Жираф в саванне жил в своем наделе, С женою, сыном и при деле, В соку, в расцвете сил и в крепком теле, Ходил к слонам в футбол играть раз в две недели. На морду был он не дурен, И силой тож не обделен. Короче был Жираф – мечта любой девицы, От глупенькой козы до светской львицы. Но в жизни мало что он замечал, Ведь головою в облаках всегда витал, Что при его размерах шеи, Не сложно было в самом деле. А в тех краях неподалеку Жила прекрасная и стройная газель, С красивым пятнышком на шее сбоку, С ума сводила та мамзель, Окрестных буйволов, баранов и жнецов, И прочих мимохожих жеребцов, Газель ту звали Антилопой, Ах, как она могла вертеть хвостом и жопой, Что всяк, кто это раз хотя бы увидал, От мук любви неразделенной тут же умирал. Но Антилопа холодна была и неприступна, В мечтах витала о высоком, не доступном. Но как-то раз свою высокую любовь, Она увидела средь носорогов и слонов. Высокий, статный, гордый, быстрый Жираф, к тому же весь пятнистый. “Вот мой герой”, - решила Антилопа, И у нее непроизвольно завертелась жопа. Но наш герой прошел, ее не замечая, А как обычно взглядом в облаках витая. Несчастная газель страдала бесконечно, И от любви, бедняжка, исхудала уж конечно. А наш жираф ее не замечает, Живет в своем наделе и скучает. Однажды по саванне он гулял, И как всегда, что там внизу, совсем не замечал. Но если голова все время в облаках, То на земле тебя подстерегает крах. Так и Жираф наш оступился, И в ловчую немедленно свалился. И голова его теперь не в облаках, А над землей виднеется лишь в нескольких вершках. Бедняга вертит головою – Не видит он ни облачка, Лишь где-то над его ноздрею Сидят на травке два жучка. Ведь раньше был весь мир у ног, Теперь же все переменилось, Он этого стерпеть не мог, И по щеке слеза скатилась. Газель, прослышав про беду кумира, Помчалась к яме в тот же час, В душе ее звучала лира, Пока она его не увидала глаз. Полезно барышням влюбленным В глаза герою заглянуть, И в зеркале души ничем не искривленном, Поглубже душу милого копнуть. Лишь страх и пустоту в глазах увидев, Вдруг овладело разочарование Антилопой, И лиры звуков в сердце не услышав, Она к Жирафу повернулась жопой. От вида столь прелестных форм, Жираф мгновенно возбудился, И пузыри пуская ртом, Он языком на жопу покусился. Почувствовав шершавый мокрый поцелуй, Хвостом пощечину охальнику дала, И промурлыкав: “Дядя не балуй.” Газель, вертя хвостом, ушла. Жираф, как шею не тянул, Но из ловушки выбраться не смог, И выбившись из сил, на дне уснул, Готовясь стать кому-то ковриком для ног. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
