- Не может такого быть! — теперь я сам отрицал то, во что свято верил еще пять минут назад. — Как такое возможно? Вы умерли!

Мой собеседник добродушно улыбнулся. Улыбнулся лицом, глазами, сердцем настолько душевно и тепло, что я вновь увидел его молодым черноволосым красавцем, которого так боготворил.

В детстве я мог бы целую вечность пересматривать фильмы с участием Дмитрия Сухенко. Мне были не важны сюжет и игра — я видел только Дмитрия, который был моим любимым артистом и личным богом. Близким богом. У города, где я рос, было не так уж много поводов для гордости, и среди них — известный на всю страну артист, любимец всех женщин от 10 до 90. Он родился и вырос здесь, здесь к нему пришел первый успех. Я гулял с мальчишками и представлял себе, как Дмитрий тоже гулял по этим улицам и покупал батон в универмаге. Когда было совсем тошно идти с утра в школу, я думал о том, что много лет тому назад он тоже взбегал по этим самым ступенькам, и школа тут же становилась чуть менее отвратительной, ведь тут когда-то учился Дмитрий. Иногда, примерно раза два в год, жизнь в городе замирала — артист выкраивал недельку между съемками, чтобы навестить свою семью и заодно сыграть пару спектаклей для нас, людей, рядом с которыми он родился и вырос.

Однажды мы почти поговорили. Был месяц май, и я возвращался от друга Генки в сумерках. Свернул во двор своего дома и увидел Дмитрия. Это был один из его визитов домой, но было странно увидеть его вот так на улице, как обычного человека. Он обнимал за талию Леночку из тридцатой квартиры, самую красивую девушку в городе по моим тогдашним меркам. В сгущающихся сумерках я увидел, как лица их сближаются и неожиданно для себя — есть у меня такая особенность — громко ойкнул. Леночка с визгом вырвалась из объятий Дмитрия и убежала в свой подъезд. А я замер посреди двора, глядя, как актер медленно движется в мою сторону.

- Ну ты даешь, парень, — Дмитрий мягко потрепал меня по голове. — Обломал мне свиданку!

- Извините, — выдавил я из себя.

- Как тебя зовут?

- Дмитрий. Ой! Андрей. Меня зовут Андрей, — ответил.

- Хм. Ну, будь здоров, Андрей, — и мой любимый артист свернул за угол, махнув мне рукой.

Мой мир рухнул, когда тридцать лет назад Дмитрий умер. Это произошло во время одного из «домашних» спектаклей. Он просто вдруг упал. Пауза затянулась, и актриса, с которой они вместе играли эту сцену, склонилась над ним. В следующий миг ее истерический вопль разрезал тишину зала.

- Не дышит! Он не дышит!

Я помню, что половина людей в зале вскочили и побежали к сцене. Я помню, как у тети Тони, главврача нашей городской больницы, дрожали руки, когда она ощупывала его шею в поисках пульса. Я помню, как побелело ее лицо. Я стоял под сценой и все видел. Мне было 11 лет.

Я помню, как вредная старуха-соседка баба Глаша вырубила весь свой розарий и, вытирая красные глаза, везла в тачке огромную гору роз, когда мы всем городом хоронили Дмитрия. Я лишь мельком увидел кусочек гроба. Странно, но в тот момент у меня в мозгу возникло только одно слово: «окончательно». Я помню, как пусто и холодно было внутри меня, как звенела и перекатывалась в голове первая серьезная потеря. Потом были и другие потери. За тридцать лет я попрощался со многими друзьями, женщинами, знакомыми, соседями. В соответствии с беспощадными законами природы, потерял я и маму. Не выдержав разлуки с ней, спустя год ушел и папа. Но та самая первая потеря оставила концентрированный вкус горечи и боли.

Однако прямо сейчас любимый актер сидел передо мной. Я повзрослел, а он постарел на тридцать лет. И он абсолютно точно был жив.

Вчера вечером я впервые в жизни прилетел в Нью-Йорк. Вроде как по делам, а вроде как для удовольствия. Я люблю путешествовать налегке, попутно решать свои деловые вопросы и гулять по незнакомым городам. Сегодня утром я прохаживался с огромным стаканом кофе в руке и увидел театральную афишу. С нее на меня смотрели знакомые и любимые с детства глаза. Раньше, чем включилась логика, я их узнал. И даже включившаяся логика не помогла: через пять минут я уже покупал билет на вечерний спектакль. Мне повезло — во всем зале оставалось всего пара-тройка мест. Девушка, продавшая мне билет, объяснила, что посмотреть на игру пожилого актера съезжаются ценители театрального искусства даже из соседних штатов, и тебе страшно повезло, если в день выступления ты смог купить билет.

Я нервничал весь день и впервые не мог отвлечься на жизнь города вокруг меня. Едва начался спектакль, меня пронзило током: на сцену действительно вышел Дмитрий. Он выглядел старше, но это точно был он. Я не сводил с него глаз, все боялся, что это всего лишь сон и я сейчас очнусь. Кажется, я не дышал весь спектакль, и только финальные аплодисменты вырвали меня из этого странного оцепенения.

- Я Андрей. Я вам свидание испортил, помните? — неожиданно для себя выкрикнул я. Люди вокруг покосились на меня, а с лица пожилого артиста на сцене внезапно пропала улыбка. Он поспешно удалился со сцены.

Я понял, что мне нужно поговорить с этим человеком. А если я ошибся? Но почему тогда он так стушевался? Мне надо поговорить с ним любой ценой. И я решил штурмовать гримерку. Удивительно, но охрана пропустила меня и ткнула пальцем в нужную дверь — наверное, актер предвидел мой визит. Я вошел и обомлел: это действительно был он. Мой кумир детства.

- Я узнал вас, — сообщил я. — Вы — Дмитрий Сухенко. Вы снимались в роли капитана звездного корабля. А еще вы были командующим разведкой. А еще вы сыграли благородного нищего рыцаря. А еще, — я запнулся, — вы умерли тридцать лет назад!

Постаревший артист улыбнулся:

- Да. Это я. Я — Дмитрий Сухенко.

Теперь уже я бросился отрицать очевидное.

- Такого быть не может! Я видел, как вы умерли! Я видел, как ваша голова лежала на полу сцены, а тетя Тоня плакала, потому что у вас не билось сердце! Я видел гроб, в котором вы лежали!

Актер улыбался и кивал.

- Как? — кротко спросил я.

- Ты ведь до сих пор считаешь меня лучшим актером на свете, верно? — весело подмигнул он.

У меня внутри сдулось то, что держало мою спину такой напряженной и прямой целый день. Я опустился на стул, а Дмитрий стал рассказывать.

- Понимаешь, интересно — только когда ты идешь. А когда пришел что? Ничего, пустота. Я добрался до вершины. Мне больше ничего не оставалось, только сидеть и ждать смерти. И тогда я решил ее ускорить. Я решил умереть, чтобы родиться в другом месте и начать все заново.

- Но вы ведь живой! Кого мы хоронили? Кто-то еще знает, что вы живой?

Дмитрий потер нос.

- Ну, у меня было пару сообщников. Леночка та… Укол один сделал, экспериментальный препарат. А остальное сыграл.

- А когда на сцене умерли? — не поверил я.

- Играл, — кивнул он.

- Но как? Или тетя Тоня знала?

- Не знала, — покачал головой он, а затем улыбнулся: — Ну, я же чертовски хороший актер, верно? Разве такой не сможет убедительно сыграть свою смерть?

- И… что теперь? — тупо спросил я.

Дмитрий засопел.

- Думаю еще раз умереть. 30 лет на одном месте — слишком долго. Я перерос себя еще лет пять назад

Я рассеянно кивнул.

- В вашем возрасте?

- Я ведь чертовски хороший актер, правда? — Дмитрий внимательно посмотрел на меня. — Да и лет двадцать у меня в запасе есть еще, наверно, до того как... Ну, или пока меня опять не узнает кто-то из моих прошлых жизней.