Наверное, если смотреть высоко из Вечности, поток времени выглядит как однородное полотно. А, если приблизиться и взглянуть на него через микроскоп, то ткань эта зашевелится, закопошится всевозможными процессами. И, нырнув в него, увидишь, что вокруг кишмя кишит жизнь. Так, глядишь, зазеваешься, приживёшься и забудешь заглядывать обратно, в Вечность.

Смешно, но и я была когда-то маленькой девочкой.

А потом, позже, хорошо помню один момент, который пронзил меня насквозь солнечным светом, как стрекозу булавкой, и пригвоздил на веки вечные прямо к Богу в петлицу.

Было лето, я стояла перед зеркалом, которое умещало всю меня целиком. Из окна лупило солнце, и, отражаясь в зеркале, затапливало мне лицо, волосы, глаза. И вдруг я ПОНЯЛА, что – РОДИЛАСЬ И ЖИВУ. Прочувствовала эту ликующую радость всем существом – насквозь, навылет, – что у меня есть я, со смуглой кожей и струящимися золотыми волосами, что во мне пульсируют, затаившись, немереные силы и возможности. А ведь у меня были все шансы не родиться. И осторожная, как тайный сговор, благодарность потекла золотой нитью к Тому, кто одарил меня всем этим.

Теперь, когда мне бывает больно или пусто, я заглядываю в то мгновение, как в бездонный колодец, сквозь который видны золотые прииски моей судьбы. И тогда, алчным золотоискателем, я начинаю понимать, как много ещё нужно сделать, во что бы то ни стало.

И больше всего я задолжала этому трепещущему золотою рыбкой ощущению бытия, которое обязано оставаться во всём, к чему я прикасаюсь.