«Не забыть купить хлеб, молоко, картошку» - повторяла про себя Жанна, собираясь с работы домой. Она приподняла сумку, ойкнула и скривилась. Четыре бутылки с сиропом, каждая по литру, да еще килограмм творога и полкило сметаны – и не нужны никакие тренажерные залы. Хоть бутылками с сиропом уже заставлена целая полка под холодильником, но Жанна упорно таскала все новые и новые ёмкости с цветной жидкостью – халява. Её родная организация занималась торговлей этой сладкой продукцией, потому не прихватить несколько бутылок хотя бы два раза в неделю считалось у них в конторе дурным тоном. Чтобы быть как все и не чувствовать себя белой вороной, Жанна тоже промышляла мелкими хищениями. Она раздавала сироп по соседям и родственникам, но всё равно полка под холодильником никогда не пустовала и радовала глаз разноцветьем.

 

«Володька опять будет ругаться, лекцию прочитает о вреде воровства, Кодексом будет тыкать в нос… А ведь сам любит этот сироп, за день по пять литров водички выпивает, разбавленной как раз этим сиропчиком. Поворчит, поворчит и перестанет – не впервой» - успокоила себя Жанна и поехала домой.

 

Владимир «завелся» сразу же, как только увидел новые бутыли:

 

- Мы что, плохо живём? Я мало зарабатываю? Как сыр в масле катаешься! Я для чего тебе на стену вместо картин Уголовный Кодекс повесил? Просто так что ли? И на нужной статье он открыт. Ты хоть читала её? Сухари в тюрьму носить не собираюсь – слышишь?

 

- Да пошёл ты со своими статьями! Надоел уже! Вместо того чтоб бухтеть, лучше бы заезжал за мной на работу, чтобы я не таскала через весь город тяжести.

 

- Что-о-о-о? Надоел? – Володька, как любой мужчина, естественно уловил лишь одну фразу и сразу стал пунцовым.

 

- Да! Надоел! – Жанна подпёрла бока и стояла напротив супруга с вызывающе задиристым взглядом. – Все мужья как мужья, жёнам помогают, а ты только и знаешь, что болтологией заниматься.

 

- Ах, так?! – Володька начал озираться в поисках подходящего предмета для разборок. Надо сказать, что разборки в семье Гавриковых проходили всегда шумно, с битьём посуды, крушением мебели, но заканчивались всегда одинаково – примирением в супружеской спальне.

 

Тут взгляд Владимира сконцентрировался на сиропе, который супруга успела вынуть из сумки. Он схватил бутылку с клубничным наполнителем и, глядя в глаза Жанне, не отрываясь и не мигая, начал медленно раскручивать ёмкость над головой, а потом со звериным рыком отправил бутылку через всю кухню прямо в стену.

 

Оба уставились на место приземления сладкой «гранаты» – по стене терракотового цвета ползли ядовито-красные ручейки. Не отрывая взгляда от противоположной стены, Жанна взяла вторую бутылку с сиропом, размахнулась и отправила её вслед за сестрой-близнецом. Красно-зелёные разводы (вторая бутылка была с наполнителем из киви) напомнили Жанне кого-то из импрессионистов - видела она нечто похожее на художественной выставке, куда они ходили с мужем в прошлом году.

 

Все так же молча супруг подошёл к холодильнику, нагнулся, пошарил на полке и вытащил две бутылки сиропа: брусничного и ежевичного. Теперь, уже прицелившись, Владимир отправил и эти две бутылки не по прямому своему назначению, а потом азартно взглянул на Жанну и даже улыбнулся ободряюще и кивнул на стену, приглашая супругу к продолжению ваяния домашнего шедевра.

 

Жанна «на автопилоте» достала из сумки оставшиеся бутыли с сиропом и совершенно сознательно, как говорится, находясь в здравом уме и твердой памяти, сделала еще несколько мазков на импровизированной картине.

 

И тут началось! Бутылки летели одна за другой. В перерывах между бросками супруги любовались своим творчеством, уже совершенно забыв о ссоре. По-очереди подходя к полке с «красками», каждый тщательно выбирал цвет сиропа, как бы подбирая цветовую гамму для картины. Бутылки все глуше стукались о стену, на которой уже толстым слоем застыла липкая разноцветная масса, и лишь звон от стекол, падающих на кафельный пол, нарушал тишину.

 

Полка опустела, закончились «краски». Жанна с Владимиром стояли и словно завороженные смотрели на рук своих творчество, наблюдая за медленно стекающим сиропом. Трудно описать магнетизм этого зрелища. Тягучие капли наливались, разбухали, готовые сорваться вниз, но так и застывали в трещинках и ямках стены, лишь поблескивая осколками битого стекла. Крупные куски разбившихся бутылок, упав на кафельный пол, разлетелись мелкими цветными стразами по всей кухне, забрызгав мебель, плиту и соседние стены. Картина получилась очень живописная, благодаря разнообразному ассортименту и яркой цветовой гамме сиропной продукции, но больше всего Жанну умиляло, что треклятый Уголовный Кодекс тоже оказался залит сиропом. Тут как раз выглянуло солнышко и кухня словно заиграла всеми цветами радуги – зрелище настолько необычное и красивое, что Жанна с Владимиром невольно залюбовались скачущими по кухне разноцветными солнечными «зайчиками», а затем, не сговариваясь, оба отправились в любимую комнату – спальню. Примирение было настолько же бурным, как и сама ссора, предшествующая этому примирению.

 

Утро началось с уборки кухни. Сироп за ночь застыл, потому отскребать его было делом нелёгким. Пришлось позвонить на работу и отпроситься до обеда. Однако к обеду удалось вычистить лишь пол кухни.

 

- А давай оставим стену, как есть? – Предложил Володька, восторженно осматривая вчерашнее поле битвы. – Красота-то какая! Ведь специально захочешь такое сделать – не получится.

 

- Вот ещё чего удумал! Да мы же порежемся о стекло. Смотри, какие острые края торчат из сиропной массы.

 

- А ничего, я их, эти края подточу наждачком, они станут гладенькими. Ни у кого из наших знакомых такой красоты нет и никогда не будет. А у нас есть! Я еще и лаком сверху могу покрыть – настоящее художественное произведение будет. Давай оставим всё, как есть.

 

Но Жанна наотрез отказалась и ещё несколько дней они отмывали стену. Хорошо, что сын в этот момент был на каникулах у бабушки и не увидел безобразий, которые сотворили его азартные родители.

 

Говорят, все что ни делается – к лучшему. Сироп больше в доме не появлялся. С хищениями было покончено, Володька успокоился, а Уголовный Кодекс благополучно забыт. Еще бытует мнение, что на ошибках учатся, но это не в случае с семьёй Гавриковых. Им без стрессов и скандалов жизнь не в радость. На этом держится их счастливая семейная жизнь. А вулканическое происхождение ссор - результат долговременных исследований Жанны. Чем сильнее извержение супружеского вулкана по время домашних «потасовок», тем сладостнее супружеская любовь. Вывод, сделанный однажды Жанной, подкреплялся все новыми и новыми скандалами. Тем более что примирение с годами стало ощущаться ещё и материально.

 

Как-то перед приходом гостей, теперь уж и не вспомнится по какому случаю они должны были прийти, Жанна в очередной раз поссорилась с мужем. На примирение времени не оставалось, надо было «строгать» салаты, потому Жанна здраво рассудила и предложила супругу временное перемирие до того момента, пока гости не разойдутся. Предложить-то предложила, но забыла о том, что сдерживать себя не научилась без выброса адреналина, без пост-счастливых перемирий. И когда супруг во время застолья что-то буркнул в её адрес, Жанна «закипела». Совершенно не обращая внимания на гостей, сконцентрировав всё внимание только на Володьке, Жанна плеснула в лицо супруга горячим глинтвейном из ковшика, который держала в тот момент, собираясь перелить вино в графин.

 

- Ах так?! Ну, как хочешь! – Заорал, заводясь и радостно принимая скандал, разгневанный Володька, отфыркиваясь и шаря по мойке в поисках хоть какого-нибудь предмета, годного для броска. Потом нащупал старую мокрую кухонную тряпку, которой жена только что обтерла ковшик с глинтвейном, скомкал её и метко послал в сторону супруги.

 

Тряпка угодила в правый Жаннин глаз, он тут же начал слезиться и заныл.

 

- Ну, погоди! – Взвизгнула Жанна и заметалась по кухне, держа тряпку у глаза. Гости сидели притихшие и ошарашенные буйством чувств друзей. – Сейчас ты у меня получишь.

 

Владимир сразу понял, что случилось нечто неординарное и решил ретироваться – подальше от эпицентра Жанниного гнева. Он засеменил по коридору в сторону спальни и вдруг услышал тихий свист. Сработал инстинкт самосохранения – Володька плашмя упал на пол. И вовремя. Над ним пролетела чугунная сковорода, которую отправила вслед супругу разъярённая Жанна. Сковорода врезалась в книжные полки, взорвавшись фейерверком битого стекла, жареного картофеля и подсолнечного масла.

 

Все одновременно перекрестились, представив на месте полок голову Владимира, и дружно и громко вздохнули. Естественно – гости после этого не задержались, а Гавриковы, даже не убрав следы очередного побоища, отправились прямиком в супружескую спальню. Мириться, как обычно, по традиции.

 

Утром Жанна проснулась и не обнаружила рядом Владимира.

 

«Странно, куда это он в такую рань делся? Вроде выходной сегодня… Хотя… 10 часов утра – не так уж и рано. Это я что-то заспалась» - Жанна лениво, по-кошачьи потянулась, вышла из спальни и наткнулась в прихожей на остатки вчерашних разборок. Вспомнила, улыбнулась, взяла в туалете веник с совком и стала любовно подметать картофельно-стеклянное крошево. За этим занятием её и застал Владимир.

 

- Ты давно встала? – Чересчур ласковым тоном поинтересовался супруг. А услышав ответ, еще более нежно и трогательно произнёс. - Любимая, это тебе. Ты заслужила.

 

С этими словами супруг протянул Жанне небольшую красную коробочку. В таких обычно дарят драгоценности. Не веря своим глазам, Жанна открыла коробочку и ахнула – на атласной подушечке лежало невероятной красоты кольцо с изумрудом.

 

- Я тебя обожаю! – Жанна прижалась к супругу, смущенно отводящему глаза, и поняла, что любит его ещё сильнее.

 

– Раздевайся скорее, я сейчас, я мигом, только умоюсь. – Пробормотала Жанна, юркнув в ванную, одновременно примеряя кольцо и лихорадочно выдавливая зубную пасту из тюбика на зубную щётку. Любуясь кольцом и чистя зубы, Жанна перевела взгляд на зеркало и застыла в ужасе. Из зеркала на неё смотрела странная личность бомжеватого вида – всклоченные волосы, торчащие в разные стороны, громадный синяк нескольких оттенков от темно лилового до сочного бурого почти на пол-лица и разного размера глаза. Правый глаз был значительно меньше левого из-за припухлости, что создавало некоторый перекос лица в целом.

 

«Всё имеет свою цену, и даже мой синяк, - утешила себя Жанна, оценив размеры ущерба и успокоившись, - переживём, синяки - это дело проходящее. И правду говорят: бьёт, значит любит. Вон как Володька меня любит!» - Жанна еще раз полюбовалась на подарок мужа и приступила к маскировке временного неудобства на своём лице, предвкушая момент близости с супругом.

 

Опубликовано в журнале "Страна Озарения", на сайтах: stih.ru, litsovet.ru, resheto.ru, proza.ru