С первыми лучами солнца отправились Воробьи на поиски пищи. Большой, жирный, полосатый Кот потянулся, зевнул, поскреб подоконник когтями, прыгнул во двор:

- Пора проверить статистику прироста пернатого народонаселения!

И, не торопясь, вразвалочку отправился к ближайшему дереву.

 

Замечательная пора - лето! Гусеницы, бабочки, жучки-паучки, червячки - только успевай их запихивать в жадно разинутые клювики желторотых деток. Небо синее, необъятное, солнышко пригревает, ветерок овевает, рядом любимая супруга Чирика, а внизу - под крышей сарая уютное гнездышко, и деточки - воробышки.

- Ой, а куда это намылился Кот Обормот - Толстый живот - Рваное ухо? По ветке дерева к гнезду крадется! А бабки-то - Ворона с Сорокой, коим поручено за малышами приглядывать, между собой трындят, брошки обсуждают, совсем бдительность потеряли! Беда! - воробьи стремительно пикируют вниз, – тревога! Бандит лезет в дом!

-Что? Где? Кто? Куда? – заверещали старушки, - Вор? Ой, и правда! Бей Усатого Ворюгу!

Слетелись пернатые на помощь многодетному воробьиному семейству. Щиплют несчастного Кота за хвост, шкирку, уши дерут, голову клюют…

- Отпустите! – молит Котяра, - ничего плохого не сделал, лишь хотел на малышей полюбоваться! - плюхнулся на землю, побежал, прихрамывая, под всеобщий восторг пернатых.

- Погодите! Установлю за вами слежку - месть моя будет ужасна! – урчит Кот, зализывая раны, в кустах.

Вылез из будки, гремя цепью, старый Пёс – Лежебока, Хранитель Двора.

- Что за трамтарарам, шум, да гам? Интересный сон прервали - в небе я летал, как птица! Свободный! Без цепи! А вы все ссоритесь, ругаетесь, счастья своего не осознаете!

Почесался, зевнул, и вновь захрапел на солнышке.

 

Пролетело лето, подросли у воробьев детки - всё чаще выпархивают из гнезда, с соседними воробьятами тусуются. Чирика совсем покой потеряла – ну, как в когти Обормота попадут! А тут ещё зима на носу. Взрослые птицы сухую травку и пух таскают: гнезда утепляют, к холодам готовятся. Урожай на полях убран, насекомые попрятались, и с приходом зимы, наступает для птах голодное время.

- Давно твердила тебе, в город перебираться надо! - стрекотала Чирика, - там всегда найдется что поклевать – помоек много. Говорят, городские воробьи больше не летают, не модно! В почете большой живот, и по земле ходить, как гуси.

- Не примут нас в городе. Помойки все поделены между стаями, заклюют чужаков. – сомневался отец семейства.

- А мы к снохе Чикчирике попросимся, она-то нас и пропишет! Ты на детей посмотри! Что делать им в этой дыре? С голоду помирать? – зудела супруга, и голос её казался чужим, неласковым, сварливым, как у старой Вороны. Куда любовь девалась? Не выдержала испытания суровым бытом!

Воробей нахохлился - голова гудит от надоедливого верещания супруги, ветер холодный, дождик ледяной, а за углом сарая торчит Рваное ухо - Котяра-стукач подслушивает!

- Не позволю в моем гнезде Двор наш ругать! Я патриот! - заверещал Воробей во все горло. – Трудное время настало! Затянем пояса! Победа не за горами! Придет весна – возродится любимый Двор!

Живот от голода у бедного Воробья свело, а внизу, Лежебоке миску каши ароматной принесли, но Пёс и головы не поднял, ухо лишь насторожил, да снова храпеть!

- Несправедливо! – не выдержал Воробей. - Многодетные голодают, а старому бездельнику еду на подносе! За что? Ни мух, ни бабочек не ловит, червячков не выискивает, не суетится, чтобы посевы сохранить! Говорят, уже и недвижимость в Испании приобрел - будку трёхэтажную, с бассейном, на берегу моря! И зачем одинокому хоромы? Многодетным жилье бесплатно положено! Экспроприировать в пользу молодежи! – прокричал Воробей, и нагадил Псу на голову.

- Экспрррро - пррреиррровать!!!- подхватила Ворона.

- Пищу детям! Тарелки взрослым! - поддержала старая Сорока, с вожделением разглядывая блестящие алюминиевые миски .

- Будку - многодетным! – вставила свои пять копеек Чирика.

- Узурпатора на пух для гнезд! – обрадовалась птичья стая.

- Вперед, Воробей! Наш вожак, наш герой! Разберись с бездельником! Мы за тобой! Тяжелую артиллерию подкатим! – верещали Сороки.

- Так-с! Террористический заговор! Государственный переворот! Срочно сообщить куда следует! – потащил Кот толстый живот к Лежебоке, и на ушко ему что-то долго-долго нашептывал… Да только Пёс ответил безразлично: - Всё суета, Кот, суета! А мне так хочется летать!

- Я уже летал - до сих пор хромаю! – вздохнул Обормот.

А герой воробьиного народа, поддерживаемый восторженными воплями толпы, уже прыгал с ветки на ветку, вниз, к вожделенной каше. Залез в миску с лапами, и давай клевать! Вкусно! Надо бы семью, друзей позвать - пусть присоединяться к экспроприации!

Неожиданно, возникли перед пирующей птахой два зелёных, горящих вожделенной победой, глаза, и, мстительно улыбающаяся, пасть с острыми клыками. Секунда, и не будет на свете героического Воробья. Попытался вспорхнуть, улететь. Да не тут - то было. Увяз наш герой в каше по уши, слиплись перышки, и стоит он в миске недвижимо, словно памятник всем погибшим революционерам. Бросились Сороки на помощь, бомбардируют кота крадеными ложками, поварешками, вилками, ножами, часами, бриллиантами… Остановился кот, присел, лапами голову прикрыл - задержали птицы на время расправу над Воробушком. Одна же поварешка на нос Псу шлепнулась.

- Р-р-р-р - Гав! Гав! – неожиданно нарушенный сон, заставил Лежебоку принять боевую позу. Кот кинулся в кусты, от греха подальше! Попадет под горячую руку – не поздоровиться! Всем известно: грозен в гневе старый…

- Опять что-то случилось? – встревоженно галдящая стая раздражала Пса.

- Воробья! Не убей!!! – кричали птицы в отчаянии.

Голова несчастного, влипшего в кашу, дрожала от ужаса. Быть ему сегодня съеденным - не Кошкой, так Собакой! И за что ему такая судьба? Жил бы себе мирно, да счастливо, если бы не зависть, не причитания супруги!

Приблизилась зубастая пасть, успел он пискнуть всем: – Прощайте! И мокрый собачий язык облизал его тело…

- Уже попробовал! Сейчас проглотит! - Воробышек с ужасом трепыхался в каше, увязая всё больше, - Какой же этот Пёс вонючий, противный, ужасный …

И уже мысленно слышал хруст собственных косточек на зубах людоеда, когда его аккуратно освободили из липкого плена, чтобы опустить в миску с водой:

– Мойся, малыш, иначе не взлетишь!

- Ты меня есть не будешь? Отпустишь? Прощаешь? – верещал жалобно Воробьишка.

- Рад дорогому гостю. Спасибо, вспомнил о существовании старой, больной собаки. Скучно всю жизнь одному провести на цепи! Скажи, что лучше - быть сытым узником, или свободным, но голодным?

- Я и канарейкой в клетке сейчас быть согласен, лишь бы живым! – подумал Воробушек, но вслух ответил: - Свободным! С женой и детками!

- Так зови сюда родных, друзей! Пусть будет пир! Поделюсь с вами кровом, пищей!

И герой воробьиного народа вдруг увидел перед собой очень добрую, пожилую собаку с глубокими, печальными глазами, страдающую от одиночества. Какой же он красивый, обаятельный, и милосердный!

- Только рассказывай мне, пожалуйста, о своих путешествиях, дальних странах, будках в Испании – ничего не видел в своей жизни, кроме Двора! Договорились? – попросил Пёс.

 

Мирно живут теперь сытые птички в теплых хоромах Великого Лежебоки Первого. Свой корм клюют недаром . По утрам и вечерам оглашают окрестности всеобщим исполнением гимна, славящего новоявленного Правителя Двора. Тайная полиция в лице Обормота занята охраной дворовых границ, а военные министры - Сорока с Вороной, ежедневно докладывают о трофеях с неприятельских территорий .

Чирика лапками шкуру Правителя массирует, детишки - воробышки блох, клещей выклёвывают. Воробей же стал Заслуженным Дворовым Соловьем. И поет он, заливается, рассказывая слышанные от перелётных птиц небылицы о диковинных странах, морях, океанах, славит Великого Лежебоку Первого - нет в мире правителя справедливее и добрее его! И себя певец не забывает: победителем огромных лысых кошек, спасителем страусиной стаи представляет.

Лежебока восторгается, удивляется, восхищается, а про себя снисходительно улыбается: знаю, лгунишка, никогда не летал ты далее соседнего двора!

Но спокойствие, благополучие, и мир для мудрого Правителя превыше всего . Много ли пернатому народу надо? Согреть, накормить, делами занять...

Так счастливо завершился государственный переворот в одном отдельно взятом Дворе.

 

Зима, между тем, вступала в свои права - мерзнуть стали кошачьи лапки.

- Пора и мне на зимнюю квартиру, - подумал Обормот – к хозяйке, на диван, жирок наращивать, в телевизоре кинопутешествовать, да в « Мире Животных» смотреть…