В эту зиму я решил во время отпуска навестить своего брата, проживавшего тогда на Смоленщине, где он работал инженером в одном из совхозов. Дом его стоял на самом краю села и упирался в лес. Однажды из этого леса вышла заблудившаяся спаниэлька, да так и осталась жить у брата, поскольку хозяин ее так и не объявился. Так как настоящего своего имени собака назвать не могла, брат назвал ее Эврикой. Вскоре она к новому имени привыкла и не только охотно отзывалась на него, но и с удовольствием составляла компанию брату на охоте, где зарекомендовала себя с наилучшей стороны. Все было бы хорошо, но однажды ночью из леса вышла лиса и набросилась на Эврику, спавшую в будке, поскольку Эврика никак не хотела представлять себя в роли дичи и, возмущенная, заблажила на все село, брызгая слюной на невесть откуда взявшуюся лису. Естественно, в доме все переполошились от лая Эврики, и брат, увидев возле дома лису, взял ружье и убил ее. Утром брат пошел по селу с намерением продать шкуру. Все мяли шкуру и удивлялись легкой добыче, но почему-то покупать не торопились и только в конце села, когда брат пришел к бывалому охотнику Валерию Евгеньевичу Александрову, тот строго посмотрел на него и сказал:

- Слушай, Павел Васильевич, а ведь нормальная лиса не пойдет в село для того, чтобы подраться с собакой.

И тут брату тоже пришло в голову, что должно было прийти еще прошедшей ночью, и он подался в районную санэпидемстанцию. Вердикт был вынесен жесткий - лиса оказалась бешеной. В итоге брат и все покупатели злополучной шкурки оказалась в районной больнице. И когда я приехал к брату в гости, жена только сокрушенно махнула рукой:

- Вот, доохотился, лежит в больнице, Поезжай к нему, он все расскажет.

Когда лечащий врач Светлана Николаевна проводила меня в палату, где лежали «пострадавшие», я увидел среди них смущенного брата.

- Вот такие дела,- сказал он, - оконфузился на старости лет.

И вся палата грохнула смехом.

 

Katerinin Е.В.