Данная статья написана на основе книги автора «Бейбарс: эпоха и личность» (Алматы, издательство «Олке», 2001 г.) и отражает основные вехи жизни, наиболее выдающиеся деяния героя этой книги, его путь от раба до ратоборца, от бойца до полководца и султана-царедворца.

 

ОБ ИСТОЧНИКАХ «БЕЙБАРСИАДЫ»

 

После выхода в свет указанной книги автору немало приходилось сталкиваться с различными мнениями и отзывами читателей. В некоторых из них высказывались различного рода сомнения в истинности биографических сведений о Бейбарсе, принадлежности его к кипчакам, бершам. Поэтому вопрос об источниках (литературных и исторических) его биографии, чертах характера, внешнем облике, деяниях представляется особо важным. Он тем более важен потому, что многие описания его личности и жизнедеятельности противоречат историческим сведениям, показаниям очевидцев и приближённых Бейбарса. Прежде всего, речь идёт об арабском народном романе, кстати, переведённом на казахский язык С. Абдрахмановым. Но этот источник не является историческим произведением: и по жанру, и по содержанию он относится, скорее всего, к циклу арабских сказок о справедливом и мудром правителе, защитнике народа, страны, веры. Образ Бейбарса в нём – собирательный образ народного героя, а народ, как и везде, создавая подобный образ, проявляет богатое воображение: факты истории в процессе народного творчества, обрастая легендами, превращаются в мифы и сказки, где отделить истину от неправды, хотя и красивой, невозможно.

 

Точно так же создатели художественного фильма о Бейбарсе, хотя и использовали исторические материалы, но в силу создания именно художественного произведения, применяли элементы вымысла, который, как пел Окуджава, однако, «не есть обман». Например, кадры окончания фильма утверждают о возвращении Бейбарса инкогнито на свою историческую Родину, хотя на самом деле этого не было. В том же фильме Шеджерет ад Дур выставлена, как жена или наложница султана Кутуза, но она никогда не была в этом статусе.

 

Поэтому, не умаляя достоинств всевозможных данных по «бейбарсиаде», отмечу, что данная статья, так же, как и книга автора, отсекая легенды, мифы и вымыслы, базируется по преимуществу на исторических фактах, свидетельствах очевидцев, проверенных, во-первых, практикой общего хода истории, во–вторых, в результате своеобразной «экспертизы», проведённой более поздними историками и современными авторами. В этом отношении мы имеем целую плеяду имён тех, кто оставил нам бесценные сведения, свидетельства, описания о мамелюках и их выдающихся личностях, о Бейбарсе, его окружении, преемниках, и суровой эпохе. Вот их имена: ибн-Уасиль, ибн Шаддат, ан-Нуайри, Байсары, ибн-Абдузахир, Бейбарс ад-Дуадар, ибн Айбек, ибн-Халдун, ибн-Таниберды, аль-Макризи, аль Юнини, аль Айни, ибн-Хаукаль, ибн-Ийас, ат-Табари, ибн-Арабшах и многие-многие другие. Многие из них были очевидцами, современниками, сподвижниками Бейбарса, часть их «шла» по свежим историческим следам, некоторые сами были рабами, мамелюками, приближёнными султана. В этническом отношении, как видно из приведённых имён, эти авторы и свидетели были в основном арабами и тюрками. Но даже арабы, описавшие эту эпоху, проявляя объективность, безоговорочно относили Бейбарса к тюркам-кипчакам из «волчьего» (Албори, Бориили и т.п.) племени Берш. Из них полные и системные факты оставили ибн-Халдун, ибн-Шаддат, аль-Айни.

 

Из европейских авторов, объективно и фактологически описавших историю мамелюков, следует отметить Хитти, Д. Олдриджа, Лен-Пуль-Стенли, хотя некоторые их положения не бесспорны. Кстати, их работы переведены на русский язык. Неоценимую услугу и помощь в изучении истории средневековья, в особенности истории мамелюков, даёт нам титаническая работа В.Г. Тизенгаузена «Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды», в которой переведены почти все арабские тексты, относящиеся к этой истории. Для нас наиболее интересны её страницы дипломатических отношений Золотой Орды с кипчакско-мамелюкским Египтом, описания результатов посольств, быта, религиозных взглядов и т.п.

 

Словом, исторических материалов объективных и добросовестных предостаточно. При должной и концептуальной обработке, даже многие из них, носящие фрагментарный, отрывочный характер, дают возможность создания мозаично-гармоничной картины эпохи, образа великого деятеля, трагичной, но возвышенной судьбы…

 

РАБСТВО И РАБСКОЕ БРАТСТВО

 

Факт пленения Бейбарса, его возраст в этот момент записан ибн-Шаддатом из уст Байсары, земляка, ровесника, впоследствии соратника Бейбарса, дослужившегося до звания эмира.

 

По словам Байсары, он и Бейбарс родились в Кипчакии, в 1225 г. Бежавшие от монгольского нашествия, сородичи Бейбарса попросили убежища у хана болгар Анара. Последний, дав лживое обещание, вероломно напал на них, одних убив, других же пленив, продал в рабство. Среди них был и Бейбарс вместе с Байсары. Им тогда было по 14 лет. Именно ибн-Шаддат, то ли, по словам самого Бейбарса, то ли, по словам того же Байсары, сообщает, что Бейбарс был тюрком – кипчаком из племени Берш. Представителей этого племени арабы называли Бурдж-оглы (сын Берша), русские же летописи X, XI, XII вв. именовали БУРЧевичами, «сынами Пурыша» и т.п.

 

«Я, Бейбарс, ат-тюрк, аль кипчак из рода Берш», - утверждал сам Бейбарс. Это показание, видимо, кочуя из одного источника в другие, бессмертно зафиксировано в трактате аль-Айни «Коралловые бусы о жителях исторической эпохи». Кстати, это генеалогическое показание или «автопрезентацию» Бейбарса на русский язык перевёл Тизенгаузен.

 

Род, а затем племя, Берш, как и многие образования Младшежузья (Шеркеш, Кете, Алтын, Чомекей и т.д.) жили когда-то на Алтае, затем после миграции на запад и усиления кипчаков влились в ряды этой мощной коалиции, названной по имени ведущего племени кипчакской, после распада которой, - в состав Золотой Орды, и, наконец, - казахской народности.

 

Но здесь есть ещё одно обстоятельство…Миграция тюркских племён на запад, в страны Ближнего Востока, Малую Азию, Иран, Афганистан, Индию и т.д. началась задолго до набегов и завоеваний туменов Чингисхана и его потомков. Причинами этого явились засуха в степях Приаралья, Прибалхашья, Прикаспия, одновременный подъём уровня этих озёр и соответствующее затопление степи и джуты. Тюрки

 

вынуждены были покидать родовые пастбища, биться между собой и другими народами за новые земли, завоёвывать другие страны, пополнять население их в качестве наёмников или рабов, обречённых на рабство в результате поражений от своих и чужих войск. Ожесточёнными, в особенности, были войны между двумя ветвями тюрков: кипчаками и огузами.

 

В степях Западного Казахстана, бассейнов Урала, Волги, Днепра, Дона, тюрки попеременно сменяли друг друга: ветвь огузов (печенеги), ворвавшись в эти края из Приаралья, воевали с хазарами, викингами, славянами, в союзе с булгарами они нанесли поражение Хазарии, но сами же были разбиты своими соплеменниками огузами (которых на Руси называли торками), которых, в свою очередь, разгромили кипчаки. Но на этом их противостояние не было завершено. Часть огузов, в том числе и печенегов, стала подчиняться кипчакам, пополнила их ряды (караборикты, каракалпаки). Часть их, попавшая на Русь, стала наёмниками княжеств (чёрные клобуки). Некоторые же ветви огузов подались в другие страны. Так, сельджуки покорили Иран, Сирию и другие арабские страны, Они образовали мощное государство Хорезм, которое повело новую экспансию против кипчаков. Сельджуки вытеснили с ведущих позиций халифов, захватили в халифатах сначала светскую власть, а затем и религиозную. Например, в Египте, Саладин, сослав всех фатимидов, установил султанскую власть (титул султан тюркского происхождения). Он несколько раз разбил крестоносцев, покорял Армению, Грузию, «отюречил» Азербайджан.

 

С одной стороны, постоянные войны с автохтонами этих мест, с другой, – крестоносцами, а также необходимость подавления восстаний, возникшая угроза со стороны новых завоевателей (монголов), вызывали у султанов-сельджукидов, а в арабских странах - халифов, потребность иметь огромные армии. Сначала её ряды состояли из наёмников (основную их часть составляли кипчаки), а затем был создан институт рабов-воинов (зиндж, абд, кулям, мамелюк). Рабов поставляли со всего света. Например, зинджами и абдами арабы называли негров (более всего они были из Судана), из которых были созданы гвардии халифов. Остальных рабов (славян, греков и др.) называли кулямами.

 

Отличительной особенностью мамелюков было то, что они имели статус государственных рабов, т.е. они, в случае их воинских успехов и отличий, поощрялись: получали звания, земельные наделы, трофеи, могли осуществить и более высокую карьеру, вплоть до усыновления халифами. Но эти свирепые рабы, лишённые своей Родины, не могли безропотно лишаться своих голов за чужбину, они всегда, в какой бы стране не жили, пытались захватить власть. Особенно в этом отличились тюрки. Ещё до захвата власти в Египте мамелюками, тюрки-кипчаки сели на трон в Индии и Афганистане (1206 г), образовав Делийский султанат. Что примечательно, его основателями были выходцы из нынешнего Западного Казахстана, те же «волчьи племена»: алборлинцы или Берши (Шамсаддин Ильтутмиш (годы правления - 1211-1236), его дочь Разия, Балбан).

 

В Египте же кипчаки вырезали не только всех своих «братьев по рабству» (особенно «не повезло» чернокожим рабам, которых кипчаки вырезали 3 раза, после чего практика приобретения-покупки негров прекратилась), но и самих халифов. Кипчаки завоевали исключительное право на ведущие позиции в Египетском султанате за счёт своих «львиноподобных качеств», «гордости», «стремления к командным постам», «свободы от противоестественных пороков», «нелюбви к интригам», «смелости, преданности, выносливости, невосприимчивости к лести», «отсутствия лицемерия», «страсти к грабежу и насилию» (выражения Л.Н.Гумилёва). Они, возвышаясь, сами становились феодами, скупали себе рабов, преимущественно своих соплеменников. Точно так же и Бейбарс, попав в плен, был продан и куплен кипчаком Айтегином Бундуктари, а затем перешёл в собственность султана ас-Салиха.

 

ВОИТЕЛЬ И ПРЕДВОДИТЕЛЬ

 

Закалённый за время своих рабских мытарств и физически, и духовно, Бейбарс уже в 20-25 лет проявил себя незаурядным воином. Уже после сражения под местечком Дамиетта (Думият) с войском крестоносцев, где Бейбарс был замечен своим бесстрашием и воинским искусством, он из рядовых мамелюков был возведён в ранг эмира, включён в личную гвардию султана Салиха, а затем стал возглавлять его личную охрану.

 

В боях под Мансурой (опять-таки с крестоносцами) Бейбарс уже выступает как эмир-военачальник, главными заслугами и подвигами которого явились разгром крестоносцев и участие в пленении короля Франции Людовика IX и двух его братьев-принцев.

 

В этих сражениях (1248-1254), явившихся крупными эпизодами предпоследнего крестового похода, превосходство мамелюков над крестоносцами в тактике и стратегии проявилось в полной мере. «Солдаты креста» были разбиты, а король с братьями освободились ценой огромного выкупа. В результате этих побед крестоносцы потеряли всякую веру и надежду на успех своих авантюр, а неугомонный Людовик IX, сделав еще одну попытку (восьмой поход) поставить на колени исламский Восток, нашел свою смерть от чумы в Тунисе (1270 г.). Идея и практика крестоносцев вместо победного креста получили на этом крест… посмертный…

 

В итоге своих воинских подвигов Бейбарс накопил и крупный политический авторитет, сумел сплотить вокруг себя клан из отчаянных рубак и бесстрашных ратоборцев, верных ему сорвиголов. Вот почему его однополчане безоговорочно пошли за ним, когда он 2 мая 1250 г. поднял восстание против сына и наследника ас-Салиха султана Исы Туран-шаха и убил его. Причина столь жестокого поступка Бейбарса понятна и оправданна: юный Туран-шах проводил свои дни в забавах, праздности, играх, попойках и веселье тогда, когда над страной нависла смертельная опасность, и был не в состоянии руководить державой, войсками. Кроме того, Туран-шах был болезненно слабоумен…

 

Но плодами своего дерзкого поступка воспользовался не сам Бейбарс, а более искушенные в политике и дворцовых интригах люди (вдова ас-Салиха Шеджерет, ее новый муж, мамелюк Айбек), а опальный претендент на трон, т.е. Бейбарс скрывался со своими друзьями в Сирии до той поры, пока к власти в Египте не пришел Кутуз.

 

Угроза монгольского нашествия на Египет вынудила Кутуза привлечь на свою сторону Бейбарса, героя и полководца, отличившегося в битвах с крестоносцами, Кутуз нуждался в авторитете Бейбарса, его друзьях и сторонниках. Расчет Кутуза оправдался: султан Кутуз и полководец Бейбарс, не дожидаясь монголов, сами пошли на них в Сирию, вышли в тыл армии Кулагу под предводительством Кет-Буга и 3. 1Х. 1260 г. разбили 20-ти тысячный найманский корпус. Кет-Буга был пленён и казнён Кутузом, который, обезумев от резни, вырезал попутно христианское население Дамаска. Скорее всего, эти безумные поступки Кутуза и подвигли Бейбарса на убийство самого Кутуза…

 

Кулагу, вознамерившись помочь своим союзникам армянам, разбитым вместе с туменами Кет-Буги и одновременно отомстить за первое ошеломляющее поражение, бросил на мамелюков новую армию, которая 10 декабря того же года снова была разбита, но уже войсками нового султана, султана Бейбарса.

 

После этих сокрушительных поражений монголы, признав силу бейбарсовских мамелюков, надолго оставили Египет в покое. Но через 17 лет они предприняли новую попытку покорения Египта. Битва состоялась при Альбистане и закончилась, опять-таки, блистательной победой султана и полководца Бейбарса. На поле боя погибло 7000 монголов и 3000 их союзников, грузин. 1300 монголов было пленено, но Бейбарс не стал их вырезать, как Кутуз, а обратил в мусульманство.

 

Кроме этих крупнейших побед над крестоносцами и монголами, Бейбарс водил войска в походы по покорению Кавказа и других стран Востока. Он не потерпел ни одного поражения, воевал только с вооружённым противником, не трогал мирных людей, кроме преступников.

 

На основании констатации всех воинских успехов Бейбарса и побед мамелюков резонен вопрос: в чём же причина непобедимости Бейбарса, где и когда он проходил свои «военные академии»? При ответе на этот вопрос следует брать во внимание как объективные, так и субъективные причины. Основная причина кроется в исторических традициях тюркско-кипчакского воинского искусства, в том, что эти традиции были всецело перенесены, внедрены в египетскую армию. Именно эти навыки и свойства воинов помогли и способствовали не только выживанию, но и установлению диктатуры тюрков на чужбине. Не только юнцами были степные рабы, в их рядах были умудрённые, опытные полководцы, оружейники, знатоки боевых искусств, древних традиций стойкости, выносливости, изобретательности, несокрушимости духа, воли.

 

К тому же, как ни парадоксально, именно тюрки, которых арабы, называя «врагами ислама», не могли «омусульманить» насильно, - превратившись в исламских странах в наиболее ревностных и ярых мусульман, сумели сплотить и консолидировать исламский мир, защитить его от крестоносцев. Они же преподали варварской Европе того времени уроки рыцарской чести: не вырезали мирное население христианских стран, уважали религиозные чувства последних, давали возможность посещения «святых мест» всем, кто просил об этом по-человечески. Именно за эти благородные поступки вся Европа славила Саладина, а затем Бейбарса, а сами европейские писатели (Хитти, Олдридж) объективно отражая эти дела, восторженно писали о «цивилизационной» роли тюрков-мусульман для Европы и, наоборот, презрительно и нелицеприятно отзывались о крестоносцах, королях (Ричарде «Львиное Сердце», Людовике 1Х и др.). То же самое проявляли христиане-копты: они ненавидели крестоносцев, искали и нашли защиту от беспредела, грабежей и насилия, которые творили крестоносцы, у мамелюков. Даже православная Византия при помощи мамелюков спаслась от разрушения страны и веры, чинимых её «братьями»-католиками, в лице тех же крестоносцев. Такое сплочение населения, людей различных вероисповеданий вокруг мамелюков помогло Египту выстоять в условиях жестоких средневековых войн.

 

Эти и другие объективные причины пути рабов к вершинам господства пополнялись личными качествами султана и его эмиров. Сам султан ещё со времён Саладина был примером для рядовых мамлюков. Он, как вожак стаи, водил войска в походы, бои, сражения. Сам Бейбарс и его преемники (Калаун, ан-Насир и другие) строго соблюдали эту традицию, делили все тяготы ратного дела наравне со всеми. Никакая дворцовая роскошь и празднества не могли довести их до расслабления и изнеженности. Проявлением этой строгости, ответственности и суровости явилось введение Бейбарсом запрета на пьянство, проституцию, курение гашиша. Он безжалостно казнил воров, казнокрадов, диверсантов. Все эти меры и запреты были направлены, разумеется, на сохранение дисциплины, боеспособности, организованности армии и государства.

 

Сам Бейбарс был воплощением храбрости, аскетизма, упорства. Средневековые историки и биографы оставили немало строк, характеризующих его в этом плане. Так, ан-Нуайри отмечал, что Бейбарс «в одежде и пище довольствовался малым, был бережлив». Аль-Айни выделял такие его качества как бесстрашие, смекалку, ловкость, сноровку, упорство, аскетизм, беспощадность к врагам, волю, громоподобный голос, внушительность, то, что людей в войска он подбирал и назначал самолично. В трактате «Великолепные цветы событий эпохи» ибн-Ийас писал о Бейбарсе следующее: «Он был непоседой, часто отправлялся в походы, прославил своё имя героизмом, на войне был храбр. И зимой, и летом не сходил с коня. Как знак его героизма и храбрости, на его гербе был нарисован лев. Чтобы войско проявляло усердие, - он делил военную добычу. Перед походами он собирал много средств, которые экспроприировал с состоятельных людей. Он был высок, осанист, статен, светлолиц, внушителен, грозен, имел круглую бороду без единой сединки».

 

Бейбарс, как никто другой в его время, соответствовал эталону воина, военачальника, правителя, более того, - он сам создавал этот эталон. И…чувствовал, сознавал свою великую историческую миссию, ответственность и обязанности перед мамелюками. Его борьба за власть и сохранение своего трона были продиктованы именно этим. Бейбарс, конечно же, сравнивая себя с предшествующими ему султанами и современными ему правителями, безусловно, находил в себе больше качеств, необходимых предводителю и правителю, чем у многих из них. Вряд ли он знал такие понятия как мессия, историческая необходимость, сверхчеловек и т.п., но, похоже, считал, что его рукою правит сам Аллах. Надо полагать, что ему более важным, чем его трон, было его дело. Вот почему он до конца дней своих не погряз в погоне за «золотым тельцом», не утонул в болоте дворцовой неги, не упорхнул в фантасмагорические выси от чувства величия, самомнения и бахвальства.

 

Бейбарс, как воин и полководец, славный и непобеждённый, достоин, быть в одном ряду с Македонским и Ишпакаем, Цезарем и Атиллой, Ганнибалом и Чингисханом, Саладином и Тимуром.

 

ПРАВИТЕЛЬ-СУЛТАН И ПОКРОВИТЕЛЬ МУСУЛЬМАН

 

Не всякая историческая личность сумела бы, как Бейбарс, гармонично и удачно совместить в себе дар полководца, дальновидность политика и мудрость мыслителя. По счастливому стечению обстоятельств или воле божественного провидения в лице Бейбарса мы имеем и одного, и второго, и третьего.

 

Египет того времени был единственным перевалочным пунктом движения товаров из Азии в Европу, большей частью из-за того, что политика Бейбарса была направлена не только на получение огромных таможенных пошлин, налогов за сопровождение грузов, но она давала весомые гарантии сохранности грузов, не применяла всевозможных эмбарго в политических целях. В основе этой политики, кроме экономической выгоды, лежала и идеологическая мысль Бейбарса: распространению

 

и победоносному шествию ислама более чем меч и проповеди, способствует культурное притягивание, т.е. в товарах, идущих с Востока на Запад, были материализованы и аккумулированы идеи и культурные ценности ислама, которые имели большее воздействие на умы и сердца, чем угрозы и уговаривания воинов и проповедников ислама.

 

Истории известны соглашения и договора Бейбарса с такими христианскими странами и королевствами как Венеция и Генуя, Сицилия и Арагон и др. Так, договор с Византией обеспечивал беспрепятственное прохождение судов через Босфор и Дарданеллы, тем самым Бейбарс имел возможность непрерывных поставок рабов в Египет из Причерноморья, Приазовья и Прикаспия, тем самым - увеличения тюркской диаспоры и пополнения рядов мамелюков новыми кипчакскими воинами. Посредниками в этих делах являлись Венеция и Генуя, которые предоставляли бейбарсовским купцам корабли, сами участвовали в торговле.

 

Вершинным достижением политико-дипломатической мысли Бейбарса является создание союза мамелюкского государства с Золотой Ордой. Этот союз был уникальным образованием средневековья, во многом способствовавшим расшатыванию монголосферы, расширению и усилению исламского мира, получению им политического приоритета.

 

Если султаны Египта, правившие до Бейбарса, не оставили каких-либо выдающихся деяний, то Бейбарса по полному праву можно считать основателем государства, основоположником его внешних сношений в торговле, культуре, первым покровителем науки, искусства, ремесла. Особое внимание он уделял торговле, благодаря которой и появилась возможность процветания государства. "Когда процветал Египет, процветал и Каир, поэтому при Бейбарсе – хотя он и раздавал щедро титулы, деньги, земли, товары мамлюкским соратникам – Египет делал успехи во внешней торговле, и Каиру жилось привольнее, чем при преемниках Бейбарса. Он беспощадно взимал дань со всех покорённых иноземных городов и правителей. Весьма заметными в Египте стали товары из Великой Степи: кожаная одежда кипчаков, меха, изделия из войлока, шерсти, кости. В моде, по Макризи, было ношение татарских чапанов и шеркешских тюбетеек. Договора с морскими княжествами, городами и государствами, налаженные Бейбарсом, как при его жизни, так и при его преемниках, способствовали сказочному обогащению Каира, окружения султана, мамлюкской знати" (Д. Олдридж «Каир»). Но, что характерно для деятельности Бейбарса, все эти богатства, поступавшие от торговли, таможенных пошлин, налогов не замыкались в качества накопления, т.е. Бейбарс не затаривал их, как скупой рыцарь, ни в государственной казне, ни в личных кладах, а использовал, говоря по современной терминологии, в различного рода инвестициях, капиталовложениях и т.п. Деньги вкладывались в строительство дорог, военных укреплений, оросительных и судоходных каналов, градо-судо-строительство, в те сферы, в развитии которых нуждались население, государство, армия.

 

Бейбарс был щедр не только по отношению к военному сословию, дворцовой знати и челяди, но и по отношению к людям интеллектуального труда. Воистину он был меценатом и покровителем искусства, науки, культуры! В Каир того времени стекалась огромная масса людей, представляющих собой весь цвет мысли, богему и бомонд средневековья. Все эти люди находили себе работу по профессии, независимо от того, приносила эта работа сиюминутную пользу, выгоду или нет.

 

Таким образом, Бейбарс, как правитель и основоположник тюркского государства средневекового Египта, создатель огромной империи, консолидатор исламского мира, выдающийся политик и дипломат, покровитель культуры, науки, искусства, образования был выдающейся исторической личностью, пользовавшейся огромным авторитетом перед своими современниками, оставшийся в народной памяти даже современных египтян.

 

…В устных народных преданиях Египта до сих пор говорится, что если силы зла приумножатся, то вновь возвратится Бейбарс и установит справедливость…

 

СЛАВА И ОТРАВА

 

Жестокие нравы жестокого времени ужесточили борьбу за власть, сопровождавшуюся резнёй, отравлениями, убийствами. Даже такой осторожный, бдительный султан, как Бейбарс (Макризи писал, что он часто маскировался, имел двойников, менял установленные маршруты движения) не мог быть уверенным в своей безопасности…

 

Массовость искушений и попыток покушений вела к неминуемой смерти Бейбарса и, наконец, злой рок восторжествовал: один из великих людей, правивший Египтом 17 лет, 2 месяца и 12 дней, в возрасте 52 лет, был отравлен. Конечно, вопрос о том, кем, чем и как был отравлен Бейбарс, принципиального значения не имеет, но т.к. существует масса всяких небылиц о его смерти, то вопрос о его физической кончине следует снять. Историки того времени (аль-Мухасин, аль-Макризи, Бейбарс ад-Дауадар и др.) единогласно подтверждают факт отравления султана от яда, подсыпанного в кумыс. Даже констатируется период его мучительной болезни (13 дней), после которой он скончался.

 

Различны только рассказы о личностях убийц Бейбарса. В народном романе говорится о том, что убийц подкупил его родственник, друг и соратник, заместитель, а затем и преемник Калаун. Макризи же, писал, что отравителем был принц Малик-Кахер, который якобы подменил кубок с ядом, предназначенного для него самого по приказу Бейбарса. Вряд ли теперь возможно установить точно, кто это сделал. Истина осталась не в вине, а в кумысе… Бейбарс умер в Дамаске и по его просьбе похоронен в местечке Дария.

 

Так завершилась жизнь великого воина и полководца, правителя и повелителя, основателя кипчакского мамелюкского государства в средневековом Египте, воссоединившего к нему Сирию, распространившего свою гегемонию до Хиджаза (Мекки, Медины), Йемена, Нубы, Византии, Армении, Кавказа, спасшего мусульманский мир от крестоносцев и монгольских туменов, обеспечившего его безопасностью, порядком, процветанием, прославившего силу и дух тюркского военного искусства, увековечившего своё имя в анналах всемирной истории. Отрава отняла у него жизнь, но не славу, тело, но не дух, трон, но не наследие.

 

НАСЛЕДИЕ

 

Остаются несколько вопросов, которые волнуют многих. Почему имя и дела Бейбарса были почти неизвестны в царское или советское время? Почему мы это имя должны не только открыть для себя, но и превозносить, доносить до потомков? Какое отношение к нам имеет история человека, жившего за тридевять земель от наших границ, не имеющего непосредственного отношения к нашей истории?

Из контекста статьи мы видим, что средневековые тюрки, так же как и их древние предки (киммерийцы, сакоскифы, сарматы, гунны, каганатовские тюрки, хазары) на протяжении многих веков властвовали в Азии и Европе, своими набегами вселяли страх и ужас даже в тех странах, которые сами вели завоевательную политику. Они побеждали и облагали данью многомиллионный Китай, могущественный Рим, такие супердержавы, как Византия, Иран, захватили власть в халифатах. Уже в те времена в этих странах сформировался такой психологический феномен как «тюркофобия». Но не только страх вызывали тюрки, но и уважение, особенно в среде китайцев и арабов. Китайские историки часто отмечали поразительные умственные и физические способности своих соседей, а китайские сановники перенимали многие культурные достижения тюрков: жилище, одежду, поэтические традиции, вооружение, снаряжение, воинское искусство. Особенно ценилось всё, что было связано с войной. Массу восторженных строк о воинском умении, силе духа и способностей тюрков оставили нам арабские писатели. Сам пророк Муххамед изрекал: «Не трогайте тюрков, пока они не трогают вас!».

 

Но в Европе степняков воспринимали совсем наоборот. Какими только уничижительными эпитетами не «награждали» наших предков! «Гоги и магоги», «исчадие ада», «дети сатаны», «разбойники», «грабители», «нехристи», «язычники» и т.д. и т.п. Ясно, что на базе этого полнейшего отрицания и сложился так называемый европоцентризм, который любую попытку реставрировать историю тюркских народов объявлял пантюркизмом. Срабатывала тюркофобия! Поэтому и велась борьба с любыми попытками исторических исследований тюркского этноса. Хорошо, что всё-таки мы узнали правду о Бейбарсе. А сколько ещё таких правд кроется в европейских библиотеках?!? Царская, а затем и советская власть были абсолютно не заинтересованы в возвышении истории и культуры тюркских народов, тщательно скрывали источники. Люди, обвинённые в пантюркизме, расстреливались, исчезали бесследно.

 

История мамелюков, их вождей неотделима от всеобщей истории, истории тюркского суперэтноса. Заслуги их неоценимы. Хотя они непосредственно не защищали земли нашего Отечества, но, тем не менее, возвысили достижения своих предков. Им должны быть благодарны не только тюркские народы, но и все народы современного мира, ибо они спасли Европу от нашествия монголов, а исламский мир от крестоносцев. Они связывали общество того времени воедино, сохранили общечеловеческие ценности, способствовали достижению всеобщего мира.

 

Да не перестанет витать над нами, вселяться в нас аруах наших предков! Аминь…