СТАНСЫ НА ПОСТРИЖЕНИЕ Вышел разумным животным, а возвращаюсь бюстом - Снова я мертв, снова меня изваяли. Я идеален, чтобы геройски бросаться на бруствер, Иль озарять профилем скользкое тело медали. Я извлечен метким пинцетом погоды из дымного круга, Вновь удостоен шагов, улиц высокого слога... Нынче я - зримая запись последнего звука, Что издает шестиногая жизнь под пятой гарнизонного бога. 14.03.96 ПРОБУЖДЕНИЕ Что делать?! Восставший из мятого ада с вкраплением тела, Из мела Глухим звероящером, апофеозом господних изделий - Я ангел постели, Ее неизбежный подтекст, словно в воздухе - гелий, Как гений, Зажатый мечтой меж строками седых цитаделей, Чей белый Парик, превратившийся в кость из застывшего геля, Пастелью Привычной выводит на стеклах автограф недели... Как «девять»?! И вновь я снаружи: изыди изысканный сеятель сеять. Что делать? 17-19.03.96 МОНОЛОГ ПОКИНУВШЕГО ДУШ Быть. Существовать без времен, словно знак препинанья. В день же седьмый - возвращаться туда, откуда ты вышел, О предчистилище, мир, уместившийся в шар, принимаемый Вскользь, но всерьез - за причину того, что родимся и дышим. В воду. С туманной, но необсуждаемой целью: Нагрунтовать свое тело, как холст перед мастерской кистью Времени. Здесь ощущаешь себя подмастерьем, Трущим яичную темперу в собственной жизни. Вас первозданного нет. Нагота - разновидность одежды. Мы недоступны в последнем, а в первом нас не дозволяется видеть. Мыло вокруг - предисловье к Венере, но прежде - Явитесь вы, сам себе и кусок минерала, и Фидий. И, наконец, предоставив себя вертикальным потокам, Падая в мир, столь сухой, сколь и окаменелый - Слушать шаги удалившейся влаги, жестоко Внявшей минутным урокам тепла и двуногого тела. 7.04.96 ЗЕРКАЛО Взгляд в зеркало быть вечным принужден, Как вал - девятым... Как рукопись, мне профиль возвращен Уже измятым. Он - память от свечного острия - От центра ночи, Пристрелянной в десятку; чья струя Обычно и соединяет точки Лица и света, в каждой опознав Свою вершину. И свой конец. И свой обратный знак- Первопричину Всего, что составляет новый день, Бредущий через... ...Так на лицо отбрасывает тень Грядущий череп. 10.04.96 * * * Я, августейший. Это - скорее беда, чем окрик Лавра с вершины чела, недоступного даже Собственным мыслям; с той благородной охры, Что ослепляет хрусталик зеркала, делая влажным Глаз… <Апрель 1996> МОЕМУ ИМЕНИ Репетируя Дух, сын с отцом оставляют меня одного, Как забытую реплику - наедине с одураченным ухом. И уже не вопрос означает спина, принимая автограф его, А скорей - запасную тропу, чтоб надежнее скрыться от звука. От любого. Теперь и ему здесь - какое житье? Разве лишь обнаружить себя, наполняясь до горла на тризне. Что и есть окончанье, виньетка: ответ забирает свое, И орхестра, познав одиночество, за ночь становится жизнью. Только некому жить. И осталось глядеться извне В ниспадающий двор, где листву, точно пальцами Листа, Подбирает июль. Да маячит в случайном окне Удивленный Господь, четвертованный за триединство. 2.07.96 * * * Я нес перед собою свет - Фонарь ли? Нимб? Фитиль? Он был один, скрепляя две Моих руки, но был. И был лишь потому, что знал: Пока нас двое - ртуть Еще в дороге; не финал, И не пролог, но путь. Но путь (исход) знаком лишь нам, И на испуг чету Не взять: каков ни есть - он там, Без грима на свету. …Он будет первым: им нельзя Не быть. Свеча? Киот? Кто б ни был он. Кто б ни был я. Кто б ни был тот, кто ждет. 13.07.96 (ночь) ШЕСТНАДЦАТОМУ ГОДУ Не стойте за шторой. Вперед: я сегодня свободен; Мне вправду шестнадцать, как чудится Богу и вам. Не то, чтоб я рад с вами встретиться, не по погоде Одетым. Но вы мне завещаны - с Ним пополам. Я жил постоянно - в полшаге от «вечно»; бессменно, Пожизненно, впрок, круглосуточно. Плюс ко всему - Я понял бессмертье на ощупь, поскольку бессмертным Одним лишь и стоит года завещать. Точно вам и Ему. К чему я клоню? Я не рад вам, но надобно встретить; Причем, не надеюсь на более нежные чувства к себе От вас, ибо знаю: мы нынче одно. Только третий Опять не явился. Опять - и на радость судьбе. 24.07.96 * * * Лет нам всегда хоть сколько-нибудь да есть. В память об этом нам лишь и осталось жить - С тайной мечтой не забыть их числа, как месть Будущему. И со льстивым рывком - продлить. Так мы и топчемся по снегу, не зная, кто После - с оглядкою: сколько набили дыр? Не замечая его, уже шлющего взор плато - Чистый, как сам адресат, как мысль, что замело следы. Так и глядим с недоверьем, будто боясь узнать Или поверить в то, что редеет лак Нашего кресла, и что потолку - плевать В нас, и часы не решаются произнести «тик-так». Так мы бросаемся к окнам. Неважно, что там: война, Мир ли. Раздвинуть шелк, оказаться возле. Годы уже не летят, но выкрикивают имена - В качестве тоста, в качестве жизни после Них. А она существует. Иначе что Нам понимать, если вдруг раздается «Боже»? И как нам начать, найдя среди ночи то, Что зовется бессмертием? Смертью? Ложью Этих двоих - чтоб отвлечь, заслоняя дверь Полем, куском стены, подворотней, далью, Взгляд на себя... Взгляд, что слыхал «поверь» Чуть ли не больше раз, чем ему шептали. 8.08.96 ОСЕНЬ Я не думал дожить до тебя - так и стало, не дожил. Если что-то выводит рука, в том вины ни ее, ни моей Ни на грош: только долг. Я мучительно помню и должен Все - своей же душе. Все, что сказано было при ней. Поворот, поворот. Пахнет свет? Или улица тоже - И слегка молода, и настолько в обрез коротка, Что при первой возможности рвется на запахи, точно Пес - во тьму с поводка. Мостовая и ночь - как набор существительных в речи, Скачут: младшая бросит - другая, спеша, подберет, Устремляясь обратно все больше на ощупь, все реже, Чем трамваи вперед. Пятница, 13.09.96 ФРЕСКА Мне впору молчать. Стихи Мои потекли: весна. Стремлюсь не подать руки, Но чувствую, что узнал. Я прячусь за спины, за Колонны, за бюсты - и Стою, закатив глаза. Мне больше к лицу, чем им. Они не спасут: их мрак Укроет на миг от глаз Своих же, и делать шаг Оттуда - мне в первый раз. Им - хуже. Всему виной Боязнь (топора? пера?): Творимое за спиной - К добру, Но не от добра. И зла - ни на грош во мне: Мой челн не потянет двух. Я так измельчал, что «вне Себя» - я всего лишь дух. А значит - стерпеть, свернуть, Считай, не пришлось. Гляди: Вот лист. Отыщи мой путь. Там где-то и я вблизи. 17, 18.09.96 * * * Иду вперед, и ничего взамен. Так выставленный вон - перебирает В уме ответы. Мы почти в зиме, И ставим ночи в двух шагах от рая. Балконы, сны, ладонь поверх лица - Стремятся прочь, как посланные встретить. Ад далеко, и голос подлеца, Швыряя тело с табурета в стремя, Обратное повешенью, дрожит. Петрушка пьян без малого неделю, И сам себя освистывает жид, В свиное ухо скрученный метелью. 29.09.96 ИДИОТ Если Парка окажется шельмой И отложит мой профиль пока, Я забуду, как некий отшельник, Этот город. И только река - В мостовых, как в скорлупке ореха - Будет детству и жизни сродни Истекать, ибо память о реках Двухконечна. Как сами они. Я закрою на тяжкие ставни Вид из окон, где время идет. И внутри будет двигать листами Незаметный лишь мне идиот. 27.10.96 * * * Я уеду из дома, Не услышав от стен Ни добра, ни худого: Насовсем, насовсем. Будет ветер и пусто. Мне идти одному: Я последние чувства Все оставил ему. Через арку направо, И вперед до огней. Вот мой Реквием - браво! - В перелетном окне. Десять тактов навстречу Голубям на карниз, - И вприпрыжку на плечи Переулка. И вниз. Брось печалиться, ужас Пережди. Не дрожи О консервах на ужин, И не бойся за жизнь: Там, за парой балконов, Различимых к утру, Тело станет законным. Значит, я не умру. 18.11.96 ГЕОГРАФИЯ Кому, как не тебе - по ремеслу Родиться в глубине земли усталой, Где пол определяют по веслу Иди штыку в глухой руке у статуй; По фонарю: когда погашен - день, И ночь - когда разбит. По тени дома - Что дом еще отбрасывает тень, И смерть не ждет в конце второго тома Всех писем, что оставишь по себе, Всех адресов (все адреса так узки!), Всех песен, где меж строк - лишь Бог и бег, да Нобель, окликающий по-русски. 7.12.96 * * * Ломая лед в полубреду Двора ночного, Я скоро, может быть, сойду С пути земного. Когда один (нельзя двоим) Спущусь глубоко - Кто станет ангелом моим, Кто будет Богом? И почему - на высоте, Внизу и между, Мы вынуждены в простоте Питать надежду На некий разума предел - На область духа? Набат как будто не гудел, Да слышит ухо. Как нацию не выбирай - Она режимна. Известно, хаос (как и рай) Недостижим, но Не в этом дело. Потому И в мыслях пусто: Не доверяющий уму - Теряет чувство. 15.01.97 НАЗАД Я знал свой дар - и в осторожном тоне Молился укороченной строке, И жил, как шум в опустошенном доме, Волной на позабытом молоке. Росла в небытии и глохла в мире Бемоль, неразличимая вдвоем, И ловкость пальцев, странную на лире, Я слышать стал в сознании моем. И ощутил, как временность и вечность В бегах от глаз - образовали звук. И злым дуэтом скорость и беспечность Листы марали без участья рук. Я не читал написанного ночью: И разве что, оплошно находя Среди бумаг былые многоточья, - Их суеверно прятал, уходя, Чтоб память не оставила улики Для тех времен, когда я, сквозь слезу Увидев увеличенные блики, К бессилью на карачках доползу. 23.01.97 ВДОХНОВЕНЬЕ Когда над миром, пущенным под гору, Я возвышаюсь и гляжу с высот - Я вижу новый мир, и он мне впору, Как время - ходу комнатных часов. Когда и эту область я миную, И вон спешу, от наблюденья скрыт, - Я чувствую, что знаю жизнь иную, Чей торс трудом старательным изрыт. Я слышу, как работают лопаты И льется мат пришедших до меня И после: я бывал и здесь когда-то, Здесь пьют, мои куплеты помяня. Я жду угла, где их не слышен голос - И мой от них настолько вдалеке, Что стих уже свою не чует скорость, И в чистый лист вступает налегке. 31.01.97 * * * Представьте: старый друг к вам возвратился - Настолько старый, что уже не друг. Что ваш (вполне естественный) испуг И на его лице отобразился. Не шелестя десятками годов, Не поминая ни зимы, ни лета, - Вы вспомните об умерших, а это Знак, что Харон к отплытию готов. Кого из вас не примет он на борт? Кто слишком легок для его балласта? Чей вес чужую смерть вбирал нечасто? Кто движется в куда как ближний порт? И где гарантия, что ад и бриз Меж них не заключили договора (И направление одно, коль скоро Желанный гость пускается в круиз)? Все это рассчитать за полчаса, И двух минут не уступив без бою - И есть хорал, разложенный судьбою Для праздника на ваши голоса. 5.03.97 * * * 1 Я говорю десницей, а не ртом, И более молчу, чем говорю, Поскольку в слове только обертон Небывшего с улыбкой повторю: Нет вдохновенья от войны и ран, И пережитых сердцем неудач. Стих затаен, как дом, где спит тиран - И только ото тьмы бывает зряч. 2 Как часто радость и вино Усугубляют горе наше; Как стыдно в основанье чаши Нам видеть вновь пустое дно, Поскольку эта пустота Печальной жизни не созвучна, А только с нею неразлучна - И запечатаны уста. 12, 13.03.97 * * * Я чувствую как много впереди Ни звуком не оправданного гула - В котором есть миры, но посреди Которого не плачет Мариула. А значит, сам он только адресат Наружных слез, летящих отовсюду. Я знаю, что меня не воскресят, И потому не осужу Иуду. 21.04.97 РОЖДЕНИЕ КРЕСТЬЯНИНА Рождается один из тех, кто позже Согнет главу под рост дверной щели, Чьи руки как влитые примут вожжи, А голос, подчинившись, станет проще, Чем пенье трав, жужжание пчелы. Он будет знать без слов и выражений Значенье каждой части бытия, Усиленной десятком отражений В воде и небе, в стеклышках жилья. И слово «Русь», услышанное где-то, Не выделится для него среди Шуршанья поджигаемой газеты, Нытья машин, увязнувших в грязи, Раскатов приближающейся бури, Нелепых и беспечных матюгов, Дорожной пыли и манящей дури Цветов и злаков с голубых лугов. Август 1999, Коленцы | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
