По вечерам Федя иногда читал Клавке книги о любови. Ей

нравились книги, которые он читал, и еще больше – сам процесс. В

такие вечера Клавке было спокойно и уютно. Слушая Федю, она

незаметно для себя засыпала в мыслях о нем.

Однажды, перед ее отъездом в Ялту на отдых, Федя сказал ей.

- Жаль, что на этот раз я не могу поехать с тобой.

- Ничего, отдохнешь немного от меня, - сказала Клавка, - я, наверно,

надоела тебе, постоянно мелькая перед глазами?

- Знаешь, Клав, я прочитал тебе множество книг, в которых

говорилось, что любовь важнее всего на свете, - сказал Федя. - Может

теперь, я должен сказать, что люблю тебя?

- Может не надо? - сказала она.

- Я люблю тебя, - сказал Федя.

Она задумалась.

- Нет, - сказала она, наконец, - мне так не нравится.

- Почему?

- Ты знаешь, такое чувство, словно ты приставил к моей голове

пистолет, - сказала она. - Это просто способ заставить меня сказать то,

что мне сейчас вовсе не хочется.

- Почему ты так говоришь?

- Ну, сам подумай, что мне остается сказать тебе в ответ, что

вообще может сказать человек в таких случаях, кроме слов: « И я тебя

тоже люблю»?

- Значит, ты меня не любишь?

- Не знаю, вернее, знаю, но как бы то ни было, говорить об этом

вот так, мне не хочется.

Федя ничего не мог ответить. А что можно ответить ей, если

человек не хочет?

«Наверно она не любит меня», - подумал он.

Клавка уехала на отдых в Ялту, а Федя поехал домой, к маме,

которую давно не видел.

Мама очень обрадовалась приезду сына, и все время

расспрашивала, как они живут с Клавой. Она любила ее, и жалела, что

они не приехали вместе.

- Ей там, наверно, скучно одной, - говорила она.

- Как может быть на отдыхе скучно, мама? - отвечал Федя.

- Если ты одна, особенно вдали от дома, всегда скучно, - объяснила

мама.

- Не думаю, - сказал Федя, и задумался.

«Надо послать Клавке сообщение по мобильному телефону, что он

по-прежнему любит её», - подумал Федя, но мама настояла на

телеграмме.

- Нет, - сказала она, - это слишком просто для таких серьезных слов,

когда вы находитесь вдали друг от друга. Надо дать человеку

прочувствовать всю важность этого. Нужно послать телеграмму,

только телеграмму, как это делали мы в своё время.

Федя не возражал.

Они вместе с мамой написали текст, пошли на почту и отправили

Клавке срочную телеграмму.

«Мы любим тебя, Клава, твои мама и Федя».

Клавка, получив телеграмму, удивилась, настороженно прочла ее, и

тут же отправила ответ.

« Я вас тоже люблю, ваша Клава».

- Ну вот, видишь, - сказала мама, читая её ответ, - а ты говоришь

пистолет.

 

Худо ли, хорошо ли, время шло, и без чьей либо помощи, наперекор

всему, с каждым днём набирало скорость. Клавке казалось, что она

чувствовала это, как никто другой. Где-то глубоко внутри нее

жизнь становилась все тревожней.

При въезде в поселок, где сейчас находился у своей мамы Федя, она

остановила свою машину, чтобы передохнуть. Клавка любила

ездить за рулем одна, где в мыслях о бегущем времени стремилась

обогнать постоянно удаляющийся от нее горизонт. Здесь, в движении

за рулем, Клавка остро ощущала, как вместе с горизонтом, неизвестно

куда, безвозвратно уходит ее время.

Свой отдых в Ялте Клавка прервала после телеграммы от Феди с

мамой, которых ей так не хватало именно сейчас, – в пугающем

отдалении от близких ей людей.

Вдали от родных в Клавке всегда усиливалось беспокойство за них, а в

отсутствии Феди, который был для нее индикатором спокойствия, даже

отдых становился тревожным.

Телеграмма, которую Клавка получила вчера, со срочным

сообщением о том, что они с мамой любят ее, усилила тревогу. В голову

полезли разные мысли: а не случилось ли что с ними, не заболел ли Федя

или, что там могло произойти с мамой? Чего это вдруг такая срочная

любовь, о которой понадобилось так безотлагательно сообщать

телеграммой, а не прислать простое сообщение по мобильному

телефону?

Дальше отдых не мог оставаться спокойным, и Клавка, прервав его,

на следующий же день выехала к ним.

Перед тем, как появиться на пороге Фединого дома, она

остановилась, чтобы собраться мыслями, привести их в порядок, и

немного успокоиться.

Ни каких сообщений о том, что она приедет, Клавка не посылала.

Как всегда, она появилась неожиданно. Это, наверное, вошло у нее

в привычку.

- Здравствуйте, мама, - сказала Клавка, почти вплотную

приблизившись к ней сзади.

Мама замерла, потом медленно повернулась, вскликнула, -

Клава! – и, потеряв сознание, рухнула на пол.

Клавка, испугавшись, закричала, - Федя! - и побежала за ним

неизвестно куда.

Федя, который в это время доил козу, увидев бегающую взад

вперед вопящую Клавку, неизвестно, как и зачем, вдруг появившуюся

здесь, дернулся, разбил кувшин с молоком, и с криком, - Клавка! -

побежал за ней.

Тем временем очнувшаяся мама, увидев кричащего Федю, который

бежал за вопящей Клавкой, размахивая обломком ручки от кувшина,

отключилась, потеряв сознание окончательно.

Было бы не так смешно, если бы все это не называлось «мы сильно

любим друг друга».

 

Эд Гемадзе