Сижу опустошённый в кабинете, осознаю, что проскочила мимо меня опять Смерть нынче на рассвете по окончанию зарядки «мины». Окончив коммутацию зарядов, я всем идти на квершлаг дал команду. Последнему – мне цепь проверить надо: таков давно отлаженный порядок. Бригада вся спустилась по гезенку. Я, цепь проверив, начал собираться. Но только стал я по скале спускаться, аккумулятором ударился о стенку. Должно, таким вот будет конец света! Мгновение – и страх тебя съедает. И темнота – темнее не бывает. А до ходка с полком внизу – три метра. И спичек нет. На память лишь надежда. И крики до ушедших не доходят. От пота стала мокрою одежда. Но, слава Богу, руки не подводят. И вот уже я за расстрел хватаюсь. Теперь по лестницам вниз тридцать метров. Щабли считая, медленно спускаюсь: они на ощупь служат вместо меток. Их девяносто, знаю это точно. Ура! Они просчитаны все мною. Уже я ощущаю твердь ногою и матюгаюсь радостно и сочно. Но надобно до квершлага добраться, пройти завалы из бетона и металла. Вдруг вижу свет – заволновались братцы! – и лезут мне навстречу сквозь завалы. Почти что рядом: «Осипыч, в чём дело?» «Да так – пустое. Лучше посветите. Должно, паскуда-батарея села. Вы линию повторно прозвоните». Потом в подстанции над мною хохотали: «Фонарь под глазом виден со спины!» «На днях парторгу также надавали, но тот хоть был застукан у кумы». В крови все руки, а ушную мочку как будто зверь какой-то прокусил. Дежурная меня зелёнкой мочит, сопротивляться ей, ну, нету сил. А после взрыва я, под душем стоя, в себя вбирая пара аромат, решил, что жизнь недорогого стоит, но мне она нужнее всё ж, чем ад. И надо, надо! за неё бороться, пусть даже и барахтаясь во тьме. И я опять не струшу, коль придётся с таким, как нынче, повстречаться мне. 1966г. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
