Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.
Произведение
Жанр: РассказАвтор: Ольга Емельянова
Объем: 29678 [ символов ]
Детский свитер
Оля любила летом проснуться пораньше и прямо с постели, не умываясь,
выйти босиком во двор, пройтись по саду, пригибаясь под тяжелыми
ветками яблонь, и обязательно зайти в густой малинник. Ей нравилось
срывать бархатистые красные ягодки, покрытые прозрачными капельками
росы, и по одной класть в рот, жмурясь от удовольствия. После этого
можно было идти в летнюю кухню, где ее ждала кружка холодного молока
- парное она не любила - и свежеиспеченная пышка с медом. Обычно Оля
завтракала одна, иногда с братом Витей, потому что папа и дедушка к
этому времени уходили на работу, мама возилась в огороде, а бабушка
молилась в доме.
Дом построили папа с дедушкой перед самым Олиным рождением, это
бабушка рассказывала. А раньше они жили в квартире, которую мама
называла казенной. Такие квартиры давали тем, кто работал в карьере.
Что такое "казенная квартира", Оля не знала, но слышала от папы, что в
карьере добывали камень-кварцит, а потом возили его в райцентр на
станцию и грузили в вагоны. Еще папа говорил, что в далекой Грузии
кварцит добавляли в огромные печи для выплавки металла, поэтому
каждый год в рабочем поселке отмечался день металлурга. Каким образом
камень может быть добавкой для металла, Оля не понимала, но их поселок
считался богатым - здесь были и клуб, и детский сад, и почта, и столовая,
и даже медпункт. И зарплату рабочим платили приличную, - так бабушка
говорила.
 
Бабушка Анюта, папина мама, сама никогда не работала, считая это
мужским делом, хотя и домашними хлопотами себя особо не утруждала.
Она часто молилась перед иконами в своей комнате и читала толстые
церковные книги. В свои шестьдесят лет она и одевалась, как монашка -
всегда в темной сатиновой кофточке навыпуск, в такой же темной, иногда
с мелким цветочным рисунком, юбке до пят, собранной на талии резинкой.
И обязательно в простом платке, повязанном так, что в острый
треугольник над морщинистым лбом виднелись черно-смолянистые волосы
с едва заметной сединой. Дедушка подшучивал над бабушкой, что она
ростом не вышла – едва доставала ему до плеч, а от частых постов ее
фигурка усохла и слегка ссутулилась. Зато бабушка всегда легко
двигалась и не любила нерасторопных, как часто называла Олину маму и
дедушку.
На своей половине дома она иногда собирала таких же, как она,
верующих, пела с ними заунывные песни, читала псалмы, а иногда
раздавала деньги - как милостыню. Оля частенько заходила к бабушке
посмотреть на новых людей - интересно же! - и послушать, о чем они
говорят, за что мама ругала бабушку.
- Мамаша, зачем Вы девчонке голову забиваете всякими глупостями?..
- Нюся, рази эт глупости, - возмущалась бабушка, сверля ту черными
глазами, - нешто Бог девчонке повредит?..
- Ага, не повредит... Только пользы с этого, как с козла молока, -
сердилась мама и уводила дочку.
 
Перед дедушкиным возвращением бабушка выпроваживала гостей. Не то,
чтобы она боялась деда - просто не хотела лишних объяснений. Дедушка
Миша работал на лесопилке и приходил домой похожим на деда Мороза:
высокий, крепкий и статный, с добрыми голубыми глазами и густыми
бровями, присыпанными опилками. Из-под льняной кепки, прикрывавшей
обширную лысину, выглядывал венчик светлых кудрявых волос. В
сильных мозолистых руках дед всегда носил деревянный ящик с
инструментами – как отличный плотник он всегда был нарасхват, многие
односельчане нуждались в его услугах и хорошо их оплачивали.
Особенно трепетно бабушка относилась к нему в день получки: покупала
«чекушку», хотя в обычные дни не разрешала деду ни пить, ни курить,
сама накрывала на стол и суетилась вокруг мужа.
- Кушай, Мишаня, кушай. В жизни нашей весь барыш – токмо выпьишь да
поишь, - с улыбкой приговаривала она, подливая водку в граненую стопку
расчувствовавшегося деда, который тут же отдавал бабке кровно
заработанные.
- Куропаточка ты моя... - От усталости и алкоголя дедушка хмелел и
валился на кровать, отделенную от иконостаса пестрой ситцевой
занавеской.
В такие дни бабушка не беспокоила его, хотя обычно долго стояла на
коленях перед иконами, шепча молитвы и отбивая поклоны. Иногда её
усердие будило деда, и он сердился:
- Антоновна, вихор тебя-т подыми... Доколь ты будешь стукать башкой об
пол?.. Уймись, дай поспать…
Оля всегда с нетерпением ждала его прихода и, увидев, как дедушка
открывает калитку, бежала ему навстречу. Дед брал ее на руки и
непременно доставал из кармана широких штанов дешевую конфетку -
ириску или леденец, а внучка чмокала его в щеку, заросшую за день
светлой щетиной. По сложившейся привычке дедушка щекотал пышными
усами Олины щечки, зарывался носом в белесые шелковистые кудряшки и
только потом опускал ее на землю. Дед любил внучку и баловал её, даже
трехколесный велосипед купил ей на зависть подружкам, чтобы она могла
кататься по двору, а в непогоду - по просторному дому.
 
Свою маму Оля считала очень красивой, в ее понимании та была главной в
доме после бабушки. Она тоже не работала, но тащила на себе все
хозяйство: ухаживала за коровой, свиньями, курами и утками,
обрабатывала два огорода, стирала и готовила на две семьи. Характер у
мамы был строгий, и Оля ее побаивалась. Тем более, мама запросто могла
поставить ее в угол, а то и отшлепать за разбитую тарелку, опрокинутую
чашку с молоком или порванные сандалики – непоседа не умела спокойно
ходить, носилась, не глядя под ноги, часто спотыкалась и падала.
Например, сегодня тоже не обошлось без происшествий. Оля первый раз
надела сшитое мамой легкое штапельное платьице – вишневое, в белый
крупный горох, едва прикрывавшее острые коленки, с пышными
рукавами-фонариками и одним накладным карманчиком с красивой
оборкой. Торопясь показать обновку подружке, егоза вылетела из дома и
случайно - ну, конечно, случайно, не специально же! - зацепилась
карманом платья за гвоздик и выдрала кусок ткани. Ну, спрашивается, кто
вбил этот дурацкий гвоздь в забор, отделявший двор от сада, прямо
напротив крыльца?.. От жалости к себе девочка ревела даже громче, чем
от увесистой маминой затрещины: так жалко стало испорченное новое
платье, которое еще никто не видел и не оценил! По правде говоря, у Оли
и старых-то немного - три штуки всего, но такого красивого платья у нее
еще не было...
Вчера ей тоже попало. Она забыла закрыть калитку, когда вышла за двор,
а куры выбежали следом, пролезли под соседской изгородью и поклевали
помидоры у тети Маруси. Та прибежала к маме и давай кричать, что
надоело ей выгонять чужую птицу с огорода, мол, смотреть надо за своими
курями, а не можете уследить - запирайте их в сарай. И вообще, мол,
нечего ходить к нам за колодезной водой, ходите к колонке - на углу для
кого поставили?..
А позавчера опять промашка вышла. Дедушка Миша покрасил пчелиные
ульи зеленой краской, которая так соблазнительно блестела и
переливалась на солнце, что Оля не утерпела и палочкой нацарапала на
гладкой крышке имя брата - "Витя". Написать свое имя она побоялась -
сразу ведь догадаются! Конечно, мама сначала всыпала брату, который
был старше Оли на четыре года, а после его клятвенных заверений, что
это не он сделал, добралась и до маленькой писательницы. Правда, на
следующий день Витя отомстил ей: угостил сестру сосательной
«барбариской», которая во рту у девочки превратилась в огнедышащего
дракона. Дело в том, что он натёр леденцовую карамельку горьким перцем
с грядки. Витя довольно смеялся, Оля плакала от обиды, полоская рот, а
раздосадованная мама отвесила обоим подзатыльники.
 
Бабушка обычно защищала внучку, как младшенькую, часто уводила в
свою половину и рассказывала интересные истории, шутки и прибаутки.
- Давно энто было, тадысь мы на Рязанщине жили, в деревне Пчелиновке,
- начала очередную байку бабушка, - удумала я с двумя подружками
сходить в дальнюю церкву за кордоном, а иттить к ней надоть было скрозь
чащу, - привычным жестом она утёрла концом платка свой крючковатый
нос.
Оля видела только жиденькую рощицу на краю села, поэтому чаща
казалась ей чем-то тёмным и страшным, а «кордон» - большим щитом из
картона...
- Штоб поспеть к заутрене, вышли засветло. Лес встренул нас прохолодой
да теменью, ажник страшно стало, но мы шутковали да смеялись. Вышли
на поляну, а там – батюшки! – бабушка картинно всплеснула руками, -
волки!.. Шепчу девкам - мол, молитву читать надобно, но слова-то враз
повылетали, получалось токмо: "Отче… отче… отче наш..." С перепугу мы
вжались спинами друг в дружку, а волки-то подбежали и ну тыкаться
носами в наши животы, - бабушка сложила ладонь со скрюченными
пальцами в виде волчьей морды и показала на внучкином животе, как
волки тыкались и тяжело дышали, - фффу… фффу… фффу...
Девочку охватил ужас, но она слушала, затаив дыхание.
- Гляжу на чёрные пасти с острыми зубами да красными слюнявыми
языками и мыслю, мол, конец пришёл – щас от нас одни мослы останутся.
Ан нет - волки обнюхали, отошли маленько и сели вкруг нас. Сидят да
зыркают глазишшами. Уж и не знаю, скока они так сидели. Потом один
встал - видать вожак - и пошел прочь, за ним другие, цепочкой. А
последний-то идёт да всё обертается, будто воротиться хочет…
- И что, он вернулся?.. – шепотом спросила Оля.
- Што ты, милка!.. Я б тута нонче не сидела, - её тонкогубый рот
растянулся в улыбке, а черные глазки хитро сверкнули из-под безволосых
надбровий. – А тады ни я, ни мои товарки с места не сошли - так
перепужалися. Так и сидели в лесу цельный день, пока нас деревенские
не подобрали, когда уж с обедни вертались…
Оля так реально представила себе эту картину, что почувствовала даже
запах волка, которого ей напоминал теть Марусин Полкан, посаженный на
цепь.
 
В следующий раз бабушка рассказала, что ходила в школу всего одну
зиму вместе с дедушкой, когда он учился на рабфаке. Она тихонько
сидела на последнем ряду, слушая и запоминая, о чем говорили. Как
только выучила буквы и научилась читать, бросила школу, даже не усвоив
грамматику. Так она и писала без всяких правил, - как говорила, как ей
слышалось, без точек и запятых.
А ещё Оля учила с бабушкой буквы, и та хвалила девочку за хорошую
память. Стишок про крокодила, который солнце проглотил, внучка знала
наизусть. Бабушкины гости удивлённо ахали, когда пятилетняя девочка
"читала" им про украденное солнце, сосредоточенно глядя в книжку и
переворачивая страницы в нужном месте. Как-то незаметно для самой
себя Оля научилась читать по-настоящему: сначала по слогам, а через
месяц - уже вполне прилично. Перечитав все детские книжки в доме, она
принялась за бабушкины. Та показала ей, как надо произносить
непонятные значки, и девочка с легкостью освоила старославянский стиль
со странными иероглифами, хотя так ничего и не поняла из жизни
апостолов и пророков. Потом она полезла на папину этажерку с книгами и
выбрала самую красивую - толстую книжку в красивой обложке с
позолоченным переплётом. Прочитав, что это сказки под названием
"Тысяча и одна ночь", она решила, что осилит и ее. Олю распирало
желание удивить соседских мальчишек и похвастать, что она читает
взрослую настоящую книгу, поэтому она выходила за ворота, садилась на
лавочку, клала книгу на колени и читала, когда те возвращались из
школы. Но взрослые ребята не верили, что пятилетняя девочка умеет
читать, и посмеивались над ней. Да и сказки эти она так и не поняла, как
и жизнь святых...
 
Папу Ваню, который всегда умел создать возле себя веселье, Оля
обожала. Он казался ей очень высоким и красивым. Поправив
непослушный кудрявый чуб, сверкая голубыми глазами, папа часто брал
дочку на руки и легко подбрасывал вверх. Летала Оля высоко, аж дух
захватывало, а потом, прижавшись к его пропахшей бензином куртке,
счастливо смеялась. Папа работал шофёром и, если не торопился с обеда,
сажал дочку в кабину самосвала, чтобы прокатить до конца улицы. Он
любил детей, но когда те ссорились из-за места за столом или из-за того,
кто первым будет купаться в жестяном корыте, всегда просил сына
уступить младшенькой. Витя недовольно соглашался, приглаживая свой
выстриженный под "полубокс" темный чубчик.
Папа рассказывал, что в молодости бабушка любила петь и плясать, пока
не стала такой богомольной. Однажды вечером он поставил пластинку с
"Валенками" в новенькую радиолу и попросил дочку потанцевать. Девочка
неумело топала ногами и громко подпевала Лидии Руслановой, не
догадываясь о замысле отца. Бабушка, отбивавшая в святом углу поклоны,
услышала за стеной песни и пляски и сразу прибежала. От ее взгляда Оля
тут же юркнула под стол, прикрывшись скатертью. Бабушка шумела на
отца, а тот покатывался от смеха, чуть не падая с деревянной табуретки,
им же сделанной, и подмигивал выглядывавшей из-под плюшевой
скатерти трусихе. Почему ему доставляло удовольствие дразнить бабушку,
Оля не понимала.
Иногда бывало, что мама не разрешала ему брать дочку на руки:
- Ванюша, опусти её – уронишь, ты же пьяный, – но папа никого не
слушал.
Девочке нравилось летать, вот только к запаху бензина в такие дни
примешивался и другой – резкий и неприятный. Правда, папино веселье
могло легко перейти в буйные выяснения отношений с мамой.
Выставленная за дверь в такие моменты, Оля слышала мамины упрёки
сквозь слёзы - "Ты же обещал бросить пить... Опять от тебя женскими
духами пахнет..." – и громкие папины выкрики. Девочка не любила
скандалы, в такие дни ей становилось очень жалко маму, а папу она
начинала бояться. Если скандал грозил перерасти в драку, то появлялся
дедушка, заключал забияку в свои железные объятия и держал, пока тот
не успокоится. Успокоившись, папа опять становился добрым и веселым...
 
Осенью мама сказала, что врачи обнаружили у папы язву желудка.
Сначала его долго лечили в районе, а потом дали направление на
операцию в Ростов. Отпраздновав с детьми новый, тысяча девятьсот
шестидесятый год, мама повезла отца в областную больницу.
- Бабушка, а как же моё деньрождение?.. - волновалась Оля.
- Скока тебе годков-то будет?.. – улыбаясь, экзаменовала бабушка.
- Шесть, я уже большая, - девочка показывала ладошку и выгнутый в
суставе большой палец правой руки, очень похожий на бабушкин.
- Будуть табе аменины... – решилась бабушка, а внучка засияла голубыми
глазками из-под пуха бесцветных ресниц и улыбнулась тонкими губками.
Подружки именинницы остались довольны - бабушка Анюта играла с ними
в прятки, рассказывала смешные истории, угощала вином из красивого
графина, как взрослых. И не страшно, что вино напоминало компот и чуть-
чуть пахло валерьянкой...
 
После операции папе стало лучше, но ненадолго - вскоре болезнь
вернулась. Он сильно похудел, лицо с резко выступающими скулами
приобрёло землисто-желтый оттенок, глаза потухли и выражали только
страдание. Родные шептались, что у него рак, а вслух старались ободрить,
мол, скоро ты поправишься. Ещё Оля слышала от бабушки, что врачи
согласились на операцию, только увидев беременную маму. И что у папы
вырезали почти весь желудок, поэтому он так мало ест. Девочка не
понимала, как рак может жить в человеке, но взрослые говорили, что рак
ест папу слишком быстро.
 
Весной родилась сестричка Нина, которая немного разочаровала Олю, -
она показалась ей слишком маленькой, худенькой и некрасивой. Папа
смотрел на Ниночку и говорил, что очень рад, но почему-то плакал. После
родов мама разрывалась между малышкой и папой. Тот уже не вставал с
железной кровати с пружинной сеткой, на которую положили матрац,
большую пуховую перину и кучу подушек. Мама сама делала ему уколы и
готовила для него протертые супы и жидкие каши.
Оля почти не узнавала папу - из веселого, доброго и молодого мужчины
он превратился в худого, костлявого и сварливого старика. Он требовал,
чтобы с ним постоянно кто-то находился, поэтому у его постели днем по
очереди дежурили бабушка - иногда с Олей, дедушка и Витя, а ночью –
только мама. Когда начинался очередной приступ, папа кричал, что хочет
умереть, даже потянулся как-то за случайно оставленными возле него
ножницами, но мама успела их убрать. Между приступами просил у мамы
прощения за то, что не ценил и обижал её, когда был здоров, и мечтал,
как они хорошо будут жить, если он поправится. А потом опять
капризничал, что в спину давят подушки, и мама в который раз
перебивала их руками. Мама валилась с ног от усталости и недосыпания, и
один раз попросила бабушку Анюту приглядеть за больным ночью. Среди
ночи Оля проснулась от крика отца:
- Мамаша, как тебе не совестно! Нюся спала в соседней комнате и то
услышала, как я палкой стучал об пол - прибежала, а ты на полу спала,
почти рядом со мной – так не добудишься!.. Толку-то от твоей показной
любви… Уходи на свою половину, видеть тебя не хочу!..
 
Летом дедушка ждал в гости племянника из Москвы, Васю, которого Оля
не видела раньше. Вася оказался взрослым дядей – во всяком случае,
после школы он то ли работал, то ли где-то учился - и заядлым
рыболовом. Вдвоём с Витей, который обрадовался дяде больше всех, они
подготовили удочки, накопали червей и собрались на дальнее озеро. Оля
не могла пропустить такое мероприятие, она представляла себе, как будет
интересно в походе, как здорово и весело идти к незнакомому озеру,
ловить в нем рыбу, можно даже искупаться! Но ребята отказывались брать
её с собой.
- Ты понимаешь, что мы рано-рано проснемся и пойдем пешком, а это –
шесть километров, ты не дойдешь, – убеждал ее дядя Вася.
- Я дойду, дядя Вася! Не смотри, что я маленькая, я много хожу и бегаю -
и ноги не устают!
Оля часто упрашивала Витю брать ее с собой, в чем брат ей почти не
отказывал. Теперь она уговаривала гостя и ходила за ним по пятам до тех
пор, пока тот не согласился.
- Ну, ладно, Олька, но смотри у меня! Будешь ныть, что ножки устали,
никогда больше не возьму на рыбалку. И учти - на руках тебя не понесу.
- Не буду ныть, честное слово, - распахивала глазёнки счастливая девочка
и в подтверждение своих слов решительно трясла крупными белыми
кудрями.
Надо отдать ей должное, держалась она молодцом. Проснулась без
задержек, дошла к озеру сама, не капризничала и даже не шумела, когда
ловили рыбу. Вася дал и ей маленькую удочку, чтобы она не мешала
мужчинам, показал, что надо делать, если утонет поплавок. Оля не знала,
что на её крючке наживки не было, и сосредоточенно смотрела на
красный шарик. Солнце пригревало, девочке становилось жарко даже в
ситцевом цветастом сарафане почти до щиколоток, но снять его при дяде
Васе она стеснялась. Тогда она сбросила легкие сандалики и босиком
осталась стоять на теплой влажной траве. Поплавок вдруг начал прыгать в
воде, с громким визгом девочка дёрнула удочку, и прибежавшие ребята
увидели у ног возбужденной рыбачки… рака.
- Сколько ловлю, а такое вижу в первый раз! – смеялся Вася, показывая
Вите удочку. – Смотри, рак клешней ухватился за леску, резкий рывок -
он даже клешню не разжал.
Оля сияла от радости, что она такая ловкая! Витя, несмотря на то, что ему
ещё не исполнилось и десяти лет, тоже оказался на высоте и таскал рыбку
за рыбкой. Он разгорячился, его симпатичная мордашка разрумянилась,
кончик прямого носа покраснел и местами облупился под жарким солнцем,
а пухлая нижняя губа оттопырилась от удовольствия. Брат снял легкую
рубашку в клеточку и сшитые мамой шаровары, собранные резинками на
щиколотках, и остался в черных трусах почти до колен.
Возвращение домой далось Оле намного труднее, да и кушать хотелось
так, что живот сводило, но девочка шагала молча, держась за руку
старшего брата. Витя, посмотрев на уставшее, запыленное, но довольное
лицо сестры, похвалил её:
- Ну, ты молодец, Олька, умеешь вести себя, когда захочешь!..
Дома рыбаки накинулись на постный борщ, который даже подогревать не
стали. Проглатывая вместе с борщом слова, Витя расхваливал добычу: два
сазана, пять щук и полведра другой рыбы - помельче. Папа услышал и
попросил показать ему улов. Ребята поставили в его комнате большое
корыто, налили туда воды и положили две рыбины. Огромные, ещё живые
сазаны медленно и важно плавали, шевеля большими усами и плавниками,
а папа смотрел на них и плакал. Рядом с корытом стояли дядя Вася и Витя.
Дядя Вася прятал глаза, которые подозрительно покраснели, а Витя шумно
сопел и то и дело вытирал рукавом рубашки глаза и нос…
 
После Васиного отъезда Оля просила Витю, чтобы тот научил её ездить на
двухколесном велосипеде. Брат, устав объяснять, что она ещё маленькая,
выводил велосипед на дорогу, держал одной рукой руль, второй -
придерживал сидение, а сестра просовывала ногу в раму, и крутила
педали.
- Смотри, Витя, смотри, - я еду, у меня получается, - кричала девочка, и
дети заразительно смеялись…
Играть в куклы с девчонками Оля не очень любила, ей больше нравилось с
соседскими мальчишками бегать по поляне и играть в войну или ловить
шпионов, прячась за кустами и ползая в траве. Особое удовольствие она
получала, когда брат и его ровесники изредка разжигали за двором
вечерний костер и вели неторопливые беседы. В ожидании печеной
картошки Оля ела хлеб с маслом и солью, выданный мамой, и смотрела,
как рыжие языки пламени лизали обрезки фруктовых веток, собранных в
своем и соседских садах, превращая их в красные угли.
 
Когда у Вити начались занятия в школе, Оля опять стала ходить
"хвостиком" за бабушкой. В последнее время та часто плакала и ругала
себя:
- Эт на мне грех... Детей-то у меня долго не былО, я молилась об том, што
хочу дитя хоть на временное поглядение, а не костей погребение, -
бабушка часто рифмовала и придумывала новые слова, - вот Бог и
прибират Ванюшу вперед меня... Помню, мальчонкой он шибко захворал,
уж я молила - не нагляделася, мол... И всю войну об нем тужила, в
евойную часть стишки высылала - мол, немца бей, голубчик мой, да
вертайся ты живой... Ванюшка потом сказывал, што письмо-то при всем
строе читывали - больно пондравилось, аж слезу вышибло!.. А давеча
скумекала, што и просить боле не смею...
Внучка не совсем понимала, что значит "Бог прибирает". Но папе
становилось всё хуже, он всё чаще просил маму сделать укол раньше
срока, а та со слезами говорила, что не может, мол, морфий дают строго
по рецепту - на лишний укол не хватит.
В одно хмурое осеннее утро Оля проснулась позже всех в доме. Она
побежала в папину комнату и увидела, что все родственники столпились у
кровати и по очереди прощаются с ним, украдкой вытирая слёзы.
- Мамаш, - тихо позвал отец бабушку, глядя на ковёр у кровати, - ты
видишь апостолов?..
Оля тоже посмотрела на ковёр, но ничего не увидела, а бабушка серьёзно
спросила:
- Каво ты углядел, Ванюша?..
- Петра и Павла... Они за мной пришли?..
- Да уж, видать, за тобой - народился ты в аккурат на Петра и Павла... -
бабушка утёрла слёзы, - Ванюш, а с сынком-то хошь проститься?..
- Да, хочу, позови…
Растерянный Витя подошел к кровати, отец сначала что-то говорил - Оля
не слышала - а потом прижал сына так крепко, что присутствующие в
испуге начали силой разжимать папины руки. Олю подтолкнула к
бледному и почти безучастному отцу тоже бабушка. По её подсказке
девочка спросила:
- Папа, ты меня видишь?..
- Вижу… - тихо произнёс он, даже не глянув на дочку.
Оля увидела, как у него дернулся подбородок пару раз, словно папа
проглотил что-то невкусное. Потом он беззвучно выгнулся, откинув назад
голову, и замер с остановившимся взглядом, а за Олиной спиной страшно
закричала мама.
- Ваня, Ванечка, на кого же ты меня покинул с тремя детками?.. Мама,
мамочка, как мне жить?..
У бабушки Моти, приехавшей поддержать маму, по морщинистому лицу
катились слёзы, и она тихо гладила мамины волосы и плечи...
Бабушка Анюта начала давать указания насчет похорон, родичи
засуетились, и девочке не у кого было спросить, что означает это
страшное слово, которое слышалось со всех сторон - "умер"…
 
Оля видела, как убивается мама, сердечко сжималось от жалости к ней, но
как ее поддержать и выразить свою любовь - она не знала. Когда та
собралась идти на почту давать телеграмму, дочка увязалась за ней.
Стараясь не бежать, девочка молча семенила рядом, держась за мамину
руку, а потом собралась с духом и сказала:
- Мамочка, не плачь, мы теперь всегда будем с тобой вместе, правда
ведь?...
- Да, дочечка, правда, - печально ответила мама, и Оля почувствовала
себя почти счастливой...
После папиных похорон мама устроилась на работу ночным сторожем в
детский сад, куда брала с собой полугодовалую Ниночку, там и
отсыпалась, если удавалось, а днём занималась домашним хозяйством.
Дедушка пилил и колол дрова с Витей, засыпал уголь на зиму в сарай,
выполнял другую мужскую работу по дому. Витя задавал корму корове,
свиньям и домашней птице. Оля тоже помогала, как умела, суетилась,
стараясь сделать всё быстро, и как-то неловким движением разбила
чашку. Мама накричала на неё и отшлёпала. Потрясенная, девочка
пришла в слезах к единственному человеку, готовому всегда выслушать, -
к бабушке:
- Как она могла?.. Я ведь совсем не виновата, ну, может чуть-чуть… Мы же
с ней договорились... что теперь... когда нет папы... будем дружить, а
она… Я ей не нужна, она меня не любит... - говорила Оля сквозь слезы и
всхлипы.
Бабушка обняла внучку и погладила по голове:
- Эвон, милка, куды хватила – не любить… Нешто мама со зла?.. Чай,
скрутно ей, вот маленько уймется - всё и пойдёть на лад, ты не
сумлевайся.
И, чтобы сменить тему, бабушка с улыбкой предложила:
- Хошь, историйку антиресную скажу?..
- Расскажи... только не сильно страшную, - всхлипывая и размазывая
ладошкой слёзы по обиженному личику, согласилась внучка.
- Ну, коли так, слушай... - бабушка уселась поудобнее, затянула узел
платка, привычным жестом утерла уголки тонких губ - большим и
указательным пальцами, и начала:
- В войну, будь она окаянна, наши солдаты дней пять к ряду выходили из
окружения, но заблукали-таки в темноте. С устатку и неевши, они уж и
надёжу потеряли. И вдруг, середь ночи на небе объявилось облако, а на
ём – как есть! – Богородица, да ишо рукой указыват, куды иттить...
- А кто такая Богородица?.. - спросила девочка.
- Дак на моих иконах - дева Мария с младенцем, нешто забыла? - бабушке
не нравилось, когда её перебивали, - об чём энто я?.. Ах, да… В обчем, в
лесу враз светло стало - прям день деньской…
- И они вышли из леса?.. – спросила Оля, живо представив Богородицу с
бабушкиной иконы.
- Вышли в аккурат к своим!.. Апосля многие уверовали, что Бог-то есть…
Оля слушала бабушку и думала о маме. Как ей хотелось попросить
Богородицу, чтобы та и маме помогла найти верную дорогу, на которой
Оле всегда хотелось быть рядом!..
 
После долгой зимы наступила весна, а потом лето - последнее Олино лето
перед школой. Ей очень хотелось в школу, не терпелось узнать что-то
новое и интересное, познакомиться с новыми друзьями. Мама сказала, что
нужно купить школьную форму, портфель и учебники, и они поехали в
райцентр за покупками. Оля любила те редкие моменты, когда оставалась
с мамой наедине - тогда ей казалось, что мама не такая строгая и любит
ее, просто не привыкла говорить ласковые слова.
Все-таки девочка изменилась после смерти папы - теперь она чувствовала
себя взрослой, а младшенькой считалась Ниночка. Оля слышала, как мама
и бабушка тревожатся - не повлияла ли папина болезнь на ее здоровье?
Достаточно ли она прибавляет в весе? Вовремя ли стала на ножки,
вовремя ли прорезались зубки?.. А Ниночка подрастала и становилась
такая красавица - пухленькая, с симпатичными ямочками на щеках, с
такими же, как у Оли, голубыми глазками и белыми завитушками на лбу.
Незаметно для себя Оля привязалась к сестричке, меняла ей пеленки и
ползунки, носила на руках, кормила и поила из бутылочки, укачивала в
кроватке, которую смастерил дедушка.
 
Летом из далекой Калмыкии приехала погостить мамина сестра, тетя
Шура, которая работала геологом. Оля не знала, что такое "геолог", но
видела, с каким уважением мама относится к младшей сестре - значит это
что-то очень важное! Тетя Шура всем привезла гостинцы, весело раздала
племянникам и хотела уже закрыть чемодан, как Оля увидела в нем
синенькую кофточку, не удержалась и спросила:
- А это для кого?..
- Это я свитер на продажу взяла, чтобы дорогу окупить, - тетя Шура
смутилась. - Нюся, он очень дорогой для подарка... Но, в принципе,
Олечка может примерить...
Девочка посмотрела на маму - та молчала, осторожно расстегнула
застежку на плече с маленькими желтенькими пуговицами, надела
свитерок и застыла перед зеркалом. Такой вещи у нее никогда не было, и
снимать ее не хотелось!.. Связанный из тонких шерстяных ниток цвета
синего неба, с разноцветными манжетами и воротничком, отделанным по
краю желтой полоской, свитер так подчеркивал голубизну Олиных глаз!
Она представила, как неспешно - не бегом, нет! - пройдется по улице,
зайдет в магазин, и все вокруг будут говорить вслед: "Какая красивая
девочка, какой чудный свитерок"!.. А её так редко хвалят - разве что
бабушка...
И тут Оля услышала решительный мамин голос:
- Шура, сколько ты хочешь за него?
- Двадцать рублей...
- Я беру его!
Оля не верила своим ушам. Мама, ее строгая мама, которая, казалось бы,
ее не любила, готова была отдать треть своей зарплаты за эту вещицу! В
горле у девочки почему-то стало тесно, в глазах защипало, но грудь
переполняло такое счастье - ее любят!
- Пойдем за деньгами, дочечка, - мама протянула руку и ласково
посмотрела в счастливые глаза дочери...
Copyright: Ольга Емельянова, 2018
Свидетельство о публикации №311120
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 09.11.2018 22:27

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.

Рецензии
Виктор Федоров[ 08.12.2014 ]
   С удовольствием прочитал рассказ и спешу высказать свое мнение о нем. Замечательный сюжет, прекрасный слог и великолепный финал. Все в рассказе на месте, все к месту, ничего лишнего. Огромное Вам спасибо за испытанные при чтении эмоции! Удачи Вам, Ольга и творческих успехов!
 
Ольга Емельянова[ 08.12.2014 ]
   Виктор, спасибо Вам за высокую оценку и поддержку! И Вам успехов!
Вера Соколова[ 11.12.2014 ]
   Олюшка, великолепно! Обрыдалась вся! Спасибо тебе за доставленное удовольствие, умница!!!..))
Ольга Емельянова[ 11.12.2014 ]
   Спасибо, Вера!
Михаил Федоров - Станичник[ 23.12.2018 ]
   Вот всё вроде бы просто - человек вспоминает своё детство. А за душу берёт, думать заставляет. Я
   соглашусь с моим однофамильцем Виктором. Хорошо у Вас Ольга получилось. Читая рассказ, я даже
   вспомнил одну семью, которая жила с нами в коммунальной квартире. Вот уже и имён и фамилий не
   помню, а то что судьба у этой семьи была похожа на героев вашего рассказа помню хорошо, хоть и было
   мне тогда шесть лет. Спасибо за доставленное удовольствие. Творческих Вам успехов.
   С уважением, Михаил.
Жуковский Иван[ 27.12.2018 ]
   Да. Мысли в трубочку. Эмоции зашкаливают.
 
Ольга Емельянова[ 28.12.2018 ]
   Спасибо за то, что нашли время на длинный рассказ!

Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта