Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.
Произведение
Жанр: Просто о жизниАвтор: Владимир Борисов (Vladimir)
Объем: 19238 [ символов ]
Карусель.
Карусель.
 
Тяжелые, холодные капли дождя, с шумом пробиваясь сквозь черные, заскорузлые ветви старых яблонь, с равнодушным шлепаньем падали на облупленный дощатый пол старой карусели, полинялых лошадок из папье-маше, жестяные клепанные двухместные самолетики.
Иногда, особенно при сильных порывах ветра, падали и яблоки, последние, уродливо-бесформенные и переспевшие, чудом провисевшие на дереве до конца ноября. Яблоки лопались при падении, плющились и брызгали по сторонам коричневато-жидким, с ярким винным запахом, пюре.
Когда яблок на полу карусели оказывалось уже до неприличности много, дежурный механик Ольга Петровна Кузнецова, она же и билетер, вздыхая, тяжело приподнималась со своей скамеечки втиснутой в фанерную будочку, в которой по причине непогоды и отсутствия желающих покататься, проводила практически целый свой день и с хрустом приподняв ручку рубильника в верх, включала двигатель карусели.… Где-то, в глубине круглой, жестяной тумбы, вокруг которой и крутились эти самые лошадки и самолетики, что-то щелкало, в пропитанном дождевой влагой воздухе отчетливо распространялся запах подгоревшей изоляции, и лишь через некоторое время, когда двигатель наконец-то схватывал, карусель медленно, скрежеща всеми своими сочлениями и цепями, начинала свой бег по кругу.
Через пару-тройку кругов, яблоки, выброшенные центробежной силой, оказывались на земле, где их беззлобно матерившаяся Ольга Петровна полу лысой метлой, отгребала куда-нибудь в сторону, на истоптанные газоны, подальше от своего аттракциона. Иногда жесткие прутья метлы, выскребали из влажного песка, рассыпанного вокруг карусели потемневшую мелочь, и тогда она, полная нездоровой полнотой широко расставляя забинтованные эластичными бинтами ноги, с кряхтеньем собирала монетки, заботливо протирала их о полу синего, линялого от частых стирок халата и складывала в бесформенный кошелек с никелированными защелками…
Весь механизм карусели многократно уже пережил свой максимальный срок допустимой эксплуатации, но его отчего-то не списывали и год за годом, с весны до поздней осени, Ольга Петровна изо дня в день щелкала ручкой рубильника, принося дирекции парка мизерный доход, в иные месяцы не перекрывающий расходы по содержанию аттракциона, не говоря уже о пусть небольшой, но ежемесячной зарплате Кузнецовой…
Ольга Петровна, несмотря на свою полноту к будочке этой уже приноровилась, умудряясь в ее тесном фанерном нутре не только перекусить, но иной раз и поспать, прислонившись к стенке с выпиленном округлым окошком для продажи билетов, хотя если честно сказать, разбухшие ее колени высовывались наружу и дверцу, также фанерную закрыть было никак невозможно.… Над окошком, потускневшей ртутью амальгамы блестел обломок зеркала и темнел небольшой фотографический снимок, порыжевший и выцветший.…На снимке полу обнявшись, в напряженной позе стояли на фоне серых, грубо намалеванных скал, виноградной лозы и водопада, молодая девица лет восемнадцати, с призывно накрашенными чувственными губами, в которой с трудом можно было узнать Ольгу Петровну и увешенный орденами и медалями летчик-офицер, заметно старше своей подруги…
1.
-Ольга, Ольга,- к подружке, перекапывающей небольшой, обильно сдобренный перегоревшим коксом участочек земли за приземистым, двухэтажным зданием бани подбежала раскрасневшаяся, с бисеринками пота над верхней губой, девочка лет тринадцати, в полу просвечивающимся от многочисленных стирок сарафанчике…
- Ольга, побежали быстрее к пруду.…Там десантники с парашютами и летчики…Офицеры…Красивые – ужас! Все уже там, и Клавка и Верка… Маринка и та прибежала, хотя у нее папка в органах…
- Верка говоришь,- недоверчиво переспросила Ольга, рано созревшая девушка, со сформировавшейся уже грудью и слегка удлиненными, блядскими глазами необычайно-глубокого, зеленого цвета.
-Подожди меня здесь, - попросила Ольга подругу.- Я только переоденусь…
Она с силой воткнула лопату в землю и вприпрыжку взбежала на невысокое дощатое крыльцо, неизвестно когда прилепленное к торцу бани. Ольга со своей матерью жили в служебной комнатушке при бани, которую им выдали еще при жизни Ольгиного отца – кочегара…Отца, которого девочка, кстати, и не помнила, зарезали по пьяни лет десять назад, но комнату не отобрали и мать как-то уж так получилось, переняла у мужа вахту и, теперь, швыряла уголек в ревущую топку не хуже иного мужика…
…Через несколько минут Ольга выскочила на улицу уже в чистеньком платьице с яркими васильками, несколько коротковатом. Впрочем, от этого только выигрывали ее загорелые стройные ноги.… В парке играл духовой оркестр: пожарные в парадных формах с начищенными пуговицами и касками, всюду продавались цветы, воздушные шары и мороженное….
“…Солнечным и самым светлым краем
Стала вся Советская земля.
Сталинским обильным урожаем
Ширятся колхозные поля”.
На каждом столбе жестяная воронка громкоговорителя….
Сотни гуляющих заполнили скверы и аллеи…Стриженые кусты необычайно колючего боярышника, попеременно с портретами членов ЦК и передовиков производства…Дворники в длинных прорезиненных фартуках из шлангов поливали водой разгоряченный полуденным солнцем асфальт.
У старого армянина в белом халате, колдующего над своим раскаленным чаном, девчонки купили по порции сладкой ваты, и, продравшись сквозь шеренгу кустарника, оказались на берегу пруда, а там…
На разгоряченных от солнца досках лодочного причала, выстроившись в линию, стояли, замерев человек десять парашютистов в черных комбинезонах, а совсем еще молодой человек, почти мальчишка в кожаном шлеме, отчаянно смущаясь обступивших лодочную станцию многочисленных зевак, докладывал высокому и, по мнению Ольги необычайно красивому, смуглолицему офицеру с тонкими, тщательно подбритыми, несколько щеголеватыми усами.
- …Товарищ начальник училища. Вверенное мне отделение воздушных десантников-парашютистов учебные прыжки закончило. Происшествий и замечаний нет. После проверки и укладки парашютов, отделение проследует в расположение части. Летчик-инструктор лейтенант Груздев.
- Вольно!- приказал офицер-красавец и, посмотрев на Ольгу, клейкими пальцами уминающую остатки сахарной ваты в коричневый комочек, подмигнул ей, и только ей (она это точно почувствовала), а когда парашютисты под командованием лейтенантика Груздева покинули причал и большинство отдыхающих разбрелось, кто куда, подошел улыбаясь к ней и слегка приподняв Ольгину головку своими, пропахшими табаком пальцами, спросил, вглядываясь в ее бездонно-зеленые глаза…
- И как же тебя зовут девочка?
-Ольга.- С придыханием ответила она, облизнув сладкие свои губы, расправила плечи, с вызовом подалась вперед…
- И где же живет Ольга?- Вновь в своей странной, необычной манере обронил офицер, все также улыбаясь и почти не скрываясь, разглядывал фигурку девочки…
- Там, за баней…- Махнула Ольга неопределенно и, неожиданно подхватив подружку под руку, бросилась прочь…
- Я найду тебя Ольга. Непременно найду!
Не скрываясь, во весь голос крикнул он ей в спину.
- В следующее воскресенье жди в гости. Приду знакомиться с родителями…. Обязательно приду…
…. Он не пришел.…Да, наверное, и не мог прийти.… Так как в назначенный им день, вот уже целую неделю как шла война…
2.
 
…Ольга с матерью так и не эвакуировались и прожили всю войну в тесной своей комнатухе, что в торце бани, хотя уже с середины июля сорок первого года, здание бани отдали под госпиталь. Мать Ольги так и осталась в истопницах, а сама девочка каждый вечер стирала и кипятила использованные бинты в небольшой прачечной, организованной в бывшей парилке. Она часто помогала вечно не выспавшимся, задерганным санитаркам обмывать тяжело раненных солдат и уже к концу войны ее, поднаторевшую на послеоперационных перевязках, вид обнаженного мужского тела перестал будоражить Ольгину юную душу. Ее, многократно видавшую молодых ребят голыми и беззащитными, в самых нелицеприятных видах, не коснулась почти обязательная эпидемия школьниц-старшеклассниц, влюбленность. Записочки и случайные робкие прикосновения обошли Ольгу стороной, хотя ее, к концу школы довольно вызывающие формы, несомненно, лишили сна многих и многих старшеклассников.
Как-то так получилось, что она одна во всем классе получавшая паек по рабочей карточке, сблизилась с учителями, покуривала с ними в учительской во время перемены, иногда угощала их глюкозой разведенным спиртом….
В июле сорок пятого, эвакуированное летное училище вновь вернулось в городок, и однажды, под вечер, когда Ольга со своей матерью сидели на теплых досках своего крылечка, невесть, когда прилепленного к торцу бани и устало, болтали обо всем, о каких ни будь, ничего нестоящих пустяках, а может быть вообще молчали, да это и не важно по - большому то счету, что они делали на своем крыльце…А важно то, что неожиданно, откуда-то со стороны , из-за кустов появился он, тот самый необычайно красивый офицер -летчик, с такими же тонкими, тщательно подбритыми усиками над сочными, припухшими губами, как и до войны, но уже в полковничьих погонах, вместо кубарей, в которых если честно Ольга так и не разобралась в свое время…
…Свадьбу сыграли довольно скромную, в ближайшем кафе «Бригантина», и на следующее же утро, молодая чета Кузнецовых, с двумя фанерными чемоданами, выкрашенными коричневой половой краской отбыла в Москву. Сталин любил своих летчиков, гордился ими и, пожалуй, ни один род войск в победоносной Советской армии не мог пообещать для молодых офицеров столь стремительной карьеры, как в авиации.
Квартиру молодому полковнику, орденоносцу и герою Советского Союза, выделили в небезызвестном доме на набережной, в подъезде, примыкающем к кинотеатру «Ударник». Квартира хоть и однокомнатная, но по Московским меркам огромная, с длинным балконом и большой комнатой-чуланом для всяческого хлама, которую Саша (а мужа Ольги звали Александром Федоровичем), смеясь, называл «тещиной комнатой». И хотя «тещина комната» имела место быть, о переезде в Москву своей матери, Ольга даже и не заговаривала. Ну не вписывалась эта малограмотная женщина в только что устаканившийся быт молодой семьи, да и в интерьер этой их уютной квартиры на пятом этаже тоже не вписывалась….
-Увы и ах!- как частенько говаривала быстро освоившаяся в Московском светском, послевоенном обществе, необычайно похорошевшая Ольга. А как иначе, когда приходится соответствовать и этому дубовому, без щелок и зазоров паркету, и этой мебели карельской березы, поражающей взгляд изгибами и узорами древесины всех оттенков теплого спектра, и этим шторам тяжелого, багровых тонов бархата, неподвижно, крутыми складками ниспадающих у балконного окна. Да и самому воздуху, струящемуся вокруг дома на набережной, пропитанному шоколадом, корицей и ванилью из-за вблизи расположенной кондитерской фабрики тоже нужно соответствовать…. А про красавца мужа и говорить то не стоит.… Не раз и не два, прогуливаясь вечерами под ручку с Александром вдоль Москвы-реки, замечала Ольга как на ее Александра Федоровича откровенно заглядываются и не только молодые девицы, изголодавшие за время войны по настоящим мужикам, но и солидные женщины, генеральские жены, живущие по соседству с четой Кузнецовых…
- Смотри Сашенька,- шутливо грозила пальчиком Ольга.
-Замечу что, во сне кастрирую, пикнуть не успеешь…
- Боюсь родная моя, что ты первая загуляешь.
Отвечал на это он, пропуская сквозь пальцы светлые ее волосы, с сомнением вглядываясь в опрокинутое лицо молодой своей супруги.
- Уж больно глаза у тебя шаловливые…Неверные.
После чего полковник, обычно несколько ссутулившись, уходил на кухню и пил водку. Пил один, не закусывая и даже не задерживая дыхания, лишь курил папиросу за папиросой.…И плакал, в пьяных слезах звал кого-то, просил у кого-то прощение.…Каялся.
Ольга в такие минуты «под кожу» к мужу не лезла, чувствуя своей врожденной хитростью, что сейчас, на кухне она будет лишней, позволяла Александру пить, пока он может, пока ему лезет, а потом, взвалив на свои плечи его безвольно обвисшее тело переносила в комнату, раздевала и укладывала спать на скрипящий кожаный диван, ставила на пол, в изголовье таз, на случай рвоты и присаживаясь к окну, смотрела на ночную Москву…
Муж, по-видимому, спьяну, иногда принимая ее за свою мать, давно уже умершую от голода в Ленинграде во время блокады (он также был родом из Ленинграда), жаловался и, путаясь и повторяясь, рассказывал одну и ту же страшную историю, случившуюся с ним в самом начале войны, когда немец настырно и упрямо пер и пер на столицу.
…Из его слов, Ольга поняла, что кто-то, в зимнюю кампанию, проморгал крупное моторизованное соединение немцев, беспрепятственно двигающееся к Москве по дороге, оставленное нашими войсками без внимания и этот кто-то, решил остановить противника силами воздушного десанта, сброшенного с Советских, тяжелых бомбардировщиков. Но как часто бывает в запарке, кто-то с кем-то, что-то не согласовал, что-то не доукомплектовал, и на верху было решено, молодых ребят, десантников, лишенных парашютов, но вооруженных пулеметами и противотанковыми ружьями сбрасывать на бреющем полете прямо в снег, дабы организовать живой заслон, и не допустить фашистов к Москве. Десятки солдат, погибли уже при приземлении, сломавшись о заиндевелые сугробы, десятки погибли, попав прямиком под колеса и гусеницы противника и лишь единицам «повезло», более-менее удачно приземлившись на землю, они таки вступили в бой, и как ни странно, остановили продвижение врага.…Сумели….
3.
Впрочем, Ольге грех было жаловаться на своего супруга. По сравнению с другими офицерами, да и их женами, частенько захаживающих в гости к бездетным Кузнецовым, Александр Федорович пил довольно редко и мало. Сам Василий Сталин, молодой генерал появлялся у них пьяным до отвращения, остекленевшими глазами и перекошенным, слюнявым ртом. Не смотря на его невзрачный внешний вид: рябоватость и невысокий рост, дальновидная Ольга решила поиметь на сына вождя народов определенные виды, бросая на того томные взгляды своих зеленых глаз, и лишь появление его в обществе Тимошенко Екатерины Семеновны, второй жены Василия, спутало все ее карты…
…-Выблядок!- Однажды вполголоса презрительно бросил Александр Федорович, наблюдая со своего балкона, как мертвецки пьяного Василия Иосифовича, с трудом впихивают в служебный, сверкающий автомобиль.
- …Сын пса, и сам, скорее всего, сдохнет как собака.
Он обернулся и только тут заметил, что Ольга внимательно вслушиваясь, стоит на пороге балкона…
- Ну-ну…- Фыркнул полковник и, закурив, плотно прикрыл застекленную дверь у нее пред носом…
…Когда за Александром Кузнецовым пришли, он не торопясь, махнул стакан водки, закурил и, в полном молчании набросив поверх полосатой пижамной куртки увешанный орденами и медалями парадный китель, спокойно пошел на выход, в молчаливом сопровождении молодых ребят в строгой, штатской одежде. И лишь проходя мимо прижавшейся к дверному косяку супруги, посмотрел на нее грустно и внимательно…
- Дуреха. Зачем тебе это надо было? Ради квартиры, или барахла, что вокруг тебя? Напрасно.… Разве ты не замечала, что здесь везде, даже на самом распоследнем абажуре и то бирка с номером пришита? Здесь все не наше: и стены и вещи.… Боюсь, что отсюда ты уйдешь еще более бедной, чем пришла.… Если вообще уйдешь…
Он шагнул за порог, и растерянной Ольге показалось, а быть может, она и в самом деле услышала, как за высокой, тяжелой дверью ее бывший уже супруг удовлетворенно выдохнул:
- Слава Богу, Ольга, что у нас нет детей…
…Прав был Александр Кузнецов, ох как прав.… Уже через неделю, а то и того раньше (Ольгу затаскали по кабинетам и конторам, не до календарей…), ей выдали ордерок на пятиметровую комнату, в коммунальной квартире на севере Москвы, и то канцелярская крыса из жил конторы, выдавая ордер, довольно откровенно намекнул, что неплохо бы было его отблагодарить, за усердие и человеколюбие. Она поняла и пришла к нему в кабинет после окончания рабочего дня (другими ценностями Ольга на тот момент уже не обладала).
Через некоторое время, жена этого ответственного работника ЖЭК (вот же сука, а клялся что одинокий!), застукала их за процессом передачи очередной порции благодарности. Был скандал: неверный муж и он же член партии, с большим стажем, естественно покаявшись, вернулся в лоно Советской ячейки общества, а подурневшая и несколько даже опухшая от частых возлияний спиртного Ольга со своими крашеными чемоданами поехала устраиваться в коммуналку, в глухом и не обустроенном Отрадном…
4.
С тех пор, жизнь Ольги, подчиняясь странной череде серых, однообразных событий, завертелась, словно в каком-то болезненном кошмаре…
Ее, не имеющую за душой никакой приличной профессии, тем ни менее с легкостью взяли в ближайшую больницу санитаркой, благо опыт работы с больными и раненными у Кузнецовой имелся, а в неквалифицированных медицинских работниках, в стране наблюдался очевидный «голод». Но любвеобильная и безотказная женщина, особенно если в подпитии, тем более в учреждении, где каждый второй лечащий врач был мужчиной-фронтовиком, и где достать спирт при определенной сноровке и наглости было довольно просто, естественно не смогла удержаться в рамках приличия.
Ольгу Петровну уволили за аморалку, страшную по тем временам запись в трудовой (слава Богу, что к тому времени уже как два года у власти стояв великий разоблачитель культа личности, а то бы пришлось ей, бедолаге лагерную похлебку отведать), а вместе с ней, уволили и нескольких врачей, находившихся с санитаркой Кузнецовой в более или менее продолжительной и довольно близкой связи. Мужиков, правда, уволили по «собственному желанию». Вошли в положение, так сказать…
…Некоторое время, Ольга Петровна помыкалась еще в курьерах, уборщицах и дворниках, но однажды, плюнув на столицу, на комнатку свою в Отрадненской коммуналке, оказавшейся к тому же ведомственной, и со всем своим немудреным скарбом, вернулась в родной городишко. Мать Ольги, подслеповатая уже к этому времени старуха-пенсионерка, блудную дочь приняла если и без излишней радости, но и не корила, куском хлеба никогда не попрекала (чего больше то уж?), а в скором времени Ольга Петровна устроилась в местный парк культуры и отдыха,
дежурным механиком-билетером на карусель в сезон, и дворником в межсезонье…
Так бы и жили в теплой этой комнате при бане две женщины, постепенно старея, и дряхлее, но Ольгина мать, как-то под осень, словно предчувствуя что-то, достала из покосившегося шифоньера свои, давно уже приготовленные похоронные вещи, платье да платки, перегладила их зачем-то, после легла спать, что бы уже никогда не проснуться.
А дочь, отплакав положенное, помянула покойную красненьким, и, оформив через ЗАГС какие полагаются бумаги, зажила одна, тихо и мирно. Правда, иногда Ольга Петровна срывается, и, выпив бутылку водки, с криками и матерными частушками бегает по парку, грязная и обосанная, радостно рассказывая всем желающим про свое безбедное житье в Москве, в роли полковничихи… Милиция обыкновенно ее не трогает, жалеет что ли, и она, перебедовав ночку на скамейке вновь превращается в старательного и добросовестного работника - дежурного механика-билетера в сезон, и дворником в межсезонье…
Copyright: Владимир Борисов (Vladimir), 2009
Свидетельство о публикации №203496
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 18.03.2009 21:22

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.

Рецензии
Ирина Фаер[ 20.03.2009 ]
   Очень похоже на реальную историю...и потому, ещё более тяжелую. Тяжелую от нахлынувших воспоминаний - рассказов тех, кому "посчастливилос­ь"­ жить в то, невеселое время, когда отец боялся сына, а лучший друг , оказавшись "истинным"­ патриотом, избегал смотреть в глаза, осиротевшим по его милости, детям, другана Петрухи...
   И такое было время...
 
Владимир Борисов (Vladimir)[ 20.03.2009 ]
   Я очень рад,что смог разбудить в Вас пусть и не веселые,но все ж таки воспоминания...
Дина Исаева[ 08.05.2009 ]
   Картина жизни того времени хорошо передана. Какое время, такая и судьба у человека. Читается с интересом. С уважением. Дина Исаева.
 
Владимир Борисов (Vladimir)[ 08.05.2009 ]
   Спасибо за Ваше неравнодушие,дорогая­ Дина. С уважением Владимир.

Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта