"Современные режиссеры по стилю своей работы все больше приближаются к поведению Создателя. Например, показывают, как из пушки стреляют арбузами по пегому коню, а тот в ответ выпускает лазерные лучи из глаз. А на вопрос: «Что же это все означает?» только загадочно улыбаются и ничего не говорят."

 

Как человек широких взглядов, я всегда приветствую эксперименты, попытки иначе взглянуть на привычные предметы и явления. Но я все еще остаюсь сторонником идеи «контролируемого хаоса». Во многих сферах нашей жизни найдется место как творческому порыву, так и следованию определенным правилам и нормам. Поэтому я не терплю, когда людей судят за их поступки, не попытавшись вникнуть в суть того, что они делают.

 

Как Дмитрий Чарков сам признал, его фантастико-ситирический рассказ «Богадельня» (участник первого этапа ВКР-10 и предмет жарких споров) является в большей степени именно экспериментом, не свойственным основному творчеству автора. Насколько я могу судить, Дмитрий в своих рассказах сочетает элементы реализма с высмеиванием и редким гиперболизированием происходящего: бизнесмены, носящие тельняшки поверх пиджаков, руководитель, умело направляющий в нужное русло энергию своих сотрудников (даже сексуальную). Никогда бы не подумал, что такая корпоративная литература со здоровым чувством юмора будет в действительности интересна мне.

 

Однако в «Богадельне» Чарков пошел дальше — он изобразил будущее, гиперболизировав все наше современное общество, создал срез проблем, идей, мнений, тем для разговоров, затронув очень многое в одном маленьком произведении. При этом рассказ поучился динамичный, умный и юморной. Я очень хвалил этот рассказ за небанальные идеи и нестандартный подход. Ровно за те же самые вещи я намерен ругать новый рассказ Чаркова «Наступите на меня снова, плз»...

 

Основных элементов, которые я уловил в рассказе «Наступите...», всего два, и они тесно переплетаются друг с другом. Первый элемент — это сюжет, или то, что можно назвать сюжетом. На некое насекомое наступили ботинком, оно оставалось какое-то время прилипшим к подошве, а затем отпало. Элементарно, не правда ли?

 

Второй элемент — это та идея, которая подразумевается автором под этим незамысловатым сюжетом. Идея преподносится нам через впечатления насекомого и его интерпретацию происходящего. Сперва оно целое и живое, затем его давят ботинком, и оно становится мертвым (бездушным), но на время является единым целым с чем-то много большим, чем оно могло когда-либо стать. Вместе с ботинком оно куда-то движется, вместе с ботинком давит других несчастных насекомых, вместе с ботинком разделяет комфортные периоды и периоды нахождения во вредоносной среде. А оторвавшись от подошвы, насекомое осознает, что потеряло больше чем сопричастность с подошвой, оно стало еще меньшим, чем было до «наступления».

 

Отсюда исходит вывод, что все ощущения оказались ложными, сопричастность была лишь видимостью, действие в резонансе — просто случайностью. Ботинок едва ли целенаправленно давил насекомое, наверняка не осознавал о его присутствии на подошве, и впоследствии не заметил потери. Многие крупные начинания, перелопатившие чужие жизни и душу, можно сравнить с ботинком, раздавившим насекомое.

 

Конечно перед нами сатира — ничем неприкрытая, злая и бескомпромиссная. Такая, за которую властные представители ботинков лишали несчастных насекомых права голоса или ссылали куда подальше. Сравнение меткое, заставляющее усмехнуться и даже немного задуматься. Можно высмеивать политическую проституцию, осуждать слепое следование за толпой, говорить об ужасе «дисмасштабности», когда ничтожное противопоставляется колоссальному... Мимо такой идеи невозможно пройти, как нельзя не убрать соринку в глазу или не вытряхнуть камень из ботинка (обувь меня сегодня преследует просто).

 

Ну, вот мы и усвоили суть представленной идеи, постигли один слой. Идем дальше? Нет, не идем, потому что некуда идти — на этом все и закончилось. Да, сравнение универсально — его можно приложить к политике, к религии, к какому-нибудь творческому или философскому направлению... даже к нашему порталу (как мне кажется, отчасти именно на связь с ситуацией на портале Чарков намекает в комментариях к своему творению). Но я поймал себя на мысли, что мне больше нечего почерпнуть из текста. Передо мной анекдот, заключающийся в короткой зарисовке, которую зачем-то раздули до размеров рассказа. Рассказа, который при всей своей миниатюрности, не является миниатюрой, довольно однозначен в передаваемой мысли и даже не имеет реальной художественной ценности.

 

Больше всего мне недостает того пиршества для ума, которое я увидел в Богадельне. Нет метких фразочек, нет хитринки, скрывающейся за напускным бредом. Есть только неловкая попытка ни в коем случае не называть вещи своими именами, что выглядит слишком просто для автора «мультфильмов Михалкова»...

 

И ведь работа даже не является ни детективом, ни фантастикой, ни приключением, ни мистикой, ни фэнтези. Перед нами иносказательное описание аспекта жизни — он говорит «просто о жизни», хоть и с иронией.

 

Разочаровывает предположение, что уважаемый мной автор выложил на конкурс работу, которая была создана не во имя творчества, а в результате негодования, из желания поступить в пику всем, по-своему... отомстить. Эта работа заведомо не может победить в конкурсе. Эта работа не соответствует номинации, в которой она выложена. Эта работа получает от меня низкую оценку — мастера не должны опускаться ниже собственного уровня. Даже в названии автор словно обращается к своим обидчикам... Конкретнее выразить свое отношение Дмитрий мог только послав всех и вся на три буквы.