текст ломан тайной силой, прошу сюда http://samlib.ru/f/fenix_x/index_6.shtml (прямой адрес ломается тоже)

 

Дневной свет остался вверху. Погружаюсь во тьму глубокой норищи. Внизу выясняют, для чего сгодится полость, когда город жадно выпьет её воду. Строители хотят сделать в

природных стенах низотку, которая вместит много жильцов. А мусорщикам видится: город с облегчением валит в готовую яму свои кучи. Но все желания будут придержаны, если

найдётся что добывать.

Какой хороший был утром сигнал в газету! Нашли на дне следы древней жизни. Зовут меня, чтобы написал. И сколь плохое передала мне редакция, когда я уже спускаюсь в

челноке, нагруженный подводной амуницией. В мобильной лаборатории убийство… Мне уточнили: это тоже сенсация, даже хлеще. Знаменитая загадка запертой комнаты,

причём

сложнейшей вариации. Убийца как-то добрался до жертвы, хотя дверь не просто заперта, а заблокирована изнутри, окон же вообще нет. И куда-то дел труп. Какое-то

невозможное

убийство! Грех не воспользоваться тем, что я первый у места события, да ещё перед плановым своим эфиром. Но значимо и моё отношение к теме. Так что решение за мной.

Как видите, уважаемые читатели, репортаж начат. Но буду вашими глазами и ушами, а вы уж сами представляйте себе, при желании, эстетику искусного убийства. Если она есть.

Челнок тряхнуло. Его поймали захваты, тащат со скрипом в шлюз, и вода ворчит, отступая. Выхожу почти сухим. А искусный убийца может выйти сухим из воды в обычном

смысле. М-да...

У крепыша в годах – стеклянный взор. Линялая тельняшка, на кистях рук синеют якоря.

– Я кап Ребров.

Официально-то он не капитан подводного устройства. Насколько помню, завлаб.

А мелкий парень подёргивается, на что откликается россыпь блестяшек на куртке.

– Кеша. Лаборантом я тут.

– Третьим был аналитик Пичуга, – мрачно подводит черту кап.

Прикидываю: ещё кто-то не спустится незаметно. Будут ощутимы и в лаборатории толчок, скрип, ворчание. М-да…

– Ужас, – даёт свою оценку кап. – Прошу в кают-компанию. Введём в курс дела. И чай успокоительный.

– Правильный чаёк! - кивает Кеша дергано. - Легче кровь смотреть. Если захочется.

Ведут по лестнице вверх. Похоже, заслоняют то, что видеть рано. Это непросто, лестница винтовая.

На столике, расчерченном от руки для шахмат, появляются пластиковые чашки с кипятком и пакетики.

– О, вы одной левой! – отмечает Кеша умение печатать одновременно с чаепитием.

Кап, отхлебнув успокоительного, возвращает к плохому:

– Полицию, как положено, вызвали.

– Обещала быстро быть по кровавому случаю, – уточняет Кеша. – Но газетный волк опередил.

– Не для такого опережения приглашали, – сокрушённо разводит руками-якорями волк морской. – Ужас.

Выпускающий редактор. На нас вышла полиция. Не вызывается кабина, вообще нет связи с лабораторией.

Тайпер писком привлёк моё внимание к этой редакционной вставке. Озвучиваю её.

– Ужас, – реагирует кап. – Извините, отлучусь. Кеша, расскажи.

Уходит ходульно. Кеша после известия больше дёргается.

– Там арка, ступени, знаки. Приборы поймали лабиринт, но мы не полезли. Решили вас подождать. И вот кровища!.. Вам, конечно, обидно. Смотрю, клёво подготовились. Эту

плёнку на тайпере знаю. Вроде хилая, а крепкая и надёжная от воды.

– Подбирал завред, я только смотрел, чтобы не мешала порхать по клавишам… Что же не заглянули в лабиринт?

– Дали вам право первой ночи. Срочно нужна охранная зона, пока не раздолбано. А вы особо прикольно пишете, когда в азарте, на это клюнут.

– Ну, спасибо…

Появляется кап, мрачнее прежнего.

– Ужас. Челнок мёртвый. Ноль связи.

Хватанул чай. Кеша вовсю трясётся, вот-вот заплачет. Бормочет: кровь Пичуги есть, а его не видно.

Выпускающий редактор. Между тем, наш сигнал проходит воду по их кабелю… Пока проверяют буёк связи, полиция просит репортёра быть и её глазами-ушами. А хозяев

Передал хозяевам. Да, готовы.

Полиция. Если ощутить атмосферу, то можно сократить дистанцию следствия.

Да тут как в старой кроссовке на марафоне. Тесно, обшарпанно, душно, сыро, сумрачно. Допотопно всё. Телевиз над едально-игральным столиком даёт не объёмную картинку, а

сплюснутую, к тому же с рябью. Сиденья неуважительны к заду, даже название некомфортно – табурет. Мне объясняют: теснота из-за того, что борт должен быть малым; старьё,

потому что деньги зависят от найденного, а запасы природы подъедены; да, сильно досаждают хилые фильтры, приходится избегать пахучего, так как примеси в воздухе с

большим давлением опасны, но всего не избежишь.

Полиция. Важно знать планировку, кто чем занимается и где. Ну, и место преступления.

Схема: стоящая вертикально колёсная пара, тоже старинная. Колёса – этажи. Спицы наметили боковые, непараллельные стены помещений. Ось – лестница. Пятачковая кают-

компания совмещена с камбузом. В отключенном для экономии холодильнике сухая еда в пакетах. Так что электрочайник даёт кипяток для всех блюд. Далее: кубрик (три

короткие

кровати, тумбочки); склад; мастерская (если б не чинили всё сами, то вообще бы); рубка управления (контроль за системами, связь).

На первом этаже, под крышкой, колодец для аквалангистов. На стоянке его не задраивают, постоянный напор воды блокирован нужным давлением воздуха. По стенам: тестовая

для образцов (выделяется личный компьютер Пичуги, частый помощник в анализе); шлюз; туалет (здесь фильтр особенно огорчает); душевая (сняв гидрокостюм, скорее под

горячие струи); силовая.

Аналитик и лаборант работают за бортом или в тестовой. Завлаб в рубке, где он капитан, и всюду, где на все руки мастер или просто подсобник.

Злополучная комната – душевая. Её загораживают, толкуя, что там кровавый ужас, а Пичуги не видно, и это повредит чёткости начальных ответов.

Полиция. Предусмотрительно. Пока есть чёткость, сообщите, что они делали перед кровавым ужасом, как обнаружили, как могут объяснить.

Завершая в кают-компании трапезу без запаха, решили, что кап возглавит особый выход. На борту подежурит Кеша, это нормально, системы знакомы всем. Пичуга пошёл

поработать до моего прибытия. Остальные посмотрели акваланг капа - и пришлось отлаживать в мастерской. Вдруг грохот внизу. Бросились, увидели с лестницы, что у колодца

мокро. Душ задраен! Значит, случилось небывалое, вода пошла из колодца. Уже отступила, Пичуга сейчас выйдет из укрытия, которое оказалось ближе к нему. Но что на дверном

оконце? Шустрый Кеша мигом оказался там и закричал: внутри всё в кровище, на полу разорванная одежда и сломанные очки Пичуги, а его не видно. Подбежавший кап

убедился

в этом ужасе и ещё заметил, что в баранку задрайки вставлена швабра, которая упирается в косяк.

Похоже на то, что Пичуга ужасно испугался лезущего из колодца и так защитился. Но как при этом произошло кровавое убийство? Никаких предположений. Ждут ваших.

Полиция. Уж эти пояснения дознания... На данном этапе учитываем всё возможное. Проникновение через колодец, несложное с аквалангом, приоритетно. Однако и

Ещё ведро внутри.

Полиция. У местных умельцев было время для манипуляций с дверью. Открыть изнутри, если была закрыта, и блокировать оттуда же, находясь снаружи, можно, если

Его края в массиве двери.

Полиция. Ну да, надёжная герметичность. Значит, снаружи открыть-закрыть нельзя... Для срабатывания замка при выходе есть варианты, но чтобы задрайка, да ещё

Визг дисковой пилы. Обхожу кровавое.

Полиция. Пошарьте в воздухе, должна быть маскирующая драпировка, которая совпадает по цвету и фактуре с полом, потолком или стенами, сливаясь с ними.

Нет.

Полиция. Простучите поверхности костяшками пальцев на предмет укрытий. Понажимайте для срабатывания защёлки. Возможно также, что наткнётесь на излучатель

Ничего нет.

Полиция. То место, где находится слив, не ниже общего уровня пола?

Под съёмной решёткой.

Полиция. Вот оно! Помещать туда, при заткнутом сливе, части тела, заливать растворителем, потом спускать. Да, но в итоге надо выйти... Пичуга мог оригинально

Выпускающий редактор. Ты как там? Нужен тайм-аут?

Нет, потому что в голове у меня то, что влекло сюда.

– Вот бы, – озвучиваю желание, – одним глазком взглянуть на древности.

– Можно через глазок, – откликается кап. – Выходить после такого ужаса не следует.

– Да уж, – поддерживает Кеша, – при этой кровище.

Ведут наверх, объясняя. Виды с четырёх сторон попадают по стекловолокну в рубку, если светит прожектор. Но его редко включают: много жрёт. Аквалангист подсвечивает себе

налобником.

Кап нажимает то-сё и жестом приглашает меня.

Чёрное поле рассёк луч. Видны ступени, которые поднимаются к проёму в стенке полости. Кто и когда шагал по ним? О чём сообщают выбитые на камне знаки? Что после арки –

скромное жилище в пещере или рукотворные залы со скульптурами и настенными изображениями? Люди как-то спустились по стене и отсюда вгрызались в

камень? Или пришли по наклонным ходам? Те естественные или прорубались долго и упорно? Вода затопляла постепенно? Случилась внезапная катастрофа? Все погибли? Кто-

то

спасся?

– Над аркой особенное, – говорю про диск, окаймлённый бороздками и валиками.

Рядом со мной оживление. Кеша толкает капа:

– Признайся, на что думаешь!

– Кем показать меня хочешь? – смущается тот. – Ну, так устроена Атлантида, о которой часто рассказываю. Холм в трёх водных и двух земляных кольцах.

Поверх возникает другое! Слова застревают во мне, но кап уловил неладное, кидается к глазку.

– Ужас. Кеша, посмотри.

– Дорожный "кирпич"! Нам знаки подают! Тут запрет, а с Пичугой их сила. Через твёрдое проходят. Воздух от давления идёт через стены медленно, а эти мощнее. Выбрали путь

легче, колодец и окошко душа. Сами туда-сюда и труп, уходя, продавили. Спятили, в темноте живя!

Ушедшие. Ясно мыслим и видим во тьме, а вы при свете плохо.

Показываю вставку.

– Ужас. Это... духи атлантов?

Ушедшие. Атлантида - полёт мысли Платона. Детали условны. Вот суть. Божественная сила собрала людям три тверди, проложив тремя водами. То знак гармонии. Людям

– Ужас. Разве конкуренция не на пользу. Мы не знали, что вторглись, зачем убивать.

Ушедшие. Слова позже, сейчас дистанция. Мы знаем, что остановит вас. В прямом эфире, дабы власть не таила и не было новых жертв. Вот ещё наша сила, для большего

Стало темно. Лишь слабо светит оконце для текста, а клавиш не видно, но я печатаю вслепую. Голос капа:

– Хватит веса. Остаюсь один готовить эвакуацию борта. И полиция может захотеть тут что-то.

Ушедшие. Челнок ждёт.

Свет.

– Ужас. Соберём пустые баллоны. Кеша, проследи, чтобы полные дали, а то воздуха может не хватить.

Загружаем баллоны в челнок. Беру свой рюкзак. Кеша тащит бак с мусором (“Чтобы воздух чище”). Объятия (“Я тоже скоро”). Покидаем кровавый ужас.

Неспешный подъём, чтобы избежать кессонной болезни. Тусклый свет (и тут экономия). Кеша затих. Входим в зону вне связи. Перерыв.

<> <> <>

Ну да, город уже переключил свет на вечерний. Сыщик Набибулин похлопывает по висящему на бедре дальнобойному коммуникатору:

– Я тут проводил виртуальное совещание. Анализируя репортаж, эксперты были в тупике. Пока не появились ушедшие. Ну что ж, если фантастическое всё объясняет, ему место в

реальности. Я спущусь, чтобы завершить формальности следствия. Но прежде хочу уточнить маленькое обстоятельство.

Подходит к мусорному баку, шурует и тащит вверх, будто фокусник кролика, явно не мусор. Возник маленький человек, который щурится на мир, как это делают лишённые

привычных очков. И вообще на нём ничего нет, если не считать пакетика из-под супа. Впрочем, считать пакетик надо, он удачно прикрыл то, что не для прямого эфира.

– Тоже фантастика! – сам удивлён сыщик. – Маленькое обстоятельство есть аналитик Пичуга. Большой умница, достойный соперник неслабого консилиума.

Тот приосанился.

– Но у меня возникло ощущение… перебора, что ли, – критически добавляет сыщик.

Пичугу это почему-то радует.

– Вот, вот! Я предупреждал: такое вероятно, если сложная комбинация переходит критическую черту.

– Страсть как люблю сложные комбинации! Нельзя ли предметнее?

– Приятно встретить ценителя! Ну что же... Задача: тайно поднять в город вещь. Можно в четыре хода. Сделать незаметной для щепетильного капа. Положить в мусор. Мой друг

наверху снабдит мусороба моей программкой, которая заставит ждать, если в баке роется человек. Пропадают бедняки, и я подумал, что мусоробы прессуют их заодно. Наконец,

друг в бедной одёжке встретит бак, покопошится и унесёт вещь в тряпьё. Неприметная городская картина... Но Кеша недоверчив. Чтобы быть рядом с вещью, согласен на

сложности, риск. И я ввожу много нового. Следы древности, которые надо сделать. Невольно помогающий репортёр. Моё загадочное убийство. Виртуальные соседи с “кирпичом”,

видимым при изменённом освещении. Естественная эвакуация. Мне тоже подняться, не бродить же призраком. Друг по-прежнему нужен, чтобы мусороб не уволок меня и вещь

от

Кеши. Кстати, сейчас в баке я торчу, и вот, мусороб не суётся. Где же друг? А, заметил нелады и спрятался.

– Надо будет, найдём, – успокоительно произносит сыщик. – Продолжайте, прошу вас, это очень интересно.

– Ключевое, конечно, внушить невидимость находки, а потом мою.

– Разве такое возможно?

Торчащий из бака голый Пичуга уже кажется профессором за кафедрой, которому жарко.

– О, любопытная тема! Набрёл на неё как-то на психсайте. Отмечена среди побочных следствий новой теории магмы подсознания. И вот сейчас я прикинул нужную цепочку.

Наш морской волк склонен видеть не совсем реальное, не раз уверенно плыл к местам, где покоится Атлантида. Жизнь в лаборатории напрягает психику, а он ещё и слушает всё

время машины, которые в его ведении. Чтобы выспаться, пьёт успокоительный чай. Я же обнаружил на химсайте, что в этом чае появилось новое вещество. Которое психологи

называли помощником внушения. И ещё блестяшки Кеши дают при сотрясении нужное мерцание.

Тут Кеша опять начинает своё. Сыщик с подозрением косится на него.

– Нечего лживо трястись, меня этим не возьмёшь!

– Я сей-час иск-рен-не тря-сусь, – с трудом вытрясает тот.

– Только этим не возьмёшь, – подтверждает Пичуга. – Далее. По бормотанию сонного капа знаем: он стесняется промашек с Атлантидой, но по-прежнему жаждет увидеть, и он

боится крови. Первое мы использовали, чтобы поднять из колодца нужное при встречающем, как обычно, капе. Там арка, сказали ему, со знаком, похожим на твоё описание

Атлантиды. Кап старательно сдерживался, но было ясно, что лава уже подминает всё. Держи сканер, продолжил я, и он безучастно принял похожий ящик. А вторая зона разлома

случилась при моём якобы убийстве. Причитания Кеши, что кровь, а меня не видно, вызывали в голове капа именно такую картину. Подкрепляемую его собственным привычным

словом “ужас”... Репортёра я выбрал похожего, анализируя данные поисковика... Такое внушение, если не подкрепляется, недолгое, но мне хватило. Когда репортёр проверял

вскрытый душ, я вышел оттуда. И не должен был уже возвращаться, как после первого выхода, когда запустил на своём компьютере подготовленную порчу связи. В этот раз я

оседлал оставленную волну тайпера. Побаловался светом. И юркнул в бак.

Пичуга достаёт из-под себя ржавый ящик.

– У нас интересная беседа, без обыска-изъятия, чему масса свидетелей благодаря репортёру. Добровольно сдаём.

– Хм, решил сначала разговорить и заслушался.

– Так нам ничего не будет? – нормально спрашивает Кеша.

– Ничего? – сомневается сыщик. – Вы же должны вернуться на трудовой фронт. Не забыв полные баллоны.

– К ка-а-п-пу?

Кеша трясётся пуще прежнего.

Сыщик открывает ящик, и в городе сияет на мусорном фоне алмазный фонд.

– Когда вы нашли клад, контраст с тусклыми буднями вскружил голову? Решили не довольствоваться положенным процентом?

– Для меня последней каплей стал, – уточняет аналитик, – отказ ребят играть со мной в шахматы, потому что выигрываю. Решил покомбинировать с ящиком. Задумавшись о

Платоне, ощутил себя на его волне. Захотел приобщить к этому город. А если выбранный Кешей вариант приведёт-таки к раскрытию, сделать в прямом эфире интересное

сопоставление. Место под солнцем у немногих. Они хорошо вкладывают в быструю прибыль. Утверждается: минусы нашей жизни компенсирует то, что каждый, если хорошо

постарается, будет под солнцем. Популярный напиток повышает внушаемость... Пойдём, Кеша.

И лезет из бака. Ему уже ни к чему прикрываться в уже ночном свете подземного города.