Он стоял в оконном проёме. Он должен прыгнуть, должен.

А то она уедет, а он останется. И тогда ...

Он старался не думать о том, что это четвёртый этаж и приземляться ему придётся на асфальт. Единственное что он мог позволить себе, это попытаться, преодолев более восьми метров в

сторону, опуститься вначале на бетонный навес над подъездом и уже потом, оттолкнувшись от него, приземлиться. Так шансы не сломать ноги несколько увеличивались, но, если он не долетит до подъезда, возрастала вероятность разбиться. Но он не думал об этом, не оставляя себе возможности передумать, он считал минуты, чтобы спрыгнуть в последний момент и, сломя голову, бежать через весь город. Поезд отправлялся через двадцать минут.

Крепко взявшись за полы лёгкого пальто, превратив их в некое подобие крыльев, он спрыгнул. Внезапно потемнело. И в этой кромешной темноте он ясно увидел чьи-то глаза, смотревшие на него. И было в этих глазах столько преданности и тепла, что исчезли все страхи и всё, казавшееся таким нужным и важным, вдруг стало пустым и ненужным.

Едва коснувшись кончиками пальцев навеса, он спружинил и, легко приземлившись, бросился к вокзалу. Он словно влетел в вагон и без слов сел рядом с ней. Постепенно удивление на её лице исчезло, уступая место смущению и улыбке.

Она сидела прижавшись к нему, положив голову ему на плечо.

Ощущая тепло его тела и вслушиваясь в спокойные и сильные удары его сердца, она не думала не о чём. Она была счастлива.

Она не знала, что уже завтра, увидев его на улице, она пройдёт мимо, спрятавшись за тёмными очками. И потом, когда он уйдёт в армию, она так и не напишет ему ни одного письма. Но радостно сообщит ему, приехавшему в отпуск, что встречалась с парнем, который однажды просто не пришёл на свидание, и она поняла, что он, её солдат, самый лучший. Она ещё не знала, что это будет их последняя встреча. Не знала, что через много лет будет плакать по ночам в подушку, боясь разбудить безмятежно спящего рядом мужа. Она ничего этого не знала. Счастливая, она сидела прижавшись к нему и вслушиваясь в удары его сердца.

А он сидел рядом, боясь шевельнуться и спугнуть счастье, задремавшее на его плече. Он ещё не знал, что уже завтра она пройдёт мимо, а потом, его - "красавчика и умницу", бывшего душой любой кампании, променяет на городского хулигана и сразит его своим предательством наповал. И он, разуверившись во всём, будет мстить всему миру, пустив свою жизнь под откос. Он ещё не знал, что его жизнь превратится в нескончаемое свидание, в котором будут меняться толька лица женщин, и душа его испуганным котёнком спрячется где-то внутри так, что он и сам забудет что у него когда-то была душа. Он ничего этого не знал.

Незаметно для себя, он поглаживал пальцы руки, лежавшей на его колене. Но, странное дело, он не думал о той, что сидела прижавшись к нему, он не замечал людей, находившихся в купе, он ясно видел глаза, наполненные любовью и теплом. Он ещё не знал, что обладатель этих глаз, девочка - подросток, которой едва исполнилось четырнадцать лет, однажды летней грозой ворвётся в его жизнь. Ворвётся, смывая как грязь всю боль, наполнявшую его сердце. Но, не выдержав его холодного одиночества и безудержного отчаяния, уйдёт. Уйдёт, чтобы вернуться уже навсегда.

А он, отогретый этим тёплым дождём, начнет оттаивать, остановившись на самом краю бездны. Он с удивлением обнаружит, что душа его ещё жива и в ней под этим дождём расцвёл цветок надежды, который заставляет нас жить в самых безисходных ситуациях.

Потом, через много лет, которые были наполнены теплом и любовью, он будет вспоминать этот свой прыжок как нечто живое, как исходную точку, с которой начался отсчёт его взрослой жизни. Он будет помнить, как та, первая, ушла, закрыв дверь на ключ, оставив его одного в квартире. И отчаяние и страх потерять её, толкнут его к окну на четвёртом этаже многоэтажки. Он навсегда запомнит юношу в оконном проёме, прыгающего навстречу своей судьбе.