Знакомство с вчилкой…

Расскажу об одном НЕУДАВШЕМСЯ ЗНАКОМСТВЕ. Прочитал объявление в клубе знакомств "Судьба" заинтересовавшее: ОНА 46/162. Приятная, симпатичная израильтянка европейского происхождения: заинтересована в знакомстве в серьезных целях. Вдова. Бывший преподаватель. Не знаю что побудило: на призыв решил откликнуться. Позвонил по указанному телефону 6450229. Спросил о приятной, симпатичной израильтян ке. Она оказалась! Представился! Назвалась Софьей. О двух браках сообщила. Похоронила мужа: до репатриации трудился на химическом предприятии: болел. Имеет сына: живут раздельно. Преподавала биологию в школе. И еще она психолог. Готова встретиться: не смущает утро. Договорились созвониться. Позвонила она: в субботу днем! Напомнила о себе. В следующий раз договорятся о месте и времени встречи. Действительно договорились! Я проснулся рано, как обычно. Услышал последние известия, побрился и выпил стакан чая. Довольно быстро уехал на маршрутке. Не пришлось долго ожидать авто бусы: с пересадкой в пути. Как и договорился, появился к десяти. Как ожидал, Софьи еще нет. Позвонил! Извиняться не стала: встречу-знакомство назначила в парке возле бейт-оле. Обещала через полчаса приехать. Добавила после паузы: плюс-минус 10 минут. Придется ожидать: женщины эгоистки, встречаются среди них нахальные.

Есть время перекусить, но решил повести ее в кафе, поговорить, сидя за столиком. Позавтракают на свежем воздухе в ближайшем кафе. Не захочет есть, выпьет стакан кофе, сока. Обследовал сквер, присел на свободную скамью у входа. Читал газету: Софьи все нет! Потом она неожиданно появилась: даже не заметил, откуда приехала или пришла. Привстал я: она села - на отдалении! "Я с вами ненадолго: спешу!" Предложил вместе позавтракать. Цветы купить. Софья одернула, словно школьника. Сделала резкое замечание: «Вы что ребенок, не можете преодолеть голод, потерпеть?!» Я то могу! Первые услышанные ее слова предопредели ход беседы, решили исход знакомства: понял, с кем имею дело. Не это обидно: "играть" приходится не на своей половине. Заставила ожидать! Общение начала со школярской менторской манеры волевой учительницы. Перед собой видит ученика.

Расспрашивает о доме, квартире: амидар, купленный, сумма машканты? Интересуют ее детали быта, сущность биографии. Рассказал о специальности. Она поддела, не скрывая обывательские представления: «Вы вправду лесник?" Еще раз порывался уйти, когда Софья отвлеклась, углубилась в свое, не слушает ответ на вопрос. Переспрашивает. Принудила повторить. Повела себя чрезмерно эгоистично, грубо. Даже обиделась: "Вы мне не ответили! Я не слышала! Даже если сказали, вам трудно повторить, еще раз рассказать?» С сего момента постоянно прерывает мои высказывания плоскими остротами, колкостями, обидными репликами. Требует уточнений. Сама не терпит замечаний. Соседний арабский город считает «примером мирного процветания» трех религий, хотя в нем нет евреев, тем более синагоги. Недавние националистические беспорядки относит к югу: "У нас все спокойно! И даже тихо! Не путайте с Иерусалимом! НАШИ АРАБЫ ЛУЧШЕ, ЧЕСТНЕЕ ЕВРЕЕВ! ПРОДАЮТ ДЕШЕВЛЕ: на АЛИМАХ НЕ НАЖИВАЮТСЯ!»

 

По ее дремучим представлениям: «Галилея: та же Иудея! Расположена на Голанах и за ними!» Не слушает ничего не входящего в ее обиходные понятия. Ожидает «дружбы, любви с первого раза», «химии на всю оставшуюся жизнь!» Делает замечания о каких-то немужских качествах его поведения. В попытке самозащиты высказался: «Я человек сдержанный, воспитанный, культурный, чего желаю в равной мере своим приятелям, вранам и учащимся средней школы дневного обучения». Разразилась тирадой: «О себе молчите! Другие люди пусть вас узнают, оценят, сделают выводы! Вы не можете быть воспитанным и культурным, если о том сами говорите! Нет у вас скромности! Вижу один мерзкий эгоизм!» Далее: «По причине продвинутой к болезненности самооценки, не вижу повода и основания становиться нянькой – в социальном смысле предназначения». По поводу зашедшего разговора о душевных качествах, симпатиях-антипатиях, потоке флюидов и химии отношений на всю оставшуюся жизнь. Он с особой чувствительностью ощущает оскорбительное это ее поведение. Издали приехал: более двух часов трясся в пути! Не приехала к условленному времени. Занятого человека продержала. Отнесся он

удивительно спокойно к невоспитанности и наглости.

Ее красивые карие глаза прикрывают дымчатые стекла с диоптрами. На висках и лбу конденсируются капельки пота. Не скрывает свое одиночество, ругает несчастную судьбу - одновременно возносится! У нее превратные понятия. Жил с родителями: ну, и что с того? Значит, она так считает, «привык ко всему готовому» - «придется вас обмывать, обхаживать, кормить, забавлять...» В нее непонятливую голову не входит: родители только в молодом возрасте содержат, воспитывают детей. Наступает момент: родители стареют, болеют - сами нуждаются в постоянной заботе, уходе... Она видит только собственный интерес. Говорит резко. Не скрывает: заботится только о собственной выгоде. Делает чудовищно нелестные умозаключения. Безмерно строга, не различает отличие между мужчиной и детьми, учениками школы. Интересуемое выясняет с пристрастием, а то и под силовым давлением следователя. Беспрерывно делает постоянно замечания, дает указания... Покрикивает. Не прячет развитое свое менторство – против школярства. Нетерпима. Сосредотачивает в себе высокомерною спесь, хамство, вседозволенность. Слышит только себя! Любой вопрос, ответную реплику, сомнение считает провокационным актом. Испытанием выдержки. Намеренной игрой на нервах. Оказывается, профессия редко тренирует рассудок, но оттачивает специфику характера.

Требует ответить прямо на поставленный вопрос: «Вы кто такой: литератор, писатель, грамотный человек, графоман? Бумагомаратель, просто жалобщик, кляузник? В Израиле развернулись многие тщеславные таланты: непременно себя выдают за жертв советского режима! В обычном репертуаре - неудачников! Будь вы человеком моей судьбы, я бы почувствовала интуитивно. Я спокойна, безразлична: ваши слова не трогают. Не чувствую намерений. Не ощущаю волны Души». А как их почувствуешь, если сама себя противопоставила, отдалила, отвергла, проявила неприятие. Даже хорошо: так произошло-кончилось. Остановилось! С первого же раза! Не зашло дальше. Не потянуло к продолжению знакомства, на сближение. Ничего личного! Не тронула мужские струны! Ни доверия, ни желания. Следовало проявить неискренность: обмануть?! Ее сердца ждало обмана: не хотел обманывать! Не к чему! Она продолжала откровенничать:

«У вас ироничный взгляд, безразличный голос. Никакой теплоты, ко мне - нет внимания, симпатии. Цель писателя: не выдумывать, а описывать действительно происходящее. В этом признание литературы. Не изображать несуществующее. Вы теоретик! Это плохо: без практического наполнения». Любая женщина, а некоторые особенно - свои эмоциональные представления и ошибки переадресует другим. Требует за них наказать оппонента. Торжествует: за ошибки он наказан! Такая удача приходит не каждый день! Вместо благодарности за приезд и встречу - грубая обида. Не все время слушала: не услышала! Моисей чувствовал ее психологическое давление, желание исследовать, приручить. Он прочно закрыл перед ней все входы-выходы. Не поддался психологическому воздействию. В нем есть и действует сильная преграда! Как против гипнотического воздействия. Без предупреждения – автоматически срабатывает.