ЭПЮРЫ Наконец, уже после того как выбрали самые главные и важные свойства, а на второстепенные (благородство, честь, ум, трудолюбие и т. д.), назначили поправочный коэффициент, – друзья разошлись во мнениях снова, обсуждая, каким образом следует двигаться дальше, чтобы не заплутать. Одни предлагали составлять математические уравнения, чтобы потом сводить их в системы, другие – строить графические эпюры, а третьи – забить все в компьютер, который оперативно усвоит всю информацию и даст результат. Однако легко сказать – составить, забить и построить, когда позади целый день встреч, возлияний и словесных баталий, когда звонят встревоженные дети, супруги, когда ждут дома дела, когда скоро нужно выходить на работу и к тому уже болит голова. Кто-то уже ушел и не вернулся, кто-то прикорнул на часок и проспал до утра. А неугомонный Проказов пошел ночью за водкой, и забывшись, вернулся с какой-то местной девицей. Красавицу стали выпроваживать, а та начала требовать плату, поскольку, оказалось, работала по часам... Пока выпроваживали гражданку, снова приступили к делу только к полудню и половинным составом, но сохранив прежний костяк. Правда тут снова возникли вопросы: если с основными свойствами стало более-менее ясно, то все-таки что стоит принять за главный показатель успеха — известность, место, должность, зарплату, недвижимость или размеры семьи? А кто-то в шутку предложил включить число браков, разводов, адюльтеров, любовников и любовниц, которые тоже в известной степени свидетельствовали о широте интересов, полнокровности жизни, успехе у противоположного пола и удачной судьбе... Наконец, решили для начала построить эпюру и бросили жребий – по нелепости выпало начать с пропавшего смельчака Николаева, и потому помянули его. Но потом надумали сперва провести анализ свойств однокурсника, успех которого не вызывал даже самых малых сомнений, поскольку Егоров был на недосягаемой высоте, а его жизненный результат приняли, аж, за девяносто девять процентов. И выше мог оказаться разве лишь президент или начальник Газпрома, у которых, впрочем, помимо жизненных благ было слишком много тревог... Итак, стали откладывать по одной оси определенные свойства, а по другой вехи карьерного роста, а также достатка, но сначала не получалось, а потом дело понемногу пошло. Однако вскоре расспорились из-за размеров официальной зарплаты и трудовых накоплений на зарубежных счетах. Предмет, в самом деле, был спорным: в местных газетах о зарплате губернатора публиковались скромные цифры, а в интернете на два порядка крупней... – Чудаки, это только для дураков губернатор сидит на окладе, а на деле он богаче царя. Наш Егоров, пока стал губернатором обанкротил четыре завода и на свои личные деньги построил приватную гидростанцию, то есть, поставил на дармовую службу целую реку, и теперь его доходу не будет конца... Издалека долго течет река Волга, конца и края нет... – пропел дурашливо кто-то, а остальные молчали, усваивая информацию после водки, коньяка и вина... Да, с такими деньгами теперь можно подобраться к северному золотишку, а заодно откупить земельки и для начала пару тысяч крестьян... Нет, я, видимо, полная дура, но все-таки никак не пойму, каким образом в наше время можно скопить такие деньжищи, и пустить их в оборот у всех на виду. А куда же смотрят наши фискальные службы, наши славные и доблестные органы, куда, наконец, подевались эти самые стукачи?.. – как-то смятенно и обреченно выдохнула горячевская подруга... – А как же все прочие ценности и наши права – на отдых, образование, труд и где, наконец, наши пенсии, сбережения – ради которых мы, русские, положили столько людей?.. – Милая, а дело все в том, что в нашей стране в конце-концов победил не «развитой» социализм, а бобло, и только люди, которые в достатке им обладают, теперь имеют право на жизнь, достоинство личности, неприкосновенность, равенство перед судом и законом, свободу передвижения, здоровье, образование и управление государством... – снова начал ерничать Селиванов, но скоро притих. – Ребята, мы так никогда не доберемся до сути. Причем, может, никто кроме нас это не сделает: просто не одобрят, не дадут, не позволят... А потому давайте скорее двинемся дальше, определим, наконец, хоть приблизительно, размер его денежных накоплений, – призвал к порядку друзей Новожилов, который спешил заземлить. И стали называть разные цифры, сойдясь вскоре на том, что надо принять в расчет процент от стоимости каждого предприятия, которое облагодетельствовал Сашка Егоров, окончательно его доконав... Правда, по поводу размеров отката возникли сомнения, но в результате решили что теперь берут не менее десяти... По этому пустяку спорили долго, будто делили свои, но потом все-таки сошлись и согласились – так как цифры и без того получались астрономические, – чтобы себя попусту не бередить... В самом деле, по балансовой стоимости, которую легко обнаружили в интернете, один автозавод потянул на пятьдесят миллиардов, а еще были химкомбинат, ткацкая фабрика, порт. Губернаторские дачи, квартиры и яхты и считать даже не стали, чтобы не путаться в мелочах. А когда снова подступились к эпюре Егорова, отложили по вертикальной оси – критерием жизненного успеха – в «зеленых» один миллиард... Затем – от простого к сложному – то есть, известным путем, стали сводить воедино эпюры, но вскоре запутались и чуть ни решили все бросить, а потом сошлись все на том, что стоит все-таки подключить к делу компьютер с подходящей программой, чтобы не топтаться на месте, и скорее получить результат. Самые трезвые, Новожилов с Горячевой, тут же засели за ящик и начали его загружать. Однако снова замешкались в свойствах, каждая из которых гнула свое. И, казалось, совершенно невозможно было установить ясную связь и первопричину, которая определяла успех... В самом деле, эпюры знаний и успеваемости, связи порядочности и осторожности, графики правдивости, смелости и т. д., а также пробные линии чести, достоинства и благородства – выгибаясь дугами и сплетаясь — наплодили зыбкую, подвижную, вязкую массу, в которой невозможно было установить первопричины и оставалось только тонуть. Определенно чего-то здесь не хватало, хотя, казалось, исходных данных было уже предостаточно, а к результату даже не подошли... И тогда Новожилов предложил ввести еще один показатель – способность индивидуума к смене базовых представлений – о государственном устройстве, частной собственности, классовой сущности, правах и т. д. Но поскольку в этом случае все значительно усложнялось, было решено окончательно оставить в покое примитивные графики и эпюры и взяться за дело всерьез. Самые опытные засели опять за компьютер, изменили программу, снова начали загружать. Остальные их окружили, подсказывали, глазели, сопели, только иногда отходя, чтобы налить... Между тем, после поправки, предложенной Новожиловым, дело, наконец, сошло с мертвой точки. И на компьютерном графике жизненной парадигмы Сашки Егорова стала все отчетливей прорезаться доминирующая, которая словно погребла под собой все прочие свойства, склонности, устремления и т. д. Однокашники глазам своим даже не верили: да, неужели, кроме скрытости и способности ладить с начальством – остальное все ерунда... Но только вскоре перегруженная машина зависла, так и не показав окончательный результат. А к тому времени многие уже снова спали вповалку или кто-то, собравшись, потихоньку ушел. «Сладкая парочка» – Новожилов с Горячевой – обессилев, стала пить кофе на кухне, договорившись утром продолжить эксперимент. Такая вот у мостовиков помета семидесятых сохранилась закваска: задача поставлена, значит надо решать... Кстати, следующим утром кто-то принес мощный новенький ноутбук, друзья похмелились, снова включили машины и стали работать уже в четыре руки. Причем, оказалось, так слаженно, будто всю жизнь работали в паре: только шелестела клавиатура, менялись файлы, да поскрипывал поношенный пентиум, выдавая промежуточный результат. Кто-то тогда бросил шутку: может, надо было им вместо мостов, тоннелей и прочих искусственных сооружений планировать русскую жизнь: какие свойства воспитывать в школе, а какие искоренять... А то ведь, какая досада: к самому важному делу подпускают каких-то штатных недоученных психологов, липовых педагогов и всяких горе-филолухов – недоносков, папиных сынов и неумех... Между тем, вскоре друзья почти добрались до ответа, но тут опять вскинулся Селиванов и сказал, что надо вводить еще один фактор, без которого по его словам никуда. На него поначалу даже зашикали: в самом деле, и так завели уже целую чертову дюжину свойств. А Селиванов стоял на своем и твердил, что без учета отрицательных качеств этому исследованию грош цена. И тут главный застрельщик Новожилов его поддержал: тоже признал, что, получается, они упустили и подлость, и хитрость, и, наконец, нейтральную осторожность, которые зачастую определяют успех. А Селиванов стал сыпать примеры, и все в конце концов согласились, поскольку амбиции, тщеславие и корысть – не менее важные свойства, без которых наверх путь любому закрыт. А потому уже решили сделать поправки, но тут снова угодили в тупик. В самом деле, как исчислять понятие «подлость», если она по обыкновению скрытна, открывается не каждому и не всегда?.. А поскольку на кону сейчас стояла репутация их продвинутого однокашника Толи Егорова, то не каждый хотел в это дело вникать. Одни не хотели ворошить старое, другие молча взяли в расчет, что как-никак он теперь губернатор, а были такие, которые просто не спешили высказать собственное суждение раньше других. И только запальчивый Селиванов предложил принять это важное свойство применительно к обсуждаемой кандидатуре по максимуму, то есть, заложить в расчет условную единицу, которую по его мнению он заслужил. Горячева, правда, сказала, что ему достаточно половины, и есть негодяи и подлецы пострашней. Но ее подруга тут же начала при всех Горячеву совестить. Открылось, что Егоров, уже будучи в силе, тоже предлагал Светке за покладистость приличное место, но та отказалась, тем самым окончательно расстроив их отношения, которые, впрочем, еще со студенческих пор были загадкой для остальных. Понемногу в разговор вступили другие и многие распалились. Одни припомнили стройотряд, другие – эгоцентризм и хроническое пренебрежение Егорова к периферии, кто-то стал вспоминать, как тот любил изобретательно и вдумчиво угождать. Впрочем, в чистом виде, вроде, подлости не обнажилось, но Селиванов твердо стоял на своем. Ну скажите, а разве не подлость еще в институте влезть в члены партии, попользоваться всласть всеми благами: сделать карьеру, получить роскошные квартиры для себя и детей, дачу, причем, все за государственный счет, а также служебную машину, путевки каждый год на курорт, а потом неожиданно спрятать свой партбилет, откреститься от этой самой ленинской партии, стать демократом, приватизировать предприятия или их обанкротить, и начать, по сути, с простым трудовым народом борьбу?.. В результате поразмыслив, с Селивановым почти все согласились и решили дать низким свойствам Егорова самую вышку, то есть, хотели поставить ему в коэффициенте цифру один... |