятком обдало.

- Ой, прости, - обалдело пробормотал Юра.

Настя вся вспыхнула, быстро поправила что-то под белой рубашкой и молча проскользнула мимо него в класс. Юра, словно зачарованный, постоял на месте, сжимая и разжимая ладонь, пытаясь уловить и запомнить то небывалое ощущение, которое возникло в нём при соприкосновении с нежным девичьим телом.

В коридоре, сверкая очками, появилась спешащая Елена Петровна, классный руководитель. Заметив её, Юра вернулся в класс, предупреждая ребят. Учительница вошла практически сразу вслед за ним, призвала всех к вниманию и объявила:

- Дети, урока сегодня не будет! Вера Павловна отлучилась, её срочно вызвали в районо.

Некоторые поспешили сорваться с места:

- Так что, по домам!?..

- Нет. Сейчас всем классом спокойно спускаемся в кабинет труда. Роман Петрович займёт вас делом.

- Вот блин! Каким таким делом?..

- Лучше бы по домам!..

- Известно, какое дело, - прошептал Валерка, - урок труда уже был. А теперь листья пойдём загребать. Какие ещё у трудовика могут быть дела?

Класс спустился на первый этаж. По дороге ко всем присоединился насупленный Буцало. Похоже, физик хорошенько его обработал и всё равно опять поставил двойку. Видя его настроение, ребята предпочитали молча обходить мальчишку стороной. Валера с Иркой немного отстали от остальных, о чём-то перешёптываясь по пути.

 

Трудовик быстро раздал ребятам метлы, грабли и лопаты. Определил каждому участок работы.

Юра принялся неспешно загребать листья на своём кусочке школьного двора. К нему, как попало размахивая метлой, вскоре добрёл Валера, принимая заговорщицкий вид:

- Слышь!..

- Что там? - сосредоточенно бросил Юра, уже, впрочем, догадываясь, о чём пойдёт речь.

- Говорят, что ты Настю немножко того, полапал...

- Отвали, дурбецало, - незлобиво ответил Юра.

Ещё некоторое время они молча поработали рядом.

- Это тебе Ирка разболтала?

- Ясное дело.

- Вот я в шоке, от так называемой девичьей дружбы... Сами же первые про своих лучших подружек сплетни разводят. Сначала одна другой что-то тайно расскажет, а другая уже по всему миру разнесёт. Не понимаю я девчонок этих.

- Так было?..

- Фигня. Ничего не было. Так, случайность.

- А-а, - разочарованно протянул Валера.

- А ты свою Ирку не зажал ещё в каком-нибудь уголочке?

Валера опечалено вздохнул:

- Пока что нет. Подходящего случая не было. Но есть идея.

- Что за идея?..

- Скоро дискотека.

- Та-ак...

- Надо в сборник медляков добавить.

Юра улыбнулся.

- Это не только я так решил, народ то же говорит...

- Начинаю понимать... Но ты же у нас компонуешь музыку для дискотеки. Тебе и карты в руки.

- А кто у нас рок слушает? Надо штук пять баллад. Самых-самых!

- Ну, это просто. Я вечером подберу.

- Слушай дальше. Тут уже мой план начинается. Я их поставлю между треками. И буду заранее знать, когда подходит время медляка. Делаю Ирке знак, чтоб они с Настей были рядом. Тут же приглашаем наших девочек, пока какая-нибудь падла не влезла.

Юра усмехнулся.

- Хорошо придумал. Не подкопаешься!

«Нужно только не зассать Настю пригласить на танец, - подумал Юра, - но при таких раскладах не зассышь… обо всём-то Вареник позаботился, нормально придумал. И сам гам, и другому дам. Всё-таки хороший товарищ, надёжный. Ирка вот тоже молодец. Помогает».

И как это так выходит, что одни люди сами легко сходятся, а других надо чуть не через силу сводить? И откуда, интересно, в нём берётся этот страх? Почему его как осла нужно к той Насте тянуть, хотя он только про неё всё время и думает? В чём тут прикол? Неужели вот эта слабость и есть любовь?..

Это уже были совсем какие-то новые мысли, слишком для него непривычные.

«Надо будет потом, как следует всё это обдумать».

Да, Варенику почему-то легче. Аж завидно. У них с Иркой взаимопонимание возникло сразу и давно. А вот у него с Настей пока что-то не клеится. И вот ещё, прикольно, как быстро всё меняется... Совсем недавно же, перед летними каникулами, была дискотека. Стоило только какой-то спокойной мелодии случайно зазвучать, как все сразу начинали кричать, ругаться, мол, музыку давай! А теперь, видишь, надо им медляков в плейлист добавить... Кто бы мог полгода назад о таком подумать?

- Меня только одно беспокоит, - задумчиво промолвил Юра.

- Что такое?..

- Я ж никогда с девчонками не танцевал. Боюсь, ноги Насте только поотдавливаю.

- Чепуха! Справишься. Нету там никакой особой науки. Возьми, дома потренируйся.

- Как это!?

- Включи песню, представь, что обнимаешь Настю и двигайся по кругу в ритм мелодии, осторожно переставляя ноги.

- Чепуха какая-то...

- А ты что думал? Я с тобой репетировать не собираюсь. Хотя… если ты выступишь за девчонку…

- Пошёл ты!..

Юра представил на минуточку, как обнимает в танце Настю и сердце его затрепетало от невнятного волнения.

- Нет, ну ты видел эту падаль! - загремел где-то рядом Буцало которого, наконец, прорвало. - Опять влепил мне двойку... Так я же готовился, я ж рассказывал! Вы отвечали очень неуверенно… - перекривил он учителя, - вот тварь!

- Ох, давно не было, - скривился Валера, - он меня утомляет, я отваливаю.

- Давай, - подмигнул Юра.

Буцало в сердцах бросил грабли, следом полетел рюкзак, который он, переживая сильное негодование, видимо забыл оставить в классе.

- Юрик! Ну что ты молчишь? Скажи хоть ты что-нибудь. А то все воды в рот понабирали!..

- Да, - согласился Юра, - конечно, он свинья. Как минимум тройку ты заработал. Елена Петровна, за такой ответ тебе даже четвёрку поставила бы. И ещё бы похвалила. Не любит он тебя. Сколько раз ты его бесил... Вот он и отыгрывается. Хотя для учителя это недопустимо. Я так считаю.

- Правда, правда?! Ты согласен? Как минимум тройку должен был мне ставить. Все же видели! Так матушке и скажу, - для учителя, недопустимо! Вот козёл, злости на него не хватает. Этому уроду и то тройку поставил! Так он двух слов связать не мог!

- Эй, кретинчик! - позвал Буцало Максима, который также обрабатывал неподалёку свой участок. - А иди-ка сюда!

Максим неуверенно подошёл.

- За что это тебе Афганчик троечку поставил? Может ты ему отсасываешь, за троечки, а?

Максим озадаченно усмехнулся.

- Чего ты к нему придолбался? - нахмурился Юра. - Оставь его нафиг. Не видишь, он контуженый.

- Нет. Эта сука тройку получила, а я двояк. Сейчас мы узнаем всю правду. Отвечай, курица тупая, хорошо сосёшь?

- Неугомонный ты Буцало, - вздохнул Юра. - Злость на других сгонять - дурацкая привычка. До добра не доводит.

- Нет, он мне ответит, - продолжал беситься Буцало, - Он мне сейчас за всё ответит. Так что, курица? Что ты стоишь лыбишься, бля? Я тебя, сука, пару раз сейчас протулю, и полыбишься мне тут!

Максим молчал и только растерянно поводил глазами. Работающие вокруг ребята, начали с интересом собираться вокруг них. Ожидалась развлекуха.

- Нет, я не могу на эту падлу спокойно смотреть! - бушевал Буцало. - Сейчас я в этого ушлёпка кирпичом запущу!

Он поднял с земли крупный камень.

Тут уже встрял Юра:

- Так, стоп! - нахмурено воскликнул он. - Если уже драться, так драться. Без всех этих тупых приколов...

Буцало отбросил камень:

- Да я и так сейчас этого молокососа уделаю!..

Он подошёл к Максиму в упор и крепко ударил в плечо. Не успел Максим ещё даже перекривиться от боли, как получил второй плотный удар в грудь.

- Эй, - крикнул Максиму Юра, рассерженный его полным бездействием, - что ты стоишь, дурилка, давай делай что-нибудь. Тебя бьют!

Буцало приложился в челюсть. Зубы с неприятным звуком стукнулись друг о друга. На сей раз Максим уже не стерпел и ответил ударом на удар. Ребята вокруг сгрудились теснее. Ох ты! Максим, оказывается, может драться! Становилось интересно.

Буцало нанёс ещё несколько беспорядочных ударов куда попало, но и Максим от него уже не отставал. Удары с обеих сторон становились всё сильнее, никто из противников не поддавался. Пиджаки на них посбивались, мятые подолы рубашек повылазили из брюк. Вокруг дерущихся поднялась пыль.

Буцало внезапно схватил Максима обеими руками за шиворот и, подставляя под него бедро, попытался бросить парня на землю. Максим чуть присел, устоял на ногах, рывком сорвал захват и жёстко треснул соперника ребром ладони по шее. Буцало, сотрясённый, покачнулся и отступил. В глазах его отразилось сильная озадаченность.

Максим, то ли испугался, что ударил слишком сильно, то ли решил, что уже достаточно и опустил руки. Буцало неуверенно подошёл к нему и трижды ударил по корпусу. Но уже совсем не сильно. Он был весь красный и как-то тяжело дышал. Максим больше не сопротивлялся.

- Ну всё, хватит с него, - вызывающе сказал Буцало, переводя дыхание и отходя в сторону.

Все промолчали. Вообще стало как-то очень тихо.

Буцало схватил свой рюкзак, грабли и, не заправляясь, побрёл в сторону школы. Остальные ребята тоже разошлись кто куда.

Максим молча обтрушивался и поправлял одежду. На губах его застыла всё та же кривая нелепая усмешка. Юра стоял в сторонке и заинтересовано наблюдал за ним, пока Максим вдруг не отвернулся к забору и не расплакался в рукав.

Юра подошёл и положил руку ему на плечо. Слова так и посыпались из него:

- Э-э, да ты молодец. Не поддался. Ты заметил, что он испугался, когда получил по шее? Сначала был такой герой, а потом раз… и обосрался. Вот так вот. А сейчас поплачь. Это ничего, это нормально. Оно, наверное, больно… я сейчас не побои имею в виду… хотя и это тоже. Но и он ведь получил своё. Теперь он к тебе уже не полезет. Никто не полезет. Будут знать, что можно выхватить. Всё-таки ты молодец. Нет, ну кто бы мог подумать!.. Ну, теперь-то всё хорошо. Сейчас пойдём уже в класс. Скоро уже звонок. Но ещё немного обсохни. Нельзя, чтобы они видели слёзы, этой сволочи их показывать не надо.

 

Пока ребята сдавали орудия труда, во дворе прошёл внезапный короткий ливень, смывая с улиц пыль, грязь и опавшую листву. Юра, под задорный аккомпанемент выбравшегося из-за туч солнышка, возвращался домой, пребывая в превосходнейшем настроении.

«А всё-таки, - мыслил он, - Макс молоток. Кто бы мог подумать? Да, с него ещё могут быть люди. Как бы только отучить его от этой идиотской улыбочки… Фигово, что с ним никто не занимается. Что там за семья, такая отмороженная? Его бы немножко подтянуть… А они-то все были уверены, что он пропащий! Вот смех. А этот дибил Буцало думал, что раз ударит, - тот и расплачется. Идиот. Ну и хорошо, что так вышло. Он им показал…».

Юра зашёл в квартиру, сбросил в коридоре обувь и курточку, сразу направился в свою комнату.

- Кушать будешь? - догнал его, на пороге комнаты, мамин голос из кухни.

- Нет, ма. Посплю немножко, а уже потом…

Он клацнул кнопку магнитофона. Вокалист, не дожидаясь пока группа раскрутит маховик тяжёлых риффов, сразу взялся за дело, и принялся горланить на всю комнату. Привет соседям!

- Да, - подумал Юра, ложась на диван и подсовывая под голову подушку. - То, что надо. Вот чего мне сегодня не хватало, для полного счастья. Как хорошо засыпать под такую музыку!

Внезапно вспомнил Настю. Вспомнил, как случайно коснулся её груди: округлой, упругой, податливой. Вспомнил, как она смутилась, сразу отступила в сторону и быстро, почти незаметно, поправила лифчик. Вспомнил, какое было приятное ощущение. Словно сжал в руке резиновый мячик, но нежный такой, водянистый. Всё-таки ощущение было совершенно новое, ни с каким из прежних не сравнимое. С невероятным подъёмом в душе, Юра чувствовал, что его ждёт в будущем много ещё таких, прежде небывалых, сладостных открытий.

Да, что-то во всём этом есть. Но об этом не сейчас. Об этом он подумает позже, когда будет достаточно свободного времени, когда не будет так хотеться спать. Потом, потом. Он ещё не раз мысленно вернётся к этому случаю, во всех деталях вспомнит случайное прикосновение, найдёт верные слова для того мимолётного чувства, которое опалило его с ног до головы. Но не теперь...

Что ещё на повестке дня?... А! Ведь нужно сделать какие-то уроки... Что там у нас завтра? Алгебра. К чёрту. Можно списать у Вареника. География? Географичка не будет спрашивать, ведь он отвечал в прошлый раз. Что ещё… История! Можно почитать на Географии. Там три странички всего. Ничего такого, что он не смог бы запомнить с первого раза. Пара фамилий, пара дат. Даже если вдруг летучка… фигня. Что ещё? Физ-ра?.. Но завтра вечером и так тренировка. Слишком много спорта для одного дня... Значит, к чёрту физ-ру. Можно прогулять.

Вот и порядок, дела разрешены, можно спать спокойно. Минут сорок, для бодрости, ему хватит, а потом целый свободный вечер, ещё столько всего можно успеть до полуночи… Можно и до двух погулять сегодня. Завтра, первый урок - пение. Попеть, в крайнем случае, можно и с закрытыми глазами.

Ох, и как же он верещит, этот вокалист, падла. Обладая таким голосом, можно и школу бросить. Школу... при этом слове, в голове закружились светлые картинки прошедшего дня. Юра усмехнулся в полусне… нет, ни за что не бросил бы... Но всё-таки, какой отличный выдался день!..

Гитары, клавишные и барабан в динамиках притихли, словно убаюкивая парня. Дьявольский вокалист наоборот, словно освободился от оков, распрямился, вдохнул в лёгкие жизнь, и что было сил, ловко перепрыгнув голосом на несколько ступенек вверх, затянул ноту ля безумной третьей октавы...