Одному вполне обыкновенному жителю Земли для какого-то своего дела понадобилось прочитать кое-какие книги. Поскольку дома нужных книг не оказалось, он попытался найти их в книжных магазинах. Но походив по магазинам убедился, что нужных книг нет и там. Он тогда решил посоветоваться с друзьями и кто-то из них рассказал ему о библиотеке. Это был шанс.

И вот в один ничем не примечательный день наш искатель впервые пришел в библиотеку.

В библиотеке вдоль стен стояли стеллажи с книгами, книги лежали на столах, в шкафах. Посетитель не знал с чего начать. Чтобы не пропустить то, что ему нужно, он решил прочитывать все книги подряд. Так продолжалось некоторое время, но затем наш герой обнаружил, что книги на полках стоят в определенном порядке. Книги были расставлены по темам, стало быть, некоторые полки можно было спокойно пропускать не рискуя пропустить искомое. Оказалось, что и в шкафах книги были собраны в соответствия с каким-то принципом.

Провозившись изрядно со всеми шкафами и стеллажами посетитель наконец понял, что книг на интересующую его тему в библиотеке нет тоже. Где искать? Он сидел среди комнаты угрюмый, отчаявшихся, несчастный. Вокруг копошились другие посетители, они что-то листали, что-то выписывали, что-то время от времени говорили друг другу. Но для нашего героя все было кончено.

Тут кто-то обратил внимание на его угрюмый вид и подойдя спросил: “У Вас что-то не ладится?" Тот ответил, что перекопал все книги на полках, но ничего нужного так и не нашел. Его спросили: "Что же Вам нужно?" Он рассказал. -"Ну, это просто решается! Книги на эту тему есть в комнате № 14".

Наш посетитель был очень удивлен, но оправившись от удивления попросил провести его в эту комнату. Там действительно оказалось то, что ему было нужно. Но найдя то, что казалось ему нужным, он осознал, что его это уже не очень интересует. Ему куда больше хотелось узнать, что же в других комнатах, ведь если у этой номер четырнадцатый, и если не считать первую увиденную им комнату, должно быть еще 12 комнат! А если их больше 12-ти!? И он отправился на поиски. И вот он обнаруживает коридор, он видит двери, видит номера на дверях. Он принимается за изучение содержимого обнаруженных комнат. Он читает и размышляет. Он вбирает и впитывает. Он - изменяется!

Прошло время и наступил день, когда он, в общем, понял по какому принципу размещены в комнатах книги. Многие уже обращались к нему за советом и он вполне сносно мог объяснить где что искать. Самому же ему требовались книги, ссылки на которые были в прочитанных им книгах, но которых в этих комнатах не было. И, вообще, он обнаружил, что в Мире существует гораздо больше тем, чем было их представлено в библиотеке. Но в Мире узнавать долго, тем более, что он знал о том, что то, что его интересует, уже давно кем-то решено, достаточно только найти нужные книги и прочитать их. Книг-то как раз и не было.

Наш приятель затосковал. Когда же он угрюмо, ничего не видя вокруг, бродил по коридору, один из проходивших мимо спросил:

-У Вас что-то не ладится?

-Да, - ответил тот.

-Расскажите. Может быть я смогу Вам помочь?

И наш герой рассказал. Оказалось, что интересующие его книги преспокойненько стоят в комнате № 3 на 6-ом этаже.

-А что такое этаж?

-Разве Вы не знаете?

-Вообще-то знаю, но я не знал, что тут есть еще и этажи... Как же туда попасть?

И добровольный помощник проводил его не 6-ой этаж. Но наш герой не сразу оправился от шока. А когда оправился, решил обойти весь 6-ой этаж. Оказалось, что на этом этаже собраны книги на темы, о существовании которых он и не подозревал, но которые, как оказалось, ему гораздо интересней, чем то, что он изучал раньше.

Как только он освоился на 6-ом этаже, перед ним встал вопрос: "А сколько же тут этажей и что на каждом из них?" Он стал думать, что где-то тут, совсем рядом, может быть, находится какое-то очень важное знание, которое ему нужней того, что он уже узнал. Наш герой стал метаться по этажам и по комнатам, на что ушло много времени и сил, но в итоге он приобрел уверенность в себе, ибо начал различать что на этажах книги были распределены тоже не как попало, а в соответствии с каким-то правилом.

Он начал подозревать, что это правило и есть то самое большое знание, к которому он теперь все осознанной стремился. По уверенности и спокойствию как-то странно сочетавшимися с окрыленностью он узнал среди посетителей библиотеки других подобных себе. Кого-то из них больше интересовал 2- ой этаж, а на нем комнаты с 3-ей по 5-ую, кого-то 8-ая и 19-ая комнаты на 5-ом этаже, но общий принцип они все улавливали. Они называли себя профессиональными читателями, профессиональными посетителями библиотеки, так как резонно полагали, что другие посетители так и не знают о существовании других этажей и комнат, удовлетворившись той единственной, в какую их случайно занесло. Они читали книги непрофессионально.

Возникла мысль о кооперации: совместными усилиями во всех подробностях выявить принцип размещения книг в библиотеке. Они подружились, распределили между собой фронт работ и приступили к делу.

Однажды наш товарищ размышляя над этой задачей решил назвать предполагаемый к открытию принцип словом "каталог". Ему показалось, что он уже слышал это слово именно в таком значении. Изрядно помучившись он вспомнил, наконец, и помчался в библиотеку. У входа он, как и ожидал, встретил бесцветного человека, который сидел тут всегда и всеми воспринимался как какой-то неодушевленный предмет, как составная часть библиотеки, как еще одна ее книга. Увидев возбужденного и всклокоченного нашего героя он поднялся ему навстречу, а тот, вцепившись своими геройскими руками в его одежду, отчаянно бормотал: "Покажите мне его, покажите мне его!" И он повел и показал.

-Так кто же Вы?! - воскликнул наш читатель.

-Я- библиотекарь. Я работаю в этой библиотеке уже давно. И каждого входящего встречаю словами: "Не желаете ли воспользоваться каталогом?" - Но они проходят мимо - не слышат. А если слышат, то не понимают. И тоже проходят мимо.

-Но послушайте, а тот человек, что сообщил мне о существовании комнаты № 14, когда я зашел в тупик в своих поисках, то были Вы?

-Да.

-А про комнату № 3 на 6-ом этаже сказали тоже Вы?

-Да. Не задавайте больше вопросов - Вы должны отдохнуть. На досуге подумайте вот над каким предложением: Не хотели бы Вы работать библиотекарем в нашей библиотеке?

На досуге он, обдумывал предложение и вспомнил, что ему самому всякий раз, когда он приходил в библиотеку предлагали воспользоваться каталогом и он всякий раз пропускал это предложение мимо ушей, поглощенный мыслями о предстоящих открытиях, ждущих его в недрах библиотечных полок.

Он представил как упорные библиотекари изо дня в день предлагают каждому входящему воспользоваться каталогом, а те проходят и проходят мимо. Они проходят мимо и мимо. Они не слышат, а если слышат, то не понимают. Тогда он увидел как хитрые библиотекари подсовывают посетителям книги, в которых есть намеки на темы посетителя наверняка интересующие, но еще не известные ему, чтобы возбудить в нем тоску по новому знанию. За полочный и стеллажный масштаб проникали многие, но уже комнатный масштаб оказывался серьезным препятствием. И они оставались в комнатах, они довольствовались тем, что знали о принципе размещения книг на полках комнатных книг, они почему-то полагали, что только тут есть порядок. Они настолько были в этом убеждены, что просто смеялись над теми, кто звал их куда-то еще, куда-то за пределы комнаты. Им было очень хорошо тут и рассказы о каких-то других возможностях только омрачали настроение. Это были профессиональные посетители данной библиотечной комнаты, искренне полагавшие, что это и есть вся библиотека. Они не могли позволить своему воображению нарисовать картину, в которой всякое содержание имело бы форму, они не смели вообразить, что самое главное что надо искать придя в библиотеку - это правило расположения книг, это знание об устройстве библиотеки.

Оставаясь в обжитых ими комнатах, профессиональные читатели делали безусловно полезное дело помогая новым посетителям в их поисках. Скоро они знали содержание некоторых полок гораздо лучше профессиональных библиотекарей, но не имея знания о целом, они отвращали тех, кто их спрашивал о том, что не было им известно. Они говорили, что в библиотеке книг на эту тем просто нет. Они пресекали возможности другим посетителям.

Наш герой понял, что главная задача библиотекаря состоит в приобщении читателей к каталогу. Тогда читатели уже сами всегда смогут найти то, что им нужно.

По прошествии некоторого времени герой нашего повествования бесповоротно осознал, что уже перестал быть профессиональным посетителем библиотеки. Теперь он был причастен к каталогу, а это меняло дело. Посетителем осознавать себя он больше не мог. И впервые войдя в новом качестве в ту комнату, с которой все началось, он по хозяйски огляделся, погладил взглядом корешки примостившихся на полках книг, подумал: "Ну вот я и дома". А, подумав, посмотрел на людей и среди них узнал многих из тех, с кем в тот памятный день он впервые пришел в библиотеку. Они до сих пор ничего не знали ни о других комнатах, ни об этажах, ни, тем более, о нем - о каталоге.

Посреди комнаты сидел расстроенный человек и тоскливо смотрел сквозь книжные полки. Новоиспеченный библиотекарь подошел к нему и спросил: "У Вас что-то не ладится?"

Начинались будни библиотечной работы.

Так прошло довольно много времени и начинающий библиотекарь стал уже библиотекарем профессиональным. Он теперь досконально знал каталог и пользуясь им помимо своей основной работы, связанной с приобщением посетителей к каталогу, довольно осмысленно и успешно много читал сам. Но теперь его чтение было иным. Читая какую-нибудь книгу, он всегда держал в памяти образ каталога и получалось, что он, читая, всегда сознавал место этой книги в контексте всей библиотеки. Теперь в его чтении присутствовал иной масштаб. И он был огромен. Ему легко было общаться с посетителями, как с новыми, так и с завсегдатаями библиотеки. И он умел искусно возбудить в них интерес к другим комнатам и этажам, поскольку всегда держал в памяти образ каталога и знал как какая тема соотносится с другими темами. Можно сказать, что он действовал осознанно. Ведь что такое осознанность? - Это не вовлеченная присутственность. Не вовлеченная, потому что делаемое окружающими вам не интересно, вас не вовлекает, не поглощает полностью и вы остаетесь вне. Вне их проблем и поисков новых подходов к решению этих проблем. Но при этом в вас есть ясность, есть видение пределов того пространства, в котором разворачиваются события. И поэтому осознанность присутственна. Можно также сказать, что осознанность пустотна. Потому что есть пустота, есть и ясность. Одно дело застрять в болоте и мучительно из него выбираться и совсем другое - наблюдать за подобными муками с высокой горы. Осознанность подразумевает выход далеко за пределы наличных обстоятельств и постоянное пребывание в такой запредельности. Если же у вас есть какая-то цель, то зная план местности, ее гораздо легче достичь, чем такого плана не зная. А, поскольку у библиотекаря была цель приобщить посетителей библиотеки к каталогу, то такое приобщение он осуществлял мастерски и многим посетителям казалось, что они до всего додумались сами.

Другие библиотекари были им довольны. Они делились с ним своим опытом в деле приобщения посетителей к каталогу, а он охотно передавал им свой опыт. Каталог и здесь оказался полезен, потому что приобщил библиотекарей друг к другу. Удел библиотекарей состоял в незаметном служении читателям. И если кому-то удавалось приобщить к каталогу какого-то совсем уж непробиваемого читателя, то все сотрудники библиотеки считали это достижение своей общей победой и искренне радовались за своего успешного товарища. Они были одной семьей.

Но в нашем герое было, все-таки, некоторое отличие от остальных библиотекарей. Дело в том, что он, став библиотекарем, не перестал быть читателем. Читал он жадно и много, ведомый ненасытной любознательностью. Поскольку же он свою работу выполнял хорошо, то руководству не за что было его упрекнуть, хотя такая его особенность руководство тревожила. И вот грянул гром. Однажды нашему герою показалось, что в каталоге что-то не так. Из прочитанного следовало, что некоторые рубрики надо было изменить. Чем больше он хотел во всем разобраться, тем больше читал, а чем больше читал, тем больше запутывался. И ему уже стало труднее работать. Ведь если раньше он прямо-таки благоговел перед каталогом, то теперь он видел его несовершенство и приобщать невинных, ни о чем не подозревающих, читателей к такому каталогу не очень хотелось. Обо всем этом он и рассказал руководству. Руководство внимательно его выслушало и попыталось объяснить, что все уже привыкли к такому каталогу, что такой каталог всех остальных устраивает, что если даже его представления о несовершенстве каталога верны, то переделка каталога займет время и внесет путаницу.

Доводы руководства нашему герою показались убедительными и он успокоился. Но конечно же книг читать не перестал и вскоре опять вернулся к своим крамольным мыслям. Более того - он в них укрепился. Из-за этого почти забросил работу и руководство не преминуло его в этом упрекнуть. Он уже понимал, что делится своими открытиями с руководством опасно. Потому пообещал исправиться и с еще большим рвением принялся за чтение книг. Но в какой-то момент он ощутил, что переполнен и читать больше не может и не хочет. Товарищи по работе пытались его спасти от разрушительных знаний, но было поздно. Длительные мучительные раздумья привели его к непреложному выводу: каталог надо изменять. А, поскольку он был вымотан и все ему тут опротивело, то и уволился с работы.

Имея теперь ничем не ограниченный досуг, он просто наслаждался самой примитивной растительной жизнью. Он гулял по городу, ел, спал, справлял, извините, нужду и больше ничего не делал. Но в его уме работа все-таки происходила. И как-то во время прогулки он вспомнил день своего приобщения к каталогу. Замечательное было время! Как он был тогда наивен и прост! Как искренне радовался своему открытию! И вот он вспомнил как прибежал в библиотеку и требовал показать ему каталог, а ему сказали: "Не хотели бы Вы работать библиотекарем в нашей библиотеке?"

Что??? "В нашей библиотеке"??? Его как ошпарили. Неужели есть еще другие библиотеки?! Таким открытием надо было срочно с кем-то поделиться. Бывший библиотекарь помчался к своим старинным друзьям, которых почти позабыл, став библиотекарем. Кто-то из них уже давно переехал на новое место, кто-то встретил его отчужденно и не захотел разговаривать, но один старинный друг согласился-таки его выслушать. И оказалось, что этот друг слышал от кого-то про пару-другую таких других библиотек. Наш герой, обуреваемый нетерпением, произвел стремительные изыскания и нашел в городе еще несколько библиотек. В каждой из них он яростно набрасывался на каталог и с безумным видом рылся в ящичках и коробочках с карточками. Да! Каталоги были разными! И у каждого каталога были свои верные служители. В этих новых библиотеках наш изможденный герой встретил много знакомых книг, хотя было и много книг ему не знакомых. Но классифицировались они всякий раз по-другому.

Размышляя над всем этим наш оппортунист вспомнил, что есть ведь еще другие города, другие страны. И там, наверно, тоже есть библиотеки. И в них каталоги. Теперь каталоги казались ему какими-то зловещими чудовищами, которые через своих верных служителей-библиотекарей боролись между собой за внимание читателей. А те, ничего не подозревая, ковырялись на полках: кто в поисках книжки о рыбной ловле, кто - в поисках детективных романов или научных монографий, или чего-то еще. Выхода не было.

Он шел домой. Внутри была опустошенность. Такого состояния он еще не испытывал и любознательность перевесила все его пораженческие мысли и эмоции. Что же это такое - опустошенность? Он даже замедлил свой шаг. Чтобы легче было за нею наблюдать. "Ведь что произошло? - размышлял он молча, - у меня было какое-то представление о библиотеке и каталоге, а теперь я его утратил. У меня начало складываться новое представление о каталоге, а тут оказалось, что этих библиотек и каталогов не один, а много. И теперь у меня подозрение, что все они искаженные, что все каталоги надо исправлять. И не было бы никаких проблем, если бы библиотекари сами были еще и читателями. Тогда бы они заметили, что измененным каталогом пользоваться удобней. Ведь в конце концов каталог создан для удобства читателей". Он уже забыл про опустошенность, которая была следствием утраты. Когда утрачиваешь какую-то ценность, всегда внутри становится пусто. И тяжко от такой пустоты. Потому что была привязанность к утраченному и отделение его - это отрывание от сердца. Но он не долго печалился. Любознательность бескорыстно влекла его обещанием новых догадок, новых открытий.

Если каталог существует для удобства читателей, то надо просто создать новый каталог - и все тут! Но каким он должен быть? Что взять за основу для создания нового каталога? И в самом деле, чему же он должен соответствовать? Чему? Этот вопрос болезненной занозой засел в его уме. Он должен быть упорядоченным, это значит в нем не должно быть противоречий. Тогда надо потребовать от писателей, чтобы они сначала изучили каталог, а потом писали свои книги. Потому что обычно они пишут кто во что горазд, а потом библиотекарям приходится мучится решая, в какую рубрику поместить то или иное произведение, если в нем и про то сказано, и про это упомянуто. Ему стало смешно. Он представил себе обреченных писателей, наступающих то и дело на горлы своим песням в угоду рубрикациям каталога. Именно на горлы, потому что у каждой песни должно быть свое вполне самобытное горло, т.е. этих горл должно быть много. Но в русском языке, на котором он говорил и думал, были такие странные неправильности, которые ему досаждали и которые ему тоже хотелось исправить. Так что он с особым наслаждением несколько раз повторил: "На горлы, на горлы, на горлы".

Так чему же должен соответствовать этот идеальный каталог? Он искал какой-нибудь емкий образ и для этого огляделся вокруг. На что это должно быть похоже? Он искал вокруг подсказку, намек. Его внимание привлекла зеленая гусеница, ползшая по черной чугунной ограде. "Вот если бы ограда была зеленой, я этой гусеницы не заметил бы", - подумал наш каталожный отступник.

И еще он подумал, что если бы взять пластины из разного вещества и уложить бы их ровно рядом в стык, а потом на них что-нибудь нарисовать, да потом посмотреть издали, то скорей всего рисунок привлечет больше внимания, чем пластины. И окажется, что важно то, что нарисовано, а не то, на чем нарисовано. Но если убрать основу, то где окажется рисунок? Наверно, каталог должен отражать саму действительность? Точнее, ее наиболее глубинные закономерности. И каждый каталог каждой библиотеки есть следствие миропонимания сотрудников каждой данной библиотеки. Как они представляют действительность, так и творят каталог как отражение их понимания действительности. И некоторые берут за основу рисунок на плитках, некоторые основываются на самих плитках и сортируют их в соответствии со свойствами материала, из которого сделаны плитки, не обращая внимания на то, что наляпано на плиточной поверхности: деревянные сюда, глиняные - сюда, оловянные - вон туда. Если так, то сначала надо представить себе действительность как она есть. Добраться до самых ее первооснов, до самых глубин, до самой сути. Как это сделать? Или поставить вопрос иначе: Кто может это сделать? Такой искатель должен быть свободен от предубеждений. Он не должен, стало быть, являться приверженцем какого-нибудь уже существующего каталога. И потом, в библиотеках хранятся знания, опыт многих других искателей, но не сама действительность. Значит, искатель должен иметь возможность любое чужое знание проверить, обратившись с вопросом к действительности. Ответ он получит в виде собственного опыта. И какой задаст вопрос, такой получит ответ. Если так, то вопрошать он должен предельно масштабно и чем величественней будет его вопрос, тем глубинней будет ему ответ. Значит, в нем должна быть великая познавательная страсть. И он должен быть готов к внесению изменений в свой каталог по мере получения новых ответов. Да, он всегда должен быть открыт новому знанию, от кого бы оно к нему не пришло. И никуда не деться от представления, ибо что бы он ни создал, его каталог будет лишь образом, лишь представлением отражающем действительность, но никак не самой действительностью.

Впервые за много лет он огляделся вокруг с глубоким интересом. Раньше его интересовали только знания. Теперь же его интересовала действительность. И все, что он воспринимал теперь, было только поверхностью, только видимостью, только подступами к ее глубине. Но у него уже был опыт поисков. Он знал как это делается и умел это делать. И вот он стоял один на один с Миром. И понимал, что его окружает великий ответ. Он также понял, что этот ответ был всегда, что все сущее носит его в себе, что ответ есть неотъемлемое свойство Мира. И какими-то несущественными и мелкими показались ему сейчас тревоги из-за неточностей в каталогах, из-за упрямства библиотекарей, из-за беззащитности перед ними читателей. Их всех объединяло наличие вопросов. И все они искали ответы на свои вопросы. Они беспокоились до тех пор пока не получали положительный ответ. Если ответ был отрицательным, люди продолжали поиски в другом направлении, но успокоить их мог только положительный ответ. Если новых вопросов не возникало, то они так и жили успокоенными всю оставшуюся жизнь. Наверно, они были счастливы. Теперь герой нашего повествования обнаружил в себе странную перемену: он перестал злиться на всякие каверзы судьбы. Он обнаружил в себе покой и удовлетворенность, хотя никаких формул бытия не открыл и нового идеального каталога не создал. Его нынешнее состояние отдаленно было похоже на то, в котором он пребывал впервые узнав о существовании библиотеки. Это был шанс.