Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.
Произведение
Жанр: Просто о жизниАвтор: Басова Галина
Объем: 33095 [ символов ]
САШКА
Небольшой автобус тряхнуло на кочке, потом на другой. Дорога - вся в ухабах, построенная ещё при Советской власти, была похожа на полигон. Народ достойно переносил все сложности поездки. Привыкли.
За окнами менялись пейзажи: то аккуратные клетки полей - ухоженные и обработанные; то просто цветущая степь, перерезанная линиями одичавших лесополос; то одинокий колок, словно зелёный холм, окруженный зарослями вездесущего шиповника.
Посёлок появился неожиданно. Сразу за поворотом показались бетонные перемычки заброшенных ферм. Они были похожи на остовы огромных динозавров. Неподалёку от дороги - двухэтажное здание. По всей видимости, нежилое: чёрные провалы выбитых окон местами заделаны кусками фанеры.
Автобус ещё раз подбросило на ухабе, потом он вильнул к обочине и, резко затормозив, остановился. Добрая половина пассажиров высыпала в открывшиеся створки дверей. Улицы с обшарпанными домами поглотили их. Возле здания конторы - старый, замызганный транспарант «ТРУД - ГЛАВНОЕ ДОСТОЯНИЕ». Его содержание - явная издёвка над действительностью. Люди в деревнях, тщетно пытающиеся найти хоть какую-нибудь работу, перебиваются случайными заработками и весьма проблематичным содержанием дворового хозяйства.
Сидевший напротив парень, перехватив мой взгляд на явно отживший своё нелепый призыв, хохотнул. Вида он был разбитного, лицо его носило оттенок ухарства и, явно - следы вчерашнего, а может даже и позавчерашнего веселья.
Автобус тронулся и, выехав из посёлка, не стал трястись по ухабам и рытвинам, а просто свернул в поле на просёлочную дорогу, бегущую параллельно насыпи. По накатанной колее, вдыхая запах трав, доехали до следующей остановки.
Парня встретила весёлая толпа одетых во всё китайское подростков. Компания, громко и незлобливо матерясь, и одновременно похохатывая, двинулась вдоль улицы.
Я осталась на остановке. Редкие прохожие, с любопытством поглядывая в мою сторону «кто такая?», здоровались - так принято на селе! Меня никто не узнавал. Да и я тоже не увидела знакомых. И неудивительно, столько лет прошло. Какое-то время мне предстоит прожить с этими людьми. Посёлок небольшой, так что все — соседи. Я оглянулась: контора, магазин, двухэтажная школа, ещё один магазин, устроенный в частном доме - всё рядом. Улицы чистые, вдоль дороги - тополя: высокие, стройные…
 
Родительский дом встретил меня запросто: открытой калиткой и зарослями наглых репейников. Кое-где проглядывали остатки цивилизации: кустики лилейника и мальвы. По углам сада буйствовали малина и вишня. Около вишни - береза: одинокая, грустная, светлая.
Ступени крыльца охрипли от долгого молчания, замка нет. На веранде и в коридоре, как и прежде - тихо, прохладно и уютно. А в комнатах - море света, огромные окна без штор не мешают властвовать солнцу. На кухне в углу - печка. Варварски наполовину разбита. Всё требует заботы и внимания.
 
После тщательного осмотра стало ясно, что без мужских рук не обойтись - придётся нанимать работника. Так появился Сашка. Молодой мужчина с комплекцией юноши, некий гибрид Алёши Поповича и Данилы Мастера. Лёгкая копна волос цвета выцветшей соломы, глаза - невозможно синие. С такой внешностью впору стихи писать, а не топором махать…
Но, вопреки первому впечатлению, Александр оказался действительно мастером на все руки.
- Показывай, хозяйка, что делать надо! - глаза с прищуром, ходит чуть согнувшись, быстрый взгляд по сторонам.
- Да сначала бы печь до ума довести, а то сажа кругом…
И верно, печка, неказисто завалившись набок и приоткрыв, как паралитик, пасть, безобразила кухню. Оценивающий взгляд, неопределённое "гм-м" и - на улицу. Через некоторое время, уже с инструментом - назад. И работа закипела: раствор ложится шлепками и податливо разглаживается, сравниваясь со стеной: была дыра, и нет дыры!
 
- Ты чей будешь-то?
- Я не здешний. Приехал не так давно, женился на местной.
- Любишь?
- Люблю.
Он замолк. Работать ему явно легче, чем разговаривать.
 
- Саша! Ты бы проводку старую в сарае снял, в доме розетку на другое место перенесём.
- А ток там есть?
- Кто же знает. Скорей всего нет.
Светлая голова ныряет в проём двери. Молчание. Там что-то происходит. Минуту спустя Сашка возвращается. Спокойно-невозмутимый голос: " А всё же там было подключено".
Волосы торчат, как после жестокой химзавивки, а голубые глаза готовы озёрами вылиться из глаз… «Господи! Сохрани и помилуй!» - душа замерла от близости непоправимого.
А «герой» молча взял в руки рубанок и ушёл строгать доски. Другой выматерился бы, по-русски, а этот, видать, из серии "мухи не обидит".
 
...Каждый день в посёлке какие-то происшествия. А все новости можно узнать в магазине.
-Слышали, Сашка своей супружнице руку сломал и, вообще, побил сильно.
- А что случилось - то?
-Дак, приходит он домой с работы, а она не одна: шуры - муры…Ну, вот он и впечатал.
Ухажёр быстро бегает - утёк, а девке - досталось.
Вот тебе и тихоня!
 
- Сашка, ты зачем жену обидел? А говорил, любишь.
-Люблю.
-Но ведь ты ей руку сломал. Да и рёбра в придачу.
-Не в первый раз застаю, вот и сорвался.
-А что тогда живёшь?
-Люблю!
 
Вечер. В клубе - дискотека. Слышна музыка. Парни разговаривают на крыльце: отборные маты, у каждого в руках бутылка пива или чекушка водки. Девчата выбегают стайками - покурить. За густым макияжем не видно лиц, некоторых немного развезло. Неподалёку, в углу парка, потасовка. Сначала слышны лишь глухие удары, потом раздаётся душераздирающий вопль и крики подоспевших девчонок. Быть завтра кому-то в синяках. Скорее всего, даже и не вспомнят, из-за чего весь сыр-бор разгорелся.
Магазин работает допоздна. Зачем же закрываться, когда народ гуляет: самая выручка пошла! А "гуляет" не только молодёжь, и остальные, как с повода спущенные. Берут всё, что градусы содержит. Сначала - водку, потом — вино, пиво. Последним в ход идёт даже очень дорогое импортное пиво…
Разгул идёт на убыль, когда во всех магазинах нет спиртного. Завтра в посёлке будет тихо, про выпивку и не говори. А в магазины опять завезут зелье и расставят по полкам. Участковый устроит разбор "полётов" участникам и невольным жертвам "веселухи": молодой парень изнасиловал милую старушку с соседней улицы; замёрз на холодной веранде маленький ребёнок, оставленный на всю ночь без присмотра; у кого-то увели со двора кобылу...
 
Тихо в посёлке. Только где-то за околицей гудят трактора. Они похожи на больших чёрных жуков. Звуки моторов напоминают рокот прибоя. В поле вольно, и дышится во всю мощь. Так и хочется вобрать в себя эту ширь, свежесть и свободу.
Неподалёку - озеро, оно похоже на огромную лужу. Но здесь водится рыба, которую местные ловят, с удовольствием едят варенную, жареную и даже продают. Для некоторых это - статья дохода и способ существования.
А ещё говорят, что на эти благословенные воды во время перелета опускаются лебеди…
 
- Саша, а это правда, что лебеди на наше озеро залетают?
- Правда! Красивые! А на другом - нутрии водятся.
- Нутрии?
- Крысы водяные…
- Б-рр! Крысы.
- Нет, они тоже, знаете, красивые. И рыба здесь у нас есть: карп, карась, ротан…
- Ротан?
- Ну, это в народе его так зовут. За то, что прожорлив очень. И неприхотлив: ест всё, что попадётся. И ещё, голова у него огромная, ровно половину от всего тела занимает, и живучий - заморозишь его, а он потом оттает, и снова — плавает. Конечно, если разобраться, то рыбу нашу есть нельзя. Вода загрязнена , ГРЭС неподалеку. Но народ всё равно ловит. И сам питается и продаёт. Рыбнадзор таблички по берегам расставил «Рыбная ловля запрещена». А запретный плод он всегда слаще, тем более для простого человека, а если ещё и кушать нечего…
 
- А! Проходи, проходи. Ну что, как дом-то? Отремонтировала? - хозяйка местной амбулатории, запакованная в белоснежный халат, приветливо улыбнулась.
- Здравствуйте, Алевтина Фёдоровна!
- Какими судьбами? Заболела? Полечим, полечим…
Алевтина Федоровна - моя давняя знакомая, хорошая женщина. Она знает в посёлке всех.
- А Вы кучеряво живёте, - я оглянулась вокруг. - Оборудование новое завезли?
- Да! В принципе всё, что полагается, есть, помещения своего нет. В конторе квартируем. Выделили две комнаты - большие, ремонт сделан, но... тесно. Раньше три комнаты было, да новый начальник посчитал, что это - роскошь…
- Молодец, Фёдоровна, уютненько. Опрятно и светло. Только вот "Уголок здоровья" в тёмном коридоре, кто же его там увидит? Статья про СПИД. Кто и как её прочтёт? Молодых-то сюда поди и не заманишь.
- Наших, с деревни никуда не заманишь. В магазин, да ещё в клуб: выпить и подебоширить. А что ещё делать? У кого есть деньги и желание учиться, тот в город уехал. Остальные - здесь. Работы нет. Раньше доярки были, скотники, свинарки, трактористы, комбайнёры… Всем дела хватало, страну кормили. Да и народу то было не как сейчас, а раз в десять больше. Сначала Союз распался, потом почти все немцы уехали, за ними - русские. Кто куда! Остались те, кому или некуда ехать или не на что. Пьёт народ безбожно. От безнадёги пьёт. Пьют даже те, кто раньше не пил. Кто потихоньку, а кто и не скрывается. Всё кругом разваливается...
Скоро соседних деревень не будет, расселять собрались. Испокон века люди жили, детей растили. На всём натуральном. И другим ещё доставалось, излишки сбывали. А сейчас – «ножки Буша». Смешно! В деревню, где всё своё должно быть, из-за границы продукты везут. А сколько сейчас химии всякой в том, что мы едим. Травимся! Нет, к земле - матушке поближе быть надо.
Хорошо, что медицину с колен поднимать начали, всё необходимое на ФАПы завезли, - она открыла сейф, - вот таблетки людям могу выдавать, хоть какая-то помощь. А так...всё равно скоро все разбегутся, нет работы - нет жизни.
- Жалко. Наш посёлок такой уютный. Газовое отопление, вода у каждого в доме, опять же сады, огороды. На новом месте когда всё это вырастет. А тут хорошо! Да! А Вам, Фёдоровна, на пенсию скоро?
- Да я уже на пенсии! И зарплату получаю. Я бы и рада уйти, да замены нет, не хочет никто в село. Сама посуди, три года, а то и больше отучись, да ещё за свои кровные. А потом что? В бесперспективное село, из которого народ разбежался?
Здесь у нас пенсионерам хорошо: удобства как в городе, воздух свежий, озёра, степь вокруг. Я тут каждый кустик знаю, за столько лет всё исходила. Да и людей. В сельской местности свой контингент. И ночью могут поднять: кто-то ногу сломал, кто-то рожает.
- Рожают? Сейчас? Отважные.
- А то как же. Женщины и в войну рожали. А сейчас пособия дают для ребёнка. Единовременные, и потом, каждый месяц. Жизнь потихоньку налаживается, рожают не только молодые, но и те, у которых уже по двое- трое детей. Но у нас - мало: за весь год - трое, четверо. Как потом классы в школу набирать будут? Закроют ведь. А учиться негде будет, родители детей увезут. Был посёлок - нет посёлка! Никогда не думала, что такое крепкое хозяйство развалить смогут.
Баня раньше была, народ туда как на праздник ходил. Закрыли! И теперь, кто во что горазд: кто половчее, да при средствах - свою баньку поставил, остальные - в тазиках, а что это за помывка? А у тебя банька есть?
-Нет! Только ванна, но мне и так хватит, а дальше видно будет. Ремонт потихоньку движется, помощник смекалистый попался.
- Сашка-то? Хороший парень. Жалко его.
- Что так?
- Жена у него - стерва. Он только за порог, она уже кого-нибудь в дом тащит, прям в супружескую постель. На мужиков сама прыгает, дура. А он - работящий и ей всё прощает. Ни отца у него, ни матери. Один свет в окошке - женщина любимая. А она, глупая, счастья своего не понимает. Опомнится, да поздно будет.
 
-Саня! Обедать пойдём.
Он моет руки. Молча. Ест тоже молча. Деловито, но не жадно, с чувством собственного достоинства. Видно, что обожает хорошую кухню. После обеда также молча берёт в руки инструмент и идёт работать.
- Саш, а ты где научился так ловко этими штуками орудовать?
- В ПТУ. Нравилось очень с деревом возиться, а там всему учат, было бы желание.
- Смотрю я на тебя и думаю, в город бы тебе. Там такие мастера требуются. Сейчас рабочих настоящих мало, разве что из старой гвардии. Сейчас все норовят юристами или экономистами стать, в рабочие никто идти не хочет – не престижно. Скоро, конечно, всё станет на свои места, но до этого ещё дожить надо.
А вы с женой где живёте? Одни?
- Да, квартира у нас однокомнатная. Пока хватает. К тёще часто ходим, у Любочки очень хорошая мама. Мы ей по хозяйству помогаем, на огороде тоже работы много, одной не управиться. У нас был свой домик. Небольшой. Но он сгорел.
- Как жаль!
- Ничего, мы уже успокоились. Наживём! Добро оно и есть добро, чтоб его наживать. Это как в сказке: "жить-поживать и добра наживать".
- Да, да, помню: "по усам текло, а в рот не попало!"
 
Дробный стук в окно разогнал мои утренние сны. Почтальон - женщина средних лет - принесла письмо.
- Слышали, Виталик руку сломал? Обхохочешься! - Её явно распирало от удовольствия. Повязанный на затылке тёмный ситцевый платок. Глаз почти не видно, нос - курносый и весь в чёрных точках.
- Извините, какой Виталик? И почему "обхохочешься"? У человека - горе, насколько я понимаю.
- Ах, Вы не в курсе! Есть у нас в посёлке алкаш Олег - местная достопримечательность. Для смеху его кто-то прозвал Вещим, так и получилось - Вещий Олег. Конечно, никакой он не вещий, да и умом не блещет. Курит умопомрачительно много и очень уважает бормотуху, даже больше чем сорокаградусную. За бутылку и пачку дешёвых сигарет подряжается на мелкую работёнку: покидать уголь, наколоть дрова, вскопать огород. Работник он аховый, больше кричит и размахивает руками. Но наглый! Может спокойно попросить авансом бутылку, выпить и "слинять", ничего абсолютно не сделав. За что и получает время от времени от возмущенных и обманутых…
И тут я вспомнила, совсем недавно мне срочно был нужен плотник. Пришёл какой-то дядька, назвался плотником, начал махать топором и чуть не убил Саньку, который занимался в это время печкой. Топор сорвался с топорища и пролетел буквально в миллиметре от виска. Надо отдать должное Сашкиной выдержке, он даже вида не показал, что испугался, только побледнел весь. Пришлось мне горе-работника выпроваживать, пока он нас не поубивал, ещё и бутылку вина дала, только бы ушёл и не возвращался. Насколько я поняла, это и был тот самый Олег - маленькое, тщедушное существо с амбициями предводителя.
- Так вот этот Олег, - продолжала утренняя гостья, с удовольствием попивая чаёк из расписной пиалы, - накануне где-то разжился выпивкой, а потом ему, наверняка, ещё кто-то "сердобольный" наливал...
В общем, я узнала, что впал он, счастливый и довольный, в «спячку». Ближе к ночи для него «наступило утро», мужичок открыл глазки. Болело всё, а особенно - голова… Необходимость подлечиться выгнала его из дома на улицу, и ноги сами привели к магазину. А магазин – частный, и хозяин – молодой человек весьма внушительных размеров. Местные зовут его Виталик, хотя при таких габаритах полагалось бы по имени, отчеству.
Так вот, в магазине - золотое правило: работает до десяти, потом – не тревожить! Все это знают. Но Олег! Ему что? Для него время - не существует. Да и часов у него нет. Стучит смело в запертые двери. И не просто стучит, а тарабанит. Руками и ногами.
Хозяин от такой наглости оторопел. И открыл дверь, чтобы посмотреть, кто же это такой «уважаемый». А там этот хмырь Олежка: пиджачок косо застёгнутый и глаза – стеклянные. Виталик впечатывает своей огромной ручищей этому дохляку промеж глаз. И … тут же падает, корчась от боли и подвывая. Как потом оказалось, руку сломал.
Реакция виновника переполоха была сногсшибательная. Получив удар, от которого всякому пришлось бы худо, он потёр ушибленное место и сказал: «Ладно, я пошёл тогда!» И двинулся восвояси, так и не протрезвев.
А Виталику гипс наложили, и рука очень долго заживала. Чего только не бывает в жизни. Кстати, после этого случая у Олега появилась другая кличка - Полено. Вещим его никто больше не называл, какой же ты вещий, если ситуацию предусмотреть не смог.
 
После грибного дождя чисто, и воздух пахнет озоном и тополями.
Двое сидят на лавочке возле магазина, идёт неторопливый разговор:
- ... Жить надо просто: пахать, сеять, собирать урожай. И в прямом и в переносном смысле. Мы до сих пор изобретаем какие-то свои истины, ищем счастья. А счастье вот оно: построй дом, посади дерево и вырасти ребёнка. И потом пожинай плоды.
- И потом наступит вечное благоденствие, - подал голос, молчавший до этого собеседник.
Вечность? Не надо человеку думать о вечности. Живи здесь и сейчас, но по совести. Миг – частичка бытия, и каждый должен научиться создавать радость, и неважно, великий он или простой. Жизнь – это шаги в будущее, и человек оставляет следы, хочет он этого или нет. Всё в мире – неслучайно, всё нужно и всё – важно. Даже муравей... Всё влияет на дальнейший ход событий и крутит колесо времени. Кто в прошлом, кто в настоящем, кто в будущем. Но всё это вместе, я думаю, в некой проекции, в некой плоскости, в параллели, что ли, в безвременье…
- Ну, ты лихо закрутил! Эк, тебя! А попроще можно?
- А чего же! Жить надо хорошо. Добро всем делать и красоту вокруг творить.
- Философ! – иронически изрёк сосед по лавочке.
Оратор на его едкое замечание не обиделся, сказав миролюбиво, - Знаешь, когда все это поймут, наступит всеобщее счастье!
- Это мы уже где-то слышали, - отмахнулся сидящий рядом, - утопия одна и всё, семьдесят лет с этим жили. А человек человеку – зверь, ибо он от зверя и произошёл. И нечего ждать от него чего-то хорошего и светлого. Весь мир – сплошная война...
- Зря! Зря ты сеешь зёрна злые, от дурного только дурное и будет. Сорняки, они и сами растут, а добро холить и лелеять надо. Тогда и жизнь твоя – не напрасно.
- Всему есть место на земле. И войне и миру.
- Как знать, как знать….
- Испокон века так повелось, не нами всё придумано
Ты так говоришь, будто Бог есть…
Есть! Бог – есть. Бог – это все. Я, ты, совесть, радость, небо и ...
А-а! Начитался умных книжек, теперь голову людям морочишь.
- Мы с тобой можем говорить всё, что захотим, а всё будет, как будет...
Я не хотела им мешать, люди решали важные мировые проблемы.
А неподалёку, возле крыльца - группа сосредоточенных, а вернее, озабоченных мужиков Не на что купить выпивку, а в долг уже не дают. Опухшие лица, поросшие щетиной, и трясущиеся руки. Мучительно решаются два вечных вопроса: «кто виноват?» и «что делать?». Лихорадочно вспоминаются места расположения металлолома. В последнее время это один из заработков. Правда, наверное, уже всё снесено в пункт приёма. Ещё немного потоптавшись, компания потихоньку рассасывается.
 
Чего только не бывает в жизни. Особенно деревенской. Веселуха!
Вот кредиты для селян стали давать. У баб глаза разбежались, торопятся взять деньги. Только с чего отдавать будут, не думают. Одна выписала кредит на мужа. Каким образом? Поехала в райцентр и понабрала всякого барахла. И пылесос. Муж увидел и говорит:
« Вот дура, пылесос- то зачем, у нас ни ковра, ни паласа нет!» Потом поняла сердечная, что лучше бы сепаратор купила, куда на селе без него родимого. А всё, поезд ушёл.
Проблем на селе хватает. Одна из них – сдача молока. Нет, сдавать есть кому, но за копейки. Труд свой жалко, столько топчешься. А в городе это же молоко в десять раз дороже стоит, только в бумажной таре. Получается, бумага дороже стоит, чем молоко.
Красота! И спросить некого, всё - по закону, не придерёшься. Каждый из посредников получил себе на хлеб с маслом. Довольны все. Кроме коров и их хозяев.
 
- Хозяйка! Купи курицу!
Что за напасть! Двенадцать часов ночи! На пороге – незнакомый мужчина с пакетом.
- Идите домой. Мне не нужна курица. И, вообще, я ничего покупать не собираюсь.
-Хозяйка, купите курицу! – оказывается, ночной визитёр не один, за его спиной – ещё двое – сосед и соседка, они пришли вместе со своим гостем, не хватило на пузырь.
И нет никакой гарантии, что эта курица – их собственность, так как своё они или сами уже съели или обменяли на самогон. А соседка Танька – опять пьяная. И опять беременная. Куда ещё! И так уже трое. Этим никак ума не даст. Старших сына и дочку свекровь к себе забрала, тут же в деревне. Жалко ей детей, хоть и сил уж нет, тянется. А самая маленькая, вечно плохо одетая, уже умеет попрошайничать, мило при этом улыбаясь и проявляя чудеса настойчивости и изворотливости. И ничего в этой семье не держится: ни гуманитарная помощь, ни деньги, высылаемые сердобольными родственниками и знакомыми из далёкой, благополучной Германии.
- Хозяйка! Купи курицу!
Вот наказание!
- Да нет у меня денег. Вот на хлеб на завтра осталось.
Поскучневшая «троица» отправляется восвояси не солоно хлебавши.
Кто-то мне рассказывал, что эти соседи собак едят: шашлыки, жаркое. Скорей всего, это правда. Иначе как объяснить, куда делся мой пёс Кубик. Взяла щенка, а он раскормился так, что брюхо по земле чиркало: что в длину, что в ширину. Поэтому и прозвище – Кубик. Забавное, лохматое чудо. А потом он куда-то пропал. Наверное, уже и не сыщется.
Утром я узнала, что мой ночной гость – вор в законе. А я так непочтительно обошлась с «авторитетом», и ничего мне за это не было. Повезло! Умер он вскоре после этой истории. Пришёл к любовнице, а она его, пьяного, на порог не пустила. Так он – через балкон. Разбил стёкла, изрезался и, истекая кровью, сам пошёл в больницу. Там устроил скандал, всё приёмное отделение было забрызгано кровью. Потом он, злой и пьяный, сбежал от медиков. А когда его нашли, было поздно.
 
- Можно? Здрасте!
- Сашка! Это ты? Что случилось? Да ты пьяненький! Какой праздник-то? Ну, дела!
Сашка весело и чуть застенчиво улыбался, а у самого – чёртики в глазах прыгали. Так, наверное, кутил Есенин. Бесшабашно и со смаком.
- Ну, проходи, проходи. Сейчас на стол соображу...
 
- Вы, это, в чертовщину всякую верите?
- В какую чертовщину?
- В домовых, привидения, заговоры, колдунов…
- Ах, это! Ну, что-то есть, наверное. А что?
- Хотите, байку расскажу?
- Валяй, всё равно вечеру пропадать!
- Так вот, сотворил Бог Адама и Еву, устал, решил отдохнуть. И отлучился-то всего на несколько тысяч лет. По Его меркам – совсем ничего. Вернулся. А тут уже чёрт знает, что творится. Заплакал Бог и улетел. В другие миры. Туда, где только холод и звёзды. А глупые люди придумали себе других богов...
А хотите анекдот?
- Давай!
- Старушка молится и спрашивает: «Боже, ну когда же лучше будет?». А ей голос сверху: «А лучше уже было!» Ха-ха-ха…
А помните, я Вам говорил, что дом у нас сгорел? Так вот, это я его сам и спалил!
- Как это?
- Да дом этот необычный был, там раньше колдун жил, это все знали. А потом он помер, и дом сам по себе долго стоял. А родственники для нас с Любочкой его купили. Я отремонтировал: картинка, а не дом. Огород посадили. Вроде обживаться начали.
- И что потом?
- А потом как-то вечером я увидел его.
- Кого?
- Колдуна. Знаю, что это он, хотя раньше и не видел никогда. И он мне говорит, чтобы я вещи в середину комнаты сложил. И так говорит, что и не ослушаешься. Ещё велел костёр зажечь. Я зажёг. И сидел возле него... до последнего. Пока соседи меня не вытащили. А потом пошёл и напился с горя. В первый раз. Я ведь до этого и не пил. Все посчитали меня придурком, а я не мог противиться.
Видно, дюже не понравилось старику, что мы в его доме хозяйничаем, вот и разорил.
- Сашка! Да как же это? Даже если это и так, то что же он столько ждал?
-А может он тоже... отлучался по своим делам... Это что! Он ещё заставлял меня взять в руки топор и Любочку мою убить. Поэтому я и выбрал, только дом сжечь, пусть даже и себя вместе с ним... Глаза его долго ещё за мной наблюдали. Но приказов я больше не слышал. Может сила у него уже не та стала. Вот так то!
Теперь живём мы в маленькой квартирке. Зато оба целы. Да об этом все в посёлке знают, только Вы и не слышали. У нас в одном месте чихни, в другом «будь здоров» скажут. Я здесь три года живу, люди в глаза тебе будут смотреть, улыбаться, а за глаза наговорят потом гадостей. Правда, не все, конечно, такие, но...
Ну, ладно, я пойду. Извините, если что не так. За хлеб-соль спасибо... Вы — добрая...
- Вот и ладно! Саша, ты домой иди сразу. А то встрянешь в какую-нибудь переделку.
Закрывая за ним ворота, подумала: « и впрямь, чертовщина какая-то!». И вспомнилось, есть неподалёку за околицей в поле место особенное, где со мной чудеса происходят. Перед глазами какие-то тени плавают, как в калейдоскопе: красивые такие – звёздочки, цветочки. И облака принимают очень причудливые формы. И всё мне там спать хочется, глаза прямо так сами и закрываются. Потом проходишь это место, и всё как рукой снимается.
Один знакомый дед, бывший геолог, сказал, что там – разлом коры, жила рудная проходит. Это она так действует. Человек – вообще существо чисто химическое, по заявлению этого же дедули. Вот и влияют на него явления природные.
А ещё он сказал, что нам вообще тихо-тихо жить надо и шёпотом разговаривать, мол де на стыке тектонических плит живём: в любой момент разлом или сдвиг может образоваться. И тогда все в тартарары полетим, независимо от возраста, пола и национальностей…
Интересный дед, надо заметить, но чудаковатый. Присказка у него была, не любил выражаться, а когда допечёт кто, говорил с чувством: « Ах, ты! Блендамед с флюористатом!». Где только не бывал и чего только не повидал, знал много. А доживать свой век вернулся на родину. Последний в роду. Успокоился на старом кладбище рядом с предками. Поле чистое, и озеро – неподалёку.
 
На соседней улице – домов десять. Тихо, спокойно. За дворами деловито выгуливаются гордые гуси с выводками, ковыряются в навозных кучах непуганые куры.
Захожу к знакомой во двор: чисто выметено, в палисаде пестреют многолетние цветы, вдоль дорожки – густо цветущие вишни. Шмели и пчёлы жужжат. Путаясь в ветвях, гомонят задиристо воробьи.
- Тёть Тамара, Вы дома? Здравствуйте! Как поживаете?
Навстречу вышла хозяйка.
- Да ты в горницу проходи, чего на улице просто так стоять. – улыбается.
Стройненькая, худенькая, ладненькая. И не скажешь, что пенсионерка.
- Сыну хочу позвонить. Можно?
- А чего нельзя? Звони, а я пока чаёк поставлю.
… Пьём чай, идёт неторопливая беседа.
- Тётя Тома, вот Вы одна, тяжело поди, да живности, смотрю, полный двор. Сколько здоровья надо иметь!
- Да, здоровья, конечно, нет. Где его взять. Да только привыкла я. Дети зовут к себе, настойчиво зовут. Погожу пока. А скотину привыкла держать: не в тягость она мне, а в радость. Корова у меня. тёлки, бычки и мелочь всякая: куры, утки, индюки. С сеном и отходами правление помогает. Спасибо им.
Я, конечно, понимаю, что не везде к рабочему люду так относятся, особенно к пенсионерам. И уважение, оно не просто так, а за былые заслуги. Я ведь знатной дояркой была. Рекорды, премии, благодарности: всё в трудовой книжке записано. Да-а! Вся жизнь моя здесь. И муж, и сын, и брат, и мама с отцом в этой земле лежат. От, поди, карточки принесу...
… Я знаю горестную историю этой семьи. Буквально за два года эта маленькая женщина всех потеряла. Мать от рака померла – долго болела, мучилась. Затем брат с Германии приехал погостить. Грустный всё ходил – ностальгия замучила, и чтобы назад не возвращаться, пошёл и повесился во дворе, за баней. Так, нет ли, только за сколько купила, за столько и продаю. А муж и сын в один день погибли: рыбачили на озере, ветер поднялся, волна лодку опрокинула – пока помощь подоспела, утонули уж.
Как работали вместе, так вместе и ушли. А работали в поле на комбайнах…
- Да,- кивает головой тётя Тома, - работяги были . У нас поле есть, вот оно, через дорогу, его так и зовут до сих пор Портновским, в их честь. Так же, как при жизни. Бывало соберу им «сидорок», в поле дочку отправлю, чтобы поели мои кормильцы. Налюбоваться на них не могла: и на мужа, и на деток. Выросли уж, да не все, - она смахнула с ресниц нечаянную слезу, - вишь, как всё обернулось. Беречь надо своих и любить.
Я слушала, не перебивая.
- Муж у меня ласковый был, - руки теребят подол фартука, быстрый взгляд в окно, - всё бывало, подойдёт, обнимет. А мне, дуре, от людей неудобно – отпихиваю. А сейчас и рада бы обнять, да некого. Не умеем мы счастья своего беречь и любовь тоже.
Видишь во дворе берёза, а рядом – яблоня? Так вот, яблоню я садила, а он берёзу хотел.
А я ругалась. Всё равно посадил, упрямый.
Так и растут вместе. И нас не будет, а они – рядышком. Вот какая память получилась…
Ну, ладно, расчувствовалась я что-то... Знаешь, я-то здешняя, а вот муж мой сюда по путёвке целину осваивать приехал. И работал всегда ударно. У него и корочка есть – комсомольская путёвка. А я тебе сейчас принесу, покажу. От ка! Смотри: «изъявившему
желание добровольно поехать на освоение залежных и целинных земель». И роспись, и печать. Всё, как положено. Так и осваивал всю жизнь. Урожаи собирали, всю страну кормили. А теперь говорят, что зря это было, что экологию нарушили. Сейчас, конечно, можно быть такими правильными. А тогда и слова-то такого не знали. Просто - жили: пахали, сеяли, детей растили. Надо понимать, что у каждого времени своя гордость. Свои заслуги. У мужа медали есть. За трудовую доблесть, за долголетний, добросовестный труд. Да и у меня тоже, грамот – хоть комнату обклеивай! Работали! От зари и до зари. Дети росли, иной раз и не видели ни папу, ни маму.
Я к тому, что не надо историю так уж хаять: все мы из неё вышли. А то дети-то наши слушают всю эту галиматью, на ус мотают, а потом мы удивляемся, откуда такие циники берутся. Прошлое уважать надо, какое было, всё – наше! Кто сейчас у руля тоже, может статься, дров наломал, да только мы про это ещё не знаем. Наши внуки и правнуки будут нам кости перемывать…
Заболтала я тебя, и чай уже остыл!
- Ничего, мне всё равно идти уже пора. Спасибо Вам, хорошая Вы, и дом Ваш светлый.
- Здоровья тебе, милая!
- Вы, тёть Тамара, если что, зовите. Помогу, чем смогу, мне не трудно…
 
Усталый вечер сменила беспроглядная ночь, и звёзды тысячью осколков вонзились в небо. Мир был неизлечимо болен. Но и такой, несовершенный, он всё равно – один. Единственный и неповторимый.
 
Утро. Автобуса нет, сломался. Уже давно. Больше месяца кто на чём добираются селяне до райцентра. Я пошла пешком. Сонное солнце едва поднялось над горизонтом, купаясь в розовой рани. По-летнему тепло. Рассветная свежесть будит чувства. Дышится легко. Всё радует. Куст чертополоха, прободав старый асфальт, вырос посреди дороги: вот она – правда жизни!
В небе жаворонок заливается. Ну и птаха! Махонькая, в чём душа держится, а голос на всю округу! Солнечное создание...
Лето плыло полынным маревом, ладошки подорожника ощущали густоту эфира. Ковыль тряс седой головой, стлался живым ковром. Вдоль обочины ветер, как мальчишка, озорно гнал в неизвестность высохшие шары перекати – поля...
Дорога. Поворот. Неподалёку роща. На каждом дереве – гнезда: большие, мрачные. И крики ворон.
Впереди - фигура. Попутчик? Нет, навстречу. Да это же Сашка!
- Ну, здоров! Ты откуда в такую рань? Солнце только встало.
- Домой я. Выходной дали, тороплюсь.
В руках у него я замечаю рыжий комочек. Он рычит и шевелится…
- Ах, какой славный! Просто чудо как хорош. Есть ли имя у этого превосходного экземпляра?
- Пока нет. Любочка пусть кликуху придумывает, это ей подарок.
- Погоди, погоди! Я что-то не пойму, ты где работаешь?
- Да на СТО, в райцентре.
- Нравится?
- Работа как работа. Может платить будут. Опять же, чему-то научиться можно.
- И то верно! Ладно, бывай.
 
... И разошлись наши пути – дороги. Видела я его потом всего лишь раз, да и то мельком. Но это уже когда его разыскивали.
Не стала я ничего никому говорить. Жалко – посадят. Есть за что, конечно, но всё равно
А случилось совсем непонятное: Сашка угнал машину своего босса – шикарный, дорогой джип. Новый! И очень красивый. Нагло и дерзко. Просто сел и уехал! Поехал к своей Любочке. Забрал её покататься, только мать их и видела. На быстрый вопрос о зарплате, скупо ответил, что не дают.
Машину потом нашли. В абсолютно непотребном виде: восстановлению не подлежала.
Самое удивительное во всём этом то, где её нашли. Она висела на дереве, как ёлочная игрушка. Как будто какой-то великан помял её, подобно фольге от шоколадки, и аккуратно нацепил на верхушку, словно маковку на собор. Еле сняли.
Ни Сашку, ни его зазнобу найти не могли. Не знаю, нашли ли сейчас.
Copyright: Басова Галина, 2014
Свидетельство о публикации №328732
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 31.05.2014 21:03

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта