И.П.Дженджера

Неисповедимы пути…

Посвящается Светлане Александровне

моей старой и доброй

приятельнице.

 

Глава 7.

 

Но время шло, и животинка росла. В конце концов, она превратилась в грациозное существо с выверенной, от природы отточенной походкой, с осанкой королевского достоинства, движение которого были наполнены невыразимой пластикой, что говорило о полном совершенстве, о том, что Создатель поусердствовал на славу и где-то даже превзошёл свой замысел, произведя на свет Марусю, как, впрочем, и всю их породу, невзирая на размеры и места обитания. Прибавьте к сказанному ещё блестящую шёрстку, всегда чистую и аккуратно уложенную собственным языком, большие глаза цвета выцветшего фосфора с вертикальными щёлочками чёрных зрачков на умной, сосредоточенной, слегка вытянутой книзу мордочке, с белыми, непривычно длинными усами и бровями, а также весьма подвижные, заострённые кверху уши-локаторы. Кроме того, кошечка без особых терзаний своих хозяев быстро смекнула и освоила, что есть места запретные для её прогулок, как то столы – кухонный и обеденный, незакрытый холодильник, а есть место необходимое и обустроенное корытцем для мелких, житейских пакостей, расположенное в санузле. Скажите, разве можно не любить подобное чудо? И её любили, как любят того, кто не просит многого, перед кем нет необходимости отчитываться, кто не помнит зла действительно, кто привязан к тебе только потому, что ты есть, без оглядки на доход, уровень интеллекта и место работы. Кошка Маруся, сама не ведая о том, стала тем, что они вырастили вместе, той точкой в бытие, где действительно сошлись их очень разные вектора развития, интересы, человеческие интересы, душевные, без кавычек.

 

Дальнейшие события, несмотря на трагичность, только усилили нарождающуюся общность будущего семейства, разумеется, в том числе с их пушистой воспитанницей.

Побег киски из обретённого рая, на первый взгляд внезапный, вызвал у Алёны возмущение, оттенённое чувством разочарования. Она была противницей тезиса о том, что все домашние кошки не знают, что они домашние и подтверждением правоты девушки являлась их Маруся, которая даже через порог входной двери боялась переступить, а если её в шутку выталкивали в холодный, неприятно и непривычно пахнущий подъезд, то вырывалась, бежала в дальний угол жилища и пряталась от неизвестно что удумавших хозяев. А ещё пушистая животинка имела привычку сидеть на больших и удобных пластиковых подоконниках, между живых, зелёных насаждений в глиняных горшочках, сидеть и заинтересованно наблюдать за враждебной вселенной за стеклом, откуда ей так удачно удалось убраться. В подобные моменты киска не дремала в классической позе копилки, не медитировала, слегка раскачиваясь на полуобмякших мышцах, нет, она изучала улицу во все глаза, во все развернувшиеся во фронт, ещё больше заострившиеся ушки и улица ей явно не нравилась. Это было понятно, потому что минут через тридцать созерцания, после порывистых, резких движений мордочкой и нервных топтаний, совершенно расстроенная кошечка вдруг спрыгивала с места и бежала на колени к одному из жильцов квартиры, чтобы, уютно свернувшись калачиком, спрятаться там даже от видения не понятно зачем сотворённой, ужасной действительности за пределами нужного, приятного ей мира.

 

После эмоционального всплеска и тирады нелицеприятных эпитетов, после удачных сравнений, по мнению Алёны, подлого животного с тем самым князем, который вышел из грязи и с волком, которого бессмысленно хорошо кормить по известной причине, было принято решение, разбившись на две независимые группы и искать-таки Марусю даже в преддверии надвигающейся холодной мартовской ночи. Александр, проживший в деревне первые семнадцать лет, не особенно возмущался поступку их любимицы, особенно если учесть, что она уже с неделю, изменив своей грациозности, принимала замысловатые позы, как-то уж очень самозабвенно валялась и крутилась по полу, издавала трели звуков необычных, явно предназначенных кому-то другому, а не проживающим с ней людям. Кошечка, их пушистая, ласковая красавица всего лишь следуя зову природы, сначала захотела, а перед самым побегом и решила стать матерью! Поэтому молодой человек не особенно старался во время поисков, он неспешно прошёлся по проходу мрачного подвала до места наступления полной темноты, без энтузиазма, несколько раз выкрикнул имя питомицы, спокойно покурил и отправился домой чистить для ужина картошку, примерно через час вернулась уставшая Алёна, разумеется, без своей любимой, живой игрушки.

 

Примерно через неделю грязная, в блохах и паутине, их девушка вернулась совершенно спокойная и умиротворённая, стойко выдержав воспитательные мероприятия, мытьё и дезинфекцию, она возобновила привычную жизнь сытой домашней кошки. Разумеется, Маруся была беременной, и молодым ничего не оставалось, как ожидать будущего приплода, но вот к моменту его появления всё как-то пошло плохо, не совсем штатно.

 

Роды, как известно, процесс глубоко физиологический у всех жителей на планете Земля и не должен требовать особых вмешательств со стороны. Так думали и Александр с Алёной, но после отхода буро-красных вод, после нескольких часов ожидания, котята не появились на свет. Уже наступил поздний вечер, уже бы молодым улечься спать, но ничего не происходило, вот только их питомица больше не вставала попить, а, только тяжело дыша, беспомощно с недоумением смотрела на своих хозяев. Периодически начинались схватки, тогда её непомерный живот напрягался и кошечка как-то неестественно, по-собачьи вытягивала мордочку, поджимая к себе от натуги задние лапки. После опять наступало затишье, а дальше снова судорожные позывы все больше походившие на предсмертную агонию, видимо дело к тому и шло, отчего хозяйке Маруси становилось совсем уж жутко и относительное спокойствие её дружка, бывшего жителя сельской местности, усугубляло её страх и чувство беспомощности, не говоря о раздражении.

 

Давно наступили и прошли сумерки, уступив место кромешной темноте. Включённый было свет неожиданно, будто его зажёг кто-то третий, брызнул по всей комнате, во все её закоулки лучами нестерпимыми по яркости и они сквозь глаза, по нервной окончаниям, как по оптическому волокну промчались в область сердца, пытаясь выжечь его, от чего оно заболело и сжалось на миг. Животное, в приготовленном по науке картонном ящике для родов, тоже испугалось, забилось, тратя последние силы на порывистые движения намокших слабеющих лапок. Люстру, конечно, тут же погасили, поручив зеленоватому ночнику сделать нужное пространство видимым, но только в более спокойных мягких тонах. Телевизор, разумеется, не работал, да и ужин не состоялся… Вокруг стало исчезать всё, всё, что имело и не имело значение, осталось напряжение, которое в своей гордыне выросло, захватив присутствующих, не оставив шанса другим более лёгким эмоциям. К полуночи оно достигло такой силы, что будь дома хоть одна спичка, то непременно воспламенилась бы от его энергии. Ещё в квартире появилась тишина, она как-то совсем незаметно вошла туда, осталась, с наслаждением поглощая все большие промежутки времени. То была не умиротворяющая тишина, несущая спокойствие, а безысходное ожидание уже неизбежного, уже Маруся не смотрела на хозяев, ища помощи, она отчаялась от усталости и боли, она замерла, она смирилась, она знала, она приготовилась.

 

Так бы оно и произошло, исчезла бы любимица молодой пары из нашего мира, ушла бы безвозвратно в никуда и навсегда, а после стёрлась из памяти как маленькая чёрточка белого мела, светлая, но недолговечная. Кто знает, как дальше сложилась бы судьба ещё непрочного союза Алёны и Александра, кто знает… Напряжение, пройдя свою верхнюю точку, уже стало спадать, оно слегка размякло, хотя и звенело ещё в ушах, уже тишина нехотя расползалась по углам, сначала под действием вздохов хозяев жилья, а дальше от их движений, тихих, но всё более частых. Просто с ними-то оставалась жизнь, и с этим тоже что-то приходилось делать. Видимо, потому, молодой человек, привыкший в таёжной деревушке к виду смерти животных, всё же начал действовать. Его движения не напоминали ни истерику, ни сумбур, он не метался, не причитал, напротив, спокойно и уверенно воплощал определённый план, который предполагал положительный исход, твёрдо положительный исход. Девушка вначале не поняла, что происходит, к чему эти нелепые хождения в тот момент, когда их пушистому комочку оставалось не более часа жизни, а она сама готовилась к слезам горьким и безутешным? Но в квартире, замершей в преддверии траура, прозвучало слово, одно только слово, и вся чёрная нечисть, овладевшая окружающим пространством, насытившая его ядом безысходности вынуждено, нехотя, шипя и бранясь, отступила, правда, не теряя надежды вернуться и закрепиться надолго. Александр сказал: "Собирайся". Произнёс он это совершенно спокойно, без пафоса, обычным своим тоном, но в нём ощущалась деловитость, верный признак точных знаний.

 

Ещё отзвук произнесённого кружил то ли по комнате, то ли во взбудораженном сознании Алёны, а она внезапно, без связи с текущим моментом, как озарение, получила ответ на мучивший её в детстве вопрос. Почему люди идут за одним человеком, какими такими фантастическими свойствами должна обладать личность, чтобы вести ватагу разбойников на покорение Сибири, на пропащее дело, чтобы увлечь за собой тысячи солдат на кинжальный огонь пулемётов, чтобы всколыхнуть революцией страну, уничтожив спокойное течение времён? И почему, в конце концов, большая часть России действительно голосует за нынешнего президента, а вот в Приморье у него совсем немного сторонников? Все оказалось совсем просто, она даже улыбнулась своим мыслям немного грустной, но от того ещё более очаровательной улыбкой. И дело оказалось вовсе не в природных особенностях конкретного вождя и даже не в том, что он якобы знает выход, и у него есть точный план, а в том, что он способен взять на себя ответственность! Неважно совсем, что происходит вокруг, дело в песчинке человеческой души, в вакууме неудержимо пухнущего общества, дело в маленькой единичке, всегда одинокой и в большинстве своём несчастной, от рождения без опоры, без ценностей, без собственных идей на будущее. Вот кто бы это всё ей дал, придумал, сочинил за неё, направил бы?

 

Зачем винить наших старших родных за их голоса в пользу нынешней власти? Может, лучше порадоваться, что они ещё есть и они с нами, хотя родом из той эпохи, когда принято было немногим думать, а главное решать за всех? И они нашли его, и он открыто заявил, что берёт ответственность на себя, и таки взял, и кое-что получилось! Они просто так привыкли жить, и не особенно-то кто-то подделывает итоги выборов, просто их ещё больше, и будут ещё политические баталии, разоблачения и вторые туры, но вот только стариков наших уже не будет… Подождите, не спешите, лодка и без вас раскачается, чуть позже! А что Приморье? Да, тут всё, как всегда, тут люди и при прошлых режимах не особенно надеялись на своих правителей, сюда и голод-то никогда не добирался, тут остались или выжили те, кто сам способен думать за себя и своих родных, думать, делать, добиваться. Властителям особо было не до нас, хоть это и "нашенский" город, как сказал один из них. Тут поводыри не нужны, их просто никто не замечает, тут жили всегда сами.

 

Дальше дела пошли на лад, хотя и не без потерь, и не сразу. Минут сорок пять молодая пара носилась по ночному Владивостоку, имея на заднем сидении маленькие картонные апартаменты с пушистой ласковой, но умирающей кошечкой, чудом господним, для которого эта коробка чуть было не превратилась в последнее пристанище. Алену посадили за руль, а Саша с помощью известного поисковика находил и звонил во все ветеринарные лечебницы города, одновременна корректируя движение машины. Наконец, отыскалось заведение, где не только подняли трубку в столь поздний час, но и встретили уже точно будущее семейство как надо, как требовалось. Операция прошла успешно, бедных котяток спасти, конечно, не удалось, но вот измученная Маруся вела себя вполне пристойно – после инъекции обезболивающего она совсем притихла и не сопротивлялась. Через пару часов кошка, израсходовав одну из семи отведённых природой жизней, с бритым, зашитым животиком, искусно забинтованным руками пожилого врача, лежала на коленях у хозяйки, погрузившись в сон беспокойный, поминутно вздрагивая от боли и плохих видений.

 

Конечно, назад девушка ехала безумно уставшей, что не мешало ей поглаживать нежно, даже трепетно, спасённую животинку, конечно, с зарёванными глазами, слёзы были и потом, во время недолгого периода выздоровления кошечки. Но тогда, в те минуты возвращения домой из центра по ночному городу, её внутреннее "Я" обрело покой, оно чётко определилось, произошла одна из главных ориентаций в жизни личности, на вездесущей основе продолжения рода. В чистом салоне японского авто за ароматом хвои появился запах уюта домашнего, а может не запах, а общее чувство чего-то родного, возникло ощущение защищённости и даже мир за пределами машины почему-то стал совершенно дружелюбным. Вдоль трассы, на домах, на рекламных щитах, в редких окнах неспящих иллюминации светили, мелькали тёплые, успокаивающие, оранжевые, матово-белые, жёлтые цвета фонарей. Синие, кроваво-красные, ядовито-сиреневые и фиолетовые лампочки перестали гореть в ту ночь, вернее сказать, глаза их видели, а вот мозг не фиксировал, игнорировал, выносил за скобки, такую он получил команду из потаённых мест подсознания, так было нужно. От всего этого, да и от чуть уловимого плавного покачивания, Алёна немного забылась, войдя на территорию, на маленькую пограничную полосу между явью и сном, туда, где услышанное извне и увиденное сквозь тонкие розоватые веки ещё допускается к восприятию и, смешиваясь с нашими внутренними переживаниями и сущностями, может создавать или ужасных уродливых монстров с отвратительными желаниями, или рождать добрейших весельчаков из мультфильмов беззаботного детства. Все они способны развиваться, скручиваться, трансформироваться и сливаться между собой, производя ещё более причудливые, другой раз, отталкивающие живые конфигурации.

 

И с теми, и с другими есть возможность общаться, спрашивать, выведывая запретные знания или виды на собственное будущее, допускается просить их о вещах вожделенных, но не стоит особо обольщаться, потому что в эти микросекунды, которые могут показаться часами, мы разговариваем, прежде всего, сами с собой. А даже если в грёзах появятся некто более высокого порядка, чем смертные, то они непременно возьмут плату за наши желания, ту, которую сочтут нужной сами, то, что мы бы никогда не отдали, уж лучше пусть всё идёт без них, уж лучше мы сами попробуем справиться. Девушка в этот раз там не встретила никого, там было пусто, но не мертвенно пусто, а легко и свободно, тихо, легко и свободно, как в сумерки на безлюдном берегу моря среди тёплых камней после надоевшего шумного застолья в ресторане с живой музыкой. Её с боков и чуть сзади окружали невысокие деревья, почти кусты весенней сакуры в нежных цветах, со стыдливостью восточных красавиц укутанных полупрозрачной темнотой. Ласковый бриз легонько колыхал их хрупкие тела, подставляя под боковое зрение Алёны расплывчатые формы этих созданий, от чего она, как от маятника искусного гипнотизёра, ещё больше погружалась в сладкий сон. Покой и сладость того сна находились под защитой и надолго, лучше бы навсегда… Образ был завершён, нарисован, написан, будущее определилось, последний блок под названием ответственность в основание союза положил Александр, он сам его взял и принёс, тяжёлый блок, большой, по ощущениям девушки.

 

Но сейчас, когда их совместно нажитый автомобиль летел неудержимо, подобно герою из американских комиксов, к своей цели в спальном районе города Владивостока, она вовсе ни о чём не думала и даже дела у оставленной в звериной гостинице Маруси её мало интересовали. Алёна надула губки и молча, без эмоций, созерцая весёлые от зелени сопки, редкие проплешины возделанных полей и далёкую гладь искрящегося моря. Это в понимании молодого человека произошла ссора, причём из-за повода мелкого, где-то даже вздорного, но на самом деле его будущая супруга просто, таким образом, расширяла или пока только устанавливала первые границы личного пространства. Процесс совершенно необходимый, а как известно, за территорию всегда есть смысл побороться, особенно после того, как милому дали на время, ради достижения цели, ощутить себя богом в их ещё крошечном мире!

 

Время шло, машина резво, по-молодецки приближала семейство к жилищу, пора было возвращать хорошие взаимные отношения, поездка действительно удалась, и не стоило уж так сильно омрачать её образ длительной размолвкой. На этот случай тоже существовала своя схема и тоже незамысловатая, Алёна уже обдумала первый шаг и даже последующие действия, но вдруг телефон, с трудом помещавшийся в кармане джинсов, обтянувших крутые бедра, сначала завибрировал, а после запел вечерним сверчком, что означало получение смс. Девушка стала медленно поворачиваться на противоположный бок, чтобы достать свой чудо-агрегат для коммуникации с человечеством и его хитроумными, но полезными устройствами. И вот, когда у тела появился необходимый для извлечения наклон, оглянулся на крохотный миг Александр, и он увидел нечто! Казалось, голубоватого материала не было на его женщине вовсе, казалось, что кожа сегодня решила поменять свой цвет, просто такая у неё появилась блажь, настолько подсмотренная часть фигуры выглядела неприкрыто естественной, а неудобная поза на заднем сидении соблазнительной. Все контуры, все чёрточки, впадинки, а главное две идеально-округлые выпуклости, бесстыдно переходящие ещё в нечто более манящее в один голос пели гимн искусству творца, за возможность вожделеть, за его решение дать людям секс. Но мужчина не стал отвлекаться, дорога – серьёзная вещь, всё будет, всё будет даже, возможно, сегодня после душа, по приезду домой. Хотя можно и на просёлок свернуть, в лесок между сопок… Вот только эта нелепая ссора, она точно не даст совершить невинное безумство.

 

Телефон уже закончил трель оповещения, когда точёные пальчики с ноготками размера удобного для работы на компьютере в завитушках маникюра спокойных тонов, разблокировали его. Показательно надутые губки Алёны в этот раз, после изучения текста смс, продемонстрировали целую гамму чувств и их оттенков, она так умела и не только от природы. Для начала, отправитель, некий Сергей, работавший на строительстве федерального объекта, всегда вызывал в ней больше уныния, чем интереса, а потому первой реакцией было разочарование. Инженерное образование, полученное после тридцати лет жизни, без отрыва от производства, нисколько не изменило, по мнению девушки, ни его менталитета рабочей косточки, ни происхождения человека из коммуналки и подворотни. И даже складный костюм приятного мышиного цвета смотрелся на нём в большей степени как карнавальный наряд, а не как логичная принадлежность, будто некто в шутку надел смокинг на ослика, добавив к его глупости ещё и немного гордости. Но то бы всё ничего, вокруг много нелепостей во внешнем виде окружающих, да и простые труженики зачастую очень неплохие люди, вполне неглупые, со множеством положительных черт, вот только они не пытаются произвести на неё "неизгладимое" впечатление, периодически намекая на уединение в приватном месте. Конечно, можно и отказаться от кофе, можно и не выслушивать россказни о всякой всячине, можно даже вслух поглумиться над неуклюжими ухаживаниями питерского затейника, но зачем?

 

Мужчина пытается одолеть очередной Эверест, так и, слава богу, делает он это хоть и назойливо порой, но без пересечения границ личного пространства, как фигурально, так и в прямом смысле, не распуская рук. Алёна наблюдала за ним, как за персонажем незатейливой пьески с понятными целями и предсказуемыми действиями, она даже его жалела, как искушённый театрал, точно знающий, чем закончится постановка. Можно подняться и уйти, а можно дать возможность собственной сердечной мышце немного порезвиться. Безопасно, даже где-то мило… А ещё, подаренный им букет немного пощекотал нервы Александру, тоже получилось замечательно, небольшой тонус, лёгкое напряжение в тот же вечер конвертировались в отличный секс перед отходом ко сну. Ну и вообще, кто сказал, что женщине так уж неприятны притязания мужчины, хотя бы даже и без нужного для него результата..? А вот подобный способ общения, через смс, за Сергеем раньше не наблюдался, потому сразу за разочарованием появилось любопытство, которое после изучения текста переродилось в удивление. "Хочу видеть тебя, хочу слышать тебя, мне воздуха не хватает…." - высветилось на замечательном сенсорном экране. Девушка, конечно, поверила своим красивым глазкам, цвета круто заваренного чая, но вот, где мог взять подобный текст этот любитель утки с яблоками, поросёнка с хреном и баварских колбасок под тёмное пиво? Подобное вязалось с ним ещё меньше, чем костюм, купленный на защиту диплома и с тех пор не снимаемый месяцами. Ему-таки удалось произвести впечатление, действительно удалось, и где-то глубоко под левой грудью для него, наконец-то, был выделен островок девичьего сердца, правда, совсем маленький, даже микроскопический, но уже обитаемый…

 

Следующей эмоцией в общей череде промелькнувшей в душе Алёны, стала радость, радость незаслуженно забытой женщины, желавшей исправить ситуацию, хотя бы напомнить о себе, но не знавшей, каким образом можно совершить подобное.

 

Всё началось почти сразу после неудачных родов у Маруси, у их любимой ласковой кошечки. В соседнем офисе работал мужчина по имени Алексей, он занимал какую-то ответственную должность и руководил процессами закупки и поставки оборудования для морских судов и перерабатывающих рыбу заводов. Серьёзное предприятие с серьёзными задачами, оборотами и доходом у окружающих вызывало уважение и интерес, особенно если открывалась вакансия, в таких случаях даже обеспеченные работой внезапно становились соискателями и выстраивались очередью к менеджеру по подбору персонала. А потому, имея неплохой выбор, компания укомплектовывалась кадрами весьма квалифицированными с приличным опытом, знаниями и, как следствие, заработной платой. Ну и конечно, что касается трудовой деятельности, во всём ощущался порядок, организованность и деловитость, без получасовых перекуров на лестничной клетке и постоянных затяжных чаепитий. Мужчина, на которого обратила внимание Алёна, судя по выражению лица, интонации и способу общения с подчинёнными, был одним из тех, кто являлся залогом удачи их бизнеса, величиной значительной и, в известных пределах, постоянной, что у нас называется успешной личностью. А это всегда влечёт, особенно если та самая личность ещё и высокого роста, в возрасте после сорока, с хорошим телосложением, без упрямого животика, который всегда так портит общий фон!

 

Прибавим к тому серебро седины на висках, правильную форму головы по аристократическому типу с утончёнными, но не мелкими чертами лица, с широким лбом и огромными глазами тёмно-карего цвета, умеющими, при необходимости, пронзить собеседника до диафрагмы и вынуть оттуда его душу со всеми её мыслями и тайными чаяниями. Как у любого из нас, взгляд девушки в автоматическом режиме просто зафиксировал особь противоположного пола, дал ей высокую оценку и занёс в картотеку, в раздел людей интересных, где-то даже приятных, во всяком случае, он был причислен к тем, с кем совсем не зазорно иметь дело или хотя бы немного общаться. Взаимных отношений могло и не возникнуть, большое здание, двенадцать этажей и до сотни офисов всевозможных компаний, фирм и совсем уж контор. Встречи, конечно, происходили и даже за рамками трудовой деятельности, и даже вплоть до дружбы, до романов и любовных приключений, но Алёна на тот момент уже ощутила рядом свою вторую половину, и отпускать её не планировала, а, значит, и самой стоило вести себя подобающе. Однако, всё вышло иначе, именно вышло, так как точно ни одна из сторон не стремилась к сближению, а тем более к связи или хотя бы к флирту.

 

Расположенное через дорогу кафе с претензией на элитарность почти всегда пустовало утром, немного наполнялось в обед, и только глубоко после окончания светового дня в нём собиралась публика, и даже могло не оказаться свободного столика. Во время их знакомства пустующих мест было достаточно, но вот Wi-Fi капризничал и не желал работать по всей площади зала, а потому озадаченный администратор, вызвав по телефону приходящего админа, за чашечку бесплатного кофе для обоих уговорил сесть вместе молоденькую женщину и зрелого мужчину, желавших непременно здесь и сейчас подключить свои гаджеты к беспроводной связи. Около получаса Алексей и Алёна молчали, занятый каждый своим делом, но после того, как девочка-официантка принесла обещанное угощение, приправленное очередными извинениями, общение понемногу пошло. В тот день никакой взаимности не возникло, всего лишь выяснение, кто есть кто на этой планете, чем занят в текущей реальности и ещё с десяток общих тем, малозначительных и несерьёзных. Тем не менее, девушка успела отметить, что её собеседник говорил совсем просто, без новомодных вычурных вкраплений, заумных слов, тяжёлых оборотов и это делало его речь очень лёгкой, приятной для слуха, она тончайшей и чистейшей паутинкой русского языка, сотканной из пустоты, из самого эфира, опутывая, убаюкивала сознание. Случайное рандеву прервал вызов на телефон мужчины, после него оба засобирались домой, но ощущение сладкого морока у Алёны осталось…