“Милая моя дочурка, мой маленький золотоволосый ангел. Надеюсь, если ты читаешь это письмо, ты уже не та маленькая девочка, которой я так люблю расчесывать волосы. Не могу и не буду представлять, какой ты станешь, когда вырастешь. Хочу только, чтобы ты была самая-самая счастливая. А для этого надо бороться за свое счастье, надо идти к нему, невзирая на все препятствия.

 

Как же мне не хватает сейчас Мустангера. С ним мне было бы совсем не страшно слышать шаги на ночной улице и ждать стука в дверь. Если бы можно было выпрыгнуть в окно и попасть в его крепкие объятия. Господи, о чем я пишу тебе.

 

Я должна тебе рассказать все, а времени, наверное, совсем немного. Может быть, я надеюсь на это, когда ты вырастешь, все изменится, и каждый сможет рисовать, если ему нравиться это делать, и рисовать то, что ему хочется.

 

Сейчас это запрещено в нашем королевстве, больше того, это преступление. И я, твоя мать – преступница. А главный судья и палач – это твой отец, Эрвин - Наиглавнейший Художник гильдии королевских художников.

 

Я должна была тебе рассказать об этом, о моей страшной ошибке, совершенной пять лет назад. Все бы могло быть по-другому. Как бы я хотела очнуться от того сна, и проснуться в другом, в том, в котором твой отец - Мустангер.

 

Но жизнь – это не сон, хотя иногда они бывают очень похожи, так что и не отличишь. Он, твой отец не знает, что ты его дочь, и я не хочу, чтобы он знал это, чтобы он смог ощутить это маленькое торжество.

 

Ну вот, опять я испытываю эти чувства, вызванные борьбой и желанием победить и доказать любой ценой, что я лучше. Когда-то именно это и сгубило мою жизнь. Если бы рядом был Мустангер, мне было бы все равно, знает что-нибудь Эрвин или нет. Но Мустангера нет, и уже нет надежды, что я увижу его снова.

 

Все, хватит жалеть себя. Теперь о деле. Тиски инквизиции Наиглавнейшего художника сжимаются все сильнее. Вчера ночью пылал этот огромный, страшный костер на площади, в котором сгорела и моя душа вместе с моими картинами.

 

Нас осталось совсем мало. Часть моих друзей художников, настоящих художников, а не этих раболепных членов гильдии, брошены в темницу, некоторым удалось уйти. Говорят, что строительство стены еще не полностью завершено, еще есть разрывы, через которые мы с моими друзьями попытаемся прорваться.

 

Я договорилась, что оставлю тебя у этих милых старичков, у которых ты проводила большую часть своего времени в последний год. Да, уже несколько лет я вынуждена скрываться и скитаться, не имея своего дома. Но мы еще продолжали бороться.

 

Смешно, не правда ли: кажется, еще недавно мы вместе с твоим отцом и другими членами тайного общества рисовали и расклеивали карикатуры на Канцлера, а теперь мы по разные стороны баррикад, и уже мы расклеиваем карикатуры на Наиглавнейшего Художника, Полицмейстера и их приспешников.

 

Удивительно, как меняет людей власть, точнее она не меняет их, Эрвин всегда был ничтожным завистником, но почему же власть дает развиться и расцвести самому худшему, что есть в людях, получивших ее.

 

А большинство людей идет туда, куда их ведут. Еще недавно они сражались за свободу, когда Мустангер показал им, что за нее можно и нужно бороться, не боясь ничего, а сейчас они греются у костра, на котором сжигают свободу.

 

Я не верю, что Мустангер оказался бы среди тех, кто поджигал костер вчера ночью. Он тогда с таким энтузиазмом взялся за строительство стены, которая строилась для защиты от Канцлера. И как быстро, еще не достроенная до конца, она превратилась в тюремную стену.

 

Неужели, это удел всех крепостей, которые строятся сначала, чтобы защититься от врагов, а потом превращаются в самые надежные тюрьмы, для самих себя. Самые надежные, потому что строились-то они на совесть, для благих целей.

 

Милая, дорогая Нести, все, мне пора, пока они не пришли сюда и не нашли тебя. Я желаю тебе счастья, счастья и любви. Как здорово было бы, если в тот день, когда ты прочтешь это письмо, рядом с тобой был любимый и любящий тебя человек.

 

Прости, что не смогла дать тебе много материнской ласки и нежности, но они живут в моем сердце, и может, ты почувствуешь мою любовь. Обо мне не горюй и обязательно весело отпразднуй свое двадцатилетие.

Твоя мама, Елира. ** сентября 1**5 года”

 

Много позже Король в архивах тайного Полицмейстера нашел запись о том, что ** сентября 1**5 года при попытке пересечь границу королевства с юго-западной стороны были убиты трое внутренних врагов народа, и среди них - одна женщина. Король рассказал об этом Аудачио, и они вместе решили не говорить об этом Нести.

 

Король действительно устроил в тот же день бал и обед в честь дня рождения Нести. Именинница поначалу была немного печальна, но в юности долго грустить не приходится, потому что жизнь ежеминутно преподносит новые открытия.

 

Нести никогда не бывала раньше на балу, тем более, на королевском. Каждая девушка в душе мечтает об этом. И такой бал становится вдвойне, в тройне, нет в сто крат прекраснее для нее, если на этом балу есть принц, ее Принц, который смотрит на нее влюбленным взглядом.

 

“Ах, я ведь еще ничего не ответила на его предложение” – вдруг во время танца вспомнила Нести, - “Конечно, можно считать, что Король ответил за меня, и ведь я не опровергла слова Короля, что Его предложение гораздо милее мне, чем королевское. Но Он ведь ждал ответа от меня.”

 

Нести и Аудачио показалось, что смолкла музыка, и только странные люди почему-то продолжали кружиться по залу. Она положила руку на его плечо и, встретившись с ним взглядом, сказала:

 

- Я давно мечтала нарисовать какой-нибудь старинный замок...

 

- А еще я всегда мечтала снимать паутину со стен этого замка и расписывать его стены и потолки, приводить в порядок и делать его очень уютным и родным, - быстро добавила она, уловив едва заметную улыбку, тронувшую уголки губ Аудачио.

 

Он смотрел на нее, и улыбка становилась все заметнее и веселей. Но он продолжал молчать, и тогда Несси тихо-тихо сказала:

 

- Как хорошо, что ты оказался настоящим, то есть, я хотела сказать, что сон оказался явью. Я люблю тебя… Но лучше ущипни меня, потому что я не уверена, что это не сон.

 

- Лучше я поцелую тебя, - сказал он, - и тогда, какая разница сон это или явь…

 

Свадьбу они сыграли через месяц. Несмотря на то, что Король предлагал устроить ее во дворце, молодые настояли на своем, и сыграли ее в замке. За этот месяц им пришлось снять немало паутины со стен и сводов замка. Нести попробовала рисовать на стенах, ее увлекло это занятие, замок начинал приобретать совершенно новые черты. Она поняла, что работы ей хватит здесь надолго.

 

Господин Кауфман подарил ей к свадьбе колье и сережки заморских мастеров, а Король подарил золотую диадему, украшенную бриллиантами. Свадьба удалась на славу. Кто там был - мед-пиво пил, а уж если кому в рот не попадало, видно, пьян тот был немало.

 

С не меньшим усердием, чем Нести взялась за обновление старого замка, Король принялся за преобразования в стране. Он сам посетил соседние княжества и государства. И жители королевства тоже постепенно начали ездить в другие страны.

 

Он заложил строительство корабля, а для этого пришлось пригласить заморских корабелов, которые смогли бы научить этому новому делу королевских мастеров. Он распустил гильдию художников.

 

Жизнь в королевстве стала стремительно меняться. Одни преобразования влекли за собой другие. Аудачио активно включился в новую жизнь. Строительство корабля увлекло его – он быстро осваивал это сложное дело. Его учениками и помощниками стали Крысолов и Дэймон, оказавшиеся весьма смышлеными мальчишками.

 

Нести обновляла замок. Она расписывала стены не только внутри, но и снаружи, и так как она рисовала яркими красками добрых сказочных персонажей, замок постепенно превращался в городок развлечений. Вместе с садовниками она вновь возрождала заброшенный парк. К ним часто приезжали гости, и всем нравился этот обновленный и гостеприимный дом.

 

Король тоже бывал в гостях у Нести и Аудачио. Он немножечко обижался на Нести за то, что она отказалась писать портреты его министров и придворных. Но однажды Нести подарила Королю его собственный портрет.

 

Король никому не стал его показывать и хранил его в сундуке, служившим сейфом. Ключ от этого сундука он носил всегда при себе. Что он углядел на своем портрете? Каким его изобразила Нести? Какие черты своего характера он узнал из портрета? Неведомо. Известно лишь, что в трудные моменты своей жизни, в минуты неуверенности и перед принятием важных решений он отпирал сундук и подолгу смотрел на свой портрет.