Книги с автографами Михаила Задорнова и Игоря Губермана
Подарки в багодарность за взносы на приобретение новой программы портала











Главная    Новости и объявления    Круглый стол    Лента рецензий    Ленты форумов    Обзоры и итоги конкурсов    Диалоги, дискуссии, обсуждения    Презентации книг    Cправочник писателей    Наши писатели: информация к размышлению    Избранные произведения    Литобъединения и союзы писателей    Литературные салоны, гостинные, студии, кафе    Kонкурсы и премии    Проекты критики    Новости Литературной сети    Журналы    Издательские проекты    Издать книгу   
Главный вопрос на сегодня
О новой программе для нашего портала.
Буфет. Истории
за нашим столом
1 июня - международный день защиты детей.
Лучшие рассказчики
в нашем Буфете
Конкурсы на призы Литературного фонда имени Сергея Есенина
Литературный конкурс "Рассвет"
Английский Клуб
Положение о Клубе
Зал Прозы
Зал Поэзии
Английская дуэль
Вход для авторов
Логин:
Пароль:
Запомнить меня
Забыли пароль?
Сделать стартовой
Добавить в избранное
Наши авторы
Знакомьтесь: нашего полку прибыло!
Первые шаги на портале
Правила портала
Размышления
о литературном труде
Новости и объявления
Блиц-конкурсы
Тема недели
Диалоги, дискуссии, обсуждения
С днем рождения!
Клуб мудрецов
Наши Бенефисы
Книга предложений
Писатели России
Центральный ФО
Москва и область
Рязанская область
Липецкая область
Тамбовская область
Белгородская область
Курская область
Ивановская область
Ярославская область
Калужская область
Воронежская область
Костромская область
Тверская область
Оровская область
Смоленская область
Тульская область
Северо-Западный ФО
Санкт-Петербург и Ленинградская область
Мурманская область
Архангельская область
Калининградская область
Республика Карелия
Вологодская область
Псковская область
Новгородская область
Приволжский ФО
Cаратовская область
Cамарская область
Республика Мордовия
Республика Татарстан
Республика Удмуртия
Нижегородская область
Ульяновская область
Республика Башкирия
Пермский Край
Оренбурская область
Южный ФО
Ростовская область
Краснодарский край
Волгоградская область
Республика Адыгея
Астраханская область
Город Севастополь
Республика Крым
Донецкая народная республика
Луганская народная республика
Северо-Кавказский ФО
Северная Осетия Алания
Республика Дагестан
Ставропольский край
Уральский ФО
Cвердловская область
Тюменская область
Челябинская область
Курганская область
Сибирский ФО
Республика Алтай
Алтайcкий край
Республика Хакассия
Красноярский край
Омская область
Кемеровская область
Иркутская область
Новосибирская область
Томская область
Дальневосточный ФО
Магаданская область
Приморский край
Cахалинская область
Писатели Зарубежья
Писатели Украины
Писатели Белоруссии
Писатели Молдавии
Писатели Азербайджана
Писатели Казахстана
Писатели Узбекистана
Писатели Германии
Писатели Франции
Писатели Болгарии
Писатели Испании
Писатели Литвы
Писатели Латвии
Писатели Финляндии
Писатели Израиля
Писатели США
Писатели Канады
Положение о баллах как условных расчетных единицах
Реклама

логотип оплаты

Конструктор визуальных новелл.
Произведение
Жанр: РассказАвтор: Кременская Элеонора Александровна
Объем: 12382 [ символов ]
Мятежная душа
Коноплев поссорился с матерью. Собственно, ссора-то была пустяковой, как
всегда, из-за того, что в комнате не прибираешься, тарелку вон разбил, одни убытки
от тебя, но надоел, до ужаса надоел сам режущий крик, истошный крик без начала и
конца, вечный. Сколько он себя помнил, мать все время орала: за двойки и за
гулянки, за грязные штаны и за продырявленные носки.
Она еще молодая, маленькая ростиком, ну вся какая-то легонькая, может, и
привлекала кавалеров, но заглянувши ей в глаза, многие, если не все, попросту
отшатывались, увидев там только сухость и злобу. Коноплева она всегда обвиняла в
том, что он похож на своего отца и всегда искала в нем черты ненавистного ей
бывшего мужа, часто обзывала «коноплевским отродьем» и мальчик плакал,
забившись куда-нибудь в угол, придумывая планы бегства из дома.
Теперь уже не мальчик, но и не мужик, Коноплев иногда и сам покрикивал на мать, и
она сразу, переменяясь в лице, кидалась на него с кулаками, подпрыгивала, (он был
высок ростом), била его в плечи и в подбородок, страстно ненавидя его самого и его
отца. Коноплев давно для нее слился, как бы в одного человека и бывший муж,
бросивший ее когда-то с ребенком и ребенок этот, вечно забитый, ноющий, оба были,
как-то не нужны ей, лишни. По всей вероятности и совесть бы ее не замучила, если
бы сын исчез из ее жизни, она и по имени-то его никогда не называла, только по
фамилии. А имя-то было: Антошкой кликали товарищи, по отчеству - Лексеич...
С пятнадцати лет он стал работать, прорезался журналистский талант, перешел в
вечернюю школу и занял место корреспондентишки в одной ярославской газетенке.
Работал и учился, но мать отравляла всю жизнь. Конечно, ушел бы, но куда? С
зарплатой, что ему платили в газете, не больно-то и разбежишься, снять комнату не
удастся. Но Коноплев все-таки нашел выход, дополнительно устроился дворником и
в подвале одного дома выпросил себе возможность уделать комнату не комнату, так,
убежище. В РЭУ его положение узнали, пошли на встречу, принесли ему кое-какую
мебелишку, а начальница, дородная и добрая баба предложила написать заявленьице
на комнатку в муниципальном общежитии, мол, умрет какая пьянь, тотчас, на его
место и вселишься. Антон, конечно же, согласился. Устроился еще и сторожем в
тихий детский садик, смотрел там по вечерам телевизор у заведующей в кабинете;
мылся в маленькой душевой сооруженной для детишек; сладко спал на мягком
кожаном диванчике в коридоре, и жизнь его после адских мук в материнской
квартире казалась раем.
Конечно, Коноплева часто посещали мысли об отце, но все, что у него было, это
маленькое фото на паспорт, с которого смотрел напряженным взором худенький
подросток, остальные фотки мать в порыве бешенства давно уже порвала и
выбросила. Где его папа и куда делся? Не было известно. На все вопросы мать
начинала дико орать, что он, Коноплев, весь в своего папашку, отродье и так далее...
В общем, приходилось жить так, как есть, тяжело, но жить...
Однажды, посланный по делам редакции, за Волгу, пробирался Антон через большой
Октябрьский мост обратно, домой. Транспорт сноровисто сновал туда-сюда,
сотрясая асфальт под ногами, сердитый ветер раздувал полы старенького плаща и
Антон весь согнулся, преодолевая метр за метром, когда увидел, что на перилах
моста стоит человек. В одно мгновение, практически моментально, Антон бросился
вперед, схватил человека за пояс и дернул на себя, вместе с ним повалился кулем
наземь. Незнакомец зарычал, отчаянно заборолся с Антоном, попытался выдраться
из крепких его объятий, но тут же отчего-то и охладел к своему порыву, заплакал,
позволил увести себя с моста. В полутемной с единственной лампочкой под
потолком, маленькой комнатенке подвала, которую Антон для себя окрестил домом,
незнакомец хрипло, срываясь на шепот, попросил себе водки. У Антона стояла одна
бутылочка, так, на всякий случай. Плеснув немного в стакан, мужик тут же жадно
выпил. Посидел, посидел, сцапал бутылку, налил в стакашек и еще выпил. Запросил
покурить. У Антона нашлась завалящая пачка «Беломора», один дворник как-то
подзабыл, а он припрятал, так, на всякий случай... Мужик жадно затянулся.
Антон с удивлением разглядывал своего гостя. Одет мужик был просто, в штаны и
рубаху, но что-то нахимичил со своей бородой. Лохматая, неухоженная, почти до
пояса, бородища эта расцвела всеми цветами радуги. И представилось, вдруг Антону,
как в родном Ярославле, жадном до всего новенького и модненького появляются
подражатели его гостя. Десятки, сотни мужиков отращивают себе бороды,
раскрашивают во все цвета радуги и такие, фантастические, бродят по городу,
приводя в дикий восторг иностранных туристов.
Мужик, прикончив водку, кивнул, довольный, назвался Лексеем. Поспели в
кастрюльке пельмени, Антон готовил себе еду на электроплитке, Лексей жадно
накинулся на горячее варево, обжигаясь, дышал ртом и снова принимался есть.
Быстро расправился со своей порцией и виновато моргая, пояснил, что давно уже не
ел, голодный очень.
А Антон, как бы нехотя, указав на чудо-бороду, спросил, откуда, мол, такая
расцветочка? Лексей махнул рукой, уставился в угол, пробурчал, что, вот как-то
познакомился с одним человечком, пришел к нему в гости, выпили, закусили, все
честь по чести, спать полегли, а его детки постарались, подкрались, пока он спал,
взяли да и выкрасили бороду во все цвета радуги, химией уж очень увлекались,
сволочи...
Антону стало смешно, однако, он виду не показал, придвинул к гостю хлеба и сыра.
Лексей угрюмо сжимая стакан с водкой, всего-то и осталось, что стакан, остальное
уже выпил и глядя куда-то в стену задичалыми глазами, пожаловался на свою
судьбину. По его словам выходило, что мир давным-давно уже примирился с его
потерей и ничто не поколебалось бы, если бы он умер. А он, Лексей, стоял на перилах
моста, смотрел в туманную даль Волги и ни о чем не думал, ничто не проносилось в
его сознании, разве обуревала бесконечная усталость души...
Слова его, такие же незатейливые и шероховатые, как и он сам, тихонечко вылетали с
сухих, обветренных губ и укладывались, кружась неслышно, будто осенние листья, на
пол. Так Антону и представлялось, и засыпая уже под монотонное бурчание своего
гостя, он встрепенулся, услыхав, что Лексей — сумасшедший и сошел с ума во время
пожара в своей деревне. Лексей так и рассказывал, не сводя пристального взгляда
со стены:
- Вот пожар-то какой, дом-то весь в огне, в огне, гляжу, а на крыше-то огненные черти
пляшут, скалятся, радуются, что оставили меня без жилья...
По словам Лексея вышло, что после пожара напросился он в соседний монастырь
послушником. Тяжкое это было бремя — поиски себя. Лексей и искал, как учили
монахи, через месяц усердных молитв и работы на монастырском коровнике принял
постриг и стал иноком. Но затянутая в пружины душа внезапно взъярилась,
задергалась и Лексей стал метаться. Замучили сны с роскошными застольями и
даже запах водки ему казался так явственно, что и проснувшись, повсюду мнился.
Лексей принюхивался к братии, ощущал разные запахи. Тут был отвратный дух
коровецкого навоза, и вкусный дух свежеиспеченного хлеба, и приятный запах
ладана, но водкой ни от кого не пахло. Он стал сходить с ума и однажды выкрал у
настоятеля из кельи большущую бутыль кагора предназначенную для причастия
паствы, выпил всю прямо из горл, повалился, сильно опьянев, на пол. Нерадивого
инока наказали, наложили епитимью и велели бить триста земных поклонов, но
раскаяния Лексей не чувствовал, напротив, еще больше стали одолевать сны о
пьянстве и десятки голосов шептали ему о счастье быть пьяницей, беззаботно
проводить свое время... И чтобы избавиться от чертей, Лексей в одну бурную
дождливую ночь бежал из монастыря. Пешком, даже и не заметил как, отмахал
километров двадцать, углубился в ярославские леса, ел ягоды, грибы, весь отощал и
когда уже зарос грязью, взял да и вышел на какую-то дохлую деревеньку, где жили
три человека, остальные сбежали в город за работой и хлебом. Лексей совсем не
обрадовался людям, в лесу он громко «ржал» над чертями и вопрошал их
беспрестанно, где же тут можно найти водку? Может, отобрать у белки или пошарить
в логове у волка? Черти, пригорюнившись, молчали. Но при виде жилья воспрянули
духом и загомонили так, что у Лексея в ушах зазвенело.
С одиноким художником, наезжавшим в деревню из Москвы каждое лето рисовать
дремучие ярославские пейзажи, они распили бутыль самогона. Радостные черти
невидимыми мячиками скакали возле Лексея. Почти пьяного его затолкал художник
в баньку, выпарил, вымыл, переодел в свою одежду, рубаху да штаны. После к двум
друзьям присоединились жительницы деревни, две любопытные старушонки, за
старушонками пришли остальные живые, две кошки, лохматая псина неопределенной
породы с репьями на хвосте, гордый петух со стаей влюбленных в него куриц и
дойная коза с большущими рогами, но покладистая. Одна старушка даже принялась
гладить эту козу по голове, отчего та жмурила глазки и только еще не мурлыкала. Все
пришли поглядеть на Человека, а Человек этот кричал им о своих грехах, о чертях,
которых никак не может победить и плакал в пьяном бессилии, что так все плохо.
Безумного монаха деревенские на следующий день, когда он проспался, отвели через
заросшую травой тропинку к электричке и сдали сбивчиво объяснив причину, на руки
железнодорожным милиционерам в первый вагон. Лексея повезли обратно в
Ярославль и всю дорогу он пел псалмы, видимо вдохновленный ритмичной музыкой
стука колес, а успокоился только с уколом, который ему вкатили санитары,
вызванные доблестными стражами порядка. «Скорая» подкатила прямо к
электричке. Лексея доставили в психушку, где он долго, очень долго лечился вместе с
другими, с какими-то угловатыми, будто побитыми личностями, тихо, боком
слоняющимся по палатам, по коридорам больницы, смотрел бездумно в
зарешеченные окна, ел послушно все таблетки, без звука переносил все уколы, а
потом сбежал, выкрав ключи у пьяной дежурной медсестры, не по росту больничную
одежу он оставил в шкафчике, а свою рубаху да штаны забрал, благо это оказалось
просто, шкафы с одеждой пациентов стояли тут же рядом с дежуркой.
По дороге к волжскому мосту, о котором Лексей почему-то подумал в первую
очередь, он успел подраться с бомжом и бомж оказался сильнее. А все дело в том,
что Лексей зашел на чужую территорию, в летнее кафе, где валялись в избытке на
столах чьи-то объедки и забытая на дне одноразовых стаканов плескалась желанная
водка. Территорию пас бомж. Лексей, спасаясь, вскочил в троллейбус, а бомж не
успел, двери захлопнулись. Бомж страшно обозлившийся стал показывать ему
всякие знаки, известные по американским фильмам, оскорбительные, в общем, и
Лексей кинулся к окошку, крикнул неожиданно даже для самого себя:
«У тебя пипирка вот такая!» - и показал пальцами от силы два сантиметра.
Бомж смешался, а пассажиры в троллейбусе до этого, безмолвствующие,
разразились насмешливым хохотом. Антон криво усмехнулся, живо представив себе
всю эту сцену. Он слушал и только одно тянуло его спросить и он спросил про семью.
Лексей сразу же поник головой, по его словам вышло, что да, семья была, но жена
выгнала со скандалом, когда он запил. И вот переехал жить в дом, к родителям.
Родители его терпели, куда же деваться от родного-то детищи? А потом умерли, друг
за другом измученные сыном-алкоголиком, умерли в один месяц, похоронили всем
миром, у него откуда же деньги? А далее понеслось, вплоть до пожара, вот такая
жизня... Антон, почему-то замирая душой, спросил про детей.
Лексей качнулся вперед, согласно кивнул, да, был сын, сейчас должно быть
большущий, но сказал как-то устало... Неожиданная догадка, от которой задрожали
руки, посетила Антона и он спросил у Лексея фамилию. Оказалось, как в сказке,
Коноплев. Антон, не сводя глаз с диковинного гостя, достал из сумки паспорт,
раскрыл и сунул ему под нос. Тот прочитал черным по белому: Антон Алексеевич
Коноплев и еще раз прочитал, более внимательно. А потом вдруг заморгал часто-
часто, взглянул на мальчика удивленно и промычал:
- Антошка, ты что ли?
Оба долго плакали, сидя в тесной подвальной комнатушке и не знали, что же им
делать дальше, как жить, но как-то жить-то надо, правда?..
Сентябрь 2000 года
Copyright: Кременская Элеонора Александровна, 2015
Свидетельство о публикации №338426
ДАТА ПУБЛИКАЦИИ: 22.04.2015 13:48

Зарегистрируйтесь, чтобы оставить рецензию или проголосовать.
Устав, Положения, документы для приема
Билеты МСП
Форум для членов МСП
Состав МСП
"Новый Современник"
Планета Рать
Региональные отделения МСП
"Новый Современник"
Литературные объединения МСП
"Новый Современник"
Льготы для членов МСП
"Новый Современник"
Реквизиты и способы оплаты по МСП, издательству и порталу
Организация конкурсов и рейтинги
Литературные объединения
Литературные организации и проекты по регионам России

Как стать автором книги всего за 100 слов
Положение о проекте
Общий форум проекта