В гости

 

Они шли по хорошо укатанной грунтовой дороге уже часа три. Северная природа вопреки ожиданиям не была скупой на краски. Яркое, нарядное разнотравье радовалось незаходящему за горизонт солнцу и скоротечному теплу. Величественная громада елей и сосен высилась по обеим сторонам дороги. Вокруг деревьев росла высокая, с человеческий рост, трава, Она прикрывала ямы, где стояла вода, а кое-где из травы торчали огромные валуны, видимо, последствия ледникового периода. Стволы отживших свой век деревьев хаотически лежали на земле, делая тайгу трудно проходимой. Редкие березы и осины своими тонкими стволами тянулись вверх, пытаясь через дебри сосен и елей хлебнуть немного солнца, они стояли почти без веток, только на макушках зеленели листья. Выделялись своей красотой бронзовые стволы сосен, они подпирали небо и не давали упасть ему на бескрайнюю тайгу.

День клонился к концу. Солнце оранжевым кругом сияло на небе, запутывая время - день ли, ночь ли...

 

...Они прибыли в Архангельск рано утром. Их было двое, молодых путешественников, одинаково одетых в куртки цвета хаки. На рукавах красовалась эмблема с надписью "ССО" - Студенческий Строительный Отряд. Наши студенты прошли жесткий отбор в члены отряда, но, не отличаясь образцовостью, выбились из графика летней сессии, а посему получили от командира отряда наказ не опаздывать более чем на неделю, а с этим и "ни пуха, ни пера".

И вот они на архангельской земле. Впереди ожидала работа на строительстве однопутной железнодорожной ветки "Архангельск-Карпогоры". Молодые, здоровые, сильные, жаждущие работы, полные оптимизма и задора. Они готовы свернуть горы. Ах ты, удаль молодецкая! С тем и вышли они на привокзальную площадь.

Борис и Митя, а именно так звали наших путешественников, выяснили у местных жителей, как добраться до Курятинского Уступа, записав все подробно, особенно так называемые станции пересадок, и двинулись в путь.

В автобусе пассажиры дремали под заунывные звуки, издаваемые двигателем. Иногда тональность менялась от переключения передачи, раздавалось кряканье металла о металл, а затем опять двигатель начинал монотонно и высоко выть.

А за окнами автобуса проплывал обычный русский пейзаж: леса, перелески, села. Иногда вдали зеркалом сияла водная гладь мелких озер.

В полдень они прибыли в село Верхние Борки. Водитель автобуса показал направление, куда идти до пристани Матренина Гора. Расстояние он определил километров в пять. Маршрут задан, и ребята пошли.

Попутку не ждали, идти было легко. Завязался разговор ни о чем. Хвойная тайга изредка сменялась светлыми вкраплениями берез и осин. Из леса доносился успокаивающий гомон птиц.

Дорога петляла, раздваивалась, сходилась в одну. Студенты выбирали самую изъезженную, исхоженную.

Навстречу им попался лесовоз. Он был загружен огромными соснами, верхушки которых волочились по земле. Гусеницы лесовоза иногда прокладывали новую колею, засыпая старую. Казалось, цивилизация наступает на девственную природу, расширяя для себя пространство, сужая леса, реки и горы.

На дороге они повстречали немолодую женщину. Она была одета в длинную черную юбку, вязаную серую кофту. На голове - косынка. В руках она несла круглый кулек из белого ситцевого платка в крапинку. Женщина кивнула ребятам в знак приветствия, и по артикуляции ее губ они поняли, что она произнесла "Здравствуйте". Ответить ребята не успели, она торопливо пошагала прочь.

- Может, нас испугалась? И поздоровалась-то от страха.

- Да нет, чего ей нас бояться? Спешила просто.

Когда на дороге появилась семья, папа, мама и парнишка лет десяти, студенты заранее приготовились поздороваться.

- Здравствуйте

- Доброго здоровья.

И троица быстро растворилась в воздухе.

- Мистика какая-то! Куда это они так спешат?

- Не бери в голову. У каждого свои заботы.

Они шли часа полтора-два, когда на их пути выросло небольшое село. Дома были из сруба, с высоким крыльцом, с резными наличниками на окнах. Коньки домов украшали головы лошадей. Фигуры не повторялись: высоко поднятая голова с оскалом, как будто резчик застал коня во время ржания. А вот голова опущена к земле, красиво, веером развивается грива. И все фигуры являли гордость и достоинство.

Чуть поодаль от домов стояла маленькая церквушка, она была изюминкой всего архитектурного ансамбля. Ее луковки издалека сверкали серебристой чешуей. Весь облик села напоминал собрание русских теремов.

- Красота какая!

- Надо уточнить маршрут. Где местное население?

Дорога, идущая вдоль дворов, была пуста. Они зашли в первый двор, постучали в дверь дома. Никто не ответил. Подождали - ни звука.

- Пошли в следующий.

Выйдя на дорогу, они с радостью увидели прохожего. Это был мужчина лет сорока-сорока пяти, брюки заправлены в сапоги, сине-серая рубашка в клеточку, в руках гармонь.

- Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, как добраться до пристани Матренина Гора? Нам сказали, что здесь где-то недалеко пристань.

- Здравствуйте. Я не местный. Может, кто в селе знает.

И прохожий быстро зашагал дальше. Ребята удивленно посмотрели ему вслед.

- Даже не остановился.

- Так он же неместный.

Зашли в следующий двор, постучали. В ответ услышали старческий кашель. На пороге появилась древняя старуха.

- Здравствуйте, бабушка. Как нам добраться до пристани Матренина Гора?

- Нету никого.

- Как нам до пристани Матренина Гора добраться?

- Дак в гости все ушли. И дочка, и зять. И внуки в гостях.

- Где пристань Матренина Гора? - Митя уже орал.

Но бабушка знай свое:

- Все ушли. В гости, в гости ушли. Никого нету.

- Спасибо, спасибо, бабушка. Мы пойдем.

И ребята быстро пошли со двора.

- А бабулька-то туга на ухо.

- И не только. Видишь, у нее все ушли в гости.

Так, жалея старость и строя предположения, Борис и Митя вышли за околицу деревни. Время было обеденное, и они решили перекусить, отдохнуть. Расположились прямо на обочине дороги. Пикничок получился веселый, не хватало дежурного шашлыка, но его достойно заменил хлеб с тушенкой и лимонад.

- А почему собак не видно?

- А действительно, куда собаки подевались?

- В гости ушли, - засмеялся Митя.

Вдоволь насмеявшись и насладившись этой ситуацией, студенты продолжили свой путь.

День становился жарким. Куртки были убраны в рюкзаки. Безмятежность и негу все настойчивее нарушали слепни и мухи. Сорвав с ближайшей березы ветки, ребята отмахивались от назойливых насекомых.

- Ох, уж лучше комары, - стонал Борис.

- Погоди, еще не вечер. Получишь полное удовольствие. Комары - что, вот мошка, она в такие места забирается, подумать страшно. От нее веточкой не отмахнешься.

- Тебе не кажется, что мы отмотали больше пяти километров? - прервал его Борис.

- Может, не по той дороге идем? Ни реки, ни пристани.

- Теперь уж дальше пойдем, куда-то эта дорога выведет.

Вот показалась деревенька. В лучах солнца играли резные украшения домов. Веяло патриархальностью и уютом.

Домов в деревне было меньше, чем в первой. Сельчан во дворах не видно.

- Все ушли в гости, - засмеялся Митя.

- Типун тебе на язык, - шутливо ответил Борис.

В одном из домов они встретили женщину. Она вышла на крыльцо. Светловолосая, с веснушками на лице. Зеленые глаза, окаймленные бело-рыжими ресницами, светились добротой и умиротворением. Она положила руки на большой живот, одну на другую, и приветливо спросила, что ребятам надо.

- Вы не подскажете, как нам пройти к пристани Матренина Гора?

- А вот туда идти надо. А потом направо к реке по тропинке, - и женщина показала в сторону, откуда ребята пришли.

- А далеко? По времени сколько?

- Дак с час.

Ребята присвистнули.

- Вообще-то нам нужен Курятинский Уступ, там железную дорогу строят. Может, слышали?

- А, так до Курятинского уступа, вам лучше в эту сторону, до Заиграево. Там тоже пароход ходит, и идти ближе, с полчаса.

- А когда он ходит?

- Утром и вечером.

- А плыть далеко? Как пристань называется?

- Дак до поселка Вяземское. Оттуда пешком до Красной избы, а там по Пинеге на "Ракете" до Разложья. И по однопутке до Курятинского Уступа и доберетесь.

Ребята приуныли. Но любопытство взяло верх.

- А что так пусто в деревне? Где все?

- Дак в гости ушли. Я вот не пошла, ходить много тяжело, - и она глазами показала на живот.

- А-а-а..а, - озадаченно протянули ребята, - а собак не держите?

- Почему ж не держим? Держим. С собой в гости взяли, и наш Джулька со всеми ушел.

- Можно полюбопытствовать, а куда в гости-то ушли?

- Дак в Анину Ямку, в Аниной Ямке у нас родня, дядя там мой живет. Федя, муж мой, пироги ему понес.

- А-а-а...

Пожелав всего хорошего, ребята опять двинулись в путь, но уже к пристани Заиграево. Теперь они внимательно следили за дорогой, руководствуясь наставлениями молодой женщины. Вот поворот налево, теперь по тропинке. И - о, чудо! - в просвете деревьев увидели темную гладь воды.

- Река! Ура!

Они почти бежали. Выйдя к реке, залюбовались пейзажем. Противоположный берег удивлял крутизной и высотой скал. Солнце расцвечивало отвесные склоны белым, голубым, розовым. На вершинах высились одинокие сосны.

А метрах в ста от ребят виднелось творение человеческих рук. Деревянная будка, два на полтора, была установлена на дощатом помосте, который и исполнял роль пристани. Дверь будки была заколочена крест-накрест досками. Маленькое оконце с другой стороны будки зияло чернотой. Над окошком был прибит деревянный транспарант с вырезанными буквами "Заиграево". И более ничего: ни расписания, ни объявлений. И никого. Да и можно ли было кого-то здесь ожидать?

- Как думаешь, вечер уже наступил? - глядя на противоположный берег, спросил Митя, - ждать нам парохода?

- А у тебя есть варианты?

- Можно еще погулять, природой полюбоваться

Ответа не последовало. Как-то не хотелось шутить на эту тему.

Борис лег прямо на дощатую пристань, а Митя примостился на травке. Оба молчали.

Пароход подошел незаметно, тихо стрекоча мотором. Небольшой баркас, названный местными пароходом, был ухожен, сиял свеженькой краской. Команда его состояла из двух человек. Пассажиры отсутствовали. "И пассажиры ушли в гости", - мелькнуло в голове Бориса. Можно было обсудить местные традиции с общительным помощником капитана, парнишкой лет пятнадцати-шестнадцати, но не было настроения. Очень хотелось пить, и помощник напоил студентов компотом. Компот был из сухофруктов, сладкий и почти не утолил жажду. Парень стал живо предлагать свой маршрут до Курятинского Уступа. Митя задавал уточняющие вопросы. Борис молчал.

- Зачем вам в Вяземское? "Ракета" только утром пойдет. Надо доплыть до Синегор, а там на попутке до Осино, и по воде на моторе до Разложья, - предлагал помощник капитана, - по Лямнице-то от Синегор пороги, так что до Осино не пройдем.

- Уговорил. Вези до Синегор, - сказал Митя. На том и порешили.

Сделав еще пару-тройку остановок, в том числе и в Вяземском, ребята высадились в Синегорах.

По протоптанной тропинке вышли на широкую дорогу. Пошли налево, как им велел помощник капитана баркаса. Попуток не видно...

 

...День клонился к концу. Солнце оранжевым циферблатом сияло на небе, запутывая время - день ли, ночь ли...

Итак, они шли уже часа три. Все-таки одна попутка, молоковоз, подбросила их километров на пять вперед. Ребята пытались уговорить водителя довезти их до пристани Осино, но водитель торопился в гости, его давно уже ждали, а он ремонтировал машину, поэтому здорово опаздывал. В гости, так в гости, с этим не поспоришь. И они опять затопали ножками до Осино, костеря помощника капитана вместе с гостями.

Казавшийся ранее легким рюкзак прижимал к земле. Ноги налились свинцом. Хотелось рухнуть наземь и забыться. Но силой воли, сжав кулаки, они продолжали идти.

Наконец, впереди открылся вид на село. Ребята ускорили шаг. Зашли в первый же дом.

- Есть кто живой? Ау!

- Давай постучим.

Тут медленно, со скрипом открылась дверь, и, перекатившись через высокий порог, появилась девочка, лет пяти-шести. Белобрысая, с двумя косичками - мышиными хвостиками.

- Здрасьте. А взрослые дома есть? - присев на корточки перед девочкой, спросил Борис.

- Нету. Все в гости ушли.

Борис почти зарыдал. Закатив глаза, со стоном, Митя шлепнулся на крыльцо.

- Ии... Аа.. А собака у вас есть? Собака где? - еле сдерживая рыдания, спросил Борис.

- Дак ее тоже в гости взяли.

Борис упал рядом с Митей. Удивление, недоумение, ужас, восторг, гордость за свой народ, жалость к себе - все это переполняло их чувства. Потрясающе! Все, все в гостях, и люди, и собаки, и лошади, и куры, и коровы. Где же эти деревни и села, куда все направились в гости?

- Меня не взяли, - продолжала лопотать девочка, - наказали. Я мамку не слушала, на речку бегала, а мамка не разрешает на речку бегать. Мне велено спать. А я вот не сплю.

Пока она рассказывала, ее палец проделывал вензеля в ее маленьком носике. Глазки озорно и весело поблескивали от удовольствия непослушания: "А я все равно не сплю!".

Борис начал приходить в себя. Митю еще не отпускало, он полулежал на ступеньках, стеная что-то про гостей.

- Надо слушаться маму с папой. А куда ты на речку бегала? Покажешь?

- Дак вот так идите, там и речка.

- А как твое село называется?

- Осино, - делая ударение на третьем слоге, ответила девочка.

- Слушайся родителей. Иди спать. И спасибо тебе.

Если маленький ребенок бегает на речку, может быть, и нашим путешественникам удастся добраться до реки еще сегодня?

На берегу их ждала пристань. Такая же, как в Заиграево. Только в дополнение к той здесь были установлены две скамейки, как раз для наших путешественников. Ребята рухнули на них, подложив под головы рюкзаки.

Они мгновенно провалились в сон. И ни комары, ни мошка, облепившие наших путешественников, уже не могли их потревожить.

Утренний промозглый туман, поднявшийся над рекой, пробрался к каждой клеточке тела. От холода ребята проснулись. И - о, ужас! - еле отлепили себя от скамейки. Тело ныло, в спину впивались иголки. Нет, не потому, что скамейка была жесткой, это полбеды. Сиденье скамейки было сделано из нескольких узких планок, и каждая впилась в спину студентов. Так полосами и болела спина. Лицо припухло и зудело от ночного пиршества мошки. Холодная речная вода чуть сняла зуд.

Поев хлеба и напившись воды, ребята стали ждать баркас.

Далее, добираясь до места назначения еще сутки, они больше не интересовались, куда подевался народ. Они точно знали, что все ушли в гости. Они так и не встретили ту деревню, или село, или поселок, куда уходит весь местный люд.

Потрясение от любви местных жителей ходить в гости проходило медленно. Только где-то через неделю они могли вернуться к этой теме, которая уже не казалась такой трагикомической. Все больше и больше было доброго смеха в их рассказах, вспоминали спешащих сельчан, глухую старуху, белобрысую девочку, молодую женщину. И Анину Ямку, это Зазеркалье, неведомое, недоступное чужим, где встречались жители окрестных деревень: дяди с племянниками, родители с детьми, невесты с женихами, собаки с коровами. И только хворые и немощные старики, беременные женщины и непослушные дети оставались дома.

Жители архангельской земли любят ходить в гости...

 

Post Scriptum

Лет через пять после описанных выше событий Борис в одном из номеров журнала "Наука и жизнь" прочитал заголовок статьи: "Жители архангельской земли любят ходить в гости". Это напомнило ему о своих приключениях в студенческие годы, он рассказал мне, а я постаралась записать эту историю, чтобы поделиться с Вами.