САКРАМЕНТАЛЬНОЕ ПРАВО – СВЯЩЕННОЕ ПРАВО НАРОДА

 

В любом обществе под понятием права понимается система социальных норм, регулирующих общественные отношения, охраняемых государством. Сложилось так, что понятие права и понятие государства неотделимы друг от друга. Право создаётся государством, его правотворческими институтами и уже в готовом виде становится всеобщей нормой жизни и поведения граждан. Такова генеалогия любого права.

 

Но никогда ещё, нигде не было создано такое право, которое являлось бы идеальным, удовлетворяющим интересы всех без исключения людей. Прежде всего, потому, что во все времена право было приоритетным, т.е. преимущество отдавало защите большей частью интересов тех или иных социальных слоёв, организаций и учреждений, в особенности органов самой власти и государства. Поэтому государство было отчуждено от гражданского общества, народа. Это отчуждение принимало часто уродливые и угрожающие формы, что позволяло мыслителям определять его, как «холодное чудовище» (Ницше), «машина для подавления» (Ленин) и т.д. Но при всех изменениях общественного строя, влекущего за собой правовые нововведения или попытки правового вмешательства со стороны государства во все поры жизни общества, отдельных людей, - были области человеческой жизнедеятельности, которые простые граждане считали неприкасаемыми, не подлежащими официальному властному правовому регулированию. Они считали и считают, что эти права дарованы им природой, Богом, предками. Речь идёт о естественном и традиционном праве.

 

Естественное право даровано человеку природой. Право пить, есть, дышать, иметь жилище, продолжать род, сохранять его и себя – это и есть естественное неотъемлемое или натуральное право человека. Отнять их у него, - значит, - отнять его жизнь. Традиционное право относится уже к общественным связям и отношениям. Оно, прежде всего, связано с историей, нравами, народными традициями и обычаями. Поэтому его можно называть и обычным правом. Право на землю предков, на их культуру и язык, свободу, невмешательство в частную жизнь и т.д. Это право по-арабски, - адат, казахи на свой лад называют его адет, хотя это право существовало у тюрков и до проникновения ислама. Но эти, казалось бы, самые жизненно важные права нарушаются или претерпевают покушения на них различных сил с различных сторон.

 

Актуальность защиты этих прав особенно остро возникает при наличии существования угрозы или действительной политической или экономической экспансии со стороны внешних сил или же при наличии внутри страны реакционных, тоталитарных режимов правления. Не только захватнические войны, геноцид и репрессии, но и экономическое закабаление, эксплуатация, а также, особенно в наше время, экологическая экспансия или экологический геноцид (иначе это никак не назовёшь) угрожают не только упомянутым правам, но и самой жизни человека. Наиболее остро эта проблема проявилась в крупных промышленных регионах страны, особенно в нефтедобывающих районах, прежде всего в Атырауской области.

 

…Когда в результате разведочного бурения на шельфе Каспия были обнаружены огромнейшие запасы нефти, по предварительным данным равные 6-ти Тенгизам, в результате освоения которых наша Республика вошла бы в первую пятёрку нефтяных стран планеты, тогда и появилась эйфория от надежды на экономическое чудо превращения Казахстана в «Эль Кувейт». Это чувство охватило многих. Народ возрадовался от надежды на появление рабочих мест, высокооплачиваемой работы, достойной жизни, политики – от идеи «делать погоду» в мировой политике, интеллигенция – оттого, что наконец-то будет востребована, по заслугам и труду вознаграждаема. Но умудрённые горьким опытом предшествующих десяти лет, не только скептики, но и оптимистически настроенные граждане не впали в эту самую эйфорию, высказывали обоснованные сомнения в том, что добыча углеводородного сырья на шельфе моря станет для нас панацеей от всех бед и болезней. И даже более того – проявляли обоснованные опасения и тревоги насчёт «обглоданной кости», которую ТНК и само государство кинут с барской руки народу и самое главное, - по поводу того, что наступит необратимый процесс загрязнения и омертвления Каспия.

 

Этот пессимизм и самые мрачные пророчества сбываются на самом деле. С начала разведки на море (для экологов правильней будет называть Каспий озером, т.к. он не связан с акваторией океана, что резко сокращает возможность его самоочищения в случае аварий) мы уже имеем глобальное сокращение рыбных запасов, массовую гибель тюленей и птиц, факты «разрешённых» и непредусмотренных выбросов «Сункара» в море, закрытость экологической информации со стороны «Аджипа», строительство «супер-нефтеперерабатывающего» комплекса в Карабатане, в непосредственной близости от областного центра, массовые факты нарушения прав граждан Казахстана, работающих в этой ТНК, несправедливость в системе оплаты труда и многие-многие другие факты и акты покушения на жизнь, здоровье и права, нарушения и естественных, и традиционных прав граждан. Но всё это творится лишь на предварительной стадии освоения Каспия. А что будет с началом добычи, транспортировки нефти по озеру?!?

 

А что творится на суше? Даже до активного подключения «Аджипа» к добыче, транспортировке и нефтепереработке, проблем экологии и правозащиты хватало и на суше. На карте появились заброшенные посёлки и селения (Старый Каратон, Сарыкамыс). Появились люди, которых иначе, как «экобеженцами» и «экопереселенцами», не назовёшь. Выросли горы складированной серы на нефтепромысле Тенгиз. Возникли массовые болезни, высокая смертность не только работников этого ТОО (н-р, случаи странных «смертей во время сна»), но и населения области. Участились случаи суицида, смертности среди новорожденных и детей, возникновения невиданных досель болезней (вспомним мальчика Нуржана, постаревшего в геометрической прогрессии). Не сокращаются те же массовые нарушения прав работников из местного населения: зажим государственного языка, увольнения с работы по прихоти, отношения к ним, как к «низкосортной рабочей силе», проявляющиеся в сниженной оплате труда по сравнению с иностранными специалистами (хотя последних наши во многом превосходят).

 

Все эти факты заставляют людей, отчаявшихся и отчуждённых, униженных и оскорблённых, искать справедливость и защиту уже не в системе официальных законов, хотя последние помогают им во многом отстаивать свои права, а в чём-то другом, более народном, близком и понятном. И находят их в различных правозащитных НПО, в лице деятелей культуры и личностей, кому их страдания и беды не безразличны. Поэтому, именно в целях защиты гражданского общества, населения (а, в конечном счёте, - государственных интересов) нами выдвигается идея САКРАМЕНТАЛЬНОГО ПРАВА.

 

…Латинское слово sacramentalis имеет двоякое значение: 1. Относящийся к религиозному культу, обрядовый, священный; 2. Освящённый традицией, традиционный. В этой статье используется не религиозное, а историко-логическое содержание термина.

 

Говоря о традиционном праве, мы могли называть его и сакраментальным, что не противоречило бы содержанию термина. Но здесь есть другие обстоятельства. Дело в том, что часть обычаев и традиций исторически изменяется, соответственно изменяется и её правовое закрепление.

 

Другое дело со святостью и священностью. Человек таков, что в этом мире изменчивости и текучести он ищет нечто статичное, вечное, стабильное. Поэтому он и обожествляет, увековечивает и освящает те или иные явления природы и духа. Таковы Боги, аруахи (духи предков), могилы предков, древние святые места, античные завещания и назидания, «вечные» моральные установления (табу на различные действия, уважение к старшим, гостеприимство и т.д.). Отсюда и вытекают святость, священность, священнодействие, священное право и даже святотатство. Но не менее чем обычное право, а более, сакраментальными являются естественные права человека, поскольку они натурально, непосредственно, связаны с его жизнедеятельностью. Поэтому, сакраментальное право, по нашему мнению, есть совокупность естественного и традиционного (обычного) права.

 

…Масса народов и государств проживала на нашей земле. Многие из них объявлены историками «исчезнувшими». Так ли это? Нельзя ли посмотреть на историю с другой точки зрения? Представить её таким образом, что многое в ней не исчезло, что предшественники, даже исчезнув сами, оставили нам непреходящие ценности, такие как культура, язык, обычаи, освоенные территории, мировоззрение? Безусловно, можно.

 

История – вечная эстафета, передача всего жизнеспособного, ценного, непреходящего, священного от поколения к поколениям. Конечно, государства, политические блоки, альянсы, конфедерации исчезали, на их месте появлялись новые. Но где же они брали для себя и своего существования человеческий, демографический материал? Конечно, от и предшествующих времён, народов, родов–племён. От них-то по исторической эстафете они брали указанные ценности.

 

Вообще, отсюда следуют далеко ведущие вопросы. Раз те или иные страны и государства на нашей современной территории исчезали, то, резонно ли то, что эта территория является собственностью государства, а не народа, населения? Резонно ли вообще обращать эту землю в частную собственность? Кому должны принадлежать не только территория, но и недра? Где гарантия того, что современное государство является действительным гарантом передачи этих земель последующим поколениям и будущим государствам?

 

То же самое относится к культуре, мировоззрению, языку, обычаям и традициям. С этой точки зрения, сакраментальное право – право живших, живущих и будущих поколений.

 

Жившие имеют право не только на добрую память и почтение, но и на то, чтобы участвовать в современных действах не как мёртвые, отжившие, а как живые и мыслящие (мысль, учение, идеи не умирают вместе с кончиной тела), доброжелательные советники, строгие критики наших ошибок, экзаменаторы наших знаний и умений. По ним мы должны сверять все наши мысли и действия, а не по рекомендациям и советам западных «доброжелателей»: менторов, советников, экспертов и прочих «друзей».

 

Ныне живущие, как субъекты сакраментального права, все, без исключения, имеют право на достояния, оставленные нам предками. Каждый из нас, а не абстракция-государство, имеет больше прав на культурное наследие, на землю, по которой мы ступаем. Эта земля пропитана кровью и потом наших предков, которые они проливали не только во благо себе, но и во имя нас, потомков по крови. Стало быть, гражданское общество, народ, имеют безусловное право борьбы за сохранение природного и культурного наследия, борьбы с различного рода государственными учреждениями и чиновниками, легкомысленно или недобросовестно издающими правовые нормы, законы, противоречащие сакраментальному праву, борьбы со всякого рода пришельцами, «приплывцами», «прилётцами», цель которых уже предельно ясна: любым способом получить сверхприбыль.

 

Потенциальными субъектами сакраментального права являются ныне живущие дети и грядущие поколения. Наши предки с честью использовали свои сакраментальные права, с достоинством исполнили свои священные обязанности. Теперь настал наш черёд. Например, не стоит ли подумать, пока не поздно: стоит ли выгребать нам все оставшиеся богатства наших недр, все ли эти кладовые принадлежат нам? Может, что-то оставить и потомкам? Разве они не имеют на эти богатства никаких прав?

 

Только недалёкий человек может усмотреть в идее сакраментального права угрозу существующим правовым системам и разработкам или юридическую наивность.

 

Выдвигая эту идею, мы предоставляем правоведам новое поле деятельности, которое могут заполнить новые изыскания, идеи и теории.

 

Законы, издаваемые правотворческими институтами, будут бездейственными, мёртворожденными, даже антигосударственными, если они не учитывают интересы гражданского общества, а в худших случаях и противодействуют им. Мудрый законодатель – зрение, ум, слух государства. Пища для его ума – глас народа. Народный ум не меньшее драгоценное сокровище, чем природные богатства.

 

…Когда НПО или иные объединения ратуют за сохранение чистоты природной среды, сохранение, возрождение культурного наследия, за соответствие законов интересам гражданского общества, то они представляют интересы не только последнего, но и государственные интересы (н-р, защита природной среды является одной из функций комитета национальной безопасности и т.п.). К примеру, когда НПО Атырауской области добиваются от ТНК страховых полисов и компенсаций за вред, нанесённый здоровью населения, за риск загрязнения Каспия и т.д., то они стоят и на защите сакраментального права населения, ратуют за пересмотр и совершенствование правовых основ договоров и контрактов, принятых без учёта интересов народа, за прозрачность и отчётность деятельности ТНК.

 

Кто может утверждать, что любой пересмотр уже принятых соглашений невозможен? Изменяются реалии – изменяются и регулятивные нормы. Это – диалектика. Огромные прибыли, которые сулят нашему государству от нефтедобычи на Каспии, позволяют того, чтобы и народу что-то досталось, хотя бы в форме компенсаций – платы ему за потерю здоровья, риск проживания, питья и питания. Платой не только живущим, но и грядущим поколениям.

 

В случае выплаты нефтяными компаниями компенсаций гражданам, государство не потеряет часть своей доли от прибыли, а наоборот, - приобретёт новый источник доходов, ибо в лице своих богатых платёжеспособных граждан будет иметь новых экономических партнёров, а не жалких потребителей, которым надо выплачивать компенсации по безработице, бесплатно учить, кое-кого лечить и т.д.

 

Возросшая экономическая активность населения, обладающего деньгами, приведёт к созданию новых доморощенных предприятий, а это – новые источники налогов. Интенсификация оборота денег и товаров на внутреннем рынке – ещё один катализатор экономики, обогащающих не только граждан, но и государство. Словом, последствий экономического характера только от одной поправки (компенсации) в действующие соглашения с ТНК – непочатое поле. Это пример того, каким образом можно совместить ныне действующие правовые нормы с основами сакраментального права.