Что хочет автор. Литературные конкурсы

Дуняша одна расторопно занимается хозяйством, печёт хлеб, приносит воду, напевает. В дом незаметно входит Скорбида, с виду тётушка добрая-предобрая, кряхтит.

ДУНЯША (от неожиданности). Ой!.. Здравствуйте.

СКОРБИДА. И тебе здоровья, девица-красавица. А дома ли матушка…

ДУНЯША. Так ведь…

СКОРБИДА. А батюшка?

ДУНЯША. Так померли они…

СКОРБИДА (заламывая руки, со слезой в голосе). Ох, горе-то, горе-то какое!.. Бе-е-да, беда, оби-и-да!! Скробь-то какая великая! Сиротинушка ты моя!

ДУНЯША. А Вы что – их знали, что ли?

СКОРБИДА. Да как же не знать-то?! Ведь на прошлой неделе ещё заходила, а тут вдруг – р-раз – и померли!..

ДУНЯША. Да как же это на прошлой неделе, ведь уж пятый год пошёл… как померли.

СКОРБИДА. Так вот, я и говорю – время-то лети-ит! Кажись, вчера ещё на свадьбе плясала, а тут вдруг – раз – и померли!..

ДУНЯША. Да Вы проходите, садитесь, я сейчас самовар…

СКОРБИДА (останавливает Дуняшу). А! Вот как раз к чайку-то у меня и гостинчик тебе есть, подарочек (Достаёт небольшой мешочек, протягивает Дуняше.)

ДУНЯША (берёт мешочек). Ой, а что это?

СКОРБИДА. А что же не благодаришь-то? Подарочек хоть и небогатый, зато от души!

ДУНЯША (устыдившись). Спасибо!.. Ой!.. Что это?.. (Падает на пол, скрючивается от боли, стонет.) Да что же это такое?..

СКОРБИДА (хохочет, превращается из доброй-предоброй в злую-презлую). Соль это, соль – целый мешочек соли. Да не простой… Ха-ха-ха!

ДУНЯША. Ой, вдохнуть не могу, ой, в глазах темно… и внутри всё не своё!..

СКОРБИДА. Конечно! В мешочке этом все слёзы, которые по моей вине люди пролили, все скорбящие да обиженные! (Дуняша стонет.) И так этих слёз стало много по миру, что надоело мне их на себе тащить. Вот я всю соль из них вынула, в мешочек сложила и тебё, дурёхе, подарила. От всей души… ха-ха-ха… – к чаю!

ДУНЯША (ей совсем плохо, бормочет в полубреду). Выбросить, выбросить, скорее!..

СКОРБИДА. И не мечтай! Выбросить – нельзя (Дуняша стонет), и продать нельзя, и подкинуть, но!.. можно передарить. Только человек тот должен взять сам и сказать «спасибо».

ДУНЯША. Вернутся к тебе эти слёзы – вернутся.

СКОРБИДА. Что? (Смеётся.) Ну, уж это совсем невозможно… правда, если…

ДУНЯША (стонет). Что?

СКОРБИДА. Что-что! Вот прямо сейчас тебе свою тайну-то и открою!.. Вот прям разбегусь, да тебе на ухо-то – и шепну!.. (Глумится и хохочет, уходит.)

Картина вторая.

Там же

Дуняша, Иван

Дуняша доползает до лавки, с трудом садится. Иван идёт в поисках Марьюшки, заглядывает в дом.

ИВАН. Тук-тук!

ДУНЯША. Открыто.

ИВАН (заходит, снимает шапку). А нет ли, девица, у твоих родителей дочери по имени Марья?

ДУНЯША. Марьи нет. А ты кто будешь?

ИВАН. Иван.

ДУНЯША. А ты – как – Иван-Царевич или Иван-дурак?

ИВАН. Да я – не так, не сяк, а просто Ваня.

Поет:

В сказках есть Иван-цаевич,

А в других – Иван-дурак.

Ну, а я – какой я Ваня?

А я Ваня – просто так.

Вот иду себе по свету,

Просто Марьюшку ищу,

Ой да Ваня, просто Ваня –

Не печалюсь, не грущу.

Знаю, Марьюшка найдется,

Хоть не гриб она – не клад,

Станет доброй мне женою.

В доме будут мир и лад.

В сказках есть Иван-царевич.

А в других – Иван-дурак.

Ну, а я – не царь, не дурень, –

Просто Ваня – просто так!

ДУНЯША. А почему именно Марья?

ИВАН (возмущённо). Да ты что – сказки не читаешь? Там каждому Ивану – по Марье! Вот и я себе решил найти. А раз у вас тут нету – я дальше пойду.

ДУНЯША. Погоди…

ИВАН. Чего годить-то? Идти надо.

ДУНЯША (колеблясь). Устал, небось, с дороги. Посиди, водицы испей. (Поплелась за водой, чуть не падая.)

ИВАН. А ты чего такая?.. Хворая, что ли?

ДУНЯША (не замечая вопроса). Дорога тебе дальняя – в наших краях Марьи все перевелись. (Несёт воды, краюшку хлеба и мешочек с солью.) Так что испей водицы, а на дорожку тебе – хлебушка… с солью. (Иван выпивает воды, берёт хлеб с солью.)

ИВАН. Спасибо тебе за доброту… ой! (Надламывается.) Что это?.. как камнем придавило... в глазах мутно, ноги как не свои…

ДУНЯША (распрямляясь, начинает дышать свободно). Ох, наконец-то… воздух… неужто отпустило?.. (Замечает, в каком состоянии Иван.) Ты прости меня, Ваня, не со зла я, по слабости…

ИВАН. Что же ты сделала, змея подколодная, чем же ты меня напоила? Внутри всё жжёт, руки плетьми повисли, вздохнуть мочи нет.

ДУНЯША. Да вода чистая, колодезная… мешочек тому виной. (Ваня пытается бросить мешочек, не получается.) Ни выбросить его нельзя, ни продать, только другому подарить.

ИВАН. За что ж ты муку-то такую на меня повесила? Что ж я тебе сделал плохого?

ДУНЯША. Прости, Ваня, не стерпела…

ИВАН. Ох, тошно мне… Слышать тебя не хочу…

ДУНЯША (пытается ему помочь). Ванечка!.. да что же это я… да как же это?..

ВАНЯ. Отойди! Видеть тебя не могу!.. (Уходит, еле волоча ноги, позабыв в доме шапку.)

Картина третья

Там же

Дуняша одна.

Долго стоит в растерянности.

ДУНЯША. Вот, всё хорошо, вроде бы… силы вернулись, а на душе хуже прежнего (пытается заняться хозяйством, но всё валится из рук). Ну, и что я так убиваюсь? Подумаешь, какому-то Ваньке плохо… так я ведь его и не знаю совсем. Может, он бандит с большой дороги… Марью он ищет? А зачем? – ограбить! Точно!.. Ой, что же это я такое говорю?.. А вдруг – не ограбить вовсе, а… жениться, например?.. Плохо-то как… руки-ноги здоровы, а сердце – не на месте. Ну что я так мучаюсь… а может, и не было ничего? Угорела я у печки, присела отдохнуть, задремала, и приснилась мне эта старуха, и мешочек её, и Иван этот… Приснилось! Конечно, приснилось (Радостно принимается за работу, натыкается на Иванову шапку.) А вот и не приснилось. Шапка его… Как же он теперь – без шапки? Нехорошо. Пойти, что ли, догнать, отдать?.. (Начинает собирать в дорогу узелок, тяжко вздыхает.) Шапку отдам, а мешочек с солью – обратно возьму.

Картина четвёртая

Лес

Скорбида (помолодевшая, похорошевшая, довольная) и Лесное Чудище.

СКОРБИДА (хвалится). Получилось! Всё получилось! Подарила, да ещё как!

ЧУДИЩЕ. А как?

СКОРБИДА. А так, как только я могла! Артистично, изящно, с юмором!

ЧУДИЩЕ (чешет то место, где обычно бывает голова). С чем?

СКОРБИДА. К чаю – говорю, – соли, пожалте, от души! Ха-ха-ха!

ЧУДИЩЕ (старательно пытаясь понять). Чай – с солью?

СКОРБИДА (в упоении). А потом, говорю, – как разбегусь, да как на ухо тебе тайну свою – открою!

ЧУДИЩЕ. Тайна! Ой, это я люблю! Ну, давай, открывай!

Скорбида в восторге поет:

Одурачила, оболванила

Девку красную, девку глупую.

Душу слабую всю изранила,

Хоть не Баба Яга со ступою…

Да красиво как – по театральному,

Посмеялась я, ой, до коликов,

Все люблю творить по-скандальному,

Обманула девку-дуру, точно кролика.

Выпьет с солью чай, и до зорьки ей

Не сомкнуть глаза, горем маяться.

А как мне вернуть слезы горькие –

Есть один секрет, да не узнается.

Одурачила, оболванила,

Облапошила, да изранила,

Объегорила, одурманила,

Заморочила, затуманила…

ЧУДИЩЕ. Ну, тайну открой, тайну!

СКОРБИДА. Есть, есть один способ… Но никогда им, людишкам, самим не догадаться, что надо сделать, чтобы все слёзы ко мне вернулись!..

ЧУДИЩЕ (в нетерпении). Ну, расскажи, расскажи, какой способ?

СКОРБИДА. Глупенькое ты моё Чудище! У тебя и головы-то толком не найдёшь! Куда ж тебе рассказывать?

ЧУДИЩЕ. Ну, открой, открой тайну! Я очень-очень тайны люблю!

СКОРБИДА. Да что же, я – себе враг, что ли? Ты же первому встречному проговоришься.

ЧУДИЩЕ. Ну, скажи тайну, скажи!

СКОРБИДА. Да я лучше сороке на хвост повешу, чем тебе скажу! (Со смехом уходит.)

ЧУДИЩЕ. А почему – сороке лучше? Сороке, значит, можно, а мне – нельзя? А я… а я… обиделось! И это… как его… отомщу! (Пытается рассвирепеть, тужится.) Эх… ох… ух… я её!.. Я злое, злое!.. Ррр-рр… Кажется, не получается. (Вспотело, утирает пот.) О! Придумало. Надо кому-нибудь какую-нибудь гадость сделать! Из дома, что ли, кого-нибудь выгнать… Эх, была не была! Пойду, учудю что-нибудь.

Картина пятая

Лесная поляна

Иван, Медведь.

Медведь рычит, его лапа попала в капкан. Появляется Иван.

ИВАН (увидев капкан). А, вот ты чего ревёшь на весь лес! Теперь понятно. Сейчас, сейчас подмогну, Михайло Потапыч! (Пытается разжать капкан, но сил нет.)

МЕДВЕДЬ. Ну, как там?..

ИВАН (бессильно опуская руки). Никак. Ещё утром я бы тебя враз освободил. А теперь сам еле ноги таскаю.

МЕДВЕДЬ. А что так?

ИВАН. Да вот, как ты в капкан, так и я в одну… запиндю угодил.

Поёт песню, пытаясь иронизировать над своей бедой:

По дороге жизни я себе шагал,

Никого не трогал, Марьюшку искал.

Тут одна Дуняша подсунула хлеб-соль!

И вдруг меня пронзила чудовищная боль.

МЕДВЕДЬ. Взял хлеб-соль?

ИВАН. А как же!

МЕДВЕДЬ. Ну, и я бы взял.

ИВАН. И сказал «Спасибо!»

МЕДВЕДЬ. Ну, и я б сказал!

ИВАН. А тут меня скрутило, секунду погодя.

Мешочек – заколдованный! – Такая запиндя!

Ведь соль-то – заколдована – такая запиндя!

МЕДВЕДЬ. Да как же это, Ваня? Откуда ж ты узнал?

ИВАН. Его я, что есть мочи, везде, везде бросал.

Но соль со мной осталась. А я-то – посмотри!

Эх, что ж со мною сталось!

МЕДВЕДЬ. Ах, и не говори!

ИВАН. Всего меня скрутило, секунду погодя.

Ведь соль-то – заколдована – такая запиндя!

Мешочек – заколдованный! – Такая запиндя!

МЕДВЕДЬ. Ведьма, видать, Дуняша та, ведьма!

ИВАН. Может, и ведьма, только мне-то теперь – что с того?

МЕДВЕДЬ. Слушай! Ты ступай сейчас по этой дорожке – прямо ко вдове мельника, травками подлечись, сил наберись, меня освободи. А уж я-то пойду к этой Дуняше, и её – хрясть-хрясть!..

ИВАН. Травками? Травками – это дело хорошее. Где тут, говоришь, мельница? Медведь показывает, Ваня уходит на мельницу.

Картина шестая

Там же

Медведь и Дуняша.

Дуняша ищет Ваню, натыкается на Медведя.

ДУНЯША. Ах ты, бедненький! Как же тебя угораздило?

МЕДВЕДЬ (горестно машет лапой). Да вот, говорят, и на старуху… то есть, на медведя бывает проруха.

ДУНЯША (осматривая капкан). Сейчас, Мишенька, погоди, чего-нибудь придумаем. (Развязывает узелок, достаёт масло, смазывает и открывает капкан, помогает выбраться.)

МЕДВЕДЬ. Ох, спасибо! (Разминает лапу.) Век не забуду! Чем отблагодарить тебя, спасительница?

ДУНЯША (собирает узелок). Ничего мне не надо, знать бы только, где сейчас Иван, красный молодец, просто Ваня.

МЕДВЕДЬ. Видел я тут одного Ивана, да только молодец он нынче не красный, а, скорее… короче, краше в гроб кладут. Ведьма одна, Дуняшей зовут, мешочек какой-то подарила…

ДУНЯША. Ведьма?.. Дуняша?..

МЕДВЕДЬ. Худо ему совсем. Хотел мне помочь, да силёнок не хватило…

ДУНЯША. Он! Это он. А где же он теперь, куда пошёл?

МЕДВЕДЬ. Да вон туда, на мельницу.

ДУНЯША. Туда? (Рванулась за ним.)

МЕДВЕДЬ. Погоди! Тебя-то как зовут, спасительница моя? Я ведь теперь твой должник.

ДУНЯША. Зовут меня Ду… о… то есть Марьюшкой. Побегу я.

МЕДВЕДЬ. Счастливого пути, Марьюшка!

Картина седьмая

Дорога к мельнице

Иван, Вдова, Скорбида (подсматривает).

Вдова сидит на пеньке, то ли плачет, то ли смеётся. Подходит Иван.

ИВАН. Ты что, тётенька, плачешь или смеёшься – не пойму?

ВДОВА. Да я и сама не пойму. Выходит, что мне терять больше нечего. У меня всё так плохо, что аж смешно, да так смешно, что хоть плач.

ИВАН. Постой, ты поподробнее расскажи – что случилось-то?

ВДОВА. Да понимаешь, живу себе на мельнице, одна. Со зверями дружу, людей не трогаю. Всё бы ладно. А тут является – не знамо что, где голова, где… - какое другое место – не разобрать, глупее не придумаешь, Чудище лесное. И меня же из моего дома выгоняет. И что теперь делать? Чувырло это вспомню – смешно, а жить-то негде – плачу.

Иван бросается помочь, но вспоминает, что он нынче без сил.

(Поёт песню, которую подслушивает Скорбида.)

Песня:

Выгнал бы я Чудище твоё,

Да житьё мне нынче – не житьё.

Был я раньше – мощный паренёк,

Да вот, недобрый случай подстерёг!

Жил я, жил, за Марьюшкой идя,

Только вдруг такая запиндя:

Взял хлеб-соль из девушкиных рук –

И так меня скрутило, что – каюк!

Силы нет – мешочек соли съел.

Сколько б сделал я полезных дел!

Остаётся мне одно – реветь!

И вот – реву, как раненый медведь.

СКОРБИДА. О! Дуняша, значит, мешочек Ваньке передарила. Хор-р-р-ошо!. Пошли гулять мои слёзоньки по свету! Эх, не догадаться людишкам ни за что, как от этих слёзонек избавиться, как их мне назад вернуть. Можно жить спокойно. Свобода! (Уходит.)

ВДОВА. Медведь! Точно! Как же это я сразу не вспомнила! Вот он и выгонит Чудище – подсобит мне по-соседски.

ИВАН. Медведю твоему самому помощь нужна. В капкан угодил.

ВДОВА. Ну, так что же мы стоим? Идём скорее к нему на помощь.

ИВАН. Я уже пробовал, да сил не хватило. А ты – женщина!

ВДОВА. Ну, так ты же один был, и я одна – слабая. А теперь нас двое. Мы ему поможем, а он – нам. (Уходят.)

Картина восьмая

Мельница

Дуняша, Чудище.

Чудище развалилось по-хозяйски, обдумывая месть Скорбиде.

ЧУДИЩЕ. А если?.. Нет, не получится… А! Может быть… не пройдёт… Но ведь очень хочется отомстить…

ДУНЯША. Тук-тук-тук.

ЧУДИЩЕ. Открыто.

ДУНЯША. Простите… (Видит Чудище, не знает, как его назвать.) Э… Вы ведь – хозяин мельницы?

ЧУДИЩЕ. Хозяин? (Расцвело) Да! Я – хозяин. Хо-зя-ин! Хозяин.

ДУНЯША. А Вы случайно Ивана не видели? Мне сказали, что он сюда пошёл.

ЧУДИЩЕ. Ну, раз пошёл, значит – скоро придёт! А я – хозяин! А ты кто?

ДУНЯША. Я… (плачет) Дуняша я, сирота… Защитить меня некому. А вот обидеть – обидели. Подарила мне волшебница злая мешочек заколдованный, а я не стерпела, передарила его. А теперь вот маюсь… есть тут какая-то тайна…

ЧУДИЩЕ. Знаю! Знаю! Да! Тайна! Тут – тайна. Но есть способ вернуть ей мешочек. Надо разгадать тайну – надо!

ДУНЯША. Но как её разгадать – хоть бы подсказку какую.

ЧУДИЩЕ. Мне не открыла – сороке пошла на хвост вешать.

ДУНЯША. Какой сороке? Куда?

ЧУДИЩЕ. А кто же её знает. Отдохни с дороги. Как это говорится… утро вечера – ядренее. Глядишь, и Иван твой подойдёт.

Чудище поёт:

Спи, ненаглядная крошка.

Я занавешу окошко.

Что же меня – обижать?

Лучше меня – обожать!

Меня-а-а о-бо-жать!

Как я Хозяином выйду!

Глупое я – только с виду.

Ласка во взгляде твоём.

Тайну раскроем вдвоём.

Раскро-о-о-ем вдво-о-ём!

Ох, изловлю я Скорбиду!

Всыплю ей скорбь и обиду.

С ней рассчитаюсь сполна,

И мстя моя будет страшна!

Страшна-а-а, стра-аш-на!

Картина девятая

Лесная поляна

Вдова, Иван, потом Медведь.

Ване совсем плохо, Вдова его утешает.

ВДОВА. Потерпи, Ваня, потерпи, сынок. Видишь, как удачно всё получилось? Добрая девушка Медведю помогла. Теперь Медведь прогонит Чудище, принесём тебя в дом, заварю травок лечебных, полегчает.

ИВАН. Что же это за Марьюшка, что Медведя освободила? Поглядеть бы на неё одним глазком.

ВДОВА. Медведь уже давно пошёл, скоро вернётся.

ИВАН. Вот поглядеть бы на Марьюшку, а там и помирать не страшно.

Иван стонет. Возвращается Медведь грустный.

ВДОВА. Ну что – прогнал Чудище? (Медведь молчит, повесив голову.) Что? Можно нам домой идти? Смотри – Ване совсем плохо.

МЕДВЕДЬ. Не смог я.

ВДОВА. Как – не смог?

МЕДВЕДЬ. Да там… в доме оно не одно.

ВДОВА. А кто же там ещё? Да говори, не тяни!

МЕДВЕДЬ. Спасительница, там моя Марьюшка, спит она на лавке. Как же я буду врываться, пугать её?

При слове «Марьюшка» Ивану резко полегчало.

ИВАН. Эх, была не была! Соберу все силы – дойду! Идёмте все вместе. Там разберёмся. (Уходят.)

Картина десятая

Мельница

Чудище, Вдова, Иван, Медведь, потом Дуняша.

На пороге стоит Чудище.

ЧУДИЩЕ. Та говорит: «Глупенькое ты…», а эта говорит: «Хозя-яин», та говорит: «…и головы не найдёшь!..», а эта говорит: «Хозяин!»

Вбегает полуживой Иван.

ИВАН. Где тут у тебя Марьюшка?

Входят Медведь и Вдова. Чудище искренне растерялось.

ЧУДИЩЕ. Какая ещё Марьюшка? Не знаю никакой Марьюшки! (Заслоняет вход.) А в дом не пущу!

ВДОВА. Да как же не впустишь, когда это мой дом?

ИВАН. Медведь сказал, что Марьюшка здесь.

МЕДВЕДЬ. Сам видел, в окошко.

ЧУДИЩЕ. Она сказала: «Хозяин»! Спит она. Я за неё… ого-го… как. Не пущу.

ВДОВА. Да если б ты добром пришёл! А так – хозяин нашёлся!

МЕДВЕДЬ (ревёт). Да тише вы – Марьюшку разбудите!!!

Дальше все хором доказывают своё. На шум выбегает проснувшаяся Дуняша. Пауза.

МЕДВЕДЬ. Ну вот, разбудили!

ИВАН. Ведьма. И тут ты! Дуняша-оборотень! (Своим.) И Чудище ей служит!

ДУНЯША. Иван!..

ЧУДИЩЕ. Кто служит? Я – хозяин!

МЕДВЕДЬ. Какая же это Дуняша – это Марьюшка. Она же меня из капкана вытащила!

ИВАН. Да нет же. Это Дуняша, она мне мешочек этот заколдованный всучила.

ВДОВА. Скажи, девица, кто же ты есть – Дуняша или Марьюшка?

Девушка плачет. Чудище нервничает, чешет все места.

ЧУДИЩЕ. Ну, Дуняша там или Марьюшка, только тайну быстрей разгадывайте, а то чую, приближается Скорбида. Видите – чешется всё – у меня на неё аллергия.

ДУНЯША (плачет). Ох, и Марьюшка я, и Дуняша – тоже я. Вот, Иванушка, твоя шапка, забыл ты её в избе… А мешочек тот ты мне обратно подари… (Пауза.)

ИВАН. Да как же это?

ДУНЯША. А стыдно мне было Медведю признаться, вот я Марьюшкой и назвалась. Прости меня за слабость мою и давай скорее мешочек… А я тебе спасибо скажу…

ИВАН. Ведь тебе же тогда плохо станет.

ДУНЯША. Зато тебе полегчает.

ИВАН. Так… – ты-то как? Тебе-то… (Вдове.) Девушке это ещё труднее вынести. (Медведю.) Она Марьюшкой назвалась… Мне бы замуж звать красну девицу, да только какой я нынче жених?

ВДОВА (расчувствовалась, со смехом). Ой! А давайте вы мне мешочек подарите! Я то уж своё прожила.

ИВАН. Нет уж! Ты меня лучше научи смеяться, когда плохо.

МЕДВЕДЬ. Правильно, Ваня, нельзя строить своё счастье на этом… как его… забыл…

ЧУДИЩЕ. На чужом горе? Ой, да хватит разговоры разговаривать! Тайну давайте открывайте, а то Скорбида вот-вот явится.

ДУНЯША. Я бы за тебя, Ваня, и за больного замуж пошла, коли позовёшь – пусть хворый, да любый.

ИВАН (в отпаде). Любый?

ВДОВА. А жить будете у меня на мельнице, вместе справляться с хозяйством веселее.

МЕДВЕДЬ. И я, если что, подсоблю.

ЧУДИЩЕ (удивляется). Какие странные люди – хотят вместе мучиться…

ИВАН. Вот оно, счастье – рядом! Только как же мне жениться? Ведь у меня же сил нет, я и под венцом-то стоять не смогу.

МЕДВЕДЬ. А ты на этот день мне мешочек подаришь. Ну, уж один-то день я за тебя поболею.

ВДОВА. Свадьбу-то не один день играют, так что на второй день ты, Медведь, мне мешочек подаришь.

ДУНЯША. А уж после свадьбы, на радостях, и я за тебя, Ванечка, поболею. Так что на третий день тётушка мне мешочек подарит, а я спасибо скажу, иначе не сработает.

ЧУДИЩЕ. Ну, дают! Дружка за дружку болеть согласны! А эта злыдня Скорбида над вами потешаться будет. (Сильно чешется.) Разгадывайте же скорее, а то она сейчас здесь будет!

ИВАН. Эх, Дуняша, милая, Марьюшка ты моя ненаглядная. Спасибо всем вам, только не дожить мне до свадьбы, совсем худо мне…

ДУНЯША. Ванечка, отсыпь мне скорее половину! Я тебя этой мукой наградила, значит, вместе нам и нести! (Кидается к нему, начинают развязывать мешочек.)

ВДОВА. Тогда дели уж на три части, всё полегче будет.

МЕДВЕДЬ. А меня-то что – забыли? Я, чай, тут не самый слабый! На четверых дели!

ЧУДИЩЕ. Э! Ребята! Что-то тут не так. Чего вы так хотите получить-то эту соль? Может, это и не больно вовсе, а наоборот? Вы – все вместе, а я что же, тут одно буду? Отсыпьте уж и мне за компанию! Эх, пропадать – так с музыкой!

Каждый подставляет свою тару – кто платочек, кто карман, кто фартук, кто лапу.

ИВАН. Вот тебе, Дуняша, в узелок.

ДУНЯША. Спасибо за подарок, Ванечка.

ИВАН. Вот тебе, добрая женщина.

ВДОВА. Спасибо за подарок, Иванушка.

ИВАН. Вот тебе, Михайло Потапович.

МЕДВЕДЬ. Спасибо за подарок, Иван.

ИВАН. Вот и тебе, Чудище лесное.

ЧУДИЩЕ. Это… как его там… ну, это, спасибо!

Врывается Скорбида.

СКОРБИДА. Нет! Нет! Только не это! Прекратить сейчас же!

ИВАН (распрямляясь). Ой! Хорошо то как! Я свою долю и не чувствую совсем.

ДУНЯША (рассмеявшись). И я не чувствую.

ВДОВА (улыбаясь). Вместе-то оно завсегда легче.

МЕДВЕДЬ. А! Где же моя соль? Просыпал, что ли?

Скорбиду начинает скрючивать, колбасить, плющить и таращить. В руках у неё появляется мешочек.

ЧУДИЩЕ. Смотри! Мешочек-то, мешочек-то у неё! Это мы – что? Разгадали тайну-то? Разгадали! Ха! А кто-то говорил, что я глупое! (Ликует и глумится.)

СКОРБИДА. Ох! Разгадали-таки, гнусные людишки. Ну, ничего, рано радуетесь. Стоит вам только поссориться или друг на друга обидеться, я уж тут как тут. Тогда не отвертитесь.

ИВАН. Иди, иди! Нам ссоры и обиды ни к чему.

ДУНЯША. Нас не проведёшь. Нам наше счастье не даром досталось.

ВДОВА. Кто вместе пуд соли съел, тот по пустякам не ссорится.

Скорбида уходит. Звучит мелодия финальной песни:

ИВАН. Тому, кто соли съел мешок, вовеки не поссориться,

И тем, кто разделил беду, обида не страшна!

ДУНЯША. Всегда мы будем вместе, и дело будет спориться.

Обида в нашем дружном мире не нужна!

ЧУДИЩЕ (ужасно радо, что может спеть со всеми.)

Вместе, только вместе,

Горе пополам.

И в радости мы вместе!