ДЕНЬ ОКОНЧАНИЯ ВОЙНЫ.

 

Вместе они собирались чаще всего поработать, когда кому нибудь из братства была нужна помощь. Сегодня, не смотря на 9 мая, перекрывали крышу старенького Юркиного гаража. Их боевое братство началось в 80-е в Афганистане. Сейчас, поседевшие, полысевшие, они называли себя ветеранами уже без прежней иронии. Начали рано. Работали слаженно, споро – к обеду уже закончили, Юрка сбегал в магазин, сообразили стол, нарезали, разлили. - Ну, за успешное завершение! - поднял первую Володя – высокий, всё ещё стройный, в ослепительно яркой гавайской рубахе – бывший вертолётчик. - Што-б не потекла – добавил Игорь, наливая себе минералки(алкоголь не употреблял). Звякнули стаканами, накинулись на еду, жевали молча и быстро пока утолили голод.

Игорь встал, включил приёмник, покрутил ручку настройки. Небольшого роста, щуплый, светлорусые очень коротко стриженные волосы, простое лицо, слегка курнос, слегка картав. Только изуродованные узловатые костяшки на кулаках, выдавали его боксёрское детство, а манера задавать прямые, неудобные вопросы, глядя в глаза – бандитскую молодость в лихие 90-е.

- Между первой и второй промежуток небольшой- пропел Юра, потянувшись за бутылкой – У меня тост есть. Я за тебя, Вова, выпить хочу. Если-б ты,тогда, вКандагаре, на своей вертушке нас с горы не снял, фиг бы мы сейчас здесь сидели.

- Давай, Юрка, друг другу задницы лизать не будем – отозвался Володя – вы своё дело делали, я своё. Предлагаю – за МИ -6-ой. Это настоящая военная машина была. Ты помнишь я тогда какой пируэт заломил на нём, чтобы от =стингера= уйти? Нас же потом на 26-е пересадили . Осетинскую и обе Чеченские, я уже на 26-ом только летал, так вот если-б на нём такое вытворить, он бы в воздухе развалился. А на 6-ке тогда даже фюзеляж не повело.

- Идёт, за нашего винтокрылого ангела-спасителя. Слышал они в Сибири ещё летают вовсю.

 

- Трудятся – отозвался Володя, закусывая.

Пока жевали, говорило настроенное Игорем радио. Молоденькая ведущая, захлёбываясь пафосом вещала о Великом Дне Великой Победы. Игорь резко выключил приёмник.

- Что, то же раздражает, как они стали этот праздник раздувать? – спросил уже слегка подобревший от водки Юра.

Игорь сел. Он не пил и есть не торопился.

- Вот если бы ей для Великой Победы собственного ребёнка на смерть послать надо, она так же пела –б?

- Да просто никакого другого общего праздника в стране не осталось – вступил в разговор Володя – переговняли же всё. Хоть как то патриотизм у молодых воспитывают.

- Вот это то мне и не нравится. Войной попахивает. – Игорь сказал это медленно, с какой-то горькой уверенностью.

- Не понял, объясни. – удивился Юра.

- Ледокол Суворова читали?

Юра кивнул, Володя счёл нужным прокомментировать:

- Он, конечно, предатель, но то, что там изложил, очень похоже на правду.

- Так вот, представьте – продолжил Игорь – согнали Гитлер со Сталиным к границе вооружённого народа в 41-м, дали команду наступать, а люди друг в друга не стреляют, границу не переходят. Чего, говорят, мы будем своих братьев, людей убивать. Ведь обе страны тогда себя социалистическими называли, солдаты и там и тут рабочие, крестьяне. Что бы войну начать, мало оружия наделать и людей в форму нарядить, надо ещё, что бы они были готовы убивать. Тут ненависть нужна или страх или большое желание кого ни будь победить.

- Так ты считаешь – наши деды зря свои жизни положили? – недобро спросил Володя.

- Наши деды воевали за то, за что только и должен человек воевать. Они свои дома, свои семьи, своё право жить защищали. Немцев ведь тогда уверили, что для лучшей жизни надо половину людей уничтожить. Славян в том числе.

Юра разлил.

- Давайте за дедов. Они за правое дело погибали.

Встали, выпили не чёкаясь. Повисшую паузу прервал Юра:

- У меня это первая операция была. Духов тогда накрыли, они драпанули в деревню и там растворились. Её танками окружили и нас послали на зачистку. У них там хижины без окон за дувалами с полметра толщиной. Идешь не знаешь откуда пуля прилетит. Дверей то нет – коврик висит, так сначала очередь туда, а потом уж сам заглядываешь. Вот так я в одну хату заглядываю, а там женщина и ребёнок маленький… Ещё в агонии они бились…

Тогда я и не остановился, не почувствовал ничего – крови, страха в тот день много было, и наших полегло… А потом они мне ночью приходить стали и чем дальше, тем чаще. Я сейчас стал тем ребятам завидовать, которые там полегли.

Володя подвинулся к другу, стиснул его повисшие плечи -

- Ты, Юрка, перестань себя казнить. У каждого из нас такая история найдётся. На то и война. Эти грехи не на нас. На тех, кто нас туда послал.

- Я с женой своей в одной постели не спал – сказал Игорь. Поначалу то, каждую ночь воевал, вот и маханул как то прямо во сне ей по зубам. Три зуба выбил. С тех пор уходил спать на диван. Сейчас пореже стало. Но всё одно бывает. Соседей бужу своими криками.

В соседнем гараже компания отмечала праздник. Грузный молодой парень с холёным лицом распахнул двери пафосного внедорожника, влючил проигрыватель. Из динамиков хриплый голос под акомпанимент трех аккордов тюремного шансона, громко запел =День Победы=. Володино лицо исказилось страданием.

- Ребят, потише можно!

- А ты, чего, дядя, Родину не любишь?

Володя вскочил.

- Сядь, Вова, - остановил его Игорь – тебе нельзя, ты человек публичный, я сам.

- Аккуратней, Игорёк, они менты какие то, прокурорские вроде.

Игорь подошёл к гуляющим, отозвал в сторонку здоровяка, что то тихо ему сказал, тот сник, пошёл к машине и выключил музыку.

- Как это у тебя так легко получается, Игорёк? - Юра встретил вернувшегося друга вопросом.

- Да, как обычно. Сказал, что я ему сейчас дам раз в голову и он ляжет, и весь свой авторитет растеряет. Это уже потом его опера приедут, меня повяжут, а голова всё равно болеть будет.

- И он, такой большой, тебе сразу поверил.

- Когда такие вещи говоришь, надо самому в это свято верить. Тогда и люди тебе поверят.

Володя с задумчивым видом взял бутылку, разлил.

- А я вот о чём подумал: если то, что там Суворов написал правда, и если-б Сталин тогда не опоздал, то как бы у нас этот праздник назывался?

Игорь улыбнулся

- Да, точно, ты, Вова, Родину мало любишь.

- Да уж как то больше твоего.

- Я Родину люблю – серьёзно сказал Игорь. Только Родина моя зовётся Земля. А праздник так бы и назывался, как сейчас: День Победы. - Ребята, закипит – вмешался Юра- у меня тост родился: За ДЕНЬ ОКОНЧАНИЯ ВОЙНЫ !

Друзья одновременно встали и звякнули стаканами