Есть такое английское жаргонное слово «шопинг». Хождение по магазинам, то есть. Да ведь ходить можно по-разному: кто с деньгами - за покупками, а иной, за отсутствием таковых, - просто поглазеть. Учёные люди пишут, что шопинг улучшает настроение, независимо от наполненности кармана. И даже продлевает жизнь. А мы, «совки», в прошлой нашей жизни и слова такого не знали. После работы, бывало, заскочишь в магазин, спинным мозгом отмечаешь очередь душ на пятьдесят:

- Что дают? Кто крайний?

- Говорят, что сосиски выбросили!

Через пару минут за тобой уже хвост выстроился. Вот уже и не «крайний», на душе полегчало. В других магазинах отстоишь очереди за хлебом, молоком. И домой, - к детям. Тут вам и весь шопинг. Уж не поэтому ли и хромала в СССР продолжительность жизни?

В Израиле с шопингом тоже особенно не разгонишься. Цены здесь на продукты и товары растут непредсказуемо. Чего не скажешь о зарплате репатрианта. Здесь вы можете не знать иврита, но слово «мивца» вы знаете. Это - распродажа по сниженным ценам. И не потому, что продукт перевалил за срок годности. А исключительно для поддержания интереса клиентуры. Мивца - это святое. Рекламмы о распродаже вы найдёте в центральных газетах и в своём почтовом ящике. Хорошо быть о четырёх колёсах: поездил по стране, посетил несколько крупных магазинов в округе, купил продукты «по-мивце», - тем сердце и успокоил. Конечно, и овёс нынче дорог. Простите, - бензин. Скаредничает хозяюшка над семейным бюджетом, что твой министр финансов.

Слабым, «безлошадным» слоям населения приходится совсем туго. Цены на проезд в автобусе для старика, живущего на пособие, - заоблачные. Предпочтительнее ходить пешком. И для здоровья полезно. Вокруг твоего жилья кучкуются три-пять магазинчиков. Все они принадлежат выходцам с Кавказа. И кто-то регулирует в них ценообразование. Сколько ни плутай в этих трёх соснах, цены везде одни и те же. Качество продуктов может различаться. Какая уж тут мивца? И вдруг…

 

Возвращаюсь как-то с работы. Подъезжаю к центру Пардес-Ханы. В автобусе просторно, прохладно, - отдыхаю душой. Тут звонит супруга:

- Ой, сегодня дети с внуками приезжают повидаться! А хлеба дома нет! Слушай! За банком «Леуми» когда-то была булочная горских евреев. Зайди, купи хлеба!

Запах свежеиспечённого хлеба ударил в ноздри чуть ли не за квартал. Подхожу ближе. Передо мной аккуратное, недавно реставрированное одноэтажное здание, с низкой обширной верандой. На ней за парой столиков сидят несколько девушек. Они что-то уплетают с аппетитом и одновременно болтают по смартфонам. Захожу внутрь. Ой, да это же рай для обжор-малолеток: багеты, булочки, пирожные, вафли. Ещё что-то.

Ни одного кавказца здесь уже нет. Весь персонал – эфиопки: темнокожие девушки в белой униформе. В зале чистота и тишина. И знакомый аромат российских бубликов. Прямо на меня смотрит стеллаж, заполненный крупными булками, длиной в треть багета. Это то, что мне нужно. Срываю со стойки свежий целлофановый пакет, складываю в него четыре булки. Они мягкие, как пух, с хрустящей корочкой. Вместе со мной у стеллажа оказывается юная эфиопочка, готовая помочь пожилому человеку о трёх ногах.

- Сколько это стоит? – спрашиваю я, показывая ей четыре булки.

- Ты должен заплатить двенадцать шекелей. - отвечает девушка. – Но, если ты возьмёшь ещё и пятую булку, то заплатишь только одиннадцать шекелей.

Какое-то время я решаю непосильную математическую задачу. А потом спрашиваю:

- Ну, а если я хочу приобрести у вас шесть булок? Сколько они будут стоить?

- Восемнадцать шекелей, - смеётся продавщица.

Вот и пойми этих израильтян.

 

Израиль, 2013