Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.
Произведение
Жанр: Просто о жизниАвтор: Людмила Шилина
Объем: 14528 [ символов ]
Как я в самодеятельности участвовала
Ленка сидела на кровати в позе лотоса, у ног ее стояла большая фарфоровая супница, а на стене косо висела репродукция с изображением генерального секретаря ЦК КПСС Брежнева. Леонида Ильича. Когда мы ввалились в комнату нашего барака, она протянула руку к портрету и торжественно изрекла:
- Верной дорогой идете, товарищи!
Мы застыли на пороге, пораженные не столько явлением беглянки народу, сколько несоответствием исторической сущности момента и фривольным положением прекрасных Леночкиных ног. Лишь через несколько секунд пришло озарение:
- Ура-аа-аа! Ленка вернулась!!!
- Вернулась, - скромно потупила глаза наша факультетская красавица. – И не с пустыми руками!
С этими словами она жестом фокусника – ву а ля! сдернула с супницы крышку и мы увидели, что там … селедка под шубой! Мама дорогая! Нам, студентам, после ежедневной битвы за урожай картофеля, после столовской перловки и пшенки Ленка со своим салатом показалась посланцем… ну если не с небес, то из знаменитого городского гастронома «Утюжок» точно. И все бросились ее обнимать и тормошить, расспрашивая – ну как там, словно были оторваны от дома на долгие годы и провели их в нечеловеческих лишениях и героическом преодолении. И словно несколько дней назад не обиделись на нее насмерть, вынашивая план бойкота, когда, несмотря на грозные обещания руководства «принять меры» к самовольно покинувшим лагерь, она сбежала в город, гордо заявив – навсегда! «И в гробу я видала вашу картошку!».
Из-за этого вопиющего во всех смысла случая было экстренно созвано собрание.
- Мы, значит, вкалывай за нее, - отличница Светка, считавшая Ленку вертихвосткой, была полна благородного негодования. – А она там … маникюр поехала подновить! Исключить ее из комсомола!
- Ну уж ты хватила, Хорошкина, - остудил ее благородный пыл наш комсорг Коля, безнадежно влюбленный в Ленку. – Не ты принимала, не тебе исключать! А вот бойкот ей объявить – это, пожалуй, можно.
И взгляд его затуманился мечтой о том, как заплаканная и раскаявшаяся Ленка упадет ему на грудь с мольбой о прощении. На этом собрании мы с Галкой скромно помалкивали, ибо были посвящены в Ленкины планы. Мы подружились еще на первом курсе, хотя Ленка была старше нас и обладала несравненно более весомым опытом общения с противоположным полом, нежели мы с Галиной. Впрочем, я им вообще не обладала. Так, по мелочи… А Ленку слушать было интересно, особенно когда она этим самым опытом делилась. Я ее слушала и мечтала применить все на практике, но пока походящий объект не подворачивался. Был, правда, в планах один симпатичный брюнет с архитектурного факультета, но, несмотря на мои мысленные флюиды, он об этих планах, похоже, не догадывался…
Так вот, мы знали, что Ленка вернется. Она просто решила дня на два смотаться в город, действительно, почистить перышки. В этом была вся ее сущность – дитя асфальта, она буквально на глазах начинала увядать, если была надолго оторвана от теплой ванны и, пардон, унитаза. Имелась, впрочем, еще одна причина ее возвращения, о которой мы тоже догадывались, но об этом позже. Правда, огромная миска с салатом оказалась чистым сюрпризом. Да к ней пара банок сгущенки впридачу – и все, жизнь определенно начинала налаживаться. А еще – и самое главное! – она выполнила мою просьбу. Ленка привезла мне из города гитару.
Лагерь наш, летом принимавший, как и положено пионеров, в сентябре заселялся студентами, десантированными на поля отечества для сбора картофеля. Работали мы до обеда, но когда возвращались с картофельного поля, казалось, что стоит только добраться до родной койки и рухнуть на нее, и уже никакая сила не сможет тебя с этой койки сковырнуть. Что-что? Какая дискотека (спортивные состязания, поход в соседнее село за молоком)!? Но проходило часа два и… первыми начинали выползать из своих домиков заядлые волейболисты, которые собирались на волейбольной площадке, делились на команды и начинали сражение. Среди играющих можно было заметить и самого начальника лагеря. Почему-то сию обязанность институтское руководство возложило на молодого майора с военной кафедры. Девчонки строили ему глазки, но он держался стойко и как бы невзначай выставлял перед собой руку с новеньким обручальным кольцом. Как щит. На площадке в азарте ему кричали: «Пасуй, пасуй, мазила!», он оправдывался и обещал больше не мазать.
А после отбоя в сопровождении кураторов обходил бараки, подсчитывал пустые койки и записывал фамилии отсутствующих, обещая «вынести» нарушителей режима на институтское бюро комсомола. Дело все было в том, что располагался наш лагерь в низине у подножия высоченного холма, поросшего довольно густым лесом. Поэтому мы с наступлением темноты собирались в лесу напротив лагеря, и холм покрывался огоньками от костров, как новогодняя елка лампочками от гирлянды. Они горели зазывно и жадно, притягивая к своему пламени даже тех, кто строго придерживался линии партии-комсомола. Мы сидели почти всю ночь у костра: мальчики-девочки, взгляды, прикосновения, гитара… Да, конечно, гитара, как же без нее. Игра на гитаре – это был высший пилотаж. Молодой человек, играющий на гитаре да еще более или менее сносно исполняющий популярные в те годы песни, как правило купался в лучах славы. А уж если это была девушка…
Мы с Галкой играть на гитаре не умели. Зато мы умели петь. Да не просто, а на два голоса – за плечами у моей подруги была музыкалка, а у меня – солирование в хоре Дворца пионеров, занятия в котором я через одно пропускала. Из-за репертуара, наверное. Мне уже хотелось исполнять что-то прозрачно намекающее на отношения, а петь заставляли: «Школа, школа, ты похожа на корабль, плывущий вдаль…» И кто только слова-то такие придумал! На корабль похожа любовь, которая романтически отсвечивала алыми парусами где-то далеко на горизонте нашей юности, но уж никак не школа…
На картофельном поле мы с Галкой устраивали настоящие концерты. Пока все остальные в едином трудовом порыве собирали чуть подрытую трактором картошку, мы, переглянувшись, переворачивали свои ведра, присаживались на их твердые донышки, словно на пять минут передохнуть, и заводили: «Что ж ты, милый, не приехал…» или что-то такое же пронзительное из нашего обширного любовно-лирического репертуара.
Приставленный к нам куратором молодой преподаватель математики Александр Филиппович (в просторечии Сан Фил) сначала терялся от такой наглости, но пару минут послушав наши жалостливые вопли, сам присаживался рядом и задушевно спрашивал:
- Девчонки, а эту знаете?
Мы знали, конечно. Наш репертуар был не только обширен, но и разнообразен – от пионерских и русских народных песен до «Угольщика» Градского и «Коимбры» Лолиты Торрес. Помните? «Коимбра, ты город студентов…» И когда через полчасика мы как бы виновато спохватывались и хватались за ведра, чтобы броситься на битву за урожай картофеля, Сан Фил махал рукой и говорил:
- Да ладно, пойте уж… Производительность труда будете поднимать!
Научиться играть на гитаре – это была наша заветная мечта. И тут на сцену можно вывести ту личность, из-за которой Ленка вернулась в лагерь, несмотря на свои страшные угрозы. Этой личностью был вполне себе симпатичный паренек с архитектурного, который знал-то, может быть, три-четыре аккорда, да неплохо напевал пару веселых песенок тогдашней поры: «На старой кобыле, с ослом в поводу я еду в Монтану, овечек веду…» Мы дружно заводили припев: «Эгей, эге-ге-гей!» Звали его Лешей, и между ним и Ленкой явно заискрилась взаимная симпатия, которая ежевечернее подкреплялась романтической ночной обстановкой полулегального клуба по интересам на лесном холме. Особенно любили мы, когда Леша, глядя задумчиво на яркие иголочки костра, отскакивающие в темноту, затягивал напоследок: «Ночь притаилась за окном, туман рассорился с дождем…» И так он задушевно выводил про свечи, которые сгорая, пели «о чем-то дальнем, неземном, о чем-то близком, дорогом», что мы готовы были слушать об их страданиях снова и снова… «Мы вновь садимся за рояль, снимаем с клавишей вуаль…» Киношная, «не наша» картинка словно выглядывала на минутку из-за расступившихся темных кустов, мрак рассеивался – и вот он, рояль, белый (обязательно!), на клавишах которого почему-то вуаль (для рифмы, понятно, но красиво-то как!) появлялся в мареве костра зыбкой тенью. А за роялем, ах! романтический герой с тонкими пальцами и гривой волос, с глубоко запавшими от страданий глазами, во фраке, извлекал из клавиш прозрачную мелодию, которая словно проникала в кровь и растекалась по венам, то умирая, то воскресая. И ты умирала и воскресала вместе с ней, застывая в томительном ожидании чего-то неизбежного и неоспоримого. Куда-то совсем-совсем исчезала проклятая картошка, холодный барак и пшенка на завтрак, обед и ужин в столовке. Были только мы вдвоем – ОН и Я. Ну вот как-то так…
Мы долго приставали к Леше, чтобы он научил нас хотя бы тем трем аккордам, которые знал сам. Наконец он сдался, и по вечерам мы по очереди с Галкой терзали Лешину гитару, а он с грустью поглядывал на часы, отсчитывая драгоценные упущенные минуты свиданий с Ленкой, которой игра на гитаре была до лампочки в связи с полным отсутствием слуха. Ленка же, изнуренная томительным ожиданием кавалера и уже готовая сменить его кандидатуру на другую, не обремененную музыкальными талантами, вдруг пообещала найти мне в городе гитару и привезти в лагерь. Чтобы мы отстали от Леши и мучили несчастные струны самостоятельно.
И вот вожделенная гитара была у нас в руках! Уж где ее Ленка достала, я до сих пор не знаю, потому что дефицит это был страшный. Помню только, что стоила она 18 рублей и была сделана в славном городе Боброве. Сегодня бы ее, бедняжку, презрительно обозвали «дровами». А в семидесятые… У меня потом были другие гитары, в том числе знаменитая чешская Cremona, но переплюнуть мою первую шестиструнку по значимости не смог ни один из этих инструментов. Через пару вечеров девчонки, жившие в нашей комнате, пообещали выселить нас с Галкой на улицу – гитару из рук мы практически не выпускали. Если одна дергала струны, то другая что-то ей подвывала, и наоборот. Через неделю этих мучений мы довольно сносно могли пробренчать пару незатейливых песенок, но вершина исполнительского творчества – песня о свечах – нами еще достигнута не была.
Приблизительно в это же время комитет комсомола озадачился проблемой нашего досуга, то бишь выведения гитаристов и их поклонников из темных лесов на свет Божий и легализации их полуночного творчества. Словом, решили провести смотр самодеятельности факультетов. Кому тогда в голову пришла идея, чтобы Леша сыграл, а мы с Галкой спели про эти несчастные свечи, не помню. Но факт остается фактом – решили петь именно эту песню. И все бы ничего, да только мы почему-то запомнили первый ее куплет, а второй и третий как-то не зацепились за память и проскальзывали мимо сознания, теряясь в той самой романтичной дымке, окутывавшей сие лирическое произведение. Куплеты нужно было, кровь из носу, выучить до завтра. Репетировать особо некогда – картошку никто не отменял. На поле пару раз мы песенку промурлыкали, вроде помним слова, да ведь и Леша с нами рядом, в случае чего подхватит, подпоет, если где-то запнемся. Но Лешка вдруг петь отказался наотрез, сказал, что будет только аккомпанировать, мол, стесняется на публике. А Галка меня честно предупредила:
- У меня со словами проблема, я их плохо запоминаю. Так что вся надежда на тебя!
- Ой, да что там запоминать, - отмахнулась я. – И потом, у меня память, сама знаешь, стоит повторить разика два – и все, на всю жизнь отпечаталось!
На концерт нас снаряжали всей комнатой. Как же – честь факультета доверили защищать! И упасть лицом в грязь мы не должны были ни при каких обстоятельствах. Светка Хорошкина, тяжело вздохнув, отдала мне свои небесно-голубые джинсы, которые тогда только что появились у фарцовщиков, стоили неимоверно дорого, и обладатели их, а особенно обладательницы, получали значительную фору в привлечении внимания противоположного пола перед теми, кто такими джинсами не обзавелся. Еще раз прорепетировав свою коронную песню, мы дружной гурьбой двинулись в столовую, где смотр самодеятельности и должен был проходить.
После песенки конкурирующего факультета про комиссаров в пыльных шлемах настала очередь выходить нам на импровизированную сцену. То, что наше появление произвело неизгладимое впечатление, стало ясно сразу. Небесно-голубые джинсы были одеты явно не зря – по залу пронесся вздох восхищения. «Щас еще как запоем, погодите», - успела подумать я, краем глаза выхватывая в зале профиль того самого симпатичного брюнета с архитектурного. Но тут Леша взял первые аккорды песни. Мы бодро завели: «Ночь притаилась за окном, туман рассорился с дождем…» Первый куплет благополучно спели. В зале стояла благоговейная тишина. Еще несколько аккордов и – начало второго куплета. И тут я понимаю, что напрочь забыла слова! Ну хоть убейте, не помню даже, про что там дальше речь идет… Гляжу на Галку и вижу, что и она судорожно вспоминает хоть какую-то зацепку, и надежды на нее никакой. Так ведь она и предупреждала! Тем временем Леша с абсолютно непроницаемым выражением на лице заканчивает еще один, повторный проигрыш между куплетами, и я прыгаю в ледяную прорубь, не придумав ничего лучше, как запеть: «Ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла…» Галка с облегчением подхватывает это «ла-ла-ла», Леша в полуобморочном состоянии бьет по струнам, и мы в полной тишине бросаемся вон из столовой. Подальше от нашего позора!
… Через час, когда, закрывшись в комнате, мы уже нарыдались вдоволь, кто-то робко постучал в дверь.
- Девчонки, откройте! Очень нужно!
Галка нехотя оторвалась от подушки, промокшей насквозь:
- Вот они, пришли полюбоваться на наши страдания…
- Да уж, - уныло согласилась я. И подумала: «А все равно – джинсы на мне сидели классно!» Про симпатичный профиль брюнета-архитектора я старалась даже не вспоминать…
- Девчонки! Да откройте же! – за дверью уходить не собирались.
Я сползла с кровати и, скорчив как можно более скорбную физиономию, приоткрыла дверь. На пороге стояла целая делегация из параллельной группы.
- Девчонки! Какую красивую песню вы пели! Спишите слова, а?
В комнате раздался истерический хохот. Это у Галки окончательно сдали нервы…
На гитаре мы играть все-таки научились. Правда, бобровская шестиструнка уже в этой истории не фигурировала. Прибежав в комнату после нашего дебюта в институтской самодеятельности, закончившегося таким фиаско, я в приступе гнева на саму себя швырнула ее об стенку… Хотя гитара-то как раз ни в чем не была виновата. Да, и песню о свечах поем, когда встречаемся с однокурсниками. Но сначала – обязательное: «А помните?..».
Copyright: Людмила Шилина, 2013
Свидетельство о публикации №295550
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 17.01.2013 19:50

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта