Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.
Произведение
Жанр: Просто о жизниАвтор: Люче (Людмила Чеботарёва)
Объем: 17125 [ символов ]
Изольда Безтристанная
По телевизору, как всегда в новогодний вечер, крутили «Иронию судьбы».
Историю незадачливого Андрея Мягкова, аккурат под Новый Год очутившегося в чужой квартире в другом городе, Изольда Станиславовна видела уже столько раз, что могла бы подсказывать героям их реплики, но все равно смотрела с неизбывным удовольствием. Не то что нынешние фильмы, где только и знают, что стреляют да убивают, да голых девок показывают - совсем стыд потеряли. Какой пример подают молодежи!
В центре круглого стола, накрытого белоснежной скатертью, жестко накрахмаленной и тщательно отглаженной – чтобы, не дай бог, не осталось ни единой морщинки, воцарился на начищенном к празднику мельхиоровом подносе изысканный жюльен с шампиньонами и брокколи. На самом деле, Изольде Станиславовне не столь нравился вкус самого кушанья, сколь импонировало его благородное название.
С тех пор, как шедевр поварского искусства, французский аристократический салат «Оливье» превратился в плебейское блюдо, в которое домохозяйки крошили кубиками картошку, сваренную в «мундире», и «докторскую» колбасу и заправляли его суррогатным магазинным майонезом, Изольда Станиславовна не позволяла себе даже думать об этом дежурном «украшении» новогоднего стола.
В какой-то книжке она вычитала «настоящий» рецепт, восстановленный в начале ХХ века по памяти одного завсегдатая ресторации «Эрмитаж» на Трубной площади, владел которой сам Люсьен Оливье.
Гурман утверждал, что для своего кулинарного изыска Оливье брал мясо двух отварных рябчиков и один отварной телячий язык, смешивал с черной паюсной икрой, каперсами и молодыми листьями свежего салата, тщательно обмытыми и обсушенными мягким льняным полотенцем. Сюда же добавлялись полбанки пикулей и двадцать пять отварных раков, причем раки перед варкой должны были быть живыми, а ни в коем случае не уснувшими. Затем крошились два свежих огурца и мелко рубились пять сваренных вкрутую яиц. Наконец, вливалось полбанки сои кабуль, и салат заправлялся соусом провансаль, который должен был быть приготовлен на французском уксусе, двух свежих яичных желтках и фунте прованского оливкового масла.
Впрочем, истинность и этого рецепта вызывала сомнение, ведь главную тайну своей жизни французский повар унес с собой в могилу.
 
Изольде Станиславовне нравилось мечтать, представляя себя в роскошном белоколонном зале, сверкавшем зеркалами в тяжелых золоченых рамах и хрустальными люстрами с изящными подвесками. Половые, одетые в белые голландского полотна рубахи, подпоясанные красными шелковыми кушаками, подают ей этот знаменитый салат. А на отдельном столике покоится в серебряном ведерке с водой и колотым льдом запотевшее шампанское. Специально для нее бутылку открывают острой саблей, как на самых пышных дворцовых церемониях. Охлажденная золотистая жидкость льется в тонконогий, высокий и узкий фужер-флют и пенится... искрится... играет...
 
Тем временем, Барбара Брыльска и Андрей Мягков благополучно добрались до счастливой развязки, и по экрану поползли титры. На очереди – «Старые песни о главном». Их Изольда Станиславовна любила куда больше новых, где бесстыдное дрыганье ногами под дикие ритмы, женоподобность длинноволосых певцов и предельно откровенные наряды безголосых певичек раздражали ее безмерно.
Седые волосы пожилой учительницы, чуть подкрашенные чернилами, чтобы придать благородный голубоватый оттенок, были тщательно уложены в прическу и щедро налачены – волосок к волоску. Прямая строгая черная юбка и кружевная белая блузка с отложным воротничком – ни дать, ни взять Вера Марецкая из «Сельской учительницы».
Только, в отличие от героини старого доброго фильма, Изольда Станиславовна не любила людей. Она терпеть не могла своих учеников, коллегам завидовала, а соседей презирала. Вся ее жизнь сконцентрировалась в сгусток холодной и расчетливой ненависти, без которой, казалось, она не сумела бы прожить ни минуты из своих одиноких, однообразных дней.
Истина, что ничто на свете не появляется ниоткуда и не исчезает в никуда, давно превратилась в банальность, однако, от этого не стала менее правдивой.
Пуще зеницы ока берегла Изольда Станиславовна свою страшную тайну, превратившуюся для нее в некое сладострастное, даже, пожалуй, мазохистское наслаждение. Это, как нарывающий, гниющий на корню зуб, до которого невозможно дотронуться, чтобы не содрогнуться от нестерпимой боли, а все равно разлизываешь языком гноящуюся ранку, доставляя себе еще большие страдания, но без этих мучений как будто бы недостает в жизни остроты ощущений, и она становится пресной.
 
На самом деле в природе не существовало никакой Изольды Станиславовны Гальчиной, а была Зоя Сысуевна Галкина, тощая Зойка из деревни Репьевка.
Вспоминать детство, так не похожее на ее грезы, Изольда не любила, но и забыть, вырвать с корнем из сердца горькую память о нем была не в состоянии.
Зойка родилась на изломе войны, и назвали ее в честь козы. Да, как говорится, «все это было бы смешно, когда бы не было так... страшно». Именно «страшно», а не просто «грустно», как у Лермонтова.
Собственно, коза Зоська и спасла Зойку. Три месяца блуждала между жизнью и смертью недоношенная безымянная малышка, и, кабы не козье молоко, на деревенском кладбище появилась бы еще одна маленькая могилка с деревянным, неотесанным крестом. А вот как пошла девчонка на поправку, так ей и дали имя. Бабка выбрала, Аграфена Тихоновна.
Зойкина мать, рыжая Милка, слыла непутевой. Перед началом войны подалась она из деревни в город, на заработки, а там и немцы пришли. Никто не знал, как оно на самом деле было, только перед самой Победой уж вернулась Милка домой на сносях, и откуда-то поползли упорные слухи, что спуталась девка с врагами, а, стало быть, дитя будущее – от фашиста должно родиться. Сколько потом Зойка себя помнила, за матерью всегда увязывалась босоногая ватага деревенской ребятни с криками: «Милка-кобылка-немецкая подстилка». Бабка Аграфена уж и сучковатой клюкой своей им грозила, и хворостиной по мягкому месту стегала, да какое там... дети – они жестоки. А что с них возьмешь?..
В деревне без мужа родить – срам вековечный, испокон веков так было. Тут и вернулся с фронта контуженный Сысуй. Деревенские шептались, что ранило его в самое важное для мужика место, и теперь силы мужской ему не видать, как своих ушей. Только уши можно хоть в зеркале разглядеть, а тут... Окончательно и бесповоротно, вот и вся недолга. Он по этой причине даже умом слегка тронулся, и, бывало, ходил по деревне с ширинкой нараспашку, без исподнего, а там «хозяйства» и не видать совсем. Детишки и тут свою злую присказку сочинили: «Сысуй, не суй свой короткий, тонкий ...!», а дальше, естественно, шло слово неприличное, из трех букв – других в то время в деревне и не знал никто.
Милку с Сысуем срочно оженили – грех прикрыть, а вскоре и Зойка на свет появилась - ни кожи, ни рожи, тощая, как скелет, и ножки кривенькие, колесом.
Милке, здоровой молодице, с мужем увечным жить невтерпеж было, вот и засвербило у нее в одном месте: ни одни «штаны» мимо себя пропустить не могла. Все деревенские мужики через нее прошли. Каждый божий день в какой-нибудь хате баба хваталась за ухват и грозилась из своего благоверного «второго Сысуя» сделать, коли не позабудет дорогу к Милкиным «прелестям».
Когда Зойка пошла в школу, неожиданно выяснилось, что к учебе она хваткая, неведомо в кого, с одного слова все ловит, и память – дай бог каждому. Круглой отличницей была, каждый год домой похвальные грамоты и благодарности приносила. Учителька, фифа городская, бабке все уши прожужжала (больше-то разговаривать не с кем было), что девчонке непременно дальше учиться нужно, что способности у нее отменные, не каждому такие даны.
В классе Зойка была отверженной, парией. Одноклассники, в лучшем случае, избегали ее, относились к ней, как будто ее и не было вовсе, в худшем – устраивали настоящий бойкот, а нередко случалось, что и хорошенько поколачивали, подстрекаемые своими обозленными мамашами.
Зойка была молчаливой и покорной, жаловаться не любила, но уважения к ней это не добавляло, издевались над ней все, кому не лень, а то, что учеба давалась ей без всякого труда, тоже сыграло свою, пагубную, роль.
Так и росла девчонка при строгой бабке, шалопутной матери да блаженном «отце».
А перемена в Зойкиной жизни случилась, когда она уже семилетку заканчивала.
Как-то раз мать вернулась домой к вечеру, от нее самогонкой разило, хоть нос затыкай, и она беспрестанно смеялась над чем-то своим, потаенным. Бабка Аграфена ушла подоить козу, уже не Зоську, другую, а Зойка сидела за выскобленным добела кухонным столом и писала сочинение на вольную тему, заданное учительницей.
Милка покрутилась перед зеркалом, угольком навела брови и свекольным отваром нарумянила щеки, накинула на полные округлые плечи голубую в белый горошек косынку, потом взяла со стола кринку с молоком и, не наливая в кружку, сделала несколько глотков. Бабка всегда на нее ругалась, говорила, что молоко скиснет, если прямо из кринки пить, но мать, посмеиваясь, отвечала, что так намного вкуснее.
На пятачке перед клубом Васька-тракторист уже опробовал гармошку, неуклюже пробегаясь неловкими заскорузлыми пальцами по ладам, но другого музыканта все одно в деревне не было, так что приходилось терпеть того, что есть, и Милка затанцевала по горнице, проверяя, как крутится ее новая цветастая юбка солнце-клеш.
- Пойду, однако, - сказала она Зойке. – А ты, дочка, учись лучше. Может, в город попадешь, там жизнь другая, не то, что тут.
Зойка знала, что теперь мать можно было ждать только к рассвету. Вернулась из хлева бабка и потребовала от внучки, чтобы та зазря не палила лучину, а шла бы лучше спать. Пришлось Зойке, хоть и нехотя, а подчиниться. Бабка строгая была, с ней не поспоришь.
Из-за пестрой ситцевой занавески в мелкий желтый и синий цветочек было слышно, как в темноте Аграфена грузно опустилась на колени и, перекрестившись на иконку Святителя Николая, пробормотала молитву на ночь, а после, кряхтя и вздыхая, устроилась на палатях, почти немедля громко, с присвистом, захрапев.
Зойка заснула не сразу. Мешал бабкин храп и громкое тиканье ходиков, на которых кот водил зелеными глазами вправо-влево, а тяжелые гирьки-шишки маятника, раскачиваясь, мерно постукивали по стене. Но потихоньку сон-таки сморил ее.
Проснулась она внезапно, от того, что ей вдруг стало невмоготу дышать. Прямо над ее лицом пристроился «отец» Сысуй, пытающийся затолкать ей поглубже в рот свой короткий вялый отросток. Зойка даже кричать не могла из-за тяжести навалившегося на нее грузного тела, и тогда она изо всех сил укусила этот огрызок, почувствовав во рту соленый противный вкус крови, смешавшийся с запахом давно немытого, потного тела. Сысуй завопил во весь голос и наотмашь хлестнул ее по лицу. Не помня себя, выскочила Зойка из дома в одной рубашонке и дворами побежала к околице, где снимала хату Мария Севастьяновна, молодая ее учительница.
Когда зареванная девочка, с багровым следом от пятерни на распухшей щеке, постучалась в закрытые ставни, учительница, услыхавшая ее громкий надрывный плач, немедля отперла дверь. Вместе они прорыдали всю ночь над случившимся, и это был последний раз на памяти Зойки, когда она плакала.
Домой Зойка больше не вернулась, а через неделю дед Исай, деревенский конюх, отвез ее в соседнюю деревню Малую Яблоневку, откуда раз в день шел автобус в город. Как уж удалось убедить бабку Аграфену отпустить в город четырнадцатилетнюю Зойку, никому неведомо – учительница помалкивала, бабке тоже резону не было трезвонить о происшедшем, а у Зойки спросить уж не было никакой возможности. Где ее найти-то, в большом чужом городе?
Зойка же поселилась на квартире у Анны Степановны, матери деревенской учительницы, работавшей в библиотеке педучилища, куда и приняли Зойку без экзаменов, благодаря отличным отметкам в школьной ведомости, которую ей переслала из деревни Мария Севастьяновна.
Анна Степановна культурная была, читала много и Зойку приучила, все книжки ей из своей библиотеки перетаскала. Зойка к чтению приохотилась, ее и заставлять не было нужды. В училище она тоже училась на круглые пятерки, получала маленькую стипендию и всю ее отдавала хозяйке, ставшей ей заместо матери.
В свою деревню Изольда Станиславовна не съездила ни разу, без нее и бабку Аграфену схоронили, и мать, а до Сысуя ей и дела не было, вычеркнула она его из жизни навсегда.
 
Когда исполнилось Зойке шестнадцать и пришло время получать паспорт, Анна Степановна похлопотала, нашла кому подмазать в паспортном столе, тогда и появилась на свет вместо Зои Сысуевны Галкиной Изольда Станиславовна Гальчина.
Имя Зойка себе выбрала сама, уж больно полюбилась ей история о страстной и нежной златовласой Изольде и могучем рыцаре Тристане, сердце которого разрывалось на части из-за бесконечных метаний между великой любовью и верностью долгу.
Мужественного Тристана новоявленной Изольде, увы, встретить так и не удалось. Осталась она старой девой, и ехидные коллеги, в отместку за ее высокомерие и неуживчивость, метко прозвали ее «Изольдой Безтристанной». А ученики за глаза дразнили «Изя-кривоножка», что, в принципе, вполне соответствовало действительности. Про оба прозвища она знала, но реагировать считала ниже своего достоинства, делала вид, что обидные клички не имеют к ней никакого отношения.
Почти сорок лет проверяла она школьные тетрадки, исправляя ошибки неизменно красными чернилами, даже когда шариковые ручки уже практически окончательно вытеснили перьевые. И ученикам запрещала писать шариковыми, считала, что от них портится почерк.
Чернила теперь можно было купить только в специальном отделе оффисных товаров центрального универмага, а когда-то ведь было полно канцелярских магазинов, их еще называли писчебумажными. Изольда радовалась, что у нее про запас остался почти полный пузырек, хоть тетрадки больше и не надо проверять – и слава богу! И так все глаза на них угробила.
Когда в этом году ее провожали на пенсию, коллеги в школе подарили ручку – дорогую, с золотым пером и с гравировкой, будто радовались, что она уходит.
 
Изольда Станиславовна с трудом вынырнула из омута нахлынувших воспоминаний.
– Вот не к добру старое вспомнилось, - поежилась она от легкого озноба. – В праздник надо бы радоваться жизни – еще один год прожит, да не так чтоб и плохо, а мне вдруг вздумалось былое ворошить.
Настойчивый стук в дверь заставил ее вздрогнуть, и Изольда Станиславовна, мимоходом глянув в зеркало – все ли в порядке с прической? – нехотя пошла открывать, сердясь на незваных гостей.
Она слышала тихое невнятное шебуршание за дверью, пока возилась с замком, но, когда, наконец-то, справилась с заевшим язычком (давно пора бы капнуть масла, да все как-то недосуг, хотя и особых срочных дел у нее, в общем-то, никаких не было), подъезд был пуст, и даже удаляющегося топота озорующих баловников-мальчишек, не слыхать.
К ее двери, обитой светло-коричневым дерматином, была пришпилена новогодняя открытка, на которой серая румяная мышка в синей клетчатой юбочке с воланчиком держала в лапках початую головку сыра. Изольда, разумеется, слышала про наступающий Год Мыши, но ей все равно было непонятно: зачем вместо привычных Деда Мороза и Снегурочки рисовать вредного грызуна?
Еще более странным представлялось ей само наличие открытки: она никогда никого не поздравляла с праздниками, а, стало быть, и ей не от кого было ждать ответных поздравлений.
Почерк на открытке был неровным – какая каллиграфия может быть у того, кто пишет шариковой ручкой?! Эта мысль промелькнула у Изольды Станиславовны даже раньше, чем до нее дошел смысл написанного: «изя криваножка ты сучька!!!» Подписи не было, да она и не нужна была: и так ясно – бывшие ученики забавляются.
Вытянув в тонкую струнку пересохшие губы, Изольда брезгливо, едва касаясь открытки кончиками пальцев, сняла ее с булавки, на которой та болталась, подобно коллекционной бабочке. Она осторожно прикрыла входную дверь и на негнущихся ногах прошла в маленькую кладовку, приспособленную под рабочий кабинет. Достала из ящика с трудом втиснутого туда письменного стола новую, ни разу не использованную ручку и пузырек с красными чернилами. Не сразу справилась с присохшей крышечкой. Потом набрала в ручку чернил и аккуратно вытерла излишки промокашкой, по которой тут же расползлось бесформенное пятно цвета свежей крови. Закрутила пузырек и из ровной стопочки нарезанной чистой бумаги вытянула наугад небольшой листок – расписать ручку. Новое перо царапало бумагу. «Без души дарили», - подумала Изольда.
Придвинула к себе открытку. Заменила строчную букву прописной, добавила дефис, выделила запятой обращение, исправила соединительную гласную и вычеркнула лишний мягкий знак.
Вот теперь все правильно, ошибок больше нет. Изольда Станиславовна удовлетворенно вывела жирную единицу, а под отметкой четким учительским почерком сделала злорадную приписку: «Очень плохо!» Аккуратно прижала к открытке пресс-папье, чтобы промокнуть чернила. И вдруг, неожиданно для себя, устало уронила голову на руки и тихо заплакала.
Copyright: Люче (Людмила Чеботарёва), 2008
Свидетельство о публикации №181030
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 22.09.2008 15:43

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.

Рецензии
Ирина Кирпа[ 30.01.2009 ]
   Да... Под впечатлением... Очень удачное название рассказа, сразу хочется прочесть. По ходу чтения у меня появилось примерно такое же чувство, как при чтении "Парфюмера"­;­ Зюскинды. Без любви взрощенное дитя будет или несчастным человеком, как Изольда, или даже убийцей.
 
Люче (Людмила Чеботарёва)[ 31.01.2009 ]
   Благодарю сердечно, Ирина! В том числе и за безмерно лестное сравнение моего скромного рассказа с гениальным романом.
   Сначала я думала назвать рассказ просто: "Новогодняя открытка", но потом решила в пользу "Изольды Безтристанной".­
   Открою Вам тайну: на самом деле, это не отдельный рассказ, а одна из глав повести (правда, пока еще недописанной).
   
   С искренним теплом,
   Люче
Евгений Угрюмов[ 30.01.2009 ]
   "...как на самых пышных дворцовых церемониях." Как в любой французской забегаловке, и не обязательно, чтоб сабля была острой.
   И плакала она часто (никто не видел) и, поэтому и в этот раз заплакала не "неожиданно для себя".
 
Люче (Людмила Чеботарёва)[ 31.01.2009 ]
   Благодарю, Евгений! Что ж, одному читателю видится так, другому - по-иному, а у автора, вообще, есть своя версия. :-)
   
   С уважением,
   Люче
Мария Сидлер[ 02.02.2009 ]
   Действительно - сильная вещь. И столько мыслей после прочтения мечется в голове... Букет Вашего произведения, как изысканое вино: очень тонок, психологически мгогранен... Но самое главное "послевкусие&qu­ot;­ - острая жалость... К одинокому ребенку, который никому и нужен-то был, к бедной женщине, которая так и нашла своего счастья, к несчастной пожилой учительнице, которую даже ученики ненавидят...
   Спасибо, за доставленное удовольствие.
   Мария
 
Люче (Людмила Чеботарёва)[ 03.02.2009 ]
   Дорогая Мария!
   Позвольте поблагодарить Вас от всей души за тонкое понимание психологии моей героини. Мне тоже ее жалко - одинокую, нелюбимую, не познавшую радостей жизни. Может, поэтому и написался этот рассказ.
   
   С теплом,
   Люче

Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта