Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.
Произведение
Жанр: Любовно-сентиментальная прозаАвтор: Галина Димитрова
Объем: 13823 [ символов ]
Легкое касание чужой любви
Лиля зашла в квартиру, открыла дверь в комнату. Стояла нереальная, какая-то тревожная тишина, и только старинные часы тихо, но неумолимо отсчитывали время. Раньше Лиля не прислушивалась: дин-дон, дин-дон – и утекает минутка жизни. Девушке показалось, что вот здесь и сейчас можно потрогать такую странную субстанцию как время, ведь дом пережил и революцию и блокаду, а часы всё тикали и тикали, как бы предупреждали: ничто не вечно, только время было, есть и будет. Ещё как-то не верилось Лиле, что это жилище на улице Марата теперь принадлежит ей. Вчера с соседями отметили сороковины со дня смерти Александры Юрьевны Ярцевой. Говорят, пока душа не отлетела, нельзя никакие вещи из дома выносить. Лиля про души мало понимала, но решила традицию соблюсти. И вот только сегодня она стала прикидывать, что из мебели можно продать, что выкинуть, а что и себе оставить. Продавленный диван, хоть и старинный, на котором последние дни своей жизни провела старушка, пожалуй, восстановлению уже не подлежит - его на помойку. А вот буфет, довоенный, из натурального дерева, с изогнутыми ножками и витражами, если чуть подреставрировать и лаком покрыть, ещё долго послужит. И столик этот, хозяйка называла его бюро, – это вообще антиквариат, начало прошлого века, авторская работа мастера то ли Вальде, то ли Вельде, надо будет уточнить. Его бы продать, наверняка хорошие деньги дадут. А вот напольные часы с мелодичным звоном, что ангел, как будто парящий над часами, извлекал своей флейтой: дин-дон, дин-дон, сколько бы ни стоили, - обязательно оставить, пусть напоминают, как жизнь быстротечна.
И ремонт не помешает, - последний раз делался, когда соседи решили большую коммуналку на две отдельные квартиры разделить, продавать-то свою комнату старушка никак не соглашалась. Александра Юрьевна рассказывала, что до революции весь этаж принадлежал их семье, и жили здесь её бабушка и дед – в прошлом земский врач, мама, отец - профессор медицины, она и два младших брата. После революции их «уплотнили», осталось шесть комнат. Во время войны братья погибли на фронте. А в блокаду умерли бабушка и мама. Деда и отца, как многих не того происхождения, не миновал тридцать седьмой год. Когда Александра Юрьевна после снятия блокады вернулась в Ленинград, ей осталась дальняя большая комната с нишей, бывшая когда-то родительской спальней. Жильцы в соседних комнатах постоянно менялись, а вот лет десять назад новые соседи умудрились из просторной коммуналки сделать две отдельные квартиры.
Лиля всю жизнь провела в деревне. Пока мама здорова была, они часто в Питер выезжали, по музеям ходили, любовались северной столицей. С детства Лиля любила спектакли, выбегала на сцену театра Ленсовета – у мамы была возможность достать туда билеты, чтобы вручить скромный букетик Боярскому или Фрейндлих. Девушка мечтала жить и учиться в этом замечательном городе, где даже аура была особенной. А потом мама слегла и провела долгих десять лет прикованной к постели. В Питер Лиля попала в двадцать семь лет, приехала к Пашке, своему однокласснику, с которым в школе был роман. Он предложил вместе жить, она и согласилась. Устроилась в службу социальных работников, потому как ничего не умела, кроме как ухаживать за больными и немощными. Участок ей достался сложный: Разъезжая, Марата, Свечной переулок, часть Лиговки – почти сплошные коммуналки и беспомощные старики, доживающие свой век как бы вне времени. Так она и попала в этот дом. Александра Юрьевна была из той касты питерских старушек, которую Лиля заприметила с детства. Они называли подъезд парадной, бордюр поребриком, а батон – булкой, были интеллигентными до мозга костей, с благородной сединой, аккуратно одетыми и никогда никому не могли сказать грубого слова.
Лиля очень любила вечерние посиделки с Александрой Юрьевной. Горячий ароматный чай и неспешная беседа. В свои девяносто лет Лилина подопечная была в здравом уме и обладала хорошей памятью.
- Ты зачем, Лиля, живёшь с мужчиной, которого не любишь? – спросила как-то Александра.
- Да ну, какая любовь, - Лиля усмехнулась - Я уже не девочка, чтобы в эти сказки верить. Живём вроде неплохо. Бывает, конечно, что выпьет лишку, так, главное, не лезть к нему в таком состоянии. Я и не лезу. Проспится, и всё по-прежнему. Работает, деньги почти все отдает, не бьёт. И я в сторону других мужиков не гляжу. Вот она и вся любовь. Детей он, правда, не хочет. Думаю, это пока.
- А ты сама-то детей от этого мужчины хочешь?
- Я вообще хочу ребёнка. Инстинкт, наверное. А Паша, может, и не идеальный, и не совсем тот, о ком мечталось, но ведь всё не одна, хоть есть, с кем словом перемолвиться. Да и куда мне деваться? В деревню обратно не хочу, что там делать-то – самогон гнать? А здесь даже комнату снять моей зарплаты не хватит.
- Лилечка, так разве в этом счастье? Должно быть родство душ. Ты же романтичная тонкая натура. Понимаешь, любовь – такое состояние, когда без этого человека дышать трудно, когда он буквально прорастает в тебе, и уже никто другой занять его место не сможет. Есть любовь, Лилечка, лёгкое её касание – и вся жизнь.
- А вы замужем были? – поинтересовалась Лиля.
- Была, - старушка тяжело вздохнула, мечтательно прикрыла глаза, и Лиле показалось, что разгладились морщинки на щеках, и взгляд стал озорным, как будто искорки посыпались. – Была, Лилечка, целых три дня. И всю жизнь.
- А где ваш муж?
- Он давно там, куда и я скоро отправлюсь. Заждался, наверное. Ничего, скоро наши души встретятся, - старушка улыбнулась.
- А дети?
- Не успели мы с Сашей, к сожалению. Хотела ребёнка, конечно. Но ни с кем другим не могла – это ж память предать. Из детдома надо было сразу взять, столько сирот после войны осталось, да горевала я тогда шибко. А потом не получилось – не дали усыновить, мол, неполная семья. А где же полную взять? Ушёл мой Александр Петрович туда, откуда не возвращаются.
- Вы его любили?
- Что значит – любила? У этого глагола не может быть прошедшего времени. Любовь или есть, или нет её. А Саша не умер, просто сейчас его нет рядом. Но я каждый день с ним разговариваю, о тебе ему тоже рассказывала. Ты не думай, я из ума не выжила, - Александра Юрьевна хитро улыбнулась. – Знаешь, Лилечка, я совсем плоха стала, трудно мне за собой ухаживать, лишний раз и чайку себе не сделаю. Я вот тут подумала, может, ты ко мне переедешь? Заодно и Пашу своего проверишь на прочность…
Лиля тогда обещала подумать. А на следующий день, когда только заикнулась об этом сожителю, столько гадости услышала в свой адрес: и дура-то она за бесплатно чай подносить, он её содержит, а она хвостом вилять будет, и какая-то старушенция ей дороже, чем кормилец, и всякое такое прочее. Разругались в пух и прах. В общем, у неё и сомнений никаких не осталось – давно нужно было расстаться с этим человеком. Школьный роман и совместная жизнь – вещи совершенно разные. Собрала Лиля свои нехитрые пожитки и поселилась на Марата.
Ушла из этого мира Александра Юрьевна с умиротворенной улыбкой, как будто действительно отправилась на встречу с любимым. А незадолго до смерти оформила дарственную на квартиру своей жиличке, что для Лили оказалось полнейшим сюрпризом.
 
***
Лилин взгляд опять упал на бюро. Красивая вещь. Столик с ящичками, крышки которых – львиные морды, а ножки стола – львиные лапы. В пасти львов вставлены резные ключики. Лиля подошла, повернула один ключик, выдвинула ящик. Там лежали фотографии. Девушка взяла одну: на ней был изображён молоденький военный с треугольниками в петлицах. На обороте картонки надпись: «Любимой Шурочке от Сашки». С другой фотографии на Лилю смотрела очаровательная, совсем юная девушка, повеяло чем-то неуловимо знакомым. Лиля не сразу поняла, что это молоденькая Александра Юрьевна. Надпись на обороте гласила: «Любимому Сашке от Шурочки». И ещё одна фотография, где молодые люди были вместе, красивые, счастливые, влюблённые. А на обороте чётким округлым почерком выведено: «Наша свадьба. 20 июня 1941 года». Лиля стала перебирать остальные снимки, немного, видимо, муж присылал их с фронта. И фотографии самой Александры Юрьевны в форме санинструктора. Ещё в ящичке находился пожелтевший от времени листок с заметкой из «Красной звезды» 1944 года о подвиге Александра Ярцева и присвоении ему звания Героя. Посмертно. Лиля бережно сложила всё в ящичек. Не выдержала, открыла второй: там лежали легендарные треугольники фронтовых писем. Она осторожно взяла один треугольник, раскрыла, рука дёрнулась, ведь нехорошо заглядывать в чужие письма, но начала читать поблекшие строчки, написанные неровным почерком, и оторваться уже не могла.
«Здравствуй, любимая моя Шурочка!
С огромным приветом к тебе твой Сашка. Сегодня нам наконец разрешили написать письма, и я сразу воспользовался такой возможностью. Надеюсь в скором времени получить и от тебя весточку, так хочется знать, как ты там без меня в это тяжёлое для всей страны время, что чувствуешь, о чём думаешь.
Теперь немного о себе. Пишу тебе письмо, а на улице дождь и поднялся сильный ветер, хотя утром было жарко. Скоро нас отправят на фронт. Из Ленинграда нас везли сюда в вагонах-теплушках без окон, я даже не знаю, как называется этот населённый пункт. Сегодня приезжал майор из политотдела, рассказывал про обстановку на фронтах. Фашисты быстро продвигаются, но мы обязаны их остановить
Сегодня день начался по сумасшедшему. Подняли нас в пять часов утра по тревоге, и побежали мы к месту сбора, а оттуда – в лес. Я сам толком ничего не знаю, а у меня в подчинении целая рота. И вот мы через лес где-то пять километров бежали, одежда к телу начала приставать, а когда пришлось бежать через бурелом, вот уже тут мы попотели: ветки бьют по лицу, цепляются, а мы напролом. Выбрались на шоссе, а там нас посадили на грузовики и привезли сюда. Говорят, линия фронта недалеко отсюда. Сейчас роту поведу на ужин. Целую крепко. Твой Сашка. Передавай привет своим. Береги себя».
«Здравствуй, хорошая моя Шурочка!
С приветом к тебе твой Сашка. Шурочка, любимая, письмо твоё я получил, спасибо. Это здорово, что при такой неразберихе доходят письма. Я расстроился, что ты решила идти на фронт. Здесь мужчинам-то тяжело. А ты у меня такая хрупкая, тебе же придётся с поля боя здоровенных мужиков со всей амуницией выносить. Очень я боюсь за тебя, родная моя. Недавно пришлось драться с врагом врукопашную. Это страшно, когда видишь этих гадов буквально глаза в глаза. Одно дело, стрелять в ту сторону, где враг, а тут пришлось колоть штыком конкретного человека. Хотя какие они люди! Столько горя нам принесли. Не знаю, как выжил в этой мясорубке. Тобой, наверное, храним. Столько бойцов моих полегло. А потом подошли наши танки, и враг отступил.
Ты не подумай, родная, что я жалуюсь. За тебя, за Родину, за Сталина я готов отдать свою жизнь. Знаешь, я подал заявление в партию. Надеюсь, заслужу высокое звание коммуниста.
Ужасно, что твои не смогли эвакуироваться, кольцо сжимается. Но я уверен, - Ленинград мы никогда врагу не отдадим.
То, что ты пишешь, будто мы сможем встретиться где-то на фронтовых дорогах, хотелось бы, конечно. Каждую свободную минутку я представляю твои голубые глаза, щёчки в солнечных подарках. Почему ты так не любишь свои веснушки? Они очаровательны и тебе очень идут. Если бы ты с госпиталем уехала за Урал, я бы был спокоен. Но ты такая, не можешь сидеть сложа руки, когда Родина в опасности. И братья твои такие же, может, где-то рядом воюют… Так хочется прижаться к тебе… Мне без тебя даже дышать трудно, ты как будто проросла во мне, милая моя Шурочка. Кончится война, мы снова будем вместе.
Крепко-крепко целую тебя, родная моя жёнушка. И запомни, я всегда буду тебя любить, пока живу. И потом тоже. Твой Сашка»
«Шурочка, родная, любимая!
Вот получил от тебя весточку, долго же твоё письмо меня искало. Но ведь нашло! Я тут отдыхал в госпитале – ранение не тяжёлое, так, царапина. Случилось побывать в Ленинграде. Страшно это. Разделяю с тобой твоё горе. Держись, родная…
Сейчас я снова в строю. И намерен бить фашистов с удвоенной силой. Ты спрашиваешь, как мне на фронте. Человек ко всему привыкает: на войне как на войне. Только к ежедневной гибели товарищей привыкнуть невозможно.
Ты спрашиваешь, соскучился ли я по тебе хоть капельку. Глупенькая, целую тучу капелек, больших и маленьких. Я тоже очень тебя люблю, девочка моя ненаглядная. Береги себя.
А сейчас пора. Отдам письмо – и снова в бой. Я теперь коммунист, а это ко многому обязывает.
Целую, родная. Твой Сашка».
***
Лиля читала и плакала, как будто проживая чужую жизнь. Все письма были пронизаны такой чистой нежностью и любовью, как будто и не война это вовсе была. Возникло странное чувство, что она сама потеряла близкого человека. Нашла и «похоронку», датированную тысяча девятьсот сорок четвёртым годом, – это случилось после снятия блокады Ленинграда. Шура после тяжёлого ранения вернулась домой. Не удалось им встретиться на дорогах войны. Из заметки в газете Лиля узнала, что Александр Ярцев погиб, удерживая энную высоту, и враг не прошёл.
«Дин-дон, дин-дон», - пел ангел на старинных часах, возвращая Лилю из далёких сороковых. Бережно, чтобы только не повредить эти свидетельства любви, Лиля сложила бесценные реликвии в ящичек бюро. Она теперь твёрдо знала, что сохранит этот удивительный кладезь нежных отношений двух любящих людей. Сколько книг читала Лиля о войне, сколько фильмов смотрела… Чтила подвиг солдат, уважала ветеранов. Но вот только сейчас, всей кожей ощутив лёгкое касание чужой любви, она как бы прожила эту страшную войну, пропустила её через себя, но не громом пушек и визгом бомб, а тем, раньше не понятым Лилей, что называется любовью. И поняла: права была Александра Юрьевна, - есть любовь, видимо, просто ещё не встретилась Лиле. А ведь где-то на свете живёт тот человек, без которого трудно дышать, который буквально прорастёт в ней, и уже никто другой занять его место не сможет…
Copyright: Галина Димитрова, 2020
Свидетельство о публикации №335356
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 26.11.2020 01:11

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.

Рецензии
Людмила Морозова[ 10.05.2015 ]
   Очень трогательная история, Галина ! Даже всплакнула немножко.
    А вы кого-то из героев знаете? Они реальные?
 
Галина Димитрова[ 13.05.2015 ]
   Спасибо, Людмила! Героев этой истории я, к сожалению, не знаю. А история такова: мы жили в Питере в старом доме в коммунальной квартире. У подруги в соседнем подъезде родители затеяли ремонт, так как им досталась еще одна комната в коммуналке. Там мы и нашли эти письма. Потом не знаю, куда они делись. Жаль, не было возможности тогда скопировать, поэтому попыталась записать их по памяти. А остальное - это уже рассказ, придуманный мной на основе этих писем.
Глушенков Николай Георгиевич[ 13.07.2015 ]
   Прекрасная, уважаемая Галина, работа. Думаю, что понравится всем членам
   АК. А эта фраза: «Что значит – любила? У этого глагола не может быть
   прошедшего времени» – просто супер, обычно я такие вещи выписываю.
   Посмотрите на другие замечания:
   
   *дом пережил и революцию(,) и блокаду, - двукратное повторение «и» при
   двух однородных членах
   *не можешь сидеть(,) сложа руки,
   *ранение не тяжелое = нетяжелое, т.е. легкое
 
Галина Димитрова[ 14.07.2015 ]
   Уважаемый Николай Георгиевич! Огромное Вам спасибо за отклик. Приятно, что рассказ понравился.
   Насчет "сложа руки" - зевок, знаю, что зпт не нужна. Уберу. Перед "и" тоже уберу: почему-то мне запомнилось, что при перечислении зпт ставится, а этот нюанс как-то мимо прошёл.
   А вот с ранением - тут немного другое.
   В некоторых случаях возможно двоякое толкование текста и, как следствие, двоякое написание; ср.: эта задача нетрудная (утверждается «легкость») – эта задача не трудная (отрицается «трудность»); перед нами необычное явление (т. е. редкое) перед нами не обычное явление (мыслится противопоставление: … а исключительное, из ряда вон выходящее). Ранение не тяжелое - отрицается тяжесть, чтобы не напугать жену. У меня первоначально было: ранение не тяжелое, а так, легкая царапина.
Глушенков Николай Георгиевич[ 14.07.2015 ]
   Уважаемая Галина, вот когда у Вас есть это противопоставление в письменном виде, а не то, которое Вы
   подразумеваете, то в этом случае не с прилагательным пишется отдельно,т.о., по правилам грамматики в
   Вашем случае прилагательное должно писаться слитно (приведите примеры, о которых Вы пишете из
   классики).
Галина Димитрова[ 14.07.2015 ]
   Уважаемый Николай Георгиевич! Из классики сейчас вряд ли что-то найду, но вот выписка из любимого мной Розенталя:
   
   §66. Правописание не с именами прилагательными
   
   3. Пишутся раздельно с не прилагательные, если имеется или ПОДРАЗУМЕВАЕТСЯ противопоставление, например: проблема не простая, а сложная; отношения не враждебные, свет не резкий, молоко не кислое, мясо не свежее, взгляд не добрый, задание не срочное; не многие присутствующие поддержали докладчика (мыслится: ...а отдельные).
Глушенков Николай Георгиевич[ 14.07.2015 ]
   Уважаемая Галина, последнее время по поводу любимого Розенталя пишут, что и у него есть не совсем
   точные трактовки. Если следовать этой логике, то хочешь пиши "не" с прилагательными раздельно, а
   хочешь - слитно, в зависимости от того, кому что "мыслится"­.­ Это очень плохо. Подобные примеры должны
   подтверждаться примерами классиков, ведь на их произведениях строилась грамматика, стилистика,
   лексикология и пр.(теорию развития языка, кажется, немного знаю). Разве Вы не согласны?
Галина Димитрова[ 14.07.2015 ]
   Уважаемый Николай Георгиевич! Русский язык - такой сложный инструмент. Я думаю, что если "не" написано раздельно, следует читать как противопоставление, если слитно, то как антоним. А в 90-х печатались произведения классиков вообще без корректуры, иную книгу раскроешь - и хочется сразу закрыть из-за обилия ошибок.
Глушенков Николай Георгиевич[ 14.07.2015 ]
   Уважаемая Галина,
   1) "Я думаю, что если "не" написано раздельно, следует читать как противопоставление, если слитно, то
   как АНТОНИМ" - это большое заблуждение, (нетрудно - легко (синоним); трудно - легко (антоним) Если
   "ранение НЕ тяжелое" заметят опытный редактор и корректор и сделают замечание, то спорить Вы с ними
   не будете. Не знаю, писал или нет, но уважаемые издательства приглашают на должность корректоров лиц
   старше сорока пяти, поскольку молодые языка вообще не знает.
   2) "А в 90-х печатались произведения классиков вообще без корректуры, иную книгу раскроешь - и хочется
   сразу закрыть из-за обилия ошибок". Что произошло в конце восьмидесятых - начале девяностых и почему,
   я хорошо знаю. Нам очень помогли "наши друзья", т.к. хорошо знали один принцип языкознания: нет
   языка, нет культуры, нет нации. И я писал в свое время в зарубежные издательства, где печатали на
   русском детские произведения, которые были полны орфографических и пунктуационных ошибок, почему
   такое отношение к языку, - ответа не получил.
Галина Димитрова[ 14.07.2015 ]
   Ой, Николай Георгиевич, конечно, синоним - это я тут на работе уже голову себе задурила проблемами. Это называется, я в отпуске - почти каждый день на работе. Обычно корректор показывает автору правки (иногда подрабатываю корректором), можно и поспорить, ведь в споре, как известно, рождается истина.
Анна Шеккер[ 27.07.2015 ]
   трогательная история... сколько таких судеб было после войны?!....
   а любовь, действительно, сложное чувство. есть она, или нет - это как кому повезет. у каждого все индивидуально.
   однако люди, умеющие любить и ждать, вызывают уважение.
   
   из замечаний: не совсем понятно, почему автор то Александрой Юрьевной величает старушку, то просто Александрой. переход на имя резанул при прочтении - резко звучит. думается, желательно все-таки объяснение, мол, за глаза Лиля свою старушку величала просто по имени - Александра. как-то так.
 
Галина Димитрова[ 27.07.2015 ]
   Анна, спасибо большое, что заглянули и отозвались. Над Вашим замечанием подумаю обязательно.

Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта