Старик не спеша шёл по тенистым улицам города. Он любил это время года, когда бурная весна постепенно переходила в лето. Вторая половина июня почти всегда была солнечной и тёплой. Зелёные листья деревьев, после прошедших дождей, ещё не успели запылиться, были чистенькими и своей свежестью радовали глаз. Так он незаметно прошёл несколько кварталов и подошёл к автобусной остановке. Ехать на автобусе он никуда не собирался. Просто вспомнилось далёкое прошлое, когда он с большим рюкзаком стоял на вот этой самой остановке и ожидал товарищей, с которыми он договорился на пару дней выбраться в горы. В молодости такие небольшие походы дня на два, совершались им регулярно, не зависимо от времени года и погоды. Вот и старый карагач стоит на прежнем месте. Только стал немного толще, да кое-каких веток лишился. Видимо они мешали линиям электропередач. Внезапно из задумчивости его вывел скрип тормозов и шум открывающих дверей подъехавшего небольшого автобуса. «Маршрутное такси! До Медео без остановок!», - из салона автобуса раздался пронзительный женский голос кондуктора. Старик, не раздумывая, шагнул внутрь салона маршрутного такси. Сидячие места были почти все заняты. Оставалось места два – три на заднем сидении. Одно из них было возле окна, куда он и сел.

Действительно, дальше автобус ехал без остановок до самого Медео по хорошей, широкой, асфальтированной дороге. За последние 20 лет город расширил свои границы не только в западном и северном направлении, но и значительно продвинулся на юг, то есть, в сторону гор. Выросли новые микрорайоны, а уже выше, в зоне бывших правительственных дач, появились новые дома с оригинальной архитектурой, говорящие о том, что хозяева домов - зажиточные люди.

Автобус остановился недалеко от знаменитого когда-то на весь мир высокогорного ледового стадиона «Медео». Хотя был простой будний день недели, народу было много. Стояло несколько больших автобусов с надписью «Интурист» и кучки людей в разных местах внимательно слушали своих гидов. Кроме иностранных туристов было много и простых горожан, которые семьями приехали в этот сказочный уголок отдохнуть от городской суеты.

Старик решил подняться на самый верх искусственной плотины, но не по крутым ступенькам, а в обход, по дороге. Прогулка наверх плотины и спуск по крутым ступенькам продолжалась около часа. Захотелось есть. Он, недолго думая, зашёл в первый попавшийся ресторанчик, где его быстро и качественно обслужили. На таком же маршрутном такси старик без всяких проблем вернулся в город. Автобус остановился прямо у входа в его гостиницу. «Надо немного отдохнуть», - решил он и направился в свой номер.

 

*****

 

Дома Кулаков разложил расчёты, полученные от Симакова, и опять надолго задумался. Ему хотелось вспомнить все те ночи с 22 на 23 июня за последние пять лет. Три ночи не вызывали сомнения, и он их помнил, как будто это было вчера. «Странно, получается, прошло четыре года, а ночей почему-то пять? – подумал Генка, - тьфу ты! Всё правильно, уже мозги совсем не работают!» - Кулаков аккуратно собрал бумаги и положил на книжную полку.

За зиму Кулаков ещё несколько раз доставал бумаги, внимательно изучал и также аккуратно убирал на место. За время изучения он пришёл к определённому выводу, что Луна во всей этой загадочной истории играет одну из главных ролей. Роль заключалась в том, чтобы находиться в ночь с 22 на 23 июня на одной линии с Солнцем и Землёй, но только так, чтобы Земля находилась между Солнцем и Луной, то есть в полнолуние. Второй вариант, когда Луна находится между Солнцем и Землёй, то есть в новолуние, зелёный луч не появлялся. В последний раз он с Симаковым как раз попал в новолуние. Генка окончательно убедился в этой версии и решил поделиться с Симаковым своими выводами.

В один из обеденных перерывов Кулаков решил наведаться в Областной Совет, чтоб известить Симакова о желании с ним встретиться. Совершенно неожиданно для себя в Совете он застал Симакова, который сидел за одним свободным столом и делал какие-то записи. Обрадовавшись внезапной встрече, приятели коротко поделились своими новостями и договорились встретиться в ближайшие выходные.

- Слушай, Ген, а если мы в субботу после обеда махнём на турбазу с ночёвкой? В воскресенье спустимся. Машина будет, тут нет никаких проблем. Мне там кое-что по хозяйству сделать надо. Посидим, поговорим. Как ты на это смотришь?

- Да, в общем-то, положительно. У меня ничего не намечалось в эти выходные. С превеликим удовольствием поеду, - согласился Кулаков.

После холодной и снежной зимы ещё не совсем щедрое на тепло мартовское солнце не притронулось к огромным сугробам, которые находились по обе стороны дороги, петляющей по крутому серпантину на турбазу. На самой турбазе сугробы достигали двухметровой высоты вдоль дороги от спального корпуса до столовой. По расчищенной бульдозером дороге приходилось идти, как по тоннелю. А к летним коттеджам и клубу вообще вела только узенькая тропинка, заботливо расчищенная сторожем.

- Эх, организовать бы здесь зимний отдых. Отапливаемый корпус на 100 мест есть, столовая нормально может функционировать. Одна беда, заняться отдыхающим нечем. На снежные склоны людей не выведешь, лавины в момент накрыть могут. Горнолыжную трассу проложить негде. Вокруг крутые склоны, поросшие лесом. Только остаётся на санках кататься, прямо от клуба и до самого озера. Метров триста, а то и четыреста можно было бы катиться, - мечтательно сказал Симаков.

- И правда, всё можно было бы в дело пустить, - поддержал разговор Кулаков, - приехать с хорошей компанией на несколько дней, днём на санках покататься, а вечерком в столовой с гитарой и песнями время провести. Было бы здорово! Отдохнуть, расслабиться, чем плохо?

- Беда, Гена, в том, что хозяина нет. Всё это принадлежит Областному Совету Профсоюзов, а им всё равно что здесь зимой. Лучше всего для них, чтобы турбаза была закрыта, меньше головной боли. Только вот директоров меняют каждый год. Только с одним сработаешься, а тебе к Новому Году подарочек: «Познакомьтесь, это ваш новый директор!» Пока новый директор разберётся, что к чему, а тут уже летний сезон начинается. Так вот мне в зимний период самому приходиться заниматься всем этим хозяйством. А что делать?

- Не тужи, Васильич! Главное, что тебе работа нравится. Не нравилась, не работал бы. А так от тебя огромная польза для всех нас инструкторов и туристов, - успокаивающе сказал Генка.

- Ты прав. Пойдём в методкабинет, там у меня тепло, диванчик, кресла, стаканчики, закусочка. Посидим, поговорим о своём.

- Так вот что получается, - начал Генка, когда они удобно устроились в креслах и перед ними на небольшом журнальном столике появились стаканы, пара бутылок портвейна, хлеб, колбаса и солёные огурчики, - зелёный луч появляется только тогда, когда в ночь с 22 на 23 июня полнолуние, ну об этом мы ещё раньше догадались. Скалы в эту ночь странным образом преображаются. Становятся полированными, открывается ниша, куда вошёл Антон, и начинается свечение зелёного света. Луч направлен вертикально вверх и начинается, что-то в виде передачи или приёма информации из космоса. Так, стоп…. А может это всё работает как маяк для твоих летающих тарелок? Что скажешь на это, Васильич? - внезапно прервал свою мысль Генка.

- С первой частью твоих рассуждений я, пожалуй, соглашусь, а вот насчёт маяка для летающих тарелок, тут у меня сомнения. В основном-то, эти летающие тарелки видели в США. У нас их, вроде, не замечали, - задумчиво произнёс Симаков, - хотя в наших газетах и журналах вряд ли напишут. Это закрытая тема для советских средств массовой информации. Кстати, а как ты смотришь на то, что с помощью этого зелёного луча передаётся, или получается информация из определённой точки космоса? Как ты думаешь, луч был вертикальным или же с каким-то наклоном? – Симаков заёрзал в кресле.

- Мне кажется, что Антон говорил о вертикальном луче, да и Марат говорил о том же. Ну, давай подумаем. Ты же тоже был у этих скал и видел, что они представляют из себя. Я, когда один к ним ходил, то у меня с собой был горный компас, ну, такой, которыми геологи пользуются. Им можно измерить угол наклона чего-либо. Склона горы, к примеру. Так вот я измерил эти скалы. Одна из них, где была ниша, абсолютно вертикальная! 90 градусов! А наклонная – ровно 45. – Генка потянулся за стаканом и медленно стал пить тёплый портвейн.

- Тогда однозначно! Луч вертикальный! – Вынес вердикт Симаков, – Угол падения, равен углу отражения и никаких гвоздей!

- А интересно, в какую сторону светил луч? – с улыбкой спросил Генка.

- Что? Не понял. Как в какую? Ох, ты… А, правда, в какую? – растерянно спросил Симаков.

- Вот и я спрашиваю, с какой стороны? Падал ли он на скалы или исходил от них? Пришёл он из космоса в нишу, или наоборот? – опять с улыбкой спросил Генка.

- Да, без бутылки тут не разобраться, - засмеялся Симаков и стал наливать в стаканы портвейн, - но вообще-то для нас это без разницы, - продолжил Симаков, - для нас главное, чтоб эта ниша открылась и выпустила Антона!

- Это главное, - согласился Кулаков, - но между делом можно было бы поинтересоваться, из каких глубин космоса появляется или куда уходит этот зелёный луч.

- Я понял, к чему ты клонишь. Забегу к своему астроному и спрошу. Только тут опять вопрос. В какое время, и как долго наблюдался этот луч? Земля то вертится, и каждую секунду луч будет смещаться на миллионы километров, от первоначального направления!

- Как я помню, Антон сказал, что луч появился около четырёх часов утра. Внезапно появился и минут через двадцать исчез. Марат приметил то же самое, - сказал Кулаков.

- Ну, это уже кое-что, - задумчиво произнёс Симаков.

- А до меня только сейчас дошло, - возбуждённо заговорил Генка, - ниша была в скале уже после того, как луч исчез. Часов пять она ещё была после исчезновения луча! А может она открывается часов за пять до того, как появится этот проклятый зелёный луч? Вот это надо обязательно учесть! – с жаром закончил свою мысль Генка.

- Интересная мысль. Тогда получается, что ниша может быть доступна, или открыта, как хочешь называй, почти 10 часов! – сказал Симаков, рисуя что-то на клочке бумаги, - вот смотри, я тут подсчитал, вы подошли к скалам где-то в половине десятого утра, ниша закрылась и исчезла минут через 10. Луч Антон видел сразу после четырёх часов утра и всего минут 20. Получается около пяти часов после исчезновения луча пропадает эта загадочная ниша.

- Я бы сказал, ниша не пропадает, а закрывается, - поправил Кулаков, - вначале чем-то прозрачным, как стекло, а потом становится обыкновенной каменной скалой…

- У меня другая мысль, - остановил Генку Симаков, - я клоню к тому, что в 67 году у Антона было как минимум пять часов на то, чтобы покинуть нишу. И мне не совсем понятно, как он может там находится уже несколько лет без пищи и воды, в конце концов?

- В том-то и загадка. Возможно, что внутри ниши время течёт совсем по-иному. К примеру, я бы сказал, один год для нас ровняется одной минуте для Антона. Тогда эти 5 – 10 часов, что была открыта ниша, для Антона были мгновения. Он и успел только выкинуть ледоруб, - предложил очередную версию Кулаков, - может он и выбраться оттуда без посторонней помощи не может! Как бы я хотел быть рядом, когда эта чёртова ниша откроется!

- Если судить по нашим расчётам, то не раньше 72 года, а 100 процентное попадание, только в 75 году, - мрачно произнёс Симаков.

- Будем готовиться к этим событиям, а пока остаётся только ждать, - сказал в заключении Генка и они перестали разговаривать на эту тему.

Дальнейшая беседа двух приятелей продолжалась ещё долго, но она не касалась загадочных скал. Портвейн делал своё дело и настроение у собеседников постепенно поднималось. Перешли на анекдоты, а потом Симаков откуда-то принёс гитару. Оказалось, что Анатолий Васильевич очень даже неплохо играл на гитаре, да и голос был приличным. Генка вовсю подпевал Васильичу. Песни под гитару долго были слышны в мартовскую ночь над ещё замёрзшим озером.

Летний сезон 69 года прошёл без приключений. Кулаков, как обычно, отработал два месяца на турбазе с середины июня и до середины августа. Как и обещал Симаков, Генке выпала возможность утром 23 июня побывать возле скал, но они были холодными и неприветливыми. Никаких изменений за прошедший год они не претерпели. С одной стороны, жалко ещё одного потерянного года, а с другой, всё больше появлялась уверенность в правильности расчётов появления зелёного луча от лунных фаз. Кулаков с Симаковым сдружились настолько, что почти все свободные выходные проводили вместе. Правда, разговоров о загадочных скалах и летающих тарелках, не заводили. Установилось какое-то молчаливое согласие, до поры до времени разговоров о таинственных скалах не заводить.

В начале 70-го года вышло Постановление ВЦСПС о закрытии на всех спортивных турбазах СССР плановых маршрутов выше второй категории сложности. Основной причиной для появления такого Постановления явилось, якобы, большое количество несчастных случаев, которые стали происходить на плановых маршрутах в последние годы. Всем турбазам пришлось срочно менять расписания и графики заездов туристов, изменять схемы уже давно испытанных и отлаженных маршрутов. Турбазы «Озеро Иссык» эти изменения тоже коснулись. В частности, 326 маршрут поделили на две части и теперь туристов водили только в одну сторону. Либо на Иссык-Куль пешком, а оттуда на автобусе, либо наоборот. Интересные путешествия 3-4 категории сложности, превратились в заурядные походы первой категории сложности. Интерес к плановому туризму резко упал. Турбазы по инерции ещё работали в прежнем режиме, но инструкторов стало катастрофически не хватать.

Не понравились эти изменения и Генке Кулакову, и он решил, что в новом сезоне работать на турбазе не будет. Но Симаков уговорил приятеля провести хотя бы один заезд со школьниками. Группа намечалась человек под 60 и ни одного инструктора на это время. Генка не смог отказать приятелю и на две недели поднялся на турбазу. Довольные походом школьники покинули турбазу 20-го июня, а 21-го Генка собрался в уже ставшее привычным для него путешествие, к таинственным скалам. Как и в прошлом году скалы встретили Генку холодным молчанием.

Летний сезон 70-го года для многих спортивных турбаз стал последним. Их нерентабельность привела к тому, что турбазы стали передавать с баланса ВЦСПС, на баланс крупных процветающих предприятий и военных структур. Турбазу «Озеро Иссык» передали на баланс новому военному округу. Так спортивная турбаза «Озеро Иссык» постепенно превратилась в зону отдыха для военных. Симаков перешёл работать в Областной Совет профсоюзов, где стал начальником отдела культуры и спорта. В 71 году Кулаков впервые за много лет не взял отпуск в летний период и всё лето провёл на своей работе. Даже в июне у него не появилось желание сбегать к загадочным скалам. Приятели часто встречались, но, как и раньше, разговор о зелёном луче и скалах не затевали.