ДЕВУШКА И СМЕРЧ

 

/пьеса из прошлого и о прошлом/

 

... снились ей какие-то демоны, а потом явился Вельзевул,

но она была в одном исподнем, и он застеснялся.

 

А. П. Чехов «Из записных книжек»

 

Театр представляет собой 19-й век во всём его привычном разнообразии: тропинки, идущие неоткуда и ведущие в никуда, пруд, заросший ивняком, как паутиной, и склонившаяся над прудом, подобно известной башне, беседка. В беседке ОН и ОНА. Ему больше сорока, ей меньше восемнадцати. Он напоминает отмывшегося грешника, она — ангела с неопалёнными крылышками. Чтобы понятно было о чём речь, скажу: Бога нет, но, как всегда рядом дьявол. Издалёка доносится музыка, и ОН пользуется этим, чтобы начать разговор.

 

ОН. Хорошо играют черти! Это, между прочим, военный оркестр, а не какие-то консерваторские чухры-мухры.

 

ОНА. Вы любите музыку?

 

ОН. Не то, чтобы люблю, но уважаю.

 

ОНА /после паузы/. А женщин?

 

ОН. Люблю. Особенно девушек.

 

ОНА / преодолев смущение /. И как эта любовь у вас выражается?

 

ОН. Выражается? Простите, но я не выражаюсь, а говорю, что думаю.

 

ОНА. Даже дамам?

 

ОН. Им тем более. Девушка не всё поймёт, потому как воспитание домашнее, а дама...

 

/молчит/

 

ОНА /нетерпеливо/. Дама что?

 

ОН. Дама ничего. Понимает без слов.

 

ОНА. Тогда скажите...

 

ОН. Чего изволите?

 

ОНА. Что вы думаете обо мне?

 

ОН /смутившись/. Девушке такое... Как можно?

 

ОНА. Но ведь думаете?

 

ОН. Всенепременно. С утра до вечера, а иногда и ночью.

 

ОНА. А ночью зачем?

 

ОН. Чтобы быстрее прошла.

 

ОНА /топнув ножкой/. Скажите или нет?

 

ОН /подумав/. Нет-с, не смею.

 

ОНА /нетерпеливо/. Но почему, однако?

 

ОН. Потому, как девушка...

 

ОНА. Но если не скажите, как я узнаю?

 

ОН. Догадайтесь.

 

ОНА. Давно догадалась, но вы должны подтвердить.

 

ОН. Нельзя. Такое нельзя!

 

ОНА. Плохое?

 

ОН. Как можно-с! Но то, что хорошо мысленно, на словах выглядит... щепетильно. А потому даме, тем более девушке, ничего или пускай идёт к чёрту.

 

ОНА. О!!

 

ОН. Испугались? И это притом, что я молчу. А ежели б заговорил?

 

ОНА. Какие вы, мужчины, странные ... и интересные.

 

ОН /самодовольно/ Я не мужчина.

 

ОНА /поражена/. Не может быть! /внимательно оглядывает его/. Я ничего такого не заметила.

 

ОН. Это внешне-с, в видах общественного приличия вынужден соблюдать мужскую диспозицию. Понимаете?

 

ОНА. Нет, но очень интересно /догадываясь/. Стало быть, вы вурдалак?

 

ОН. В некотором смысле.

 

ОНА. Я растеряна. Смущена. Я в приятной панике. Никогда ещё... Однажды, правда, но даже тогда не то...

 

ОН /декламирует/. Постель была расстелена, и ты была растеряна.

 

ОНА. Вы что-то сказали?

 

ОН. Позвольте мне быть откровенным. Кого вы предпочитаете, того, кто портит вам кровь, или того, кто пьёт?

 

ОНА. Я на распутье. Ведь для того, чтобы понять, надо сравнить. Я согласна.

 

ОН. Вы о чём?

 

ОНА. Любой способ хорош, кроме скучного. Делайте своё вурдалачье дело.

 

ОН/ размышляет/. Сам себя загнал в ловушку. Теперь, когда выясниться, что я не тот, за кого себя выдаю, эта невинница заставит меня быть тем, за кого принимает.

 

Обнимаются

 

ОНА. Вурдалак, вы когда-нибудь любили по-настоящему?

 

ОН. Не только любил, но даже ёб-с.

 

КОНЕЦ

 

Борис Иоселевич