Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.
Произведение
Жанр: Просто о жизниАвтор: Владимир Невский
Объем: 12347 [ символов ]
Кузьма Ильич
Кузьма Ильич по старой привычке проснулся задолго до восхода дневного светило. Прислушался к себе, и испугался. Вроде бы сегодня у него ничего не болит. А значит, он уже умер. Он даже ущипнул себя за руку: нет, не спит. Но и не помер. Вздохнул глубоко, потянулся и заулыбался: боль вернулась. Сразу во все тело, во все органы и суставы. Прожитые года, проведенные в непосильном труде, недосыпание, недоедание давали о себе знать.
Он, кряхтя, встал с кровати, прошелся босиком по остывшему за ночь полу к красному углу, где висела старинная икона. Досталась она ему от родителей, которые сумели сохранить ее в тяжелые годы лихолетья и гонения на веру.
– К тебе, Владыко, Человеколюбце, от сна востав, прибегаю и на дела Твоя…, – начал он читать утреннюю молитву.
Потом прибрал кровать, оделся, пригладил седую бородку.
А когда солнце едва поднялось над землей, Кузьма Ильич уже сидел на крылечке и попивал горячий чай. И бросал маленькими пригоршнями пшено копошившимся около крыльца петуху и пятаку рябым курочкам. Это все, что осталось от большого когда-то хозяйства. Держали всю жизнь и корову с лошадью, и овец со свиньями. Многочисленную птицу даже в расчет не брали.
А потом детишки выросли, разлетелись по всему Советскому Союзу, увы, уже давно бывшему. Всех они с супругой поставили на ноги, всех вывели в люди, дав приличное образование. А потом умерла жена, с которой они прожили полвека. И сразу опустело все вокруг. И двор, и дом, да и весь белый свет.
Иногда, правда, щемило сердце от обиды на детей: подолгу не приезжают, писем не пишут. Да все понимал, и находил оправдания столь некрасивым поступкам. Люди они сами уж взрослые, свои семьи, заботы, бизнес. А вот внуки могли бы уважить старика.
Кузьма Ильич смахнул с глаз неожиданно набежавшие слезы.
За забором, у соседей, пробуждалась жизнь. Загремели дверные засовы, зазвенели ведра. Рев коровы и жадное хрюканье свиней. Деревня просыпается, жизнь продолжается.
– Чужая только это жизнь. – Вздохнул Кузьма Ильич. – Моя-то уже заканчивается.
Он посмотрел на свои натруженные, мозолистые, сморщенные, все в коричневых пятнышках, руки. Плотничать начал с пятнадцати лет, сразу после великой победы. Работы было тогда непочатый край. Люди вздохнули, сбросили с плеч тяжесть. Возвращалось радость в сердца да счастье в глаза. Строились, восстанавливали, обустраивались. Весело, с песнями, с надеждами, с мечтой. Завтрашний день рисовался в красочных, сочных красках.
– И почему это рисовался? – возразил сам себе Ильич. – Так оно и было. Каждый новый день приносил новую радость. И надежды сбывались. Благополучие росло. И жили мы все большой и дружной семьей.
Кузьма Ильич прошел в столярку. Давненько он уже ничего большое не делал. Так, лишь по мелочевке: табуретку отремонтировать, штакетину заменить или вертушку на калитку вырезать. Он погладил шершавой рукой чисто обструганные доски.
– Хороший дуб. Выдержанный. Уж сколько лет лежит, дожидается. Ничего, ничего. Вот и пришла твоя пора.
Он брал поочередно ножовку, топор, молоток. Чувствовал, как постепенно, словно нехотя, возвращается в уставшие руки былая сила. Поймал себя на мысли, и грустно усмехнулся в бороду:
– А что? Кто еще лучше меня сделает? В прошлое уходит мастерство. Где сейчас найдешь хорошего плотника, столяра, аль печника? Нигде! Уходит наше поколение, вымирает. А передать мастерство-то и не кому. Не желает молодежь топор в руках держать. Не ходят выводить узоры на наличниках. Не хотят сохранить самобытность и красоту.
Он вышел из столярки и зажмурился от яркого солнышка. Присел тут же, рядом, на пенек, достал сигареты, мундштук, спички. С наслаждением сделал первую затяжку.
Шум за двухметровым забором отвлек его от невеселых мыслей. Это Людмила хозяйничала. Молодая, симпатичная, и очень добрая, девушка. Подошел к забору, заглянул в щелку, так и есть: кормит кур, уток, гусей. Раньше люди и не строили столь высоких изгородей. Это сейчас все попрятались по домам, поближе к телевизору. Закроются с вечера на все замки, засовы, да собак злющих с цепей спустят. Все, те трогайте меня! Ни ворваться, ни достучаться, ни в гости на чаек сходить. В деревне, сколько ни есть домов, все они – «хаты с краю».
– Люся! – окликнул соседку старик. Наблюдал, как та вздрогнула, оглянулась, и было, даже дернулась в его сторону, да остановилась. «Вот, черт старый, – поругал себя Ильич. – Забыл что ли? Ну, не любит девчина, когда ее Люськой кличут». Крикнул громко:
– Людмила!
И она тут же подскочила к забору, встала на лавочку и нависла над стариком:
– Здравствуйте, дядя Кузьма. Как дела? Как здоровье? Может, чего надо? Воды принести, полы протереть? А может чего, и постирать требуется? Я как раз сегодня выходная, и стирку затеваю. – Говорила она быстро и много. Может это просто Ильичу так казалось, с колокольни прожитых лет. «Щебечут, словно птахи».
– Да, нет, – слабо махнул он рукой. – Я вот чего хотел спросить-то, – и замялся.
– Чего, дядя Кузьма?
– Сколько во мне росту-то будет?
Людмила широко улыбнулась. Подумала явно, что совсем старик от одиночества свихнулся. Общения не хватает, вот и задает всякую ерунду.
– Думаю, метр семьдесят один будет. А зачем это вам?
– Ага, – кивнул головой Кузьма. – Сто семьдесят один, значит. Это где-то, – он наморщил лоб. – Тридцать восемь с половиной вершков. Спасибо, дочка.
– Чего? – удивленно засмеялась Людмила, но Кузьма Ильич уже ее не слушал, и поспешно заменил опять в столярку.
– Какую я, все-таки, большую прожил жизнь. – Думал вслух старик, занимаясь измерением дубовых досок. – От лампочки Ильича до…. Как, бишь, их? О! Мобильные телефоны.
В прошлом году старший внук привез деду простенький телефон. Маленький такой, с множеством кнопочек. Долго пытался обучить старика пользоваться им, но, поняв тщетность своих намерений, только посмеялся:
– Архаичная ты древность, дед.
С тем и уехал.
За работой время быстро пролетает. Вот и Кузьма Ильич вдруг почувствовал голод. То было почти забытое чувство. Аппетит он давно не ощущал. Просто знал, что надо есть – вот и ел. А тут, на тебе! Поспешил в избу, что бы ненароком не растерять чувство. С ужина осталось несколько вареных картофелин. Сейчас он их разрезал пополам и обжарил в масле до румяной корочки. Обильно посыпал зеленью. Поел с большим аппетитом. При этом не забывал и о деле:
– Сколотить-то гвоздей мне хватит. Материи тоже. А вот фигурных гвоздей, наверняка, не хватит. До райцентра придется ехать. – Сделал вывод он и тяжело вздохнул.
Раньше отмахать каких-то пятнадцать верст было для него пустяковым делом. Он и попутного транспорта не всегда дожидался. Как говорится: ноги в руки, и айда. Теперь же, даже на автобусе, было для него проблематично. С годами появился непонятный страх. Боялся толпы, ее невежество, невнимательность, озлобленность. Трепетал перед автобусом с его высокой ступенькой, вечно недовольным водителем, который так искусно матерился. Боялся быть кому-то помехой, обузой.
Чай попить он вновь вышел на крылечко. Здесь было уютно и прохладно. Погладил с нежностью перила. Все свое, родное, сделанное собственными руками с добавлением частицы сердца и души. На века сделано. Опять бросил сбежавшимся курам пригоршню пшена, и принялся пить чай с комковым сахаром вприкуску. Чай он любил и уважал, черпая в этом напитке и силы, и бодрость, и веселье. И не понимал тех, кто ищет их в вине. А все так просто, все так очевидно. Спасительная мысль молнией пронеслась в голове, но он ухватил ее за хвост. Прислушался, слабо улыбнулся: за забором услышав говор соседей. Вновь поспешно заменил к забору, повторяя про себя: «Люда. Люда».
– Люда. – позвал он, радуясь, как дитя, что правильно позвал соседку.
– Она через мгновение опять нависла над ним:
Что, деда Кузьма?
– Ты в райцентр, когда собираешься?
– В среду поеду. То есть послезавтра. Вам что-нибудь надо?
– Ага, гвоздей.
– Каких?
– Маленькие такие, с широкой шляпкой. Там еще всякие рисунки на шляпках.
– А! – догадалась Людмила. – Мебельные?
– Да, - обрадовался Ильич. – Мебельные.
– А зачем вам? – в ее глазах мелькнула тревожная догадка.
– Обить кое-что надобно, – пробормотал Кузьма Ильич и, увидев, что куры залезли на крыльцо, опрокинув чашку с остатками чая. – Ах, окаянные. – Он бросился от забора.
После обеда его совсем разморило. Глаза слипались, хотелось чуток вздремнуть. Но натура вот только…. Если у него было какое-нибудь дело, да дело по душе, то никакая сила не могла оторвать от него. Забывал про все на свете. Вот и сейчас он поспешил в столярку.
За работой незаметно промчалось еще несколько дней. Кузьма Ильич закончил работу. Итоги ее полностью удовлетворили старика. Крепкий, красивый и прочный. Как все то, к чему прикасались его умелые руки. Поколение мастеров, которое работало на совесть, вкладывая все умение и душу, становилось уже легендою.
Уставший и довольный самим собой, он сидел на крылечке с чашкой свежезаваренного чая и провожал очередной прожитый день. Он убегал на запад, на смену уже спешили сумерки, со своей приятной прохладой.
– Привет, Кузьма Ильич. – Раздался совсем рядом басистый голос Василия, супруга Людмилы.
– О. соседушка, – обрадовался Ильич, посторонился. – Милости просим. Садись, чайком побалуемся.
– Это можно. Это мы с превеликим удовольствием. – Согласился Вася. Сел, достал пачку сигарет. – Как здоровье, дедушка?
– Да ничего, вроде.
– Ничего. – Задумчиво повторил сосед. Молчком выкурил сигаретку. – А ну-ка, пойдем к тебе в столярку.
– Зачем это? – как-то немного, больше от неожиданности предложения, испугался Ильич.
– Пойдем, пойдем. – Василий встал и помог подняться старику.
Пересекли небольшой двор, зашли в столярку. Ильич включил свет.
– Я так и подумал. – Выдохнул Вася. Посередине столярки стоял готовый гроб, обитый красным материалом. – Что это?
– Мой новый, и последний, дом. Вечное пристанище.
Тут же, в углу, и крышка, и крест.
– Кузьма Ильич, – начал было говорить Василий, но старик только обреченно махнул рукой, и «с металлом» в голосе (сам уже не подозревал, что еще может так) сказал:
– Перестань, сынок. Мы же не малые ребятишки, чтобы играть в такие игры. Мне уже за семьдесят. И все чаще чувствую зов предков своих. Они заждались меня.
Они вышли из столярки, которую Ильич бережно закрыл.
– Вот и хорошо, что ты знаешь. И раз такое дело, то у меня и разговор к тебе имеется. Пойдем на крылечко, выпьем по стопочке чая.
Его пришлось разогревать, и в ожидании выкурить еще по одной сигаретке.
– Ты, Василий, очень хороший человек. Да и жену себе ты выбрал подстать. Ко мне вот хорошо всегда относитесь, заботитесь о старичке никчемном.
– Кузьма Ильич, – Вася осторожно положил руку на щупленькое плечо старика. – Зачем благодарить? Если уж на добро не отвечать добром, что тогда получится?
– На детей своих надёжи мало. Не успеют все приехать, в срок не похоронят. Далеко их судьба-то забросила. Так, что не обессудь: займись ты уж этим.
– Хорошо, дед.
– Гроб и крест готовые, ты и сам видел. Ограду и памятник я себе еще пять лет назад припас. Когда еще кузнец Степаныч здоровым был, с наковальнею дружил. Они у меня вон, в том маленьком сарайчике стоят. Место на кладбище я, кажется, тебе еще на Радуницу показывал.
– Показывал, – кивнул головой Василий.
– Деньги на похороны, да на помин души я собрал. Они у меня за иконой спрятаны. Ты их сразу возьми, что бы потом по деревне никакие разговоры, да пересуды не ходили. Люди ныне сам знаешь, какие озлобленные.
– Звери, – повторил жест сосед.
– А все мои инструменты можешь хоть завтра забирать. Все одно, я больше не прикоснусь к ним. Я закончил свой последний заказ, – и Кузьма Ильич тяжело вздохнув, низко опустил голову.
Да ревеню опускалась ночь. А с ней и относительная тишина. Только сверчки застрекотали, да собаки то там, то тут, напоминали о себе.
– Баньку-то завтра думаете топить?
– А как же? Суббота же. Мы крикнем тебя, Кузьма Ильич.
– Вот и ладненько. Чистым и помирать не так страшно.
Больше ничего не говоря друг другу, они разошлись.
Старик прибрался на маленькой кухоньке. Любил он, как и покойная супруга, порядок и чистоту. Чашку на полку, ложку в коробку, кастрюлю со сковородой в тумбочку. Огляделся: хорошо, чисто.
Прошел к иконе:
– В руце Твои, Господи Иисусе Христе, боже мой, предаю дух мой: Ты же меня благослови, Ты мя помилуй и живот вечный даруй мне. Аминь. – И трижды осенил себя крестным знамением.
Copyright: Владимир Невский, 2013
Свидетельство о публикации №314048
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 26.11.2013 06:53

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта