А.В. Плыгунов

 

Конец сезона

 

Моей Златокудрой Царице в канун Нового года.

 

…он пишет о несбывшейся любви…

(Слова читателя)

 

Это было странное лето. Жена с сыном уехали к ее матери в Вологду, а он все никак не мог выйти в отпуск. А потом неожиданно получил от редакции путевку в один крымский санаторий.

Лето уже закончилось, заканчивались и последние теплые дни, заканчивался его отдых.

Он пил коньяк у барной стойки, в одном из ресторанов санатория и уже собирался уходить. В углу, за столиком, сидела женщина в черном шерстяном платье и ела фруктовый салат.

Он подошел и, спросив разрешение, присел к ней. Ее звали Ириной, она была преподавателем французского языка и тоже уезжала через четыре дня.

…Они взяли пледы и вышли на крышу – там была летняя площадка – смотреть на черное, в звездах, яркое и холодное небо. Он читал ей Анненского и пел цыганские романсы под взятую у соседей гитару…

Они пришли в его номер под утро и на завтрак уже не пошли.

На следующий день они поехали на далекий «дикий» пляж – вдвоем.

Был солнечный, теплый день. Они купались, а потом лежали на песке и пили вино – сладкое, тягучее. Из горлышка. У нее были удивительно красивые ноги, он все целовал ее холодные ступни, пальчики, грел их в своих руках. Позади были горы, казавшиеся стенами. Впереди – море, сливающееся с небом.

Они опоздали на автобус и сняли комнату у старушки-татарки, на самом краю поселка.

Мылись вдвоем в душе на улице. От холодной воды ее груди стали твердыми, он целовал их под струями воды и пил из горлышка коньяк…

А потом они лежали, согревшись под одеялом, и глядели в окно на бухту, на огни поселка, на кусочек черного звездного неба и целовались.

…Был его День рождения. Пасмурный, дождливый день. Он сидел в кресле, обитом бежевым плюшем, она – у него на коленях. Он курил сигару и пил коньяк из ее губ: в руках у нее был бокал, он отпивала глоток и передавала ему в поцелуе. Он целовал веснушки на ее плечах, вдыхая ее запах... Балкон был открыт, они сидели совершенно нагие, завернувшись в одеяло. Шел дождь, холодные капли, отскакивая от балкона, попадали ему на ноги.

…Она уснула, а он сидел за столом, включив лампу, писал, курил, пил холодный кофе и, оторвавшись порой от бумаги, подолгу глядел на нее.

За окном серебристыми листьями шелестели тополя.

…Был холодный, ветреный день, легкий шторм. Они очень хотели искупаться и пошли на море. Держась за руки, сбиваемые волнами, вбежали в холодную воду, обнимались, прыгали, катались на волнах.

А потом на деревянном топчане – шершавом, теплом – завернувшись в халаты, надев шерстяные носки, лежали, обнявшись, ели виноград и сочные персики.

…Накануне отъезда они выбрались в город, долго гуляли по набережной, сидели в кафе. Он выиграл ей в тире двух плюшевых медведей и еще кучу нелепого добра…. Они стояли у фонтана, и его струи в лучах прожекторов были оранжевыми, зелеными, синими, красными… Говорили, обещали друг другу невозможное, целовались, плакали…

В последний день светило яркое солнце. Маленькие, круглые волны катились на берег. Они искупались и бросили монетки, чтобы вернуться.

А днем пошел дождь…

Они уехали вместе. Ее поезд был на два часа раньше, чем его. Они стояли на перроне, вокруг суетились отъезжающие – с сумками, чемоданами, тачками, кульками фруктов, – а они вдвоем, не видя никого, обнявшись, пели «Сиреневый туман»…

Она уехала.

Он побродил по привокзальной площади, зашел в кафе, где они бывали вместе, выпил рюмку коньяку, потом в привокзальном буфете еще несколько рюмок и сел в поезд.

Он закрывал глаза – и словно уносился в каком-то хороводе, голова кружилась, звенела, но уснуть он не мог…

С вокзала он шел пешком. На такси денег не было, а городской транспорт еще не ходил. По привокзальной площади, между киосками, пробегали толстые крысы. Было холодно и тяжело нести чемодан, натерший руку.

Дома его ждала эмалированная кастрюля пирожков с капустой и горячий чай…

***

Был ясный и холодный осенний день, из тех, которые любят описывать в книгах.

Он зашел в телефонную кабинку на почте и набрал ее номер.

– Алло. Говорите… Пожалуйста, говорите… Алло…Алло…

Он повесил трубку и вышел на улицу.

С ярко-синего неба светило солнце, под ногами шелестели желтые кленовые листья.

 

г. Запорожье,

14 октября 2011 г.