1

 

 

 

 

 

Больно.

 

 

На окрайне нашего города, в пятнадцати минутах хотьбы от того доиа где я тогда жил , находился старый, заброшенный карьер . Когда-то давно , еще при царе, здесь добывали красный уральский гранит, неимоверно прочный, из которого и были возведены все маломальские красивые здания в старой части города. В яркий летний день, особенно после дождя, когда струи воды смоют тусклосерую, жирную пыль , этот красный гранит начинает святиться и сверкать и старые купеческие дома сложенные из него как-бы молодеют и задиристо смотрят чистыми стеклами на свои, более поздних бетонных собратьев. Сейчас же карьер был заброшен, по-лон тусклой цветущей воды, на поверхности которой плавали ярко зеленые клочья тины. Рыбы в нем не было, так как он промерзал зимой до дна, но тритонов и больших , бородавчатых лягушек в нем было предостаточно. Так вот, сидел я как -то ранним вечером на берегу этого самого карьера и литровой стеклянной банкой привязанной за грязный, зеленый от тины кусок бинта пытался поймать жирного, и на мой взгляд очень наглого тритона. Он-подлец, ловиться никак не хотел и как только круги на воде от брошенной банки успокаивались, вновь отважно высовывал на поверхность свою драконью голову. В это самое время ко мне и подбежал Серега и жарко дыша в ухо (хотя кроме нас и тритонов вокруг никого небыло) прошептал - слушай Игорь, пойдем баб смотреть .-Что -что - не понял я - каких баб .-Понимаешь-все тем же шепотом объяснил он-сегодня же суббота в бане женский день, а Речкалов ( ну ты его знаешь) фанеру уже отломал . Теперь я понял. В сквере возле заводской проходной стояло трех-этажное здание городской бани, построенное еще пленными немцами. Окна первого и второго этажа были забиты порыжевшей от времени и дождей, листы которой кто -то периодически отрывал и тогда желтые в ночи окна облепляли мальчишки, жадно пытавшиеся сквозь пар и струйки воды на стеклах увидеть нечто запретное и от того еще более желанное. А после выходных кто-то, быть может какой-то завхоз заново прибивал фанеру на старое место и вновь фасад бани приобретал нелепо безобразный вид. Когда мы процарапались сквозь заросли старых кустов сирени и оказались перед баней стало ясно, что Речкалов оторвал фанеру от окна на втором этаже, прямо над парадной, где по обе стороны лестницы стояли огромные, белые, бетонные шары -надо полагать для украшения.Сам же Речкалов на правах автора уже торчал на узком,кирпичном парапете перед самым окном ,нервно ворочая большей головой на тонкой юношеской шее.Обхватив мятую,оцинкованную трубу руками и ногами мы с трудом поднялись на парапет второго этажа и обтирая коленями кирпичную пыль вплотную притерлись к вожделенному окну.За пыльным треснутым стеклом, в плотных клубах белого пара, мелькали голые намыленные женские тела. - Смотри - удивленно вскрикнул Серега - Островская .- Я посмотрел влево и в самом деле уведел Светку Островскую, несомненно самую красивую девочку нашего класса, а может быть и всей школы. Светка шла к мыльной мраморной скамейке неся перед собой тазик полной воды. Ее острые плечики обрамляли пряди мокрых рыжеватых волос, а ниже - тут я непроизвольно отстранился от окна и ноги мои сорвались с узкого кирпичного парапета, за спиной как-то сразу вдруг стало пусто и страшно, а я уже падал, падал прямо на огромный бетонный шар . Последнее что я услышал, был страшный крик Сереги и неестественно громкий треск в позвоночнике, а рот уже заполнялся чем-то соленым и горячим. Больно, как больно подумал я и плотная вязкая темнота обрушилась мне на голову...

 

 

 

Написать и/или прочесть рецензии

1