Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.
Произведение
Жанр: Фантастика и приключенияАвтор: Грановская Ирина
Объем: 25837 [ символов ]
Дорога в одну сторону
Все они приходили к нам в деревню по этой дороге. Откуда – Бог знает. Белопузыми пацанами мы убегали за околицу и часами ждали явления путника там, где дорога обрывалась, упираясь в серые скалы. Но сколько бы мы не сидели в зарослях бычьей кусучи, мозоля глазами пыль и камни, никто не появлялся. Ни разу не удалось нам поймать миг, когда люди возникали на дороге. Да они и сами ничего не знали. Если их спрашивали, то отвечали, что просто шли вперед. Многие не задерживались, но, это, как нам говорили взрослые, легкомысленные и пустые бродяжки. Они шли по дороге дальше и никогда не возвращались. Мы не пытались за ними увязываться, боялись, что можем тоже не вернуться. Однажды Жука придумала нить из клубка разматывать, да кто ж нам даст целый клубок?
 
Седой пришел в деревню ранним утром, я как раз возился с коровой. Она у нас старая, проржавела совсем. Молоко дает с металлическим привкусом, и на зубах от него серебристый налет. Так вот, пустил я корову в овраг, домой поворотил, а он как раз плетется по дороге: худой, хлипкий даже, а волосья длинные, поблескивают на солнце. Я ему кричу:
- Бог в помощь, путник. Ты к нам или мимоходом?
- Посмотрю, - отвечает. А сам к плетню прислонился, устал видимо.
- А ты кто будешь? – спрашиваю.
- Механик, - отвечает. Вот это да! Я, сколько себя помню, ни одного механика не видел, только слышал о них разное. Мне почему-то казалось, что они должны быть богатырями, как в сказках, что бабки на ночь внукам плетут. А этот совсем плюгавый, чуток выше меня ростиком.
Я бегу, конечно, калитку ему открываю и с поклоном этак:
- Заходи, дядечка, отдохни. Я те молочка налью. А пока отдыхаешь, за старостой сбегаю.
Он уселся за стол, поблагодарил, конечно, и молоко выпил. А я начал сапоги-скороходы на ноги натягивать, похвастаться хотел перед ним: сам их собрал. У нас в овраге перед лесом много рухляди железной. Почитай, каждый двор какую-никакую коровешку имел. Они, конечно, неказисты, зато молоко давали. В народе поговаривали, что коровы эти – мамкиных рук дело, только я не верил. Да к тому же двенадцать весен назад ушла моя мамка в лес, и не вернулась. Наверно, в деревню мертвяков попала. Есть, сказывают, такая посередине леса. Но проверять мне неохота, даже если и мамка там. Я ее и не помнил совсем, а отчим со мной не шибко откровенничал.
Так вот, о чем я? В овраге наковырял я деталек, колесики смастерил, к сапогам приладил. Ездят хорошо, но смазки требуют, а где ее взять? Те, у кого корова жирным молоком доится, еще масло сбивают, и на смазку скотине и в пищу. Но у многих наших снега зимой не выпросишь, разве что староста прикажет. Только для баловства, как сапоги мои, он приказывать не станет. Да и спешить у нас некуда: деревня – три десятка домов, овраг да туяки вечнозеленые стеной до самых скал. В лес, после того, как мамка сгинула, не то что люди, даже коровы не идут: хоть и железные, а охапкой свежей кусучи не заманишь.
Натянул я сапоги, хотел двинуться с шиком, а в левом колесики заело. Ну и шлепнулся глупо так, на пороге.
- Дай сюда, - это он мне, механик, повелительно так. И тут мне стало стыдно за свое хвастовство, хоть сквозь землю проваливайся. Делать нечего, снял, подал ему. Он в руки сапог взял, да как-то бережно, аккуратно. Повертел, вытянул перед собой, один глаз закрыл, второй прищурил чуток, да на колеса уставился и губами беззвучно шепчет сам себе. Потом перевел взгляд на меня и говорит сердито так: - Безразмерные… Придумано хорошо, но сделано небрежно. Учиться хочешь?
У меня дух перехватило, только кивнул. И выскочил вон, за старостой. Тот через два двора от нас. Забежал в избу, а там как раз отчим мой сидит, да поп деревенский, Яков. Они оба жуть какие умные, староста завсегда с ними советуется, только это секрет. Я влетел, улыбка идиотская:
- Механик к нам пришел, - говорю. – Учить меня будет.
Староста брови свел и хмуро так:
- А кто он таков? Ты, Кешка, почему его в дом пустил? Видел, что он с дороги? А как нелюдь из леса пожаловал?
И все побежали к нам. Я, конечно, впереди, галопом. А староста, тот степенно. Ему ж ритуал соблюсти надо. И отчим с попом позади него, согласно этикету.
Я в избу забегаю, а там никого. Перепугался было, а тут механик мой заходит, зыркнул глазами карими и мне строго так:
- Посмотрел хозяйство ваше. Ты котел почему не чинишь? Солнце жарит часов по десять, а у тебя тепло не собирается… И ржа всю посуду поела. В коровнике гнездо жуков-молокососов. Прежде чем игрушки мастерить, надо бы дом свой…
Тут ввалился староста, чинный, важный. Гость мой замолк, кивнул вежливо.
- Кто таков? – спросил староста, присаживаясь к столу.
- Механик. Поликарпом зовут, - ответствовал гость. А сам из кармана тряпочку серенькую вытянул и по колесикам на сапогах моих вжик, вжик. Не глядя даже. На одном, на другом.
- Откуда к нам? Помнишь что?
- Помню, как не помнить? В озерном жил. Моторы к лодкам делал. Только рыба их за неделю подчистую сгрызала. И опять делал. И снова. Скучно стало, вот и ушел.
- У нас веселее?
- Я загадал, если где пацан толковый попадется, останусь, присмотрюсь…
- Так вот он, Кешка. Шустрый, башковитый. Ну ладно, избу я тебе нынче назначу. Или пока здесь будешь? Мирон, - староста повернулся к отчиму, - возьмешь на постой учителя для Кешки?
 
И потекли дни, о каких я и мечтать не мог. Первым делом мы починили котел и корову нашу перебрали. Затем в овраге поставили навес, чтобы солнце не палило, верстак соорудили и ящички для всякой мелкоты. Раз в неделю поп Яков вызывал дождь, но нам сказывал, на какое время. Самолично являлся почесать язык с учителем. Я же всюду носился на своих колесах с такой скоростью, что собака попадьи, даже выкупанная в сметане, не смогла бы за мной угнаться.
Дружбан мой Проха тоже начал было заглядывать к нам под навес. Поликарп всех привечал, кто к знаниям тянулся. Да ненадолго Прохи хватило. Он постарше меня был, и уже вовсю на девчонок заглядывался, жених.
Потом Жука стала прибегать. Она не из коренных наших, ее бродяжка оставила в дерене, а сама ушла. Жука красивая, только кожа смуглая, как крылышки жука-молокососа. Из-за такого цвета девчонки и бабы ее в деревне побаивались, шептались, что Жука тоже нелюдь. Она сначала плакала, а потом перестала обращать внимание. Но и улыбаться разучилась. Поликарп Жуку сразу принял. Я даже ревновал по первости: пошлет меня учитель по делам, я возвращаюсь, а они вместе сидят, железку очередную крутят и спорят, спорят. Да еще так ладно у Жуки стали зверушки заводные получаться: котята, собачата и даже джирафа тонкошеяя. Слово это «джирафа» Жука сама придумала, как и животинку эту необычную. Собрала ее и тут же ребятне отдала. Ничего ей не жалко. Однажды я, расхрабрившись, попенял Поликарпу, что, если он меня взял в ученики, так нечего других приманивать.
- Мне, Кешка, едино, кого учить. А у Жуки и сердце доброе и Талант настоящий, - так и сказал, «Талант». До того значимо, что я сразу проникся.
 
Сельчане часто стали к нам в овраг заглядывать, особенно в последний год. Спустятся, будто за скотиной приглядеть, а сами шасть к учителю с просьбами. Не помню, чтобы он кому отказал. Поп Яков – тот регулярно приходил с Поликарпом о смысле жизни беседовать. И тогда старики нас с Жукой отсылали из-под навеса. Мы слонялись по оврагу, сгоняли коров и собирали железки для поделок. А иногда ходили к кромке леса, нервы пощекотать. Жука смелая, ей все нипочем, даже на туяки забиралась, чуть ли не на самый верх. И вглубь заходила, но недалеко, чтобы я ее видел. Однажды сказала, что слышала, будто в лесу, далеко-далеко, пели на голоса.
- Что за песня? – поинтересовался я.
- Хмурая очень, - ответила и напеть попыталась: - Ла-ла ла-ла, пам-пам-парам-пам…
Действительно, хмуро вышло.
Жука дня два бродила вся в себе, потом собрала пластинку музыкальную. Крутит ручку, а она музыку ту мрачную играет, да громко так. Поп прибежал, орал на Жуку, что сатанинским песням потакает, отобрал пластинку и ногами ее хрясь, хрясь. А Жука вздохнула глубоко, и вдруг как разулыбалась и давай Якова благодарить. Будто короста, наросшая на ней от обид, лопнула вдруг сама по себе.
 
Только с той поры по ночам стало из леса раздаваться пение. И чем дальше, тем громче. Мы уже различали слова: «Никто не даст нам избавленья, ни Бог, ни царь, и ни герой, добьемся мы освобождения…». В деревне пошли разговоры, дескать, Жука нелюдей зазвала. Бабы хотели даже побить ее, и я упросил отчима забрать девчонку к нам. Да и Поликарп слово замолвил.
 
И однажды появились они на той стороне оврага. Никто у нас раньше нелюдей не видел. Издали и не понять, кто такие, похожи на нас, разве что из леса… А оттуда кому ж еще приходить? Главный, невысокий такой, мохноусый, ходил переваливаясь, будто в штаны ему бычья кусача попала. Остальные его сильно боялись, вытягивались, как шесты, поднимая над головой красные лоскуты на палках. Где только их раздобыли?
Наконец один из нелюдей спустился в овраг и выволок к лесу корову слепой бабки Пазухи. Затем взгромоздился на животину и пятками по бокам как давай лупить. Лупил, лупил, пока она, бедная, не пала. А деревенские наши залегли у кромки оврага за дорогой, и наблюдали тихонько, что там, у леса, деялось. Понятно, что страшно. Тут Поликарп поднялся и потихоньку стал в овраг к навесу спускаться. Жука, откуда ни возьмись, выскочила и за ним. Только я двинулся следом, староста мне в плечо вцепился:
- Не ходи, Кешка. Эти пришлые, может у них старая договоренность с мертвяками. А ты-то куда? Ты наш и с нами судьбу принимать должон.
- Какая, - спрашиваю, - договоренность? Жука у нас появилась, еще ходить не умела. А Поликарп – учитель мой, и я его не брошу. Костьми за него лягу. Но и за деревню тоже, ты не переживай.
Вскочил я на ноги и рванул вниз, только услышал, как отчим выматерился. А под навесом нашим уже Поликарп с Жукой склонились, что-то мастрячат. Подбегаю, смотрю: они молочный блок для коровы собирают. И тут слышу, щебенка катится по откосу – певуны спускаются. Главный впереди, за ним еще с полдюжины лоскутками размахивают. Подошли, уставились… Мать честная! У них в глазах черным черно, ни искорки жизни нет. Зато лица чисто маски песочные, ежесекундно меняются. Главный уткнулся в Поликарпа взглядом своим мертвячьим и властно так:
- Механик?
- Да, - ответил учитель.
- А эти? - ткнул в нас пальцем усач.
- Подмастерья.
- Ни к чему нам. Расстрелять! – повернулся он к свите. Те выхватили трубки, на водолейные похожие.
- Нет, - жестко возразил Поликарп. – Сначала скажи, чего хочешь, потом поторгуемся.
- Я не торгуюсь. Я отдаю приказы. А прочие имеют счастье их выполнять. Вот и тебе улыбнулось. Иди, ремонтируй мою бронемашину, посмотрю, на что способен. И этот зверинец, - он показал на стадо коров, - надо привести в норму. Или пусть топливо дают для транспортеров, или армию на себе возят.
- Они людей кормят, - невозмутимо ответил Поликарп.
- Ты о ком? О тех убогих наверху? Так они живы, пока я туда не дошел, - леденяще спокойным тоном заметил мохноусый.
- Нет, они – твоя плата мне. Я пока не услышал, чего ты добиваешься в итоге, потому и цена не обозначена. Но для тебя она все равно больше наших жизней. Я знаю, ибо стар.
- Я сейчас всех поубиваю, а за жизнь последней старухи ты мне сделаешь все, что я хочу. И что твои годы против моего опыта? Однако, довольно. Займись пока бронемашиной.
- Мне нужны мои помощники. И дай слово, что людей убивать не будешь. И коров отпусти.
- Хорошо, пока чинишь, расстрелов не будет. Работай, - и тут же обратился к свите: - Отвести этих… всех троих к моему бронетранспортеру. Если что потребуют – обеспечить. И следите там, чтоб они ваньку не валяли, а работали.
- Есть, Джоба, – вытянулись те по стойке смирно.
- Ладно, ступайте, - главный удовлетворенно погладил усы. - А я пойду, с попом местным потолкую. Вроде как коллега.
И он направился по склону вверх.
 
Идти через лес оказалось совсем не страшно. Когда, наконец, деревья расступились, мы очутились на ровной, как выскобленный стол, площадке. Главным ее украшением был большой белый дом с двумя колоннами. Вокруг толпилась дюжина транспортеров. С противоположной лесу стороны площадка заканчивалась обрывом. Мы с Жукой, держась за руки, подошли к самому краю. Внизу, сквозь рваные облака виделся огромный-преогромный город. Мы распластались на краю пропасти и, как завороженные, глядели вниз. Город нежился под солнечными лучами, отражавшимися в золотых слезинках крыш, увенчанных крестиками. На улицах мы заметили множество красных точечных лоскутков. Крохотные черные транспортеры ползали в пространствах между домами.
- За работу, - раздался голос учителя. С трудом оторвавшись от невиданного зрелища, мы с Жукой поплелись чинить бронемашину, самую большую, с мягкими белыми сидениями. Поломка оказалась хитрой, однако Поликарп быстро разобрался, в чем дело. И мы дружно принялись за работу. Нелюди нас не беспокоили. Казалось, даже не замечали. В транспортере на полу я нашел маленький блестящий цилиндрик с заостренным концом; сунул в карман – авось пригодится.
Завечерело. Учитель достал флягу с молоком, и мы по очереди выпили по кружке. Город под обрывом оделся в светящиеся звездные нити. Такой красоты мы еще не видели. Так и уснули с Жукой, лежа на краю и свесив головы в пропасть.
Наутро я, копаясь в транспортере, сказал:
- Моя бы воля, приделал бы этой машине крылья, и вниз.
Транспортер воодушевленно заерзал.
- Тихо, тихо, - укоротил машину Поликарп. - Невелика хитрость, крылья. Только если ирод Джоба получит крылатый транспортер, может и недоброе чего случиться.
- А то он не знает, как вниз спуститься… Наверняка же не зря тут расположился. Есть у него тайные ходы, – высказала свои соображения Жука.
Крылья мы все же сделали. На это ушла еще неделя, но нас никто не торопил. Уходить нам с Жукой от обрыва не хотелось. Каждое утро и каждый вечер мы любовались городом. Порой, когда воздух был особенно чист и прозрачен, до нас доносились красивые звуки, словно благородное железо пело на голоса.
Однако, работа подошла к завершению. Мы устроились в транспортере, Жука села за штурвал и подняла машину в воздух. Обратный путь занял чуть более часа.
 
Деревню мы не узнали. От домов старосты и попа остались черные следы пожарищ. Все население ютилось в пяти крайних избах, обнесенных забором, утыканным сверху шипами ядовитого ногопыра, в изобилии росшего за деревенским кладбищем, что позади сожженного поповского дома. Люди и коровы жались друг к другу, стараясь в тесноте обрести чувство безопасности. Рядом с забором был возведен белый домище, украшенный красными квадратными лоскутами. Он выглядел таким же, как дом на площадке над обрывом. Жука посадила бронемашину у высокого крыльца с колоннами, и мы выбрались наружу. Транспортер сложил крылья и благодарно потерся о плечо Жуки. Джоба вышел нам навстречу.
- Хороша работа, – похвалил он, и потрепал транспортер по дверце.
- Ты же обещал не трогать людей… - нахмурился Поликарп.
- Я только о себе сказал, что не буду убивать. Впрочем, они в основном сами померли, - он удовлетворенно погладил усы, развернулся и направился в дом, кинув напоследок: - Идите к себе.
Нас проводили за забор. Я побежал искать отчима. Ни его, ни слепой старухи Пазухи, ни попа с попадьей, ни других стариков, включая старосту, не было. Подошел Проха с ответом на мой немой вопрос: «Они всех без разбору погнали на строительство дома. Камни заставляли таскать с той стороны оврага. Многие умерли, надорвавшись, или заболели. Тогда нелюди велели сбросать тела мертвых в дом старосты и принести туда всех, кто не мог ходить. А затем подожгли. И заодно дом Якова. Чтобы мы колючки ногопыровые собирали быстрее». В эту ночь я не спал, проклинал себя, оставившего деревню слишком надолго и не сберегшего тех, кого любил.
 
Назавтра нам приказали всех бесхозных коров перенастроить, чтобы топливо вместо молока давали. Выбора у нас не было. Нелюди разделили народ на группы. Одних послали собирать кусачу для коров, а других – полученное топливо сливать в огромный куб рядом с белым домом.
Когда работа с коровами была закончена, нас троих привели к Джобе. Он сидел за столом и пачкал острым концом блестящей палочки белый прямоугольник, заполняя его полосками черных кривулек.
- Вы видели большой город внизу? – спросил он, откладывая палочку в сторону.
Мы кивнули.
- Близится день, когда я стану его хозяином, а также тысяч других городов. Поликарп, я убедился, что ты можешь вдохнуть жизнь в железо. Ты – механик от Бога. А я и в механиках и в Боге разбираюсь. Мне нужно новое сердце, железное, вечное, не знающее боли. Если сделаешь, я оставлю деревню. Уеду насовсем, вниз. Предлагаю и тебе отправиться со мной. Этих тоже можешь взять, – он мотнул головой в нашу сторону.
- Хорошо, я сделаю сердце, если ты уйдешь, никого не обидев. Жука будет работать со мной, а Кешка останется с людьми. И если я узнаю, что хоть кого-то пальцем тронули, наша договоренность…
- Ну-ну-ну, развоевался. Я сказал – мое слово закон.
Он повернулся и раскачиваясь пошел в дом.
Поликарп с Жукой отправились в овраг. Я смотрел им вслед, уцепившись за забор, не чувствуя вонзающихся в ладони шипов. Дошло наконец, какими глупыми были и ревность, и обиды, и все попытки переплюнуть, доказать, что я лучше… Зачем страдать, если Всевышний кому-то отсыпал больше таланта, справедливости и доброты? Тем, кто тебе дорог. Я смотрел на них и думал, как сильно я люблю их, по-настоящему, как никого не любил. И Жуку немного больше.
 
Мы таскали топливо как проклятые, с утра до вечера. Трава начала подсыхать. Вызывать дождь не умел никто. Сушь стояла страшная.
Наконец вернулись Поликарп с Жукой. Учителя сразу увели в белый дом.
Мы с вдвоем сидели в нашем доме и ждали его. Как-то получилось, что все ушли тесниться в других избах, оставив нас. Впервые за все время мы с Жукой оказались наедине. Когда к полуночи Поликарп не явился, мы просто легли спать. Вместе. Будто давно уже были мужем и женой. Самыми любящими на свете.
 
Учитель пришел наутро, долго сидел, молчал. Потом вздохнув, начал:
- Я поменял ему сердце. Не мог не поменять. Это ради вас, дети. У меня нет никого дороже, как оказалось. Ты, Кешка, поймешь, в свой черед… Пойду я с ним. Кто-то должен быть рядом, чтобы однажды отключить это сердце. Если бы я мог сделать так, как мне хочется… Джоба сказал, что в том, нижнем мире многое меняется, но остается основное: то, что мы дышим и чувствуем. Или не чувствуем.
- Зато ты попадешь в тот прекрасный город, - Жука, размазывая слезы, пыталась ободрить учителя. – А мы будем тебя помнить и скучать. И плакать. И, может, придем к тебе. Хотя бы навестить…
- Конечно, приходите. Дорогу теперь найдете, - Поликарп крепко обнял нас и вышел.
Посадка на транспортер, увешанный красными тряпками, была торжественной. Джоба, приосанившись, обратился к людям:
- Я несказанно рад, что наши интересы совпали, и мы расстаемся друзьями. В знак признательности, и чтобы восполнить безвременную гибель ваших односельчан, я на некоторое время оставлю здесь своих верных друзей.
И в этот момент раздался скрежет: из леса показалась вереница малых транспортеров. Мчались они на полном ходу, и вот уже спустя четверть часа у белого дома столпились полторы дюжины нелюдей, тыча нас черными горошинами пустых взглядов.
- Мои друзья позаботятся о вас. А вы позаботьтесь о них. Особенно это касается присутствующих здесь дам.
Через минуту крылатый транспортер с Джобой и учителем скрылся за верхушками вечнозеленых туяков.
 
После полудня мы с Жукой собирали новую корову в овраге. Нелюди явились за забор, выбрали четырех молодых женщин и увели в белый дом. Проха сопротивлялся, защищая свою жену. Один из нелюдей наставил на него трубку, раздался грохот, и на лбу Прохи появилась дырочка, через которую ушла жизнь. Мы слышали громкий звук, но не придали ему значения. Когда вернулись домой, сельчане рассказали о случившемся. На земле около дома, где жили Проха с женой, я нашел металлический цилиндр, похожий на тот, что лежал у меня в кармане. Только без острого носика.
Женщин отпустили под утро, измученных, побитых, истерзанных.
- Кеш, если мы не способны противостоять, надо уходить. Они нас никогда не оставят в покое. Сегодня придут за другими, - Жука смотрела на меня своими огромными карими глазами. Ради покоя в них я мог пожертвовать всем на свете. Я обнял ее и прошептал на ухо:
- Собери людей, милая. Если увидите огонь, гоните коров на забор, ломайте его и бегите к околице. В сторону невозврата. Спрячьтесь в зарослях хорошенько и ждите меня.
Одел я свои сапоги-скороходы и направился к белому дому. На крыльце восседали двое нелюдей, похлебывая вспененное молоко из высоких кружек.
- Здравствуйте, товарищи, - это они промеж себя друг друга так величали. Поклонился смиренно, как смог, глаза в землю. - Я, хоть и механик, но поражен вашими грохочущими трубками. Не могли бы вы ответить мне на вопрос?
- Валяй, темнота, - благосклонно кивнул тот, что сидел ближе, широкоплечий блондин с синими сказочными рисунками на оголенных руках. – Трубка эта, если ты не знаешь, называется винтовка. А то у вас в деревне, я заметил, и ножа толкового не сыскать. Одни коровы. Ну и телки вполне ничего. Ладно, дурак, чего хотел?
- Вашу труб… винтовку надо направлять на цель и внимательно смотреть, так? Значит, если глаза болят или плохо видят, стрелять нельзя? Правильно?
- Правильно, как только додумался, деревня? – заржал второй, как Джоба пышноусый пузан.
-Я хочу попробовать переделать винтовку, чтобы можно было направлять ее куда угодно, а поражать цель, которую мысленно себе представляешь. Мне кажется, это несложно. Вы можете мне дать винтовку на время? Я не сломаю, не бойтесь…
- Вот я тебе винтовку дай, а ты меня из нее шмальнешь. Всех умнее себя считаешь? – повысил голос тостяк.
- Выстрелю что ли? Чем? – я старался говорить искренне.
- Хорошо, я провожу тебя к оврагу, там дам винтовку. Без патронов. Не вздумай сломать. Если переделаешь ее мне, как обещаешь, гарантирую покровительство, - сказал блондин, поднимаясь.
- Э, а почему ты первый? – возмутился его товарищ. Но блондин уже шагал к оврагу. На краю он передал мне винтовку, велев не задерживаться долго. Он не прошел еще и десятка шагов в сторону белого дома, а я уже разобрался с конструкцией оружия. Патрон послушно лег на свое место. Мой конвоир был уже далеко. Он направился к транспортерам, и стал отгонять их к дороге.
Я прицелился и выстрелил в куб с топливом. В небо взметнулся столб огня, тут же охватив и дом и окружавшие его туяки. Тут же я заметил, как конвоир мой полез в транспортер. Я выскочил из оврага и помчался по дороге. Идеально отрегулированные колеса на сапогах несли меня быстрее ветра. Но недостаточно, чтобы скрыться от преследователя на бронемашине. Лес, обогнув овраг, теснился с одной стороны дороги. По другую сторону ощетинился колючками забор. Я начал уже уставать, задыхаясь. Внезапно там, где я только пробежал, повалилось старое дерево, полоснув меня ветками по спине. Транспортер взвизгнул и заглох. Я ощутил в своей руке руку Жуки. Вместе мы домчались до околицы. В тени деревьев стояли односельчане, двадцать человек. Моя Жука подошла к ним, успокаивая.
- Милая, родная, - я с трудом переводил дыхание, - спасибо, ты чудесно придумала с деревом. Но я должен бежать дальше. Он не остановится, а нам с ним не справиться. Береги себя. И всех. Ты у них одна.
- Беги, Кеша. Храни тебя Всевышний. Если сможешь, возвращайся. И… я чувствую, думаю… у нас ребенок будет. Если пути обратно не найдешь, в твою честь назову. А если вернешься – Поликарпом будет.
Внезапно позади меня раздался детский голосок:
- Боженька, дай дождя, напои небо, напои землю, напои нас…
Белопузый пацанчик, внук Якова, опустившись на колени, молил о дожде.
 
И вновь вдалеке раздался рев транспортера. Я рванул вперед. Бежал, себя не помня, унося страх из моей деревни. Внезапно по спине и затылку ударили тугие струи дождя. Небо, рассыпая вокруг горсти ярких шаров, оглушало меня раскатами грома. В один миг сухая корка земли превратилась в месиво. Я скинул бесполезные сапоги и бежал, бежал, не разбирая, или мой враг еще преследует меня или это рокочет небо… Склизкая грязь расползалась под ногами. Я не удержал равновесия и с разбегу распластался вниз лицом.
Тело казалось маленьким и мягким. Вот-вот враг разметает мое тело железными шипами гусениц…
А потом наступило безразличие, оглушающее, как пустота. Влажная земля под щекой холодила разгоряченную от бега кожу, и это казалось приятным. Голова начала наполняться звуками, будто рядом заплескалось молоко, очень много молока. Я открыл глаза. Передо мной, куда только доставал взгляд, земля отражала небо. Самому мне озера видеть не доводилось, но учитель рассказывал…
 
Приподнялся я на четвереньках, а тут люди подошли, много, толпа целая.
- Кто ты, добрый человек? – спросил их старшой.
- Механик…
- А звать тебя как?
- Кеш… Поликарпом, - пусть так будет. Вечная тебе память, учитель.
- Cлышь, а ты остаться не хочешь? Нам до зарезу механик нужен.
Я обернулся – там, где дорога упиралась в скалу, валялись дымящиеся обломки транспортера. Обратного пути не было.
 
Пятнадцатый год живу в озерном краю. Моторы к лодкам делаю. Только рыба их за неделю подчистую сгрызает. И я опять их делаю. И снова. Только скучно очень. Словом мне перемолвиться не с кем. Надо собираться в дорогу. Может, найду где родственную душу.
Copyright: Грановская Ирина, 2012
Свидетельство о публикации №288797
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 23.09.2012 11:19

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта